Evenover. читать дальшеДженсен, мгновенно вскочив на ноги, бросается за Джастином в коридор

born to porn

читать дальшеДженсен, мгновенно вскочив на ноги, бросается за Джастином в коридор.

— Джастин. — Коридор слишком яркий, слишком длинный, и Джастин шаг за шагом оказывается всё дальше. — Джастин!

Джастин поворачивается к нему: у него злые глаза и мокрые щеки.
— Что?

Дженсен качает головой, не в силах подобрать слова.

— Ты прав, что уходишь. — Джастин обхватывает ладонями лицо Дженсена. — Единственное, в чем я всегда был хорош — это в расставаниях.

— Джастин. — Дженсен хватает его за запястья, поглаживая их большими пальцами. Он так хорошо знает эту кожу, словно свою, это ощущение ему так знакомо.

— Знаешь, как мне тяжело от всего этого? Не делай еще хуже. Возвращайся. Возвращайся к нему. Иди и будь счастлив, черт побери.

Но. Нет. Не должно быть так… это не…

— Мы еще чего-то не сказали друг другу? — спрашивает Джастин дрожащим шепотом. — Просто… уходи, блин, — выплевывает он, отстраняясь.

— Джастин. — Два быстрых шага, чтобы схватить его.

— Отъебись. — шипит Джастин, поворачиваясь и отталкивая его. — Просто, твою мать… отъебись и дай мне уйти! — Джастин морщится, его лицо искажается, и он, не выдержав, закрывает его ладонями, всхлип вырывается у него из груди. Сердце Дженсена разрывается от этого зрелища.

Дженсен дотрагивается до Джастина, и тот отшатывается, будто его обожгло.

— Уходи, — рычит он, стиснув кулаки, и у него на шее вздуваются вены.

Дженсен чувствует, как в глазах колет, словно от иголок, и всё заволакивает туманом.

— Оставь мне напоследок, твою мать, хоть немного гордости. Бога ради, — умоляет Джастин. — Пожалуйста.

Дженсен опускает руки, чувствуя, как с этим движением что-то ломается у него в груди. Так не должно было быть. Он должен был быть здесь ради Джастина… он всегда так делал.

Но это… это больше не его работа, и … и…

Джастин прав. Ему просто надо уйти. Потому что если он останется, то сорвется прямо перед Джастином… а Джастин… он не сможет справиться, впрочем, как и Дженсен.

Он заставляет себя отвернуться, и обратный путь по коридору кажется дольше, каждый шаг дается с трудом, как будто ноги чугунные, и его трясет от усилия, с которым он держит себя в руках.

Дверь открыта, Джаред ждет на пороге.

— Дженсен? — спрашивает он; его лицо мокрое от слез, обеспокоенное, озабоченное.

Дженсен спотыкается и падает на него, Джаред подхватывает его, поглаживая по голове.

— Извини. Господи, извини меня, — шепчет он, крепко обнимая Дженсена.

И Дженсен срывается, прижимаясь к Джареду, и плачет быстрыми горячими слезами и, всхлипывая, хватается за рубашку Джареда.

— Я буду скучать по нему, Джаред, — еле выдавливает из себя Дженсен хриплым голосом. — Господи. Я так буду скучать по нему.

— Знаю, Джен. Знаю. — Джаред стискивает его еще сильнее и прижимается губами к его макушке. Его трясет, он плачет так же сильно, как и Дженсен, не понимая, почему, — из-за жалости к нему, к Джастину, или к ним обоим, но именно за это Дженсен и любит его. Господи, правда, любит.

— Прости, что тебе приходится иметь с этим дело.

— Шшш. Не надо.

Джаред просто крепко держит его, прижимая сильными руками к своему горячему телу, позволяя выплакаться.

Следующим утром из Лос-Анджелеса звонит Чад, чтобы сообщить, что Джастин лег в клинику, и Дженсен не знает, ликовать ему или снова плакать.

Еще через день они уезжают в Олбани на арендованной машине. Дом не очень похож на дом, хотя и меблирован полностью, — Дженсен никогда не жил здесь подолгу. Хорошо побыть там, где нет реальных воспоминаний, в новом месте, начав всё сначала. Дом довольно большой, с шестью спальнями, четырьмя ванными и обустроенным подвалом. Джаред таскает Дженсена по всем комнатам, радуясь, как ребенок.

— Мне здесь нравится, — объявляет он, приваливаясь к стене спальни и притягивая Дженсена к себе. — Не могу поверить, что это наше, — улыбается Джаред ему в губы.

— Нам надо его освятить, — улыбается Дженсен, задирая Джареду рубашку.

— Немедленно, — соглашается Джаред, поднимая руки, чтобы Дженсен мог ее снять.

Он стоит так, и Дженсен обхватывает его запястья одной рукой. Свободной рукой он проводит по груди Джареда, ему нравится ощущение гладкой кожи и сильных мускулов под кончиками пальцев. Джаред такой сильный, и вся его сила покоряется ему, Дженсену.

Дженсен чувствует возбуждение, он почти под кайфом от него. Он вбивается бедрами в Джареда, запечатывает губами его рот, мокро, горячо и сладко. Дженсен обхватывает выпирающий сквозь джинсы член Джареда, и Джаред охает ему в рот, толкаясь навстречу его руке. Дженсен проводит ладонью вдоль длинного ствола, посасывая кончик языка Джареда, ощущая, как того трясет, как подгибаются его колени и тело пытается соскользнуть по стене.

— Я сейчас кончу, Дженсен. — Бедра опять замирают под его рукой.

— Тебе нравится, когда тебя прижимают, Джаред? Когда тебя распластывают, беспомощного, по стене, и играют с твоим членом? — Дженсен стискивает Джареда обеими руками и тот стонет, откидывая голову.

— Твою мать, да. Твои руки, господи.

— Я мог бы развернуть тебя и трахнуть прямо здесь, лицом к стене, — выдыхает Дженсен. — Зажать твои руки над головой, положить руку на шею сзади и удерживать так, пока я не кончу.

Джаред стонет, дрожа так, как будто сейчас взорвется.

— Ебать твою горячую задницу, пока ты не взмолишься, чтобы я дал тебе кончить… — Дженсен медленно лижет горло Джареда. — Убрать руку с твоей шеи и обхватить ею твой член, — он смыкает зубы на подбородке Джареда, кусает и, отпустив, зализывает. — Трахать тебя членом и рукой, пока ты весь не обкончаешься.

При этих словах Джаред начинает скулить, мотая головой вдоль стены.

— Еб твою мать. — Он хочет этого; Дженсен видит желание в каждом его движении, отчаянное желание — в глазах, в дрожи тела, в том, как член напрягается в его руке.

Дженсен рычит, сильно стискивая Джареда, и отдергивает его от стены, переворачивает и толкает к постели.

— Для начала нам нужно опробовать кровать, — ухмыляется Дженсен, стягивая рубашку через голову.

Дженсен раздевает Джареда, валит его на кровать и трахает его там, как и обещал: удерживая его запястья над головой одной рукой, и прижав другую к шее. Джаред извивается, льнёт, и так явно получает от всего этого удовольствие, что Дженсен не может долго терпеть. Он падает на Джареда всем весом, смыкая зубы на шее сзади, лаская рукой член и ввинчиваясь в него. Джаред бурно кончает, замирая всем телом, но Дженсен не останавливается, еще сильнее трахая его, выжимая из него всё до последней сладкой дрожи. Джаред обмякает, постанывая под ним, и Дженсен, наконец, кончает сам. Наслаждение грохочет в нем, как извержение вулкана, он так сильно стискивает Джареда пальцами, что у того назавтра наверняка будут синяки.

Когда к нему возвращается способность дышать, Дженсен переворачивает Джареда, затаскивает его на себя и целует, глубоко и медленно, перебирая пальцами волосы.

— Я люблю тебя, — шепчет Джаред, и Дженсен чувствует, как слова пронизывают его дрожью от головы до пят.

— И я тебя люблю, — отвечает он, улыбаясь и снова целуя, тая от ощущения прижатого к нему тела. Ему недостаточно, совсем недостаточно, но наверное, достаточно Дженсену не будет никогда.

URL