Глава 4. У Тараса хмель будто ураганом сдуло, тело обмякло, потяжелело: «Будь вы прокляты

У Тараса хмель будто ураганом сдуло, тело обмякло, потяжелело: «Будь вы прокляты. Прогресс ищите? Чтоб вам руки повыкручивало, поганые дармоеды… Перепрячу золото по разным местам, чтоб эти коршуны его не нашли…»

Он долго ещё кряхтел на лавке, стонал и злился на жену, сыновей и советскую власть: «Все вы сволочи, заодно. Выросло змеиное семя: свое и чужое…»

Но семью больше не гонял, не бил и Ярыну, не трогал Ульяну, не проклинал её, а младших сыновей вроде и не замечал. Пил с попом и с друзьями по торговле. Ел мясо даже в пост, не крестился. Захмелев, уходил спать на горище, зимой – в пустую клуню или в хату для прислуги…

В молодые годы мы недальновидны по молодости и неопытности. В старости – по глупости. Порой жадность закрывает человеку глаза. Он не хочет видеть будущее, а если и видит, то старается отогнать его от себя. Но Тарас набил уже третий кувшин золотом. Зачем? Как зачем? Оно лежит и хлеба не просит. Так пусть ото и лежит. Мало ли какие будут времена? Вон советы уже потянули лапы к его земле… Ох, ох, что оно будет?

И он не ошибся. Один кувшин у него нашли, а два других, чёрта с два, не догадались, где были зарыты… Ой, как пригодились они ему впоследствии! Всю большую семью оно поддерживало многие годы…