Статья 46 11 страница

Таким образом, институт преюдиции, являясь выражением дискреции законодателя в выборе конкретных форм и процедур судебной защиты и будучи направлен на обеспечение действия законной силы судебного решения, его общеобязательности и стабильности, на исключение возможного конфликта различных судебных актов, подлежит применению с учетом принципа свободы оценки доказательств судом, вытекающего из конституционных принципов независимости и самостоятельности судебной власти.

Соответственно, по смыслу статьи 90 УПК РФ в системе норм процессуального законодательства, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным решением, которым завершено рассмотрение дела по существу в рамках любого вида судопроизводства, имеют преюдициальное значение для суда, прокурора, следователя или дознавателя по уголовному делу в отношении лица, правовое положение которого уже определено ранее вынесенным судебным актом по другому делу. В силу объективных и субъективных пределов действия законной силы судебного решения для органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, не могут являться обязательными обстоятельства, установленные судебными актами других судов, если этими актами дело по существу не было разрешено или если они касались таких фактов, фигурировавших в гражданском судопроизводстве, которые не являлись предметом рассмотрения и потому не могут быть признаны установленными вынесенным по его результатам судебным актом.

Исходя из того, что установленные федеральным законом механизмы признания и опровержения преюдициальной силы судебных актов подлежат судебному контролю в том числе с точки зрения их соответствия конституционным принципам независимости суда и обязательности судебных решений и с учетом конституционного содержания права на судебную защиту, в качестве единого способа опровержения (преодоления) преюдиции во всех видах судопроизводства должен признаваться пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам, к числу оснований которого относится установление приговором суда совершенных при рассмотрении ранее оконченного дела преступлений против правосудия, включая фальсификацию доказательств.

Именно возможность преодоления в таких случаях законной силы судебного акта посредством его пересмотра в предусмотренных законом процедурах обеспечивает искомый баланс общеобязательной юридической силы судебного решения и возможности проверки его законности и обоснованности, с тем чтобы при подтверждении судебной ошибки преюдициальность данного судебного решения могла быть преодолена путем его отмены в специально установленных процедурах.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Всеобщая декларация прав человека (статья 10) и Международный пакт о гражданских и политических правах (статья 14), согласно которым каждый человек для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения имеет право на то, чтобы его дело было рассмотрено с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом, то есть при предоставлении на основе полного равенства процессуальных гарантий справедливого судебного разбирательства.

(35) Постановление от 1 марта 2012 года № 5-П по делу о проверке конституционности абзаца второго статьи 215 и абзаца второго статьи 217 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 11. Ст. 1366)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту, равенство перед законом.

Заявители: граждане Д. В. Барабаш и А. В. Исхаков (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения абзаца второго статьи 215 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которому суд обязан приостановить производство по делу в случае смерти гражданина, если спорное правоотношение допускает правопреемство, или реорганизации юридического лица, которые являются сторонами в деле или третьими лицами с самостоятельными требованиями; положения абзаца второго статьи 217 указанного Кодекса, согласно которому в случае, указанном выше, производство по делу приостанавливается до определения правопреемника лица, участвующего в деле, или назначения недееспособному лицу законного представителя.

Позиция заявителей: оспариваемые положения, как обязывающие суд в безусловном порядке приостановить производство по делу в случае установления факта реорганизации юридического лица, являющегося стороной в деле, не позволяют учитывать обстоятельства дела, в том числе имеющуюся возможность разрешить спор и исполнить соответствующее судебное решение до окончания реорганизации, и тем самым препятствуют заинтересованным лицам в реализации права на судебную защиту, а потому не соответствуют статьям 19, 46, 47, 55 и 123 Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: не соответствуют Конституции РФ: положения абзаца второго статьи 215 и абзаца второго статьи 217 Гражданского процессуального кодекса РФ, в той мере, в какой они, закрепляя обязательность приостановления судом производства по делу во всех случаях реорганизации юридического лица, являющегося стороной в деле, не предполагают установления судом необходимости в таком приостановлении и возможности продолжить производство с учетом оценки всех обстоятельств конкретного дела.

Мотивы решения. Право на судебную защиту предполагает конкретные гарантии эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости. Из статьи 46 Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 19 (часть 1), 47 (часть 1) и 123 (часть 3), закрепляющими равенство всех перед законом и судом, право каждого на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, следует, что конституционное право на судебную защиту – это не только право на обращение в суд, но и возможность получения реальной судебной защиты в форме восстановления нарушенных прав и свобод в соответствии с законодательно закрепленными критериями, которые в нормативной форме (в виде общего правила) предопределяют, в каком суде и в какой процедуре подлежит рассмотрению конкретное дело, что позволяет суду (судье), сторонам, другим участникам процесса, а также иным заинтересованным лицам избежать правовой неопределенности в этом вопросе. Одним из важных факторов, определяющих эффективность восстановления нарушенных прав, является своевременность защиты прав участвующих в деле лиц. В целях соблюдения принципа законности в гражданском судопроизводстве, защиты прав и законных интересов участников гражданского процесса статьей 61 ГПК Российской Федерации установлено, что судопроизводство в судах и исполнение судебного постановления осуществляются в разумные сроки (часть первая); разбирательство дел в судах осуществляется в сроки, установленные данным Кодексом; продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, которые установлены данным Кодексом, но судопроизводство должно осуществляться в разумный срок (часть вторая). Конституционный Суд РФ неоднократно отмечал, что закрепленное статьей 216 ГПК РФ право (а не обязанность) суда приостановить производство по делу вытекает из принципа самостоятельности и независимости судебной власти; при рассмотрении вопроса о необходимости приостановления производства по делу суд оценивает в совокупности все обстоятельства дела исходя из задач гражданского судопроизводства и лежащей на нем обязанности вынести законное и обоснованное решение (см.: определения от 13 октября 2009 года № 1158-О-О и от 21 июня 2011 года № 821-О-О). Анализируя правовую природу приостановления производства по делу, а также обстоятельств, являющихся основанием для принятия такого рода мер, Конституционный Суд РФ в Определении от 19 февраля 2003 года № 74-О указал, что приостановление производства по делу рассматривается как временное прекращение судом процессуальных действий в стадии судебного разбирательства, вызванное обстоятельствами, препятствующими дальнейшему развитию процесса; данное процессуальное действие направлено на обеспечение предстоящих судебных процедур, связанных с доказыванием обстоятельств, на которые ссылаются стороны и другие участвующие в деле лица, и, в конечном итоге, на вынесение судом законного и обоснованного решения. При реорганизации юридического лица процедура приостановления производства по делу до определения правопреемника такого юридического лица имеет объективно обусловленный характер, поскольку вследствие реорганизации происходит выбытие из процесса стороны или третьего лица, заявляющего самостоятельные требования, в связи с чем в целях соблюдения принципа состязательности и равноправия сторон, закрепленного в статье 123 Конституции РФ, федеральным законодателем предусмотрено временное прекращение судом процессуальных действий. Предусмотренная Гражданским процессуальным кодексом РФ необходимость приостановления производства по делу при реорганизации юридического лица, направленная на защиту конституционно значимых интересов, не исключает возможности учета при принятии решения о приостановлении производства всего комплекса юридически значимых обстоятельств, в том числе специфики конкретных форм реорганизации юридических лиц. В соответствии с гражданским законодательством реорганизация юридического лица может быть осуществлена в форме слияния, присоединения, разделения, выделения, преобразования (статья 57 ГК РФ). Согласно статье 58 ГК РФ, закрепляющей особенности правопреемства в зависимости от формы реорганизации юридического лица, при присоединении юридического лица к другому юридическому лицу к последнему переходят права и обязанности присоединенного юридического лица в соответствии с передаточным актом (пункт 2). Правовая природа данной формы реорганизации юридического лица обусловливает возможность присоединения только к одному юридическому лицу, соответственно, к нему как к правопреемнику переходят все права и обязанности реорганизованного (присоединенного) юридического лица, в том числе права и обязанности, установленные судебным постановлением по иску лица, считающего свои права и законные интересы нарушенными каким-либо решением, действием (бездействием) данного юридического лица. Следовательно, при присоединении одного юридического лица к другому юридическому лицу не возникает сомнений в том, какое именно юридическое лицо будет правопреемником, – в отличие от таких форм реорганизации, как разделение или выделение, при осуществлении которых правопреемник может быть неочевиден, поскольку к каждому из вновь образованных юридических лиц переходят права и обязанности реорганизуемых юридических лиц в соответствующей части. При реорганизации юридического лица в форме присоединения находящееся в процессе реорганизации юридическое лицо до окончания реорганизации существует, функционирует и может участвовать в рассмотрении дела в суде. В отличие от гражданского процессуального законодательства, положения Арбитражного процессуального кодекса РФ не предусматривают обязательности приостановления производства по делу в случае реорганизации юридического лица, участвующего в деле. Предоставление лицам различного уровня процессуальных гарантий эффективной и своевременной защиты своих прав в гражданском и арбитражном процессе при формулировании соответствующих положений, в частности установление абзацем вторым статьи 215 и абзацем вторым статьи 217 ГПК РФ обязанности суда общей юрисдикции приостановить производство по делу в случае реорганизации юридического лица, являющегося стороной в деле, ограничиваясь при этом лишь установлением наличия самого факта реорганизации и исключая тем самым вытекающее из принципа самостоятельности и независимости судебной власти усмотрение суда при разрешении данного вопроса в зависимости от характера спорного правоотношения и обстоятельств конкретного дела, не может быть обусловлено различием в категориях дел, отнесенных к ведению арбитражных судов и судов общей юрисдикции, в связи с чем несовместимо с конституционным принципом равенства всех перед законом и судом, закрепленным статьей 19 (часть 1) Конституции РФ.Оспариваемые положения абзаца второго статьи 215 и абзаца второго статьи 217 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обязывающие суд общей юрисдикции приостановить производство по делу во всех случаях реорганизации юридического лица, являющегося стороной в деле, до определения его правопреемника, в том числе когда сам по себе факт осуществляемой реорганизации не создает препятствий для дальнейшего рассмотрения и разрешения дела, снижают уровень процессуальных гарантий защиты прав граждан в судах общей юрисдикции, не обеспечивают реализацию конституционного принципа гарантированности судебной защиты, закрепленного статьей 46 (часть 1) Конституции РФ, и препятствуют тем самым осуществлению ими других прав и свобод, в том числе права на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок.

(36) Постановление от 5 июня 2012 года № 13-П по делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 24. Ст. 3256)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту, равенство граждан перед законом.

Заявители: гражданин Ю. Г. Тимашов (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ). Предмет рассмотрения: положение пункта 2 статьи 1086 Гражданского кодекса РФ, согласно которому в состав утраченного заработка (дохода) потерпевшего включаются все виды оплаты его труда по трудовым и гражданско-правовым договорам как по месту основной работы, так и по совместительству, облагаемые подоходным налогом. Доходы от предпринимательской деятельности включаются в состав утраченного заработка, при этом доходы от предпринимательской деятельности включаются на основании данных налоговой инспекции.

Позиция заявителей: оспариваемое положение не определяет непосредственно, на основании каких данных налоговой инспекции доход от предпринимательской деятельности включается в состав утраченного заработка, и потому рассматривается в правоприменительной практике как позволяющее подтверждать размер утраченного заработка исключительно данными, содержащимися в налоговых декларациях; между тем для индивидуальных предпринимателей, применяющих систему налогообложения в виде единого налога на вмененный доход для отдельных видов деятельности, исчисленный таким образом размер утраченного заработка оказывается ниже их фактических доходов, которые не находят отражения в налоговой декларации. Таким образом, указанное положение не соответствует Конституции РФ, ее статьям 45 (часть 1) и 46 (часть 1).

Итоговый вывод решения: не противоречит Конституции РФ положение пункта 2 статьи 1086 Гражданского кодекса РФ, поскольку оно не препятствует использованию – для подтверждения фактически полученного дохода гражданина-индивидуального предпринимателя, применяющего систему налогообложения в виде единого налога на вмененный доход для отдельных видов деятельности – иных достоверных сведений, надлежащим образом зафиксированных в предусмотренных законодательством документах, отражающих формирование суммы доходов и расходов.

Мотивы решения. Во исполнение полномочий, возложенных на него Конституцией РФ (пункты «в», «о» статьи 71, часть 1 статьи 76), федеральный законодатель включил в главу 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» ГК РФ в качестве одного из общих положений правило, в силу которого вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (статья 1064). Это правило соотносится с пунктом 1 статьи 15 ГК РФ, предусматривающим, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. В порядке детализации принципа полного, по общему правилу, возмещения причиненного вреда пункт 1 статьи 1085 ГК РФ устанавливает объем такого возмещения: при причинении гражданину увечья или иного повреждения здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, если установлено, что потерпевший нуждается в соответствующих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение. В состав утраченного заработка (дохода) потерпевшего, согласно пункту 2 статьи 1086 ГК РФ, включаются все виды оплаты его труда по трудовым и гражданско-правовым договорам как по месту основной работы, так и по совместительству, облагаемые подоходным налогом (за исключением выплат единовременного характера), пособия, выплаченные за период временной нетрудоспособности или отпуска по беременности и родам, доходы от предпринимательской деятельности, а также авторский гонорар; при этом все виды заработка (дохода) учитываются в суммах, начисленных до удержания налогов. При исчислении суммы дохода от предпринимательской деятельности, который был утрачен гражданином-индивидуальным предпринимателем в результате причинения вреда его здоровью и подлежит возмещению, должны приниматься во внимание реальные, то есть образующие экономическую выгоду, доходы, которыми, как указал Конституционный Суд РФ в Постановлении от 20 июля 2010 года № 17-П, определяются утраченные вследствие причинения вреда здоровью материальные возможности этого гражданина по осуществлению принадлежащих ему прав и исполнению возложенных на него обязанностей, в том числе содержание самого себя и членов своей семьи. Любые же ограничивающие права потерпевшего исключения из этого правила должны иметь специальное закрепление в законе, быть юридически обоснованными и социально оправданными. То обстоятельство, что величина утраченного дохода увязывается с ее обоснованием именно данными налоговой инспекции, состав которых в пункте 2 статьи 1086 ГК РФ не раскрывается, а получает свою конкретизацию в том числе в налоговом законодательстве, само по себе не свидетельствует ни о нарушении каких-либо конституционных прав и свобод, ни о выходе федерального законодателя за пределы дискреционных полномочий, позволяющих ему избрать различные варианты подтверждения реального размера утраченного заработка (дохода), в частности предусмотреть использование в этих целях данных налоговой инспекции, которые, как правило, с необходимой полнотой и объективно отражают финансово-экономическое состояние лица, занятого трудовой (предпринимательской) деятельностью. При этом, однако, нельзя не учитывать специфику налогового регулирования, включая особенности различных систем налогообложения, применяемых гражданами-налогоплательщиками как индивидуальными предпринимателям, с тем чтобы обусловленные ими различия, в том числе связанные с порядком исчисления размера дохода налогоплательщика, не приводили к отклонению от целей и принципов обеспечения полноты возмещения вреда, причиненного его здоровью. В частности, объектом налогообложения для применения единого налога Налоговый кодекс РФ признает вмененный доход налогоплательщика, который представляет собой его потенциально возможный доход, рассчитываемый с учетом совокупности условий, непосредственно влияющих на получение указанного дохода, и используемый для расчета величины единого налога по установленной ставке; налоговой базой для исчисления суммы единого налога признается величина вмененного дохода, рассчитываемая как произведение базовой доходности по определенному виду предпринимательской деятельности, исчисленной за налоговый период, и величины физического показателя, характеризующего данный вид деятельности; при этом под базовой доходностью понимается условная месячная доходность в стоимостном выражении на ту или иную единицу физического показателя, характеризующего определенный вид предпринимательской деятельности в различных сопоставимых условиях, которая используется для расчета величины вмененного дохода (абзацы второй и третий статьи 346²⁷, пункты 1 и 2 статьи 346²⁹). Таким образом, плательщик единого налога на вмененный доход рассчитывает данный налог исходя из вмененного дохода, то есть потенциально возможного, определяемого расчетным путем, а не фактически полученного при осуществлении предпринимательской деятельности дохода, который может отличаться от вмененного дохода как в большую, так и меньшую сторону. Положения Налогового кодекса РФ, определяющие понятие вмененного дохода как объекта налогообложения (статья 346²⁷), имея специальное отраслевое, а именно налогово-правовое, значение, не дают прямых оснований для истолкования пункта 2 статьи 1086 ГК РФ как позволяющего для целей исчисления утраченного заработка (дохода) потерпевшего жестко увязывать определение дохода от его предпринимательской деятельности с вмененным доходом. Граждане-индивидуальные предприниматели, применяющие систему налогообложения в виде единого налога на вмененный доход, при определении размера вреда, причиненного здоровью, в части утраченного дохода на основании условных данных налоговой декларации, представляемой в налоговые органы потерпевшим как налогоплательщиком и содержащей лишь расчет вмененного дохода, имеют возможность опровержения в установленном порядке презумпции соответствия вмененного дохода фактически полученному. Законодательство о налогах и сборах непосредственно не обязывает индивидуальных предпринимателей, применяющих систему налогообложения в виде единого налога на вмененный доход, вести учет фактически полученных ими доходов, вследствие чего налоговые органы такими сведениями не располагают. Вместе с тем, поскольку Налоговый кодекс РФ не препятствует налогоплательщикам для определения объема своих прав и обязанностей в иных, помимо налоговых, правоотношениях предъявлять документальные доказательства полученных ими фактических доходов, плательщики единого налога на вмененный доход, обязанные в силу пункта 5 его статьи 346²⁶ соблюдать порядок ведения расчетных и кассовых операций в наличной и безналичной формах, установленный законодательством Российской Федерации, имеют возможность использовать соответствующие первичные документы для подтверждения утраченного дохода от предпринимательской деятельности. Соответственно, поскольку находящаяся в распоряжении налоговой инспекции налоговая декларация, представленная плательщиком единого налога на вмененный доход для отдельных видов деятельности, отражает только потенциально возможный, но не реальный его доход и не может служить единственным средством для определения размера утраченного им в результате повреждения здоровья заработка, суды обязаны в полной мере учитывать все юридически значимые обстоятельства, позволяющие установить и подтвердить фактически полученный потерпевшим доход от предпринимательской деятельности.

(37) Постановление от 30 ноября 2012 года № 29-П по делу о проверке конституционности положений части пятой статьи 244.6 и части второй статьи 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации

(Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 51. Ст. 7323)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту, равенство перед законом.

Заявители: граждане В. А. Мартынов, А. Г. Круглов, А. В. Маргин и Ю. С. Шардыко (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения части второй статьи 333 Гражданского процессуального кодекса РФ, согласно которой частная жалоба, представление прокурора на определение суда первой инстанции, за исключением определений о приостановлении производства по делу, о прекращении производства по делу, об оставлении заявления без рассмотрения, рассматриваются судом апелляционной инстанции без извещения лиц, участвующих в деле; положения части пятой статьи 244.6 ГПК РФ, которая применительно к производству по рассмотрению заявлений о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного постановления в разумный срок также предусматривает, что частная жалоба, представление прокурора на определение суда о возвращении такого заявления рассматриваются судом апелляционной инстанции без извещения сторон.

Позиция заявителей: оспариваемые положения, не предполагая обязанности суда извещать лицо, участвующее в деле, о времени и месте рассмотрения его частной жалобы, они не позволяют такому лицу реализовать свои процессуальные права, предусмотренные законом, в том числе принимать участие в открытом заседании суда апелляционной инстанции по рассмотрению своей частной жалобы или направлять в заседание своего представителя-адвоката, быть выслушанным судом, заявлять отвод составу суда при наличии к тому установленных законом оснований, противоречат Конституции РФ, ее статьям 2, 17, 19 (части 1 и 2), 45 (часть 2), 46, 47 (часть 1), 48 (часть 1), 52, 55 и 123.

Итоговый вывод решения: не противоречат Конституции РФ положения части пятой статьи 244.6 и части второй статьи 333 ГПК РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования эти положения предполагают: наделение лиц, участвующих в деле, правом быть извещенными о самом факте подачи частной жалобы на определение суда первой инстанции с обязательным предоставлением им возможности ознакомиться с частной жалобой и в случаях, когда частная жалоба рассматривается без проведения слушания, направить суду в отношении нее свое мнение в письменном виде; извещение лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания по рассмотрению судом второй инстанции частной жалобы на определение суда первой инстанции с проведением слушания в случаях, когда суд второй инстанции, учитывая характер и сложность разрешаемого процессуального вопроса и имея в виду доводы частной жалобы, в том числе оценивая, возможна ли проверка законности и обоснованности определения суда первой инстанции без исследования в заседании имеющихся в деле либо вновь представленных доказательств, приходит к выводу о том, что в целях вынесения правильного и обоснованного решения и тем самым – защиты прав и свобод человека и гражданина необходимо предоставить лицам, участвующим в деле, возможность донести до суда второй инстанции свою позицию устно.

Мотивы решения. Порядок судебного разбирательства, при котором проводится слушание дела, призван создать надлежащие условия для реализации лицами, участвующими в деле, принадлежащих им процессуальных прав, что предполагает его применение для разрешения дел по существу, причем в первую очередь – в связи с необходимостью представления и исследования доказательств, то есть в тех случаях, когда решаются преимущественно вопросы факта. Именно для таких случаев правило об обязательном извещении лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания (статья 113 ГПК РФ) служит предпосылкой реализации этими лицами права на личное участие в судебном заседании, являющегося неотъемлемым элементом принципа состязательности и равноправия сторон (часть 3 статьи 123 Конституции РФ), и становится гарантией обеспечения в ходе судебного разбирательства действия указанного конституционного принципа.

Соответственно, порядок апелляционного производства по гражданским делам, введенный Федеральным законом от 9 декабря 2010 года № 353-ФЗ «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации», предусматривает извещение лиц, участвующих в деле, судом апелляционной инстанции, который повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам суда первой инстанции, о времени и месте рассмотрения жалобы, представления прокурора (часть первая статьи 327 ГПК РФ).

Возможность разрешения судом дел без проведения слушания, что предполагает рассмотрение поставленного перед судом вопроса прежде всего на основании письменных доказательств, представленных участвующими в деле лицами, вытекает как из Конституции РФ, которая не закрепляет обязательность судебного разбирательства с проведением слушания, так и из международно-правовых актов, являющихся составной частью правовой системы России.

Европейский Суд по правам человека, трактуя Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, также подтверждает необязательность проведения судебного разбирательства в апелляционной инстанции (см.: постановления от 19 декабря 1989 года по делу «Камасински (Kamasinski) против Австрии», от 29 октября 1991 года по делу «Фейде (Fejde) против Швеции», от 22 апреля 2010 года по делу «Севастьянов против России»).

Разрешение судом дел без проведения слушания позволяет оптимизировать сроки их рассмотрения. По смыслу правовых позиций, изложенных Конституционным Судом РФ в постановлениях от 5 февраля 2007 года № 2-П и от 19 марта 2010 года № 7-П, устанавливаемые федеральным законодателем институциональные и процедурные условия осуществления процессуальных прав должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты и тем самым обеспечивать справедливость судебного решения, без чего недостижим баланс публично-правовых и частноправовых интересов; игнорирование же федеральным законодателем принципа процессуальной экономии влечет неоправданное и лишенное смысла использование временных, финансовых и кадровых ресурсов государства для рассмотрения дела; при этом законодательная реализация данного принципа имеет значение не столько с точки зрения рационального расходования публичных ресурсов, которое само по себе не могло бы являться достаточным конституционно-правовым основанием для отступления от традиционного порядка судопроизводства, сколько с точки зрения создания условий для скорейшего предоставления лицам, участвующим в деле, судебной защиты, своевременность осуществления которой, учитывая характер поставленного перед судом вопроса, может оказаться не менее значимой, чем сама возможность ее получения.