Модернизм и постмодернизм

МОДЕРНИ́ЗМ (франц. modernisme, от лат. modernus — "новый, современный") — условное обозначение тенденций развития искусства, течений, школ, деятельности отдельных мастеров, стремящихся к обновлению художественного языка и считающих формальный эксперимент основой творческого метода. В зависимости от контекста термин "модернизм" используют спекулятивно, в целях противопоставления реализму. Наиболее широкое определение: исторический период развития искусства конца XIX — середины XX в. При этом началом модернизма считается импрессионизм в литературе, музыке и живописи, последствиями которого стало разъединение формы и содержания и дальнейшее совершенствование художественной формы путем анализа составляющих ее элементов. На этом основании сближают, а иногда и отождествляют модернизм и формализм. Однако не следует смешивать модернизм с авангардизмом. К авангардному искусству относятся абстрактивизм, дадаизм, футуризм, сюрреализм, поп-арт, соц-арт, арт-дизайн, инсталляции, хэппининг. К модернизму — имажинизм, кубизм, "метафизическое искусство", символизм, акмеизм, фовизм, экспрессионизм. Главное различие между течениями авангардного и модернистского искусства заключается в том, что модернисты озабочены совершенствованием формы, авангардисты стремятся к тому же, но их более заботит прагматика — успех, ажиотаж, эпатаж публики, быстрый поверхностный эффект. Типичные модернисты: Джойс, Пруст; Франц Кафка; Шостакович и Прокофьев; Игорь Стравинский. Модернисты, напротив, предпочитают замкнутый образ жизни, а если и объединяются в "какие-то кружки, то ведут себя исключительно тихо и даже академично"². В отличие от прагматиков-авангардистов модернисты склонны к мистическому восприятию скрытой связи смыслов и явлений, духовной реальности и материальной действительности, "форм существования" и "форм явлений". Они испытывают к творчеству почтительное, религиозное отношение. Художники-модернисты стремятся не изображать объекты материальной действительности, а преображать их в соответствии с мысленной реальностью. Для них первично индивидуальное сознание, а материальная форма, в том числе и форма произведения искусства, вторична и несущественна. Главное — состояние, внутреннее переживание. Французский поэт П. Валери тонко подметил, что "форма по своей природе связана с повторением" и поэтому "культ новизны", присущий авангарду, "противоположен заботе о форме"³ (сравн. совершенство изобразительной формы; стиль; формообразование). Модернисты в своих экспериментах, заботясь более о духовном содержании искусства, парадоксально приходят к отрицанию формы, во всяком случае ее внешней красоты, легкости восприятия. Это объясняет "некрасивость" многих кубистических полотен П. Пикассо (которого можно считать классиком модернизма, несмотря на страсть к эпатажу публики), раздражающую резкость и "неопрятность" многих произведений фовистов — А. Матисса (раннего периода), А. Дерена, М. Вламинка. Модернистскими являются поиски выдающегося русского художника-гравера В. А. Фаворского. Неподготовленному зрителю его гравюры кажутся странными, надуманными (см. московская школа ксилографии). Середина XX столетия, рубеж 1950—1960-х гг., считается началом периода постмодернизма.

Родиной постмодернистской литературы исследователи признают США — именно отсюда постмодернизм распространился по Европе. Теория постмодернизма начинает складываться в США на волне интереса к интеллектуально-философским, постфрейдистским и литературоведческим концепциям французских постструктуралистов. Американская почва оказалась наиболее благоприятной для восприятия новых веяний по ряду причин. Здесь ощущалась потребность в осмыслении тех тенденций в развитии искусства и литературы, которые заявили о себе начиная с середины 50-х гг. (появление поп-арта, сделавшего цитатность ведущим художественным принципом) и все более набирали силу, что привело в середине 70-х к смене культурной парадигмы: модернизм уступил место постмодернизму.

Знаковой в этом отношении стала статья известного литературоведа Лесли Фидлера «Пересекайте границы, засыпайте рвы», опубликованная в 1969 г. Уже само название демонстрировало пафос сближения и совмещения языка модернизма с языком массовой литературы. Подобное сближение крайних полюсов имело целью преодолеть как элитарность модернистской литературы (ориентированной на сравнительно узкий круг интеллектуалов и в силу своей сложности недоступной и неинтересной народу), так и примитивизм, и шаблонность массовой беллетристики (презираемой эстетами, но составляющей основной продукт потребления широкого круга читателей). Эта тенденция характеризует произведения формирующейся постмодернистской литературы, в которых преодолевается разрыв между «искусством для образованных» и его упрощенным вариантом «для необразованных»[20, c.12], намечается выход за устоявшиеся границы литературных направлений, жанров, читательских ожиданий и т. д.
Мигрировавшие в США идеи французских постструктуралистов, и, прежде всего Деррида (некоторое время работавшего в Йельском университете), помогли лучше понять процессы, происходящие в американском искусстве, дали новый импульс к дискуссиям о постмодернизме. В 1975 г. начинает выходить журнал «Октобер», редактируемый Розалиндой Краусс, которому принадлежит главная роль в деле пропаганды открытий представителей новой французской философии, культурологи, психоанализа, литературоведения и в объединении усилий американских интеллектуалов по осмыслению феномена постмодернизма. Системное оформление теория постмодернизма получает в трудах американского ученого И. Хасана.

Со временем концептуальная парадигма постмодернизма в США оказала влияние не только на литературу и искусство, но и на весь комплекс гуманитарных наук, включая психоанализ, криминологию, психологию, право, социологию, бизнес и менеджмент, политические науки. Постструктурализм как теоретическая основа постмодернизма послужил методологической базой для переосмысления истории литературы, искусства и культуры Америки в целом с новых точек зрения — этнической, расовой, сексуальных меньшинств и др.; дал импульс для развития феминистского подхода к американской истории и культуре. К началу 90-х гг. постмодернизм стал в США господствующим направлением в развитии духовной культуры общества в целом.

Американский литературный постмодернизм представлен такими ключевыми фигурами, как Дж. Барт, Т. Пинчон, Д. Бартелми, Р. Сакеник, Р. Федерман. Причем, большинство названных авторов выступают не только практиками, но и теоретиками этого искусства. В американском постмодернизме традиционные формы и мотивы трансформируются не в результате естественной эволюции, а вследствие доминирования концепции всеобщего хаоса и распада. В произведениях этих постмодернистов изображена невероятная смесь времен, культур, языков, реальных фактов и вымысла; современность соседствует с традициями шекспировской драмы, Просвещения, романтизма, реализма, битничества. При этом все теряет свой имманентный смысл и идентичность, смешивается, переходит одно в другое, пародируется, снижается до фарса. Фактически исчезает различие «своего» и «чужого» текста, планов настоящего и прошлого. Общий для постмодернизма принцип пародии принимает в американском постмодернизме форму пародирования философских теорий, прежде всего Сартра, Юнга, Фрейда.
По мнению многих исследователей, для постмодернистской парадигмы характерно нарочитое разрушение традиционных представлений о целостности, стройности, законченности эстетических систем, размывание всех стабильных эстетических категорий, отказ от табу и границ. Тем самым не может идти речи о создании — с формальной точки зрения — некоего свода правил организации постмодернистского текста. И все-таки попытки выделить основные признаки постмодернизма предпринимались исследователями не раз. Рассмотрим часть составляющих постмодернистской парадигмы:

• деканонизация всех канонов и всех официальных условностей, ироническая переоценка ценностей;

• размытость жестких бинарных оппозиций; пристрастие к технике бриколлажа, или цитатного совмещения несовместимого;

• отказ от традиционного «я», стирание личности, подчеркивание множественности «я»;

• гибридизация, мутантное изменение жанров, порождающее новые формы;

• карнавализация как признание имманентности смеха, «веселой относительности» предметов, как участие в диком беспорядке жизни;

• метаязыковая игра, игра в текст, игра с текстом, игра с читателем, игра со сверхтекстом, театрализация текста;

• игровое освоение Хаоса;

• интертекстуальность, опора на всю историю человеческой культуры и ее переосмысление;

• плюрализм культурных языков, моделей, стилей, используемых как равноправные;

• выявление плюралистического типа мышления с его раскрепощающим характером, ориентирующего на приятие жизненного богатства и разнообразия;

• дву- или многоуровневая организация текста, рассчитанная на элитарного и массового читателя одновременно, использование жанровых кодов как массовой, так и элитарной литературы, научного исследования и т. п.; сочетание развлекательности и сверхэрудированности;

• ориентация на множественность интерпретаций текста;
• явления авторской маски, «смерти автора»;

• принцип читательского сотворчества, создание нового типа читателя;

• универсализирующий принцип изображения;

• множественность смыслов и точек зрения;

• использование приема «двойного кодирования»;

• принципиальная асистематичность, незавершенность, открытость конструкции;

• использование принципа ризомы.

Эти особенности постмодернистской парадигмы обусловили поливалентную поэтику постмодернизма, для которой характерно:

• появление новых, гибридных литературных форм;

• цитатно-пародийное дву – и многоязычие, пастишизация;

• фрагментарность, коллаж, монтаж, использование готового или расчлененного литературного текста;

• ризоматика (отсутствие связующего центра);

• растворение голоса автора в используемых дискурсах;

• игра с «мерцающими» культурными знаками и кодами;

• травестийное снижение классических образцов,
иронизирование и пародирование;

• «использование культурфилософской постструктуралистской символики «мир — текст — книга — словарь — энциклопедия — библиотека — лабиринт» и ее вариантов»[20, c.9];

• дву- и многоуровневая организация «двухадресного» текста.

Главный объект постмодернизма – Текст с большой буквы. В постмодернизме господствует всеобщее смешение и насмешливость над всем, одним из его главных принципов стала «культурная опосредованность», или цитата»[29, c.221]. Другой фундаментальный принцип постмодернизма – отказ от истины. Истина в понятии постмодернистской культуры – «просто слово, важнее при этом не значение этого слова, но его смысл, его этимология»[29, c.222]. Постмодернизму свойственно «мистифицированное видение»[8, c.614] действительности: мир – пристань хаоса, в нем превалируют псевдоценности, артефакты массовой культуры. Жизнь стерильна, личность подвергнута опустошению. Действительность алогична, двойственна, поэтому ее освоение требует новых средств и форм выражения, иной поэтики. В этих условиях приобретает популярность новая концепция художественного текста: он становится «безграничным», он есть «абсолютная тотальность» и «нет ничего вне текста» (Ж. Дерида). Литература постмодернизма оперирует в своей художественной практике рядом приемов: намеренная затрудненность повествовательной манеры, фрагментарность, пародийность, использование автором определенной маски, интертекстуальность, аллюзийность, присутствие игрового момента. Важной особенностью американского постмодернизма является его связь со школой «черного юмора», которая включает в себя пародийное начало по отношению к модернизму. Персонажи «черных юмористов» и литераторов постмодернистской ориентации в основном пассивны, послушно плывут по течению, озабочены лишь собственным существованием, в то время как герои модернизма отрицали буржуазные ценности. Таким образом, постмодернизм был первым и последним направлением XX века, которое открыто призналось в том, что текст не отображает реальность, а творит новую реальность, вернее даже много реальностей, часто вовсе не зависимых друг от друга. Поскольку реальности больше нет, постмодернизм тем самым разрушил «самую главную оппозицию классическою модернизма – неомифологическую оппозицию между текстом и реальностью, сделав ненужным поиск границ между ними: реальность окончательно не обнаружена, имеется только текст»[29, c.223]. Поэтому на место пародии классического модернизма пришел пастиш, попурри. «Мозаичность постмодернистского искусства, цитатность и стилевое многообразие заставляют прийти к выводу об эклектичности творческого процесса и его результатов. Таким образом, постмодернистское произведение приобретает вид «попурри» из предшествующих культурных текстов»[32, c.38]. Пастиш отличается от пародии тем, что в современной действительности пародировать нечего, нет того серьезного объекта, который мог бы быть подвергнут осмеянию. По тем же причинам место классического модернистского интертекста занял гипертекст, устроенный таким образом, что текст превращается в систему, иерархию, одновременно составляя единство и множество текстов. В сущности, как отмечает лингвист и философ Вадим Руднев, постмодернистская филология есть не что иное, как утонченный поиск цитат и интертекстов в том или ином художественном тексте. «Постмодернистская мысль пришла к заключению, что все, принимаемое за действительность, на самом деле не что иное, как представление о ней, зависящее к тому же от точки зрения, которую выбирает читатель»[19, c.133]. Таким образом, рождается вывод о том, что восприятие человека становится обреченным на «мультиперспективизм»: на постоянно и калейдоскопически меняющийся ряд ракурсов действительности, в своем мелькании не дающих возможность познать ее сущность»