Лингвистический рефрейминг

Нейролингвистическое программирование начиналось из лингвистического анализа способов общения таких психотерапевтов, как Вирджиния Сатир, Милтои Эриксон и Грегори Бейтсон. Джон Гриндер и Ричард Бэндлер классифицировали и разделили по категориям паттерны этих психотерапевтов, использовав лингвистические категории. В результате появились три основных паттерна. Моей целью не является обучение этим паттернам, я всего лишь ссылаюсь на эти «лингвистические паттерны», давая читателю возможность разобраться в их значении. С этими паттернами следует обращаться очень осторожно, умело и применять их в нужное время, чтобы они не стали «моральными наставлениями».

1. Метамодель. Эта модель, основанная на работе Вирджинии Сатир, генерирует серию вопросов, которые проясняют реальный опыт клиента (Grinder & Bandler, 1975). Вопрос строится в соответствии с типом утверждения («паттерном метамодели») клиента, например:

Пресуппозиция. Если клиент говорит: «Хотел бы я знать, зачем я погубил свой брак», я могу поставить под сомнение эту пресуппозицию, которую человек принял заранее, — «погубил свой брак». Я могу спросить его: «Каким образом вы узнаете, что погубили свой брак?»

Чтение мыслей. Когда клиент говорит: «Я знаю, что жена меня ненавидит», я могу спросить: «Что из того, что вы видите или слышите, наводит вас на эту мысль?»

Пресуппозиция — фундаментальное глубинное допущение, необходимое для того, чтобы репрезентация имела какой-либо смысл. В рамках языковых систем это предложение, которое должно быть истинным, чтобы какое-либо другое предложение было осмысленным. (См.: Структура магии. Т. 1. СПб., 1996. С. 277.)

Лингвистический рефрейминг 83

Утраченный перформатив (когда суждение есть, а его автор не упоминается). Если клиент говорит: «Плохо возражать своему начальнику», я могу спросить: «Кто так считает?»

Комплексный эквивалент (при котором два произнесенных высказывания равнозначны). Если клиент говорит: «Я провалился на экзамене и думаю, что я безнадежен», я могу спросить: «Как провал на экзамене означает, что вы безнадежны?»

Кванторы общности. Если клиент говорит: «Ничто из того, что я делаю, никогда не получается», я могу спросить: «Ничто? Никогда? Неужели не было хотя бы одного раза, когда у вас что-то получилось?»

Модальный оператор невозможности. Если клиент говорит: «На работе я никогда не могу расслабиться и поверить в себя», я могу спросить: «А что бы случилось, если бы вы смогли?» или «Что вам мешает?»

Неуточненный глагол. Если клиент говорит: «Мой отец причиняет мне боль», я могу спросить его: «Как конкретно он причиняет вам боль?»

Неуточнепное существительное. Если клиент говорит: «Мне советуют больше слушать других», я могу уточнить: «Кто конкретно вам это советует?»

Простое опущение. Если клиент говорит: «Мне так грустно!», я могу спросить: «По поводу чего?»

Томас Макрой из Университета штата Юта обстоятельно исследовал 31 семью. Членов этих семей попросили определить уровень своей удовлетворенности семейными отношениями. Затем с каждой отдельной семьей было проведено собеседование, которое записывалось на аудиокассету. Все записи были проанализированы на предмет употребления 150 паттернов метамодели. В тех семьях, где люди были менее всего удовлетворенными, обнаружилось значительно большее количество паттернов метамодели, особенно опущений и неуточ-ненных существительных. Это исследование подтверждает, что изменение паттернов метамодели является очень важным средством достижения социального удовлетворения (Масгоу, 1978).

2. Милтон-модель. Эта модель также начинается с языковых категорий метамодели, о которых говорилось выше. Вместо того чтобы ставить под сомнение их истинность с помощью вопросов, она целенаправленно их утилизирует. Интересно, что Милтон Эриксон при-

меняет эти категории для того, чтобы создавать непрямые суггестивные установки для успешной гипнотерапии. Он также применяет и многие другие установленные языковые категории, например «подстройку» (признание текущего опыта клиента) и «метафору» (Band-ler & Grinder, 1975). Приведенный ниже отрывок является прекрасным примером «конструктивного» применения таких паттернов для того, чтобы внушить изменения «искусно завуалированным» способом. Выделенные слова произносятся слегка измененным голосом, чтобы создать «встроенные суггестивные установки» (еще один паттерн модели Милтона), но вам, должно быть, уже понятно, как легко вы можете пользоваться этим.

«Сейчас, когда вы читаете это (следование), возможно, вас очень заинтересует (чтение мыслей) история о том, как разговаривал Мил-тон Эриксон (начало метафоры). И тот факт, что вы решили получить от этого удовольствие прямо сейчас (пресуппозиция), уже хорош (утраченный перформатив), потому что простое чтение таких примеров означает, что вы уже узнаете многое о том, как Милтон разговаривал с людьми (комплексный эквивалент), и каждый раз (квантор общности) перечитывая эти слова, вы можете обнаружить (модальный оператор возможности), что узнаете все больше (неуточненный глагол) о тех вещах, которые говорил Милтон (неуточненное существительное), и, вне всякого сомнения, осознаете, как Милтон Эриксон помогал людям произвести изменения (простое опущение)».

Хотя Милтон-модель противоположна обычному типу коммуникации, при которой существует возможность непосредственного взаимодействия, у нее есть еще одна сфера применения. Это влияние языка. Эриксон прибегал к этому языку, чтобы внушить изменения. Дональд Мойн из Орегонского университета исследовал 45-минутную кассету с записью разговоров с клиентами страховых агентов. На кассете были записаны разговоры как лучших специалистов компаний, так и «средних». Самые успешные агенты значительно чаще использовали встроенные команды, комплексные эквиваленты, чтение мыслей, метафоры, подстройки и модальные операторы возможности. Этот искусно завуалированный суггестивный язык был частью их мастерства изменять мнение людей (Moines, 1981).

3. «Фокусы языка» (также называются паттернами утилизации критериев). Существует несколько способов рефрейминга (по терминологии Грегори Бейтсона) личностного опыта. Первую их систематизацию осуществил Роберт Дилтс (Dilts, 1999). К этим паттернам, целенаправленно изменяющим значение некого специфического

Лингвистический рефрейминг 85

«события» (то есть значение и смысл «комплексного эквивалента» для клиентов), относят метамодель и Милтон-модель. Например, клиент может сказать: «Моя мать всегда чувствует себя подавленной, и я думаю, что у меня тоже всегда будет депрессия». Это утверждение является примером комплексного эквивалента, который говорит нам о том, что личность, придавая значение текущему опыту своей матери (мать всегда была в состоянии депрессии), присоединяется к нему и выносит его в свое будущее, то есть «Моя мать всегда была в подавленном состоянии = И я тоже буду страдать от депрессии». Есть много способов прервать эту эквивалентность или создать более полезную (то есть придать другое значение и смысл этому утверждению). «Фокусы языка» включают около двадцати паттернов. Вот некоторые из них.

Использовать вопросы метамодели, чтобы разрушить фрейм. Я могу спросить: «Всегда ли она была в депрессии? Не было ни единого момента, когда депрессия отсутствовала?», или «Каким образом конкретно вы планируете "жить в депрессии?"», или «Каким образом ее состояние депрессии означает для вас, что вы тоже должны так себя чувствовать?»

Применять Милтон-модель для рефрейминга. Я мог бы рассказать историю (метафору) отца Теда Тернера, который всю свою жизнь испытывал депрессию и совершил самоубийство. Тед любил жизнь и, превратив убыточный отцовский рекламный бизнес в мультимедийный гигант CNN, внес самое большое единоразовое пожертвование на благотворительные нужды, когда-либо сделанное одним человеком. Рассказывая эту историю, я бы включил скрытые установки и создал бы новый комплексный эквивалент, упомянув то, что сказал себе Тед: «Ты видел, как твой отец ввел сам себя в депрессию... Кому, как ни тебе, знать, как можно в полной мере наслаждаться жизнъю\»

Использовать присущий личности стиль мышления (и даже ее выбор слов): «Такой способ воспитания всегда вызывает депрессию, не так ли?» Определять самое главное. Я могу сказать: «Разве не важно подумать о том, какой положительный пример вы подадите своим детям, вместо того чтобы все время думать о случившемся с вами и вашей матерью?»

Определять намерение, скрывающееся за заявлением человека, и обсуждать его. Я могу сказать следующее: «Я думаю, что ваше наме-

рение состоит в том, чтобы защитить себя от возможных разочарований и неудач. Заметили ли вы следующее: единственным способом вашей защиты от возможных неудач является ваше знание о том, что вы сделали все зависящее от вас, чтобы жить той жизнью, которая вам нравится».

Бывает ли достаточно применить «фокусы языка» для того, чтобы решить серьезную психиатрическую проблему? В некоторых случаях — да. Льюис Бакстер (Baxter, 1994) показал, что у клиентов с обсессивно-компульсивным расстройством личности наблюдается активизация нейронной сети внутри хвостатого ядра (по результатам позитронно-эмиссионной томографии мозга). Такие препараты, как прозак, повышают уровень серотонина, тем самым понижая активность хвостатого ядра. Бакстер обнаружил, что, когда клиенты повторяют или проигрывают новое поведение, результаты позитронно-эмиссионной томографии показывают то же самое повышение уровня серотонина и такое же снижение активности в хвостатом ядре. Точно подобранные слова влияют на зависимые от состояния нейронные сети.

Лингвистический рефрейминг: случай из практики

Люси зашла поговорить со мной во время утреннего перерыва на тренинге. Она объяснила, что, пытаясь бросить курить, испробовала несколько процессов НЛП, но тщетно. Зная, что у меня всего пять минут, я решил применить паттерн «фокусов языка». Я сказал ей:

— Итак, ваши безрезультатные попытки означают следующее: одна из ваших частей не «дала добро», так ведь?

Она кивнула в знак согласия.

— «А если бы вам было дано знать, в чем заключается ее намерение продолжать курить? Что она пытается для вас сделать?

Она с минуту подумала и ответила:

— Помочь мне расслабиться.

— Хорошо, — согласился я. — Я хотел бы, чтобы вы внимательно выслушали следующее утверждение. Ничто, кроме здоровых легких и полного прекращения курения, не позволит вам расслабиться так, как вы этого заслуживаете.

Она казалась сбитой с толку:

— Я знаю, что вы что-то произнесли. Я слушала каждое слово, но не «услышала» смысла.

Лингвистический рефрейминг 87

— Так оно и есть, — согласился я, — потому что вашему мозгу нужно изменить стиль мышления, чтобы полностью осознать это высказывание. Ему нужно начать разговаривать с той нейронной сетью, которая порождает весь процесс курения, и связаться с вашим высшим намерением. Это нечто вроде лингвистического объединения частей.

Я тщательно повторил это предложение еще четыре раза, и у Люси возникло «ощущение, что его смысл был очень важным и находился где-то рядол{». Она попросила меня записать ей это предложение, а я, в свою очередь, попросил ее прочесть его про себя, чтобы уяснить его смысл. Потребовалось некоторое время, чтобы понять его осознанно.

Через несколько месяцев Люси сообщила, что уже больше не могла курить после нашего разговора. В ее случае я использовал специфический паттерн, который Тэд Джеймс назвал «квантовой лингвистикой» (James,1996).

Лингвистический рефрейминг в других моделях психотерапии

С самого начала психотерапия уделяла особое внимание форме языка, которой пользовался психотерапевт. Когда психоаналитик делает стандартную интерпретацию типа: «Вы хотите от меня того, что хотели от своей матери?» (Olinick, 1980), он предлагает тем самым придать новое значение поведению. Первоначально это поведение предназначалось для проявления требовательности, выражения раздражения или болезни, а теперь было реструктурировано в новую стратегию, которая когда-то раньше использовалась пациентом, но к настоящему времени не могла быть приложима к новой ситуации. В большинстве случаев каждый вид психотерапии имеет свои собственные модели для понимания личностной истории. Каждый психотерапевт предлагает новые фреймы, сначала для того, чтобы клиенты осмыслили суть своих проблем в этих понятиях, а затем — чтобы осознали, как процесс психотерапии будет решать эти проблемы.

В книге, которую редактировал Карл Юнг Qung, 1976), аналитический психолог Иоланда Якоби сообщает о случае, когда ее клиент видел в своих снах молодую актрису, носящую длинные, развевающиеся одежды. Сам клиент не был актером в этой пьесе, но его потрясла роль этой женщины. Якоби указывает, что эта женщина была одновременным воплощением его матери и его бессознательного женского начала. Якоби полагает, что клиент уклоняется от активной роли

в драме жизни, чему способствует его эмоциональная, женская часть. Кроме того, новый фрейм для этого переживания трансформирует приводящее его в замешательство сообщение в возможность овладения новыми стратегиями и «частями» опыта.

В некоторых видах психотерапии избегают прямых интерпретаций. В гештальт-терапии, например, если психотерапевт выявляет другое значение ситуации, он может сказать: «Могу я подкинуть вам предложение?» — и просит клиента сформулировать предложение, углубляющее тот смысл, который он вкладывает в свой опыт. Фриц Перлз соглашается, что это интерпретирующий шаг (Levitsky & Perls, 1982), но при этом подчеркивает, что он ставит клиента перед выбором: либо найти новое уместное значение, либо отказаться от него. В телесно-ориентированной психотерапии акцент значения смещается на интерпретацию телесной структуры. Александр Лоуэн говорит, что хороший биоэнерготерапевт может легко «прочитать все характеристики тела» (Lowen, 1971). Объясняя значения паттернов тела, можно вывести новый «смысл» проблемы личности, а также выразить его в словах как то, что можно изменить (биоэнергетическими приемами).

В то время как многие психотерапевты эксплицитно приписывают новое значение опыту или осуществляют его рефреиминг и считают это частью своей цели, Карл Роджерс оставляет клиенту его собственное значение. Однако очень важно подчеркнуть, что каждый раз, когда психотерапевт делает эмфатическое заявление своему клиенту, он использует для этого свои собственные фреймы. Если клиент говорит: «Моя мать всегда препятствует моему развитию», психотерапевт отвечает: «Все, что она делает, заставляет вас чувствовать поражение». Это радикальный рефреиминг. Клиент заявил, что его мать есть активное начало во всей этой истории. А психотерапевт фокусируется на ощущениях клиента, считая это главным. Роджерс считает, что сам акцент клиент-центрированной психотерапии на эмоциях, восприятии и оценке заставляет клиентов смещать фокус их внимания (Rogers 1973). А это и есть рефреиминг.