Глава 27

- А пойдем, в магазин за продуктами съездим? - предложил Володя. – Купим все, что тебе хочется. Сама выберешь.

- Хорошо, - кивнула Вика.

Они уселись в темно-синий «Форд». Вика поморщилась от царившего внутри бардака. Везде свинушник! Она органически не переваривала грязь.

Машина притормозила возле небольшого магазина с вывеской «Супермаркет». Вика взяла тележку и стала накладывать все, что попадалось под руку вкусного: мороженое, икра, фрукты, конфеты всех видов, пирожные, сок. Промелькнула фраза Анны о том, что мужчина должен в женщину вкладываться, чтобы ее ценить. Правда, это больше касалось чувств, но она больше не желает быть жертвой ни в чем.

Володя полез в карман за бумажником.

- Сколько я должен? - вежливо поинтересовался он у кассирши: та с нескрываемым любопытством рассматривала Вику.

В полку устремленных на нее взглядов прибыло: возле кассы остановилась еще одна любопытствующая, очевидно, знакомая Володи. С возгласом: «Привет, мой любимый мужчина! Всегда мечтала иметь фамилию Дейнеко! А ты, сука, все по молоденьким бегаешь!» - женщина бросилась к Володе с объятиями, а тот замер, переводя растерянный взгляд с Вики на знакомую. Знакомая, на лице которой явственно проступали следы бурной личной жизни и регулярных застолий, уже вовсю его тискала.

«Зараза! А он тюфяк! Тоже мне мужик! Чего он ждет? Он что, не понимает, для чего весь этот спектакль? Нельзя эту «красотку» поставить на место, что ли?»

Вика еле сдержалась, чтобы не выскочить стремглав на улицу. Буркнув, что подождет его в машине, спокойно вышла. Черт! Она ведь не на своей машине-то! Ключи у Володи, а обратно возвращаться совсем не хочется. Придется ждать здесь и мерзнуть...

Володя появился только спустя пятнадцать минут. Донельзя раздосадованная Вика скользнула на переднее сиденье.

- Извини, - виноватым тоном пробормотал он. – Такая стерва, эта баба из местной администрации! Нарочно поставила меня в неловкое положение…

- Я заметила...

- Все нормально?

- Да, - кивнула Вика, стараясь спрятать раздражение поглубже.

- Все мостится под меня, будто я не вижу, что у нее на уме. Предлагала тут объединить усилия в плане бизнеса и совместной жизни. Говорит: «Дейнеко, да мы тут с тобой таких дел наворотим! Всем покажем! Весь город наш будет!». Думаю: «Я себе давно все доказал, и зачем мне очередная стерва рядом?» Пробитая насквозь. Лезет еще с объятиями… - он тяжело закашлялся.

Они вернулись в дом. Вика отправилась на кухню. Выложила все из пакетов на стол. Обвела стол взглядом. Пульнула конфетку в рот. И зачем только она с такой жадностью набросилась на всю эту ерунду? Как после блокадного Ленинграда! Вполне бы хватило курицы, овощей и коробки конфет. Столько денег зря потрачено…

Все же она постаралась себя убедить, что все делает правильно. Даже если и не съест, то понадкусывает… Вика обвела взглядом кухню. Огромная, неприбранная. И кто должен здесь, собственно, все мыть? Убирать весь этот домище? Не думает же Володя, что она вот так вот на второй день знакомства начнет ему разгребать многолетние завалы только за то, что испытала оргазм? Или как раз этого он и ждет? Получается, что местной Ире, вообразившей себя реинкарнированной Клеопатрой, полагается прислуга в доме, а ей опять придется работать сантехником, как обычно, да еще за этой Ирой подтереть? Мило! А они вообще разведены официально?

Она грохнула сковородкой и бросила жариться куски курицы.

В соседней комнате послышались звуки музыки. Вика заглянула туда. Володя в одних трусах расхаживал по ковру с микрофоном в руках и не без внутренней робости готовился исполнить песню: «Очарована, околдована»… Когда полился его страстный, чуть с хрипотцой голос, она замерла. А хорошо поет, надо отдать ему должное, только слишком громко… Волнуется, наверное…

Она вернулась на кухню, когда романс сменился магомаевской «Мелодией».

«Он сейчас на своей волне. Не стоит его грузить бытовыми проблемами», - шепнуло радио.

Вика вздохнула и постаралась расслабиться. В конце концов, он ее еще ни о чем не просил. Чего она напугалась? И потом, ей самой всегда нравилось готовить…

Когда Володя подошел, его глаза искрились от обуревающих его чувств.

- Девочка моя, хозяюшка моя, - ласково прошептал он, обнимая ее за плечи, затем доверчиво прижался лбом к ее груди.

- Спасибо, мусь. Мне понравилось…

– Дом тебя любит. Ты вошла и сразу тут все осветила… Если женщина входит в твой дом, поступись, уступи ей просторы…

Вика обняла его в ответ. А он ниже ее ростом почти на полголовы…

- Заметь, так гораздо удобнее, - прошепелявил Володя, с удовольствием превратившись на миг в озорного мальчишку, – можно на этот вот крепкий еще пенечек опереться. А то повисла бы, как на фонарном столбе!

Вика рассмеялась и стала накрывать на стол. Володя сел с газетой напротив, нацепил на нос очки. Вика спиной чувствовала, что он наблюдает за каждым ее движением так, словно старается запечатлеть в памяти каждый миг, каждый поворот ее головы.

- Надо же! – не выдержал он, когда все было готово. С его лица не сходила благостная улыбка. – Ты так легко все делаешь! Так ловко и с удовольствием. Спасибо тебе! По правде говоря, я очень устал от того, что мне тарелку супа ставят на стол через силу. Как подачку… Мне всегда дорого обходилась тарелка супа… А сама ты? Садись!

- Я перекусила, пока готовила…

- Садись! Ну, посиди со мной, пожалуйста, - мягко, но уверенно попросил он.

Вика подспудно чувствовала, что перед ней не мальчик, на которого можно смело махнуть рукой и не обращать внимания на его просьбы. Перед ней муж, воин, сменивший кольчугу на плюшевый домашний халат ради нее. Он сам так захотел. Его энергии, интонации, предупредительность, опыт, знания - все непроизвольно вызывало в ней уважение.

- Хорошо. Посижу…

- Моя бывшая мне вечно говорила: «Я тебе суп сварила! Чего еще тебе надо?» - хмыкнул Володя, отламывая кусок хлеба.

«Господи! Насколько необласканный мужик!»

Она прекрасно понимала, о чем он. С Джорджио рядом она тоже чувствовала себя гориллой в зоопарке… Вика, собравшись с духом, проговорила:

- Слушай, у тебя тут такой бедлам! Может, кого пригласить прибрать? Нельзя же так жить! Я твоими вещами могу пока заняться…

- Конечно. Без проблем. Я поищу в городе среди знакомых бабенок. Может, кто и согласится подзаработать… Я вчера уж спрашивал, но пока никого путного не нашел. Это не так просто на самом деле…

- Чудесно, - кивнула Вика и задышала заметно ровнее.

- Что ты, моя хорошая? – поднял на нее Володя обеспокоенный взгляд. – Что ты нервничаешь? Не волнуйся! Я тебя чем-то обидел?

- Нет. Все нормально, - сказала Вика и стала судорожно искать другую тему для разговора.

- Ой, совсем забыл! – спохватился Володя и выбежал в коридор. Обратно он вернулся с ключом в руке. Сняв очки, смущенно взглянул ей в глаза.

- Вот. Это тебе…

- Что это?

- Ключ от дома. Это теперь и твой дом тоже. Ты здесь хозяюшка. Приезжай в любое время. Мои двери всегда для тебя открыты. Ты же два дня в неделю всего работаешь? Можешь жить у меня и отсюда ездить на работу…

- Спасибо… - кивнула Вика, чувствуя, как внутри нее снова зацветают сады. – Я пока не смогу жить у тебя все время… А жена не заявится? Мне бы очень этого не хотелось…

- Моя бывшая жена, - поправил он. - Ничего общего, кроме ребенка, у нас нет. Только у меня одна просьба будет…

Вика насторожилась.

- Никогда не бросай мне ключи в лицо. Даже если поссоримся.

- Ладно. Обещаю…

Вика быстро пересекла несколько комнат, прошла в другое крыло, где располагались бассейн и парилка. Присела на лавку. Ее взгляд в задумчивости остановился на выложенных камнем краях бассейна, а пальцы незаметно полезли в рот. Нещадно грызя ноготь на большом пальце, Вика пыталась разложить по полкам вихрь мыслей.

Все слишком быстро. Володя слишком быстро взял ее в оборот. Дал ей карт-бланш. Квоту доверия. Постелил красную ковровую дорожку в свою жизнь. Наверняка он на что-то надеется. Надеется, он этого и не скрывает. Но она тоже не скрывает, чего хочет на самом деле. Кого ищет. Может, она как-то недоходчиво объяснила? Или он сам по себе такой человек, что привык не искать легких путей и, как она в свое время, ставить недостижимые цели и питаться иллюзиями? Или он видит то, что она еще не видит? Может, вообще, он и есть ее орел?!

В голове вновь нарисовался образ коршуна. Нет. Как пара они летать не смогут. По энергетике он пруд, прирос к этому месту, к этому дому, а ей нужны совсем другие горизонты, другая вода. И потом, возраст есть возраст. Не собирается же он взвалить на себя еще одну семью? Она хочет детей. А ему надо еще дочь на ноги поставить. У нее надежды на рассвет, у него закат с достойнейшей миссией целителя. Вообще, уже, наверное, хочется и покоя и отдыха…

Что она, собственно, ломает голову? Может, ему просто нравится быть рядом с ней? Молодая, интересная, самодостаточная, есть о чем поговорить… И он ничего не загадывает: как будет, так будет. Сколько уж будет… И разве она сама не хочет того же? Не думает так же? В любом случае, он на нее не давит. Только предлагает. Она всегда может отказаться…