Ведут к греховному наслаждению 9 страница

— Ч…что ты делаешь?

Выражение ужаса на ее лице сказало Гаррету все, что он хотел знать, даже если бы рядом с окном каюты не ударила молния. Она совершит все, что угодно, чтобы вернуть оружие.

— Отдай его мне! — Люсия предприняла ещё одну тщетную попытку.

— Ах, ах, валькирия, — развернувшись вполоборота от нее, оборотень рассматривал лук, изучая изображения на нем. Вырезанный на его деревянной поверхности причудливый узор странных символов, от которых у него встали дыбом волосы, заставил его насторожиться. Тайный, понятный лишь посвященным, такой же непостижимый, как и женщина, стоящая перед ним.

Не в первый раз Гаррету показалось, что он вообще не знает Люсию.

— Если ты хочешь получить его назад в этом веке… то без возражений выполнишь все, что я скажу.

Она сжала губы.

— Думаю, мы начинаем понимать друг друга. Теперь пора перейти к более тесному сотрудничеству, — он ослабил тетиву лука и убрал оружие в специальный футляр.

— МакРив, нет!

Гаррет швырнул футляр на кровать.

— Успокойся. Я верну его обратно, когда ты поклянешься Ллором, что не будешь пытаться сбежать.

— Я не могу поверить, что ты можешь вытворять такое со мной!

Он бросил на Люсию насмешливый взгляд.

— Уж поверь, — произнес ликан, смакуя эту победу, зная, что он, наконец, выиграл раунд, который и стал решающим. — Я натворю ещё много чего, кроме этого. Выкажу тебе в полной мере то же милосердие, которое ты демонстрировала мне. Ты станешь исполнять всё, что бы я тебе ни сказал, — время пошло.

Гаррет отступил назад, пробегая взглядом по телу Люсии.

— И прямо сейчас, будь добра, — разденься.

Ошибка! Недопустимый объект гиперссылки.

Люсия застыла, уставившись на него.

— Как только верну себе лук, МакРив, я действительно использую его, чтобы убить тебя.

— Ничего нового не услышал. — Его взгляд переместился на ее губы. — За прошлый год ты крушила рядом со мной все, что можно, всячески пытаясь меня прикончить.

— Прежде я никогда не пыталась тебя «прикончить», о чем свидетельствует тот факт, что ты все еще жив.

— Как насчет лесовоза? И пожара на складе?

Одна единственная горящая стрела плюс новогодний запас фейерверков равнялись свистящему, хлопающему, визжащему аду, в эпицентре которого оказался Гаррет. И он даже ещё не припомнил ей инцидент в Австрии: Реджин, несколько воплей, лавина и похороненный взбешенный оборотень.

— Не говоря уже о том, что ты натворила с моим жилищем в Луизиане!

Ну, она, возможно, приказала «своим слугам» переместить лошадей из конюшни к нему в комнаты. И, наверное, сократила количество его наиболее дорогостоящих вещей вдвое, унеся половину из них.

— А как насчет твоей лжи? — отчеканила Люсия. — Утверждал, что я не твоя пара!

Гаррет не обратил на это внимания.

— Я был терпелив с тобой, Лауша, прощал любое неуважение ко мне и моей семье. Терпение кончилось. Теперь я другой человек, не тот, которым был раньше.

Еще более мрачный, еще более привлекательный мужчина. Или зверь.

— Неуважение? Если бы ты не преследовал меня…

— К счастью, я преследовал и таким образом смог неоднократно спасти твою дерзкую задницу.

— Однако же я пережила предыдущее тысячелетие без твоей помощи!

— Я мог бы забрать тебя из Вал Холла в ночь нападения вампиров, подальше от угрозы. Вместо этого я остался, спасти жизни твоим сестрам. Ради тебя я сражался, защищая их.

Она это знала!

— Поэтому меня слегка обозлило то, что хоть я и шел для тебя на любые жертвы, ты снова отшвыривала меня при первой возможности. И есть еще более дюжины случаев, когда мне пришлось отбивать нападения, чтобы спасти тебя.

— Ты кажется заговорил о своих благодеяниях!

— Так получилось, что некоторые их них заслуживают упоминания, поскольку касаются тебя. И за последние несколько недель врагов у тебя становится все больше…

— Клянусь, все это выглядит так, будто ты надеешься геройскими подвигами заработать себе репутацию, и если наберешь определенную квоту или напомнишь мне о них, то сможешь купить меня.

— Не купить. Завоевать. Это — оборотень во мне. Не могу измениться и отключить его, даже если бы попытался. В глубине души я верю, что, если покажу тебе, что я надежный защитник и добытчик, ты сдашься мне. Захочешь меня тоже.

— Но я не хочу тебя. Невозможно показать это с большей очевидностью, чем сделала я за прошедший год. Неужели так трудно поднапрячься и понять неприкрытый намек! Ты сам навлек это на себя, когда решил последовать за мной.

Они стояли, тяжело дыша, лицом к лицу, и ей было плевать на последствия.

— Не хо-очешь меня? — Его голос понизился до низкого урчания. — Ах, девушка, ты и впрямь надеешься заставить меня поверить в твою ложь?

Он собирался поцеловать ее, и, боги помогите ей, она боялась, что хочет того же…

Стук в дверь. Снаружи каюты, предотвратив ее лебединый нырок в пропасть, послышался мужской голос:

— Доктор МакРив.

— Доктор МакРив? — изрек Гаррет с волчьей ухмылкой. Впервые за все время его глаза потеплели.

Ей хотелось провалиться на месте!

— Это льстит мне, Лауша.

— Это не я придумала, — прошипела она. — Это Никс.

— Конечно.

Подойдя к двери, она отозвалась:

— Гм, да?

— Это Чарли, мэм, — матрос. — Голос звучал молодо, с легким бразильским акцентом. — Просто хотел сообщить вам, что капитан приглашает на встречу, где вы сможете познакомиться с командой и пассажирами судна. Остальные доктора уже направились в салон.

Макрив пробормотал:

— Только не говори, что это исследовательское судно.

— Ну и что с того?

С коварным взглядом он произнес:

— И ты притворяешься одной из них.

Еще стук.

— Э-э, доктор МакРив? Я могу сказать capitão[33], что вы подойдете?

Прежде чем она успела остановить его, МакРив открыл дверь. За ней стоял «Чарли», явно испугавшийся молодой человек.

— Мы с женой подойдем через десять минут.

— М-м, да, apreciável^[34].

Пока она стояла, застыв с изумленно раскрытым ртом, Гаррет захлопнул дверь и повернулся к ней.

— Лауша, — пророкотал он низким угрожающим тоном, — больше никаких проволочек. Снимай с себя одежду. Быстро.

— Я убью тебя, Макрив! — чуть слышно выдохнула Люсия. — Представил нас как женатую пару?

— Это произойдет довольно скоро.

Хотя для его вида обрести статус пары было равноценно «вечности», валькирии предпочитали нечто вроде обязательной церемонии. Анника отступила на целый жалкий дюйм в своем враждебном отношении, как только Лаклейн сделал предложение Эмме. Поэтому Гаррет решил, что женится на Люсии, и не будет знать покоя, пока она не убедится в том, что их союз вечен.

— Попомни мои слова.

— Я даже не могу передать, как сильно ты заблуждаешься насчет этого, — ответила она странным тоном.

— Думаешь, никого не удивило бы то, что у нас общая фамилия? Благодари свою сестру Никс за это.

— Сказал бы, что мы брат и сестра!

— Как будто кто-то поверит! Особенно, когда ты постоянно поедаешь меня глазами.

— Я не… Никогда такого не было!

Игнорируя протесты, Гаррет откинулся на кровать, подложив руки под голову. Футляр с луком лежал рядом с ним — чуть ли не провоцируя ее на попытку заполучить его снова.

— Лауша, ты же не можешь пойти на встречу в промокшей насквозь одежде, не так ли?

Ее глаза бегали, пока она оценивала свои возможности. То, что она рассматривала стриптиз как один из вариантов, дало ему понять, что она влипла здесь в какое-то серьезное дерьмо.

Гаррет предполагал, что Люсия участвует в состязании по поискам артефактов — они были обычным делом, довольно распространенным в Ллоре. Плюс он все еще помнил ее перешептывания с сестрой в Вал Холле об обнаружении неких таинственных предметов.

Должен ли он выяснить, чем она занимается? Безусловно. А то обстоятельство, что это происходит здесь, в Зеленом Аду, заставляло его быть очень осторожным. Но с Люсией он научился добывать информацию по крупицам — со временем он найдет способ и выяснит всё.

— Хочешь это вернуть, — он самодовольно похлопал футляр. — Тогда раздевайся.

Мрачно сверкающие глаза обещали возмездие.

— Я отомщу тебе за это.

— Ты уже отомстила, Лучница. Рубашка пойдет взачет тех бревен с лесовоза. В тот раз ты сломала мне ногу. Ты когда-нибудь пыталась плыть через пороги со сложным переломом? Штаны — за то, что выпустила горящую стрелу в склад с фейерверками — в то время как я находился внутри.

— Это была не моя идея, а Реги…

— Ах-ах, я еще не закончил. Бюстгальтер — за то, что ты стреляла не в одного, а в двух МакРивов.

— О чем ты?

— Уже забыла, что ранила моего брата?

— Пытаясь спасти Эмму из его замка. И прострелила ему всего лишь руку и только потому, что он похитил мою племянницу!

— Чтобы сделать своей королевой.

— В то время мы понятия не имели, что между ними что-то произошло.

Гаррет пожал плечами.

— А трусики пойдут в счет той первой ночи, когда я почти заявил на тебя права. Тогда ты удрала, оставив меня с такими синими яйцами, что они до сих пор не могут прийти в норму.

Яркий румянец залил ее щеки.

— Ты тоже не безупречен. Я бы не стала постоянно нападать, если бы ты не преследовал меня. И напоминаю тебе в очередной раз, ты мне соврал!

— Я действительно обманул, — легко согласился Гаррет. — Я не хотел напугать тебя. Но ты все равно сбежала. Почему, Лауша? Зачем убегать от меня?

Размышления об этом сводили его с ума. При каждой встрече валькирия казалась неравнодушной к нему. Он не один раз обонял ее интерес. И всё равно она продолжала бороться, по-прежнему спасаясь бегством, и постоянно клялась, что не хочет иметь с ним ничего общего.

— Я… не… убегала! Знаешь что? Оставь лук себе!

— Это еще не все, что у меня припасено для тебя. Ты не говоришь мне, что делаешь на этой лодке, но по твоему виду я догадываюсь, как это для тебя важно, раз ты изображаешь из себя человека. Если не хочешь, чтобы я раскрыл, кто ты на самом деле…

— Ты не посмеешь! Ты знаешь, какое за это предусмотрено наказание.

— Хочешь свой лук? Хочешь скрыть свою тайну?

Почему я толкаю ее на это? Вероятно, потому что все еще злился из-за ее трюков. Потому что плавание с переломом бедра было невообразимо болезненным, и он поклялся отомстить. Но главным образом потому, что хотел рассмотреть свою пару. Он мужчина и, как любой примитивный самец, в глубине души просто жаждал поглазеть на женщину, которую судьба выбрала для него.

— Ты тянешь время, валькирия. Мы оба взрослые люди, и в этих вещах, как и в других, ты скромностью не отличаешься.

— Возможно, я не хочу, чтобы на меня набросились, как только разденусь.

— Я клянусь дать тебе отсрочку. По крайней мере, до окончания встречи.

— Знаешь что? Я разденусь. Только, чтобы продемонстрировать то, что ты никогда не получишь.

Сверкнув глазами, Люсия «нырнула» в свой рюкзак, вытаскивая сменную одежду: простые бежевые брюки, но нижнее белье — топ на бретельках и шортики — выбрала красного цвета.

— Красный, — выдохнул Гаррет.

Этот цвет всегда привлекал мужчин ликанов и в первую очередь, нашедших пару. Но это дамское белье вызывало особенный интерес. Сзади на шортиках была ленточка, явно предназначенная для глаз мужчины. Гаррет представил, как разглаживает ее, пока ставит Люсию на четвереньки. Он бы медленно стянул шортики с ее бедер, ровно настолько, чтобы можно было раздвинуть ее ноги и войти в нее.

Люсия отвернулась, стягивая рубашку через голову. Когда она сбросила лифчик и потянулась за сухим, Гаррет мельком увидел одну из пышных грудей и темно-розовый сосок.

Сколько раз он, мастурбируя, воображал эти великолепные груди? Сколько раз он кончал, стиснув зубы от чувства неудовлетворенности, сжимая свой член вместо этих холмов кремовой плоти…?

Хотя его Люсия не была пугливой, иногда она смущалась и поступала в том или ином случае не так, как он ожидал. Уже во всяком случае не скромно, но еще недоверчиво. В данный момент она так и выглядела. Так, как будто на кону стояла ее жизнь. Однако на самом деле он бы сказал, что она возбуждалась. Она часто задышала. Ее глаза замерцали серебром. Он задался вопросом, знает ли она об этом.

Люсия стянула нижнее белье, обнажая упругие, прекрасно очерченные, словно произведение искусства, ягодицы, и все мысли надолго вылетели из его головы.

— Боги всемогущие, — наконец выдохнул он, заставляя её плечи напряженно застыть. — Никогда прежде не видел твою задницу. И даже за тысячу лет ни разу не видел подобную.

Гаррет сжал кулаки, напоминая себе о своей опрометчивой клятве не набрасываться на нее. Но, проклятье, он просто обязан обхватить ее там руками, шлепнуть по ней, сжать ее. Любым путем он должен дотронуться до этих пышных изгибов.

Она слишком быстро, с его точки зрения, натянула белье, затем надела брюки и рубашку. Повернувшись к нему, спросила:

— Вот. Ты доволен?

Огрубевшим голосом, он ответил:

— Если «доволен» означает эрекцию и тяжесть в яйцах, то да.

Сердито сверкнув глазами, Люсия пошла к двери. Гаррет вскочил, сунул ноги в сапоги, затем закинул футляр с луком на плечо и последовал за ней.

— Ты не можешь пойти!

Ее лицо застыло от ужаса.

— Я иду туда, куда идешь ты.

— Но твои глаза меняются, когда ты смотришь на меня!

Он пожал плечами.

— Ты волнуешь меня.

Сдержанное высказывание. Он хотел зарыться лицом в ее шелковые волосы и сделать глубокий вдох. Он хотел облизать ее соски и попробовать ее на вкус…

— Смертные увидят! Ты должен остаться здесь. Мы же договорились, что ты не станешь выдавать мою тайну!

Он вытащил солнцезащитные очки из сумки:

— Нет проблем.

— А как насчет… этого? — Она деликатно указала на его эрекцию.

МакРив устроил целое представление, пытаясь запихнуть негнущийся член обратно за пояс джинсов. Люсия испытала потрясение, заметив головку его плоти, прежде чем ликан одернул вниз рубашку.

— Ах, милая, ты же видела его прежде. Твои ручки даже исследовали его вдоль и поперек.

Люсия негодующе замерла, когда Гаррет собственническим жестом обхватил ее затылок и вывел из каюты. Он проследовал, ведомый запахом людей, в помещение для встреч.

К тому времени, когда они достигли салона, валькирия кипела от злости. Но теперь у него имелись рычаги давления на нее, и он не постесняется ими воспользоваться. Люсия не хотела, чтобы ее тайна выплыла наружу; он угрожал раскрыть ее. Он будет беспощадным, чтобы завладеть ею. Настолько беспощадным, насколько была она по отношению к нему.

Возле двери она прошипела:

— Мы еще не закончили.

— Целый год себе это твержу.

Он развернул ее, заключив в свои объятья. Она весьма ощутимо ударила его в грудь, но ликан не сдвинулся с места.

— Знаешь, когда ты бывала милой со мной? Каждый раз, когда я срывал твои поцелуи, требуя их как должное. Тогда ты таяла для меня.

Гаррет обхватил ее лицо и, притянув к своему, прижался губами к ее губам.

Мгновение поколебавшись, Люсия растаяла точно так, как в его воспоминаниях. Он смаковал мимолетные касания их языков, потом отстранился:

— Вкус того, что произойдет сегодня ночью. Потому что я овладею тобой.

Пусть привыкает к этой мысли.

Он открыл дверь и, войдя первым, быстро окинул внимательным взглядом помещение. Внутри находились двое мужчин средних лет, явно ученые.

Знакомиться и общаться с чванливыми болванами?

Что только не сделаешь ради своей женщины.

Ошибка! Недопустимый объект гиперссылки.

Все еще возбужденная, с губами, горящими после поцелуя МакРива, Люсия вошла в салон, двое смертных мужчин пристально посмотрели на нее, явно оценивая. Она проверила косички над ушами, ощущая неловкость под испытывающими взглядами.

Пара — высокий, с приветливой улыбкой и бледной кожей мужчина средних лет и более молодой, с забавным чубчиком и в очках с толстыми стеклами — хотели представиться, но агрессивное поведение МакРива и его темные солнцезащитные очки, вероятно, заставили их отказаться от этого намерения.

Уверенно ведя Люсию за собой к салону, как будто точно зная планировку судна, ликан окончательно доказал, что у нее нет никакой силы воли, чтобы бороться с ним. Она была права, убегая и сопротивляясь ему все прошедшие двенадцать месяцев. Она продолжит, но сначала нужно вернуть лук. Прежде, чем совершит какую-нибудь глупость…

Стены просторного салона были увешаны выцветшими картами, повсюду стояли всё ещё не распакованные деревянные ящики с научным оборудованием, которому пока не нашлось места в расположенной рядом лаборатории. Несколько стульев расставили в форме буквы «П», выдвинув в середину табурет. Скрипящий оконный кондиционер попеременно выдавал прохладный воздух и запах плесени. Два широких окна, запотевших от конденсата, были задрапированы вышитыми занавесками. Яркий, веселой расцветки материал соответствовал скатерти, на которой стоял кофейник.

Как только Люсия села, МакРив уронил свое длинное тело на один из стульев возле нее. Решив его игнорировать, она пристально огляделась вокруг, ее внимание привлек лист бумаги, прикрепленный над кофейником. На нем под премилым, сделанным вручную коллажем животных, обитающих в джунглях, каллиграфическим подчерком было выведено:

Ошибка! Недопустимый объект гиперссылки.

Река Амазонка содержит 20 % мировых запасов пресной воды. На протяжении всей реки нет ни одного моста. В устье ширина превышает длину Темзы. Бассейн Амазонки составляет 2,6 миллиона квадратных миль, т. е. почти такой же большой, как Соединенные Штаты Америки.

Уровень воды колеблется в пределах сорока футов между периодом паводков с декабря по май и сезоном «малой воды» с июня по ноябрь. Каждые шесть месяцев меняется вся география бассейна. Каждый год появляются и исчезают притоки.

Утрата 30–40 % тропических лесов вызовет сокращение выпадения осадков, что в свою очередь запустит процесс уничтожения земного шара, который нельзя будет обратить вспять. 16 % лесов Амазонки уже исчезли навсегда.

Притоки появляются и исчезают? Сейчас только начинался сезон дождей. Даже если представить себе невероятное: она нашла карту легендарного Рио Лабиринто, — насколько точной та окажется, если водные пути постоянно меняются?

Как только Люсия дочитала последнюю строчку, в комнату вошел высокий незнакомец. Мужчина с черными как смоль волосами, нефритовыми глазами и бронзовой кожей выглядел, как прекрасная модель, сошедшая со страниц латинского GQ^[35].

— Это место занято, querida^[36]? — спросил он, окидывая ее восхищенным взглядом.

МакРив глухо зарычал. Почувствовав, что оборотень готов напасть, Люсия украдкой ущипнула его руку так, что под кожей образовался кровоподтек.

Его это не остановило. С убийственным взглядом МакРив скрестил руки на груди, откинулся назад и закинул ногу в грязном сапоге на стул, о котором шла речь:

— Теперь занято.

Мужчина сузил глаза, словно собираясь возразить, но в конечном счете выбрал другое место на противоположной стороне.

Вскоре в салон с важным видом вплыл капитан Трэвис с дымящейся кружкой кофе в руке и симпатичной молодой женщине позади него. Без преамбулы он начал:

— Как вы знаете, я — Уайет Трэвис, ваш капитан.

Наш пьяный, жадный до денег капитан.

Тот, который отказался помочь девушке, явно попавшей в беду. Не то, чтобы он смог что-нибудь сделать…

Трэвис небрежно уселся на стоящий впереди табурет. Он, может, и не так высок, как МакРив — мало кто был таким, — но мощен, как бывший игрок НФЛ. Любовь к ликеру, вероятно, недавно приобретенная привычка, так что капитан пока еще выглядел закаленным атлетом.

— И «Контесса» — мое судно. Сто восемь футов длиной, она имеет осадку без груза всего в пять футов, что позволяет нам забираться глубоко в джунгли.

Трэвис указал на занимавшую всю стену карту у себя за спиной с изображением реки и всех ее известных притоков. Они имели сходство с венами — сердечнососудистая система тропического леса.

— Я буду обновлять эту карту, согласно нашему местонахождению.

По всей карте виднелись следы от канцелярских кнопок, в нескольких местах уже отсутствовала бумага. Похоже, «Контесса» побывала почти в каждом углу бассейна Амазонки и притом — много раз.

Трэвис помолчал, делая глубокий глоток из кружки, и Люсия воспользовалась моментом, чтобы взглянуть на МакРива из-под завесы своих волос. Он выглядел подозрительным и агрессивным, настолько отличным от человека, которого она знала вначале. Теперь Гаррет был жестче, мрачнее.

Из-за меня.

Ее губы, болезненно-чувствительные после его грубого, настойчивого поцелуя, постоянно напоминали о том, что он намеривался сделать с ней этой ночью.

Он собирается заняться со мной сексом.

Полное осознание настигло ее.

Этой самой ночью.

Как она сможет выдержать до конца этой встречи, понимая, что случится с ней, стоит им вернуться в каюту? Люсия была на грани и думала, что Гаррет почувствовал ее напряженное состояние, поскольку распознавала ощущения ликана так же хорошо.

И что ей делать, в том случае если он попытается? Ранее, когда она снимала свою одежду, в его взгляде читалось восхищение, как будто он разворачивал лучший подарок, о котором мог только мечтать.

Удивительно, но она откликнулась, находя это… эротичным, раздеваться по его команде.

Может, в тайне она хотела быть покоренной — ведь более тысячи лет она стремилась одержать победу над любым противником. Над любым, за исключением МакРива?

Неужели я сумасшедшая?

— Мы держим курс на юг до самого что ни на есть конца Амазонки, — продолжил Трэвис, — затем повернем в приток Сан-Мигель к наиболее отдаленной части бассейна. — Мы будем идти всю ночь, пока река не сузится.

Еще один большой глоток для измученного жаждой капитана.

— Поскольку мы углубляемся в девственную местность, это путешествие подходит для разнообразных отраслей науки. У каждого здесь различные научные сферы деятельности, таким образом явной конкуренции нет.

Он сделал небрежное движение рукой в сторону молодой женщины, стоящей рядом с ним.

— Это — мой повар.

Среднего роста, с проникновенными ореховыми глазами, девушка выглядела на девятнадцать лет.

— Привет, я — Изабелл Карлотта Амбос, — представилась она, уверенно помахав рукой.

Изабелл выглядела весьма миловидно, несмотря на то, что носила бесформенную рубашку и мешковатые матросские штаны, подхваченные поясом на талии.

— Я буду готовить вам еду. Мой bife cavalo^[37]— deliciosa^[38], и если вы станете снабжать кухню рыбой, я буду регулярно подавать новые блюда к столу.

После этих слов МакРив заметно приободрился.

— Некоторые из вас уже встречали моего брата-близнеца Чарли. Он — матрос.

Тот же бразильский акцент, как и у брата, те же ореховые глаза.

Изабелл улыбнулась Люсии, и валькирия изобразила улыбку в ответ, означающую не более чем «мы просто единственные женщины на судне, где всем заправляют мужчины». Она не нуждалась в дополнительных «друзьях». Особенно в кратковременных человеческих.

Кроме того, кое-что в Изабелл было не так. Что, Люсия не могла определить. Возможно, у девушки когда-то в роду имелись ллореанские корни. Или, вероятно, она стопроцентный человек, но с проклятием, висящим над ней. Существовало что-то неправильное.

— Да, верно, — сказал капитан. — Чак — мой первый помощник. Вы встретите его позже.

Еще глоток из кружки.

— Чак и Изабелл новички на «Контессе», таким образом, это путешествие станет для них долгим испытательным сроком. Если они облажаются — скажите мне.

Похоже, капитан был просто неспособен выговорить «Чарли» вместо «Чак».

— К настоящему моменту некоторые из вас уже познакомились друг с другом, но тем не менее на этом судне принято проводить официальное знакомство. Расскажите нам о себе, что вы изучаете и почему вы здесь.

Человек с бледным лицом проговорил:

— Пожалуй, начну я, — акцент выдал в нем жителя восточного побережья, из верхушки общества. — Я Бенджамин Росситер, доктор медицины и профессор химической экологии в Корнелле. Намереваюсь искать неизвестные науке растения в надежде на их применение в фармацевтических целях.

Несмотря на то, что внешне он говорил непринужденно, под его голубыми глазами залегли темные круги, и пот бисеринками выступил над верхней губой.

— Мы смогли идентифицировать только один процент лекарственных растений в бассейне, но этот один процент входит в двадцать пять процентов всех наших фармацевтических препаратов. Потенциальные возможности просто невероятны. — Он поднял ладонь вверх, слегка усмехнувшись. — И, пожалуй, на этом я остановлюсь, пока вы не начали зевать.

У парня, похоже, водятся деньги. Так что он делает на такой посудине, как эта?

Загадочный красивый мужчина заговорил следующим:

— Я Маркос Дамиано, руковожу кафедрой социальной антропологии в университете Сан-Паулу.

Если Люсия подозревала, что Изабелл имеет какое-то отношение к Ллору, то Дамиано определенно принадлежал ему.

— Моя специализация — шаманизм у коренных народностей, и я здесь, чтобы найти племена, с которыми еще никто не контактировал.

МакРив все еще сидел, скрестив руки на груди:

— Если с ними никто не контактировал, не захотят ли они оставить все как есть?

Он заворчал, когда Люсия двинула ему локтем.

Дамиано натянуто улыбнулся, но улыбка не коснулась его ярких зеленых глаз.

— Несколько крупных нефтяных компаний претендуют на отдаленные территории, ложно утверждая, что они являются незанятыми человеком, поэтому с любым племенем в тех местах необходимо установить связь, невзирая ни на что. Моя цель в этой экспедиции состоит в том, чтобы получить фотографии племен на расстоянии и доказать их существование, что полностью остановит поиски месторождений нефти на их землях.

Он махнул парню с чубом возле себя.

— Доктор Шектер?

— Да, да, я — доктор Кларенс Шектер, зоолог из Калифорнийского университета в Сан-Диего. — Он снял очки, протерев стекла подолом рубашки. — Моя область исследований — неотобранные разновидности пресмыкающихся.

Росситер поднял бровь.

— Неотобранные?

— Да, когда люди охотятся, они отбирают самых крупных животных. С течением времени особи мельчают. Поэтому, чем глубже мы зайдем в джунгли, тем выше вероятность выявить речные экземпляры крупнее обычных.

Если все они говорят о продвижении вглубь джунглей, Люсии уже, возможно, не придется покидать их, как она изначально задумывала.

Ликан насмешливо улыбнулся:

— Что вы подразумеваете, под словами «крупнее обычных»? Здесь «обычный» уже является не маленьким.

МакРив говорил, что надеялся больше никогда сюда не возвращаться. Как долго он пробыл в бассейне Амазонки? И почему?

Капитан согласился.

— Я каждый день вижу гигантских животных. Тарантулы с мясистыми телами размером с обеденную тарелку. Скорпионы в фут длиной. Двадцатифутовые аллигаторы. Гигантские выдры и даже сомы достигают девяти футов.

— А под аллигатором, — уточнил доктор Шектер покровительственным тоном, — я так понимаю, вы подразумеваете южноамериканскую рептилию, прозванную кайманом?

Увидев, как Трэвис пожал плечами, Шектер продолжил:

— Вот это дело. В других областях у нас есть отчеты о найденных окаменелостях кайманов, достигавших сорок футов в длину. Но они были истреблены. Значит, как только мы удалимся на достаточное расстояние от цивилизации, я, используя звуковые приманки, смогу зарегистрировать первозданные экземпляры.

МакРив закашлялся при слове «звуковые» одновременно с Росситером, также издавшем неопределенный звук, когда до него дошел смысл слов Шектера.

— Мегафауна, — произнес мужчина. — Вы ищете гигантов! Если вы — криптозоолог, просто признайте это и ловите своих «отклонившихся от нормы».

Криптозоология — изучение существ из «мифов».

Они находятся в комнате по крайней мере с двумя криптидами. И даже не подозревают об этом.

— Я? Я не криптозоолог! — Шектер побагровел. — Тогда бы я был на борту «Barão da Borracha».

Пока Росситер стенал, выражение лица Трэвиса стало холодным, в это же время Изабелл внимательно изучала внезапное изменение в поведении капитана.

— Постойте, о чем это вы? — спросила Люсия.

Никс предупреждала: «Остерегайся barão da borracha».

Каучуковый барон был не человеком, а судном?

— Почему вы так говорите?

Шектер ответил:

— «Барон» под завязку набит кризо. Ну, криптозоологами. Капитан Малакуи регулярно доставляет в джунгли охотников на «демонов» и «перевертышей», обитающих в заболоченных притоках. — Затем Шектер добавил: — Я слышал, что пассажиры выходят на охоту с Малакуи. Но иногда… они не возвращаются.

Люсия ожидала, что Трэвис опровергнет это заявление, назовет необоснованным слухом. Вместо этого он сделал большой глоток.

Она спросила капитана:

— Это судно рядом?

— Идет на север в противоположном направлении, — ответил Трэвис твердо. И добавил, пробормотав: — Как мне больше всего нравится.