Трахтенберга убили его же слова

До ужина я занимался бытовыми делами. Как обычно, в нерабочее время включил радио «Маяк» (за неимением выбора вследствие плохого радиоприема), где шло ток-шоу радиоведущих Елены Батиновой и Романа Трахтенберга. Роман был успешным шоуменом, писателем и режиссером, кандидатом культурологических наук, автором множества сборников анекдотов. Я любил слушать эту талантливую пару. Нарочито грубоватый и хамоватый Роман обычно шутливо наезжал на Елену, которая трогательно отбивалась своим обаятельным подростковым голоском. Юмор Романа обычно вплотную приближался к краю, малейший шаг за который привел бы к безнадежной пошлости и нецензурщине. Но он был мастером балансировать на этом краю и, как правило, был органичен и интересен. Правда, обескураживал размытостью нравственных ориентиров и тем, что слишком часто хвастал тем, что еврей. А в остальном он был незаурядным мастером импровизационного юмора.

Да, в целом его влияние на души, особенно молодежи, негативно. Ведь под соусом юмора люди исподволь усваивают и негативные стереотипы кумира, в данном случае нравственную и мировоззренческую дезориентацию. По комплексу признаков он был человеком ЭГП. Но что поделаешь, – перед таким выбором мы поставлены: либо пользуйся организованной ЭГП современными культурой, наукой и СМИ, попутно рискуя воспринять стереотипы его мировоззрения, если не обладаешь самостоятельностью мышления, либо обходись чем-то устаревшим или доморощенным, безнадежно отставая от времени и эволюции.

В последние дни Роман часто и неуместно обращался к теме смерти, что совершенно не укладывалось в юмористический формат передачи. Хотя пытался всячески обыгрывать эту тему. Например, предлагал Елене устроить инсценировку с его смертью: «А ты, Батинова, будешь на входе стоять и брать с каждого пришедшего по два доллара. А потом я встаю из гроба и громко так смеюсь». Вчера рассказывал, что ночью снилось ему, что умер, попал в загробный мир, искал ее, чтобы готовиться к передаче, заглядывал везде, даже в какие-то ящики, но так и не нашел. «Ты где была, Батинова?» – наехал он на Елену. Потом говорил о том, что устал от всего и хотел бы кардинально сменить профессию. Похоже, он просто перетрудился. Пользуясь повышенным спросом на корпоративы и концерты, не мог устоять перед щедрыми гонорарами. А ведь в копилке, по разным сведениям, давно уже было достаточно, чтобы жить и работать спокойнее: квартиры в Санкт-Петербурге, кафе.

Сейчас же опять завел пластинку о смерти в первом же часе программы. Мол, чувствует сегодня себя неважно. Сказал, что собирается ехать ночью на поезде, потому что где-то предстоит выступать. «Устал я. Вот возьму и умру завтра прямо на сцене» – не без злорадства пошутил он. Процитировал чьи-то слова о том, что очень здорово умереть в бою, на женщине или на сцене и тут же с чувством заявил что-то типа того, что «Я тоже хочу умереть на сцене! Это было бы здорово!».

Я замер от неожиданности, – до чего же опрометчивые поступки совершают несведущие люди! Если обычному человеку несложно накликать беду, то ему, находящемуся сейчас в центре внимания миллионов слушателей, ему, за которым немалый эгрегор его поклонников, сделать это на порядки проще. Тем более, в нынешнее время. «Что он делает, чудак? – Ведь беду накличет на себя», – с удивлением подумал я. Вроде бы, как и всякий актер, он был суеверным. А суеверные обычно осторожны со словами. Видимо, это у него профессиональное – рассматривать слова в основном в контексте сиюминутной творческой необходимости. Но ничего, гром не грянул, продолжает юморить как ни в чем не бывало, пусть не так энергично, как в лучшие дни, но мастерски.

Ведь даже и не подозревает о том, какие силы привел сейчас в движение. Вспомнилась поговорка «Не буди лихо, пока тихо». Я предположил, что может обожание людей как-то смягчит его положение. Но в том, что будут последствия, сомнений не было. А в прежние времена, бывало, атеистичных людей защищал эгрегор атеистов. Но Роман, хоть и вел порой атеистичные речи, скорее лишь прикидывался. В интернете достаточно информации о том, что он часто ходил в синагогу, принимал активное участие в проводимых там мероприятиях, помогал деньгами, носил символ своей веры (золотая звезда Давида с драгоценными камнями).

Последние полтора часа шоу я не слушал, поскольку уже работал за компьютером. На следующий день в утренних новостях узнал о том, что вчера умер Трахтенберг. Приступ случился еще до конца шоу, чуть ли не за час. Роман сказал Елене, что плохо себя чувствует и вышел из студии отдохнуть. Дальше Елена вела передачу одна. Скорая приехала быстро. Но он отказался ехать, считая, что все не так серьезно и вот-вот будет нормально. Вскоре его не стало. Поскольку он умер во время передачи, будучи в центре внимания миллионов, можно считать, что он умер на сцене. Так высказанное пожелание осуществилось еще до окончания передачи. Хоть и бравировал заигрыванием со смертью, он совсем не планировал уходить так рано.

Каждый популярный артист неизбежно то и дело становится лидирующим началом эгрегора зрителей театра, кино или шоу. Это и временные эгрегоры, образующиеся во время представления или киносеанса, и постоянный, в который включены поклонники. Значит, он поневоле становится распорядителем значительной магической силы. Этим и объясняется то, что место артистической реализации – театральная сцена – обычно обретает мистические свойства. Артисты чувствуют себя на ней по-особому. Порой больными выходя на сцену, сходят с нее здоровыми. На сцене работают приметы, происходят мистические случаи, иногда нарушающие законы физики.

Оборотная сторона обладания эгрегорной силой в том, что у популярных артистов негативные эмоции имеют большую силу реализации. А ведь артисты отличаются повышенной эмоциональностью и непосредственностью, что обусловлено естеством артистической натуры. Если у обычных людей бывают периоды плохого настроения, когда они могут вспылить, закатить истерику или даже проклясть, то у артистов эти же проявления нередко имеют более яркую форму. И можно ли от них требовать быть лучше обычных людей? Но, к сожалению, в силу того, что их эмоции имеют повышенную силу реализации, последствия обретают катастрофический характер.

Апрель 2010