Эдвард pov. "никто не должен думать, что миром можно управлять без крови

"Никто не должен думать, что миром можно управлять без крови. Гражданская война может и должна быть алой и кровавой". - Эндрю Джексон [2]

Я просто отключился во время первого куплета Ave Maria[3], потому что, сказать по правде, я ненавидел эту гребаную песню. Я пел ее каждое воскресенье на протяжении долбаных двадцати пяти лет, но Каллены никогда не пропускали службы в церкви.

Я сидел на передней скамье Кафедрального собора Святого Имени[4]. Здесь находится Римско-католическая Епархия Чикаго, одна из крупных Римско-католических епархий в Соединенных Штатах. Также в соборе находится кафедра Архиепископа Чикаго. Знаю, все это похоже на религиозный фетиш, но я обязан знать все это, будучи "набожным католиком", коим я был.

Полная херня, если вы спросите меня.

Вся церковь была похожа на огромного готического монстра из сверкающего мрамора, крепкого гранита, возвышающихся шпилей и огромных стеклянных окон. Среди вытянувшихся высотных зданий в центре Чикаго, церковь выглядела как неуместное старинное здание, пытающееся конкурировать с современностью.

Слева от меня сидели мои родители Карлайл и Эсме. Я наблюдал за их величественными осанками и они, как казалось, излучали радость. Моему отцу было почти пятьдесят, но он легко мог сойти за моего ровесника. Короткие, золотисто - светлые волосы, голубые глаза, яркие черты лица и тело атлета позволили бы ему работать моделью и зарабатывать миллионы. Моя мать со своими медовыми локонами и темно-зелеными глазами была олицетворением совершенства. Они отлично смотрелись вместе и были самой лучшей парой в церкви, и все им завидовали

Судя по внешнему виду моего отца, вы бы никогда не подумали, что он - самый ужасный ублюдок на планете.

Он возглавлял всю итальянскую организованную преступную деятельность в Чикаго также как и в половине страны. Все боялись его. Не важно, кто вы, из какой вы семьи, фамилия “Каллен” была синонимом жестокости даже притом, что со стороны мы были похожи на идеальную благородную американскую семью.

Для того, чтобы лучше понять нас, вам стоит обратиться к истории.

Согласно истории, прадед Никола Россини сошел с корабля в 1916 году. Ему было шесть, он был один, но все же сделал это. Не знаю, как он попал на судно без необходимых документов, он никогда не рассказывал историю полностью, но подозреваю, что он занимался незаконными делами на протяжении всей жизни. Спрятавшись на судне, направляющемся в Америку, этот подонок совершил очередную “прогулку”. Ему скоро стукнет сто, но он все еще бодр и вероятно отлично проводит время с очередной “горяченькой” стюардессой во Франции.

Он сошел с судна на острове Эллис[5], там была гребаная кровавая резня.

У него совершенно не было денег, семьи, и никаких чертовых подсказок, что делать дальше, но он был умен. Он жил на улице примерно год и согласно его истории, получал все, что хотел благодаря его "ужасающему взгляду", которым мастерски овладел прежде, чем ему исполнилось пять. Больше никто не мог справиться с трудностями так, как он. Одного его взгляда достаточно, чтобы понять, что вы находитесь в мире жестокости и насилия. Однажды я попал туда, моя задница до сих пор болит от его ударов, но я отступил от темы.

Он был долбаным животным и все еще остается им.

Однажды, когда ему было примерно семь, он был пойман при попытке ограбить самого безжалостного уличного босса в Бруклине, Эдварда Каллена, в честь которого меня впоследствии и назвали. Сэр Эдвард, как его называли, угрожал отрубить руку Николе по законам мафии, но как я сказал, дед был умен.

Они заключили сделку. Сделку, с которой все началось.

Никола предпочел работать на сэра Эдварда, учась на протяжении этого времени, чтобы стать хоть кем-то в этой стране. Эдвард нуждался в ком-то, кто бегал бы по улицами для него, и Никола был прекрасным кандидатом. Эдвард и не подозревал, что принял худшее решение в своей жизни.

К тому времени, когда прадеду исполнилось восемнадцать, Никола Россини стал Николой Калленом, который унаследовал все после смерти сэра Эдварда в "автокатастрофе". Как он рассказал мне позднее, он все подстроил. С этого началось господство Николы Каллена и развитие прибыльного семейного бизнеса.

Короче говоря, он женился, у него родилась куча детей, в том числе и мой отец Карлайл. Так странно думать о Карлайле как о главе какого-либо преступного клана из-за его нежной натуры. Нельзя сказать, что он не убивал ублюдков, но он единственный, кто предпочитает применять силу только тогда, когда это необходимо.

Я больше всех похож на прадеда Каллена. Такой же безжалостный, угрожающий, сильный.После того, как Никола завоевал Бруклин и половину Нью-Йорка, он переехал в Чикаго, где открыл магазин. Это город, в котором я вырос. Это место, где родились мой отец и я; это место, где я научился всему, что знаю.Мой отец женился на моей матери Эсме сразу после колледжа, и они до сих пор вместе. После того, как Никола стал слишком старым, чтобы управлять, он выбрал того, кто был способен все контролировать, того, кто окажет честь семье. Отец Карлайла, мой дед, был именно тем человеком, но вскоре после назначения был убит. Вот так, с подачи прадеда Карлайл Каллен стал самым ужасным человеком в преступном мире.

- Эдвард, не отвлекайся, - прошептала моя мать, наклонившись и слегка ударив меня по колену.

- Я слушаю, - пожал я плечами, и она сердито посмотрела на меня.

- Нет, не слушаешь. Не хочу, чтобы ты витал в облаках в церкви.

- А что, это грех? - спросил я, закатив глаза.

- Фактически, да, - резко ответила она и откинулась на скамью.

Я сел прямо, но все же позволил своим мыслям уйти подальше отсюда.

ОКР[6] во мне подсказывал, что что-то не так, и я начал отчаянно искать причину моего раздражения. Из лежащей рядом со мной Библии торчал маленький листок, и меня это бесило. Я быстро засунул его обратно и заново поправил свой галстук.

Мне не ставили диагноз “ОКР”, но все мои привычки и особенности были классическим его проявлением. Действительно, это дерьмо никого не волнует, и то, что я делал, фактически помогало мне оставаться собранным и организованным.

Я был вторым биологическим сыном своих родителей, но самым младшим после моего старшего большего брата Эммета и приемного брата Джаспера.

Будучи сицилийскими итальянцами, семья имела важно значение для Калленов. Каллены дорожили семейными ценностями. Являясь вторым сыном Карлайла и Эсме, я не должен был принимать руководство на себя, но если бы вы были знакомы с Эмметом, то наверняка знали бы, почему именно мне доверят управление делами лет через двадцать-тридцать, когда отец решит, что я готов.

Эммет был огромным парнем размером с полузащитника, но внутри, под всей этой грудой мускул и мышц, он, по сути, был мальчишкой, который никогда не относился к жизни слишком серьезно. Это одна из причин, почему Карлайл так хотел сделать меня своим заместителем, не позволяя его «медвежонку» выставить отца дураком. Эммет был скорее мягким, нежели сильным. Он может уложить комнату полную копов шариковой ручкой и скрепкой. Я восхищаюсь его силой, но не мозгами.

Моим вторым братом был Джаспер. Фактически мы не были родственниками, но вы бы никогда так не подумали, потому что внешне он очень похож на Карлайла, и он такой же мой брат, как и Эммет. Мои родители усыновили его в возрасте двух лет еще до моего рождения, вся эта история была довольно запутана, но мы справились с этим.Изначально Джаспер был сыном главы конкурирующего преступного клана, который был убит людьми Карлайла. В любом случае Джаспер остался без родителей, и Эсме отвергла идею отправить его в детский дом; таким образом, они немедленно усыновили его. У Джаспера не было шансов стать лидером, так как технически он не был семьей, но он был счастлив быть частью того, что мы создали.Каллены были известны как самые жестокие куски дерьма на Сицилии, и никто не хотел связываться с нами. Конечно, прежде чем мы стали главными, мы должны были сделать всех остальных. Ирландцев, афроамериканцев, японцев, китайцев, колумбийцев, русских, испанцев, бразильцев. Фактически мы контролировали все Восточное побережье и, позднее, весь Средний Запад.

У нас были синдикаты в Лондоне, Нью-Йорке, Майами, Токио, Луизиане, Сиэтле, Гонконге, Москве и Пуэрто-Рико, но наш “дом” находился в Чикаго.

Мы занимались всем: от наркотиков до незаконного экспорта, но специализацией Калленов было оружие. Я знал все о Кольте 45 калибра к тому времени, когда мне исполнилось четыре, и я мог самостоятельно дать сдачи в пять лет. Хотя все три сына пошли в школу для бизнеса, Карлайл удостоверился в том, что мы в состоянии справиться с любой ситуацией на улице, и научил нас обращаться с оружием прежде, чем мы научились ходить.

Алмазы, кокаин и деньги всегда проходили через наши каналы, но мы никогда не занимались людьми. Карлайла никогда не привлекала идея продажи другого человека, хотя многие мафиозные кланы занимались этим.

Мы были людьми, когда этого хотели!

На моего отца работало приблизительно две тысячи человек по всему миру. Довольно трудно контролировать всех, и некоторые говорят, что мафиозный клан должен быть маленькой семьей, иначе ничего не получится, но никто не задерживался здесь надолго, если не выполнял свою работу.

В число ближайших родственников входило примерно десять человек, которые принимали решения, начиная с моего отца, затем меня, Эммета и Джаспера.

Мы были сплоченной командой, в которой преданность и секретность являлись самым важным. Если вы не подчинились правилам, то...ну же... включите свое воображение. Мы, Каллены, славимся своей креативностью.

- Эдвард, будь внимательнее, - моя мать снова задела мое колено.

- Я слушаю, - недовольно пробурчал я, но мои мысли были далеки от Бога.

Эммет и Джаспер хихикали около меня.

- Дебилы, - прошептал я.

- Долбоеб, - ответил мне Эммет.

- Мальчики, я не допущу сквернословия в церкви. Мы все исповедуемся перед тем, как уйдем, - Эсме прекратила нашу перепалку.

- Брось Ма, этот гребаный священник не прочь полапать мальчиков. Я не могу даже смотреть на него, - содрогнувшись, ответил Джаспер.

- Он так не делает. Отец О’Мэйли очень уважаемый человек, и лучше бы вам послушать его, - она указала на нас троих.

Карлайл только покачал головой, слегка улыбнувшись.

Забавно и весьма комично видеть Калленов в церкви, но у нас не было выбора, об этом позаботился Никола. Он говорил что, чем неприметнее ты, тем меньше копов у тебя на хвосте, поэтому мы и совершаем "обычное дерьмо", как я называл это. Будние дни посвящены мафии, а выходные - семье.

Каждую субботу Эсме устраивала грандиозный обед, на котором присутствовала вся семья, а это приблизительно сорок человек. Некоторые из них были непосредственными родственниками, а некоторые – нет, но Эсме считала их семьей. По воскресеньям мы ходили в церковь, затем ездили на кладбище Роузхил, чтобы поменять цветы на могиле отца Эсме и не важно, какая погода была на улице. После этого мы обычно расслаблялись и отдыхали до тех пех пор, пока не наступит понедельник, время наркотиков, денег и оружия.

Господи, я люблю свою жизнь!

Конечно, то, что мы были лидерами мафии, совершенно не означало, что у нас не было легальной работы. Эммет, Джаспер и я получили диплом Гарварда и степень МВА в Дартмуте, на получении которой настоял наш отец. Он никогда не давил на нас, призывая присоединиться к клану, но было понятно, что мы все пойдем по его стопам.

Помимо нашей преступной жизни у каждого из нас была нормальная жизнь.

Я работал в сфере недвижимости. Мне принадлежали три небоскреба в Чикаго и множество других по всей стране. Мои братья жили со мной в одном из них. Конечно, мне принадлежал пентхаус, Эммет и Джаспер жили этажами ниже.

Джаспер был владельцем трех клубов и нескольких ресторанов в городе, которые стали местом тусовок молодых туристов и всего бомонда Чикаго. Эммет и мой отец были настоящими бизнесменами. Для тех, кто был не в курсе нашей деятельности, Карлайл управлял хедж-фондом[7].

Да уж.

- Итак, я призываю Вас совершать хорошие поступки в течение недели. Будьте добры к другим, совершайте благие дела, - священник закончил свою проповедь. - От имени Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь.

- Аминь, - произнесли одновременно почти шестьсот человек.

- Да пребудет Господь с Вами.

- И с Вами, - наконец-то мы закончили.

Ну что за кучка неудачников.

Я никогда не пропускал воскресную мессу, но только из-за Эсме. Я был не прочь поспать или сходить на тренировку вместо церкви, но она и слышать не хотела об этом. Независимо от того, чего хотела моя мать, она всегда добивалась своего. Она была самой милой женщиной на этой планете, живущей в мире, которым правят мужчины. Мужчины, контролирующие хаос. Она была единственной женщиной, которую я когда-либо любил и вероятно останется той, которую буду любить всегда

Я не влюбляюсь. Это для гребаных сосунков-подкаблучников, которые не знают, чем бы еще заняться. Я не завязываю отношения. Никогда не заводил, никогда не буду. Единственным, у кого были стабильные отношения на протяжении нескольких лет, был Эммет с его чертовски горячей подружкой Розали Хейл.

Раньше она работала секретарем у Карлайла, и все знали, что Розали и Эммет нравятся друг другу, но они ходили вокруг да около какое-то время. В этом и заключалось отличие между мной и Эмметом. Я брал то, что хотел, несмотря ни на что. Если бы я захотел Розали, я бы взял ее... и я сделал это... Много раз.

Конечно, это произошло до того, как Розали и Эммет стали встречаться, и я не думаю, что он знает об этом, так что мы будем держать это в тайне. В любом случае это был просто секс, также как и с любыми другими, с которыми я встречался.

- Ну, что у нас сегодня на повестке дня? - спросил Джаспер, вставая со своего места.

- Мальчики, я хочу, чтобы вы отдохнули, - сказала Эсме и взяла отца под руку.

- Нет времени, ма. У нас есть кое-какие дела. - Эммет похрустел своими суставами. Розали поправила свои длинные, светлые волосы, и я заметил, как несколько подростков на скамье позади нас подглядывали за ней. Они отвернулись сразу же, как только Эммет сурово взглянул на них.

- Мы должны возложить цветы на могилу вашего деда, и затем вы все свободны, - сказала Эсме. - Только приезжайте на обед.

Она попыталась добраться до моих волос, но я остановил ее:

- Ма, я – взрослый двадцатипятилетний мужчина.

- Я просто хотела помочь тебе привести волосы в порядок. Я знаю, как ты ненавидишь, когда они в беспорядке.

- Извини, я торопился утром, - ответил я, при этом пробежавшись рукой по волосам, убедившись, что все было идеально.

Семья начала протискиваться сквозь выходящую толпу. Мы медленно двигались к выходу.

- Да, он гулял со мной вчера ночью, - Джаспер задел мое плечо, и я съежился от прикосновения. Мне не нравилось, когда люди прикасались ко мне.

Если бы люди в этой церкви знали, что Джаспер и я делали вчера вечером, то вся церковь сгорела бы дотла. Я перекрестился еще раз на всякий случай и затем сделал это снова, потому что я не любил нечетные числа.

- Я не знаю, почему вы, мальчики, не можете хотя бы раз посидеть дома. Почитать книгу или прогуляться, - сказала Эсме.

- Действительно, и почему они так не делают? - засмеялась Роуз, как только мы вышли под яркое сентябрьское солнце. В Чикаго стояла жуткая жара, но не настолько сильная, чтобы заставить нас сидеть дома. Мы все надели темные очки и были похожи на героев гребаных голливудских фильмов.

- Копы, три часа, - Джаспер указал на черный легковой автомобиль, стоявший в конце улицы недалеко от церкви. В машине сидели две жирные полицейские задницы, пытающиеся остаться незамеченными.

- И когда они собираются сдаться? - Карлайл покачал головой и помог Эсме спуститься вниз по каменной лестнице. - Это так мило.

- Ну, будь вы законным бизнесменами, их бы там не было, - прошептала Эсме.

Моя мать знала обо всех ужасных вещах, на которые была способна ее семья, что мы, собственно говоря, и делали, но она старалась держаться подальше от всего этого. Она не любила говорить о нашей деятельности и редко вникала в наши дела, которые, безусловно, были противозаконными.

- Я все еще не понимаю, почему они не идут домой. Уверена, у них есть семьи, - Роуз насмешливо помахала им рукой. Она могла быть сукой, когда хотела быть ею.

- Пойдем, прежде чем ты пригласишь их на обед, - Эммет повел Роуз вниз по Стейт стрит, где на отдельной парковке стояли наши автомобили.

- Мм... сын, надо поговорить, - Карлайл похлопал меня по плечу. - Почему бы нам не прогуляться? - предложил он, как будто у меня был выбор.

- Конечно, - ответил я. - Позволь, я уберу пиджак.

Я расстегнул свой темно-синий пиджак в тонкую полоску и снял его.

Оставив отца, я побежал к своей малышке.

Мой вишнево- красный Saleen S7[8] был моей гордостью и радостью, купленной сразу после окончания Дартмута. Я буквально убил бы за этот автомобиль. Аккуратно сложив пиджак, я открыл дверь со стороны водителя и положил его на заднее сидение, словно это был хрупкий цветок. Меня раздражали складки, и мне совершенно не хотелось гладить его позднее.

Я закатал рукава белой рубашки и, посмотрев в окно, удостоверился, что мои волосы все еще в порядке перед тем, как вернулся к Карлайлу.

Моя мама уехала с Эмметом и Роуз, в то время как Джаспер свалил, хрен знает куда. Я надеялся, что они не забыли, что у нас были кое-какие дела.

- О чем ты хотел поговорить? - спросил я, засунув руки в карманы.

- Просто продолжай идти, - ответил он, как только мы спустились по Стейт стрит к Мэдисон.

Жара была изнуряющей, но я не потел. Я никогда не потею. Я научился контролировать это.

Вокруг нас было много людей, которые, даже не зная моего отца и меня, чувствовали, что надо держаться от нас подальше. Мы излучали такие волны ««не связывайтесь с нами»

У нас с Карлайлом были странные отношения, весьма напряженные на работе, но когда мы отдыхали, я снова был со старым Карлайлом, с которым я рос. Он был любящим и добрым, но этому не было места в криминальном мире. Когда он был настроен на работу, ты знал это.Мы двигались не спеша, но все же направлялись куда-то. Я действительно не знал куда, и не спрашивал его. Мы подошли к продавцу мороженого, который обслуживал несколько детей.

- Два ванильных, - Карлайл вытащил бумажник. Я сжался от того, что не хотел, есть что-то грязное в данный момент, но если бы мой отец захотел, чтобы я запихал это мороженое в свою задницу, то я бы сделал это. Вот так все вели себя с ним.

- Пять пятьдесят, сэр, - сказал мужчина с сильным акцентом, похожим на польский.

- Оу, довольно дорого для мороженого, - Карлайл посмеялся.

- Я знаю, но мне нужно кормить семью, - стыдливо ответил продавец, вручая нам наши холодные угощения.

- Сдачи не надо, - мой отец заплатил пятисотдолларовой купюрой.

Мы ушли, в то время как мужчина ошеломленно смотрел на деньги в своей руке.

- Это было мило, - сказал я, облизав свой рожок, пытаясь собрать все мороженое, что грозило оказаться на моей руке.

- Я узнаю, кто он, и заплачу его арендную плату или еще что-нибудь, – ответил отец.

- Что происходит? У меня проблемы? – спросил я немного возбужденно, но отлично скрывая свое волнение.

- Просто продолжай есть. По другой стороне улицы за нами следует огромный мужчина размером с Эммета. Не смотри, - резко ответил отец, как только я хотел повернуть голову. - Он – тёмнокожий с короткими темными волосами. Посмотришь, как только присядем на скамейку.

Я продолжал есть, как приказал отец и не поднимал голову. Единственное, что отвлекало меня от человека позади нас, были взгляды некоторых довольно горячих цыпочек, которые оглядывали меня с ног до головы в паре ярдов от меня.

Я продолжал облизывать свое мороженое, убедившись в том, что они видели, как я могу работать языком и был рад, что они не видели мои глаза из-под темных очков, потому что, скорее всего, меня арестовали бы за сексуальное домогательство, даже без прикосновений.

- Эдвард, - отец вернул меня к действительности. - Садись, - он указал на скамью в маленьком парке. Дул легкий ветерок, развевавший кроны деревьев; я любил наблюдать за городской суетой Чикаго в это время дня.

Это был мой город.

Мы сели, и я заметил того, о ком говорил Карлайл.

- Джейкоб Блэк? - спросил я, зная точно, кем он был, практически заклятым врагом.

- Продолжай есть. Они не могут читать по губам, - сказал Карлайл. - Он - умное ничтожество, которое сидит на нашем хвосте уже несколько лет. Он следит за нами некоторое время, но, безусловно...

- Мы слишком хороши, – злорадствовал я.

- Не будь высокомерным, Эдвард. Тщеславие никогда никому не приносило ничего хорошего.

- Извините, сэр, - я замолчал. - Продолжай.

- Он собирается установить за нами слежку в течение следующих нескольких месяцев.

- Зачем? Почему сейчас? - я уже знал ответ на этот вопрос. Правда заключалась в том, что мне нужно, чтоб мне бросили вызов, и Блэк сделал это.

Я знал, что должно произойти что-то, чтобы полиция занялась нами вплотную.

- Кто занимался делом Лэнджера? Я сказал сделать это тихо и убрать только мужа. - Он рассердился. - Позже я узнал, что была убита его жена, и осталось слишком много следов. Было слишком много крови...

- Ммм... я занимался им.

- Эдвард, мы все влипли, - Сказал Карлайл серьезно. - Удача была на нашей стороне, но все будет не так просто, если ты снова облажаешься. У нас нет времени на ошибки.

- Извините, сэр.

- Как долго? - спросил он просто, и кого-то наша беседа сбила бы с толку, но я отлично знал, о чем он спрашивает.

- Одна секунда, - ответил я и опустил голову.

- Нужна всего одна секунда, чтобы сказать “извини”, - Он повторил так, будто я был ребенком. - Именно столько времени надо, чтобы навести пушку. Тебя могли убить, пока ты произносил это слово, - сказал он спокойно.

С самого детства он всегда учил нас, что фразу “извини” произносят только при самых страшных обстоятельствах, потому что я мог сдохнуть прежде, чем у меня появился бы шанс произнести хоть слово.

- Не извиняйся передо мной.

- Я не подумал.

- Нет проблем. У меня все под контролем, я только хотел оповестить тебя о нашем новом преследователе. - Мой отец доел свое мороженое.

- Я знаю. Ты подчистил это дерьмо?

- Да, кого-то арестовали за грабеж. По всей видимости, была украдена картина или что-то типа того. Дело закрыто. Блэк пытается возобновить его, только уже как убийство, но руководство не желает его слушать. Они слишком заняты повышением статистики раскрытых преступлений для того, чтобы тратить время на убийство, - он остановился. - Дело в том, что я ожидал большего от вас. Я не могу все время “подчищать” за вами, мальчики. У меня нет времени.

- Я постараюсь.

Мы замолчали, как только подул ветер. Просто почувствовав запах озона, я мог предсказать шторм, надвигающийся с Озер, и, скорее всего, он придет, когда уже стемнеет.Я посмотрел через дорогу и увидел Блэка, читающего журналы в киоске, ясно как день. Я не смог сдержать усмешку, застывшую на моем лице. Блэк и я играли в кошки-мышки на протяжении трех лет, и он до сих пор не поймал меня.

Лэнджер лишь маленькая часть адских вещей, которые происходили в клане Калленов. Сейчас для меня не проблема зайти в комнату, полную людей, и пустить пулю в любого, кто помешает мне.

Мартин был моим объектом. Он работал бухгалтером у моего.Когда я просматривал бухгалтерские книги в прошлом месяце как обычно, я нашел некоторые несоответствия. Пропали приблизительно два миллиона с оффшорного счета в Ямайке, обслуживающего наркотраффик в Карибском регионе. Деньги исчезли недавно, и меня это бесило.

Я задал несколько вопросов Лэнджеру, ему нечего было сказать, и я позволил ему уйти. По случайному совпадению, в его собственности появилась отличная вилла в Греции стоимостью как раз в два миллиона долларов. Я пришел, чтобы наказать его. Я не играл, деньги не были серьезной проблемой, но никто не посмеет выставлять меня дураком.

Его жена стала жертвой. Предполагалось, что ее не будет дома, но ей пришлось понести наказание за поступки мужа. Я не оставлял свидетелей.

Кровь была моим небольшим пунктиком.

Это было сообщение. Я знал, что Блэк будет вести это дело, но не раскроет его... так же, как и всегда. Я фактически размазал это дерьмо по всей комнате, как будто я был Джексоном гребаным Поллоком[9], буквально рисуя кровью на стенах, простынях и ковре. Это действительно было забавно, хоть я и редко развлекался.

Я просто пытался оживить наши с Блэком сухие и скучные дела. Он был настолько глуп и туп. Блэк думал, что он самый крутой в Отделе, но если бы это было действительно так, он поймал бы нас еще несколько лет назад. Никто и никогда нас не поймает.

- Он не станет для нас проблемой, - сказал я сухо, откинувшись назад.

- Нет. Мы слишком умны для него.

Я засмеялся:

- Я думал, что тщеславие – отрицательное качество.

- Для тебя. А я заслужил, - отец усмехнулся мне. - Пойдем. Эсме убьет меня, если мы опоздаем на кладбище.

После посещения кладбища у меня осталось свободное время до семейного обеда. Я завел мотор, и позволил моему Saleen показать все, на что он способен.

Я поехал по Шоссе 61, оставив позади себя Университет Чикаго и местных яппи[10]. Как только я выехал из города, разогнавшись до 241,40 км/ч, высокие деревья окружили меня со всех сторон.

Я питал слабость к быстрым автомобилям, горячим женщинам и опасным ситуациям.

Вот таким был я. Эдвард Каллен. Без заморочек.

Откровенно говоря, я был монстром, вампиром, убийцей и мне это нравилось. Я был мучителем и убийцей в костюме за две тысячи баксов и в ботинках за пять. Я жил за счет кокаина и алкоголя, хотя не увлекался ни одним дерьмом, которым накачивал свое тело. У меня были ограничения, когда дело доходило до наркотиков, и обычно это был кокс, который проходил по нашим каналам, но надо сказать, что я никогда не отказывался попробовать что-то новое. Я получал новую киску всякий раз, когда хотел, и я даже не пытался вести себя как придурок, которому нужны серьезные отношения.

У меня были хорошие качества, но главным образом их затмевали плохие.

Я был собственником, ревность текла по моим венам, ненависть жила в моих глазах, я обладал характером быка, и у меня редко хватало терпения на медлительных придурков и людей, которые не делали то, что я им говорил. Я должен был постоянно контролировать себя и не слушал никого кроме матери или отца.

У меня не было времени, чтобы строить отношения или заводить дружбу, потому что это было ниже меня. Кому, какое дело, есть ли у меня друзья? Пусть лучше меня боятся, чем будут любить - это девиз, согласно которому я жил.

Я даже не заметил, как обогнал гребаный минивэн на шоссе и почувствовал, что мой телефон завибрировал в кармане.

- Каллен, - ответил я.

- Эй, братишка! – отозвался Эммет. - Я только что отвез маму и Рози домой. Когда мы собираемся покончить с этим дерьмом? У меня нет времени после обеда.

Я откровенно незаконно и совершенно по-дурацки повернул в другой ряд.

- Я возвращаюсь в город. Встретимся у склада через полчаса.

- Договорились. Предупрежу Джаса.

Закончив разговор без всяких сентиментальностей, я прибавил скорость, чтобы поскорее вернуться в Чикаго.

Открыв ящик под пассажирским сиденьем, я стал шарить там, пока не нашел свою вторую малышку.

Я вытащил серебряного Пустынного Орла[11] с ручкой из слоновой кости, который идеально лежал в моей руке, будто специально был отлит для меня. Моя особенная пушка, которой я пользовался, когда хотел закончить дело и немного повыпендриваться. Несмотря на то, что у нее не было глушителя, и ей обычно не пользовались убийцы (кроме меня), моя пушка была моей “палочкой-выручалочкой”. Дома я хранил такую же, только золотую, но редко пользовался ею, только в особых случаях.

Я положил оружие на колени и, барабаня пальцами по рулю, направился обратно в город, пробираясь сквозь утреннюю пробку.

Я достиг южной части города в мгновение ока. Пристань был огромная, сюда приходили баржи. Повсюду были склады и разгрузочные платформы; грохот отлично скрывал наши делишки, которые мы здесь вели. Практически вся пристань принадлежала Карлайлу, и мы могли использовать ее в наших интересах.

На высокой скорости я въехал на территорию складов и припарковался рядом с Мерседесом Эммета[12], прислонившись к которому, стояли он и Джаспер.

Вылезая из автомобиля, я наступил в лужу.

- Дерьмо, - пробормотал я и попытался избавиться от просочившейся внутрь грязной воды. Я повел шеей, поскольку почувствовал тревогу и беспокойство от того, что грязь просачивается в мою кожу. Я глубоко вздохнул и не позволил чувствам взять надо мной верх.

ОКР - сука!

- Эй, полегче! Мой автомобиль слишком ценный, чтоб быть поврежденным, - Эммет провел рукой по серебристой поверхности автомобиля.

- Да, да, - раздражительно ответил я. - Давайте покончим с этим. Время для крови.

- Почему мы снова здесь? - спросил Джаспер, как только мы обошли лужи и направились в самый дальний склад недалеко от берега.

Эммет вытащил телефон и просмотрел информацию.

- Думаю, отец хочет, чтобы мы узнали у этого чувака о делах в Майами.

- Он главный? - я открыл металлическую дверь.

- Нет, всего лишь исполнитель, но он подозрителен как дерьмо. Отец не доверяет ему и думает, что он коп.

- И что мы должны сделать? - Джаспер пожал плечами. - Отпустим его? Мне пофиг.

- Мы не можем так поступить, - вздохнул Эммет.- Он слишком много знает. Мы должны прикончить его.

Подсознательно я запаниковал. “Ты не можешь убить копа, Эдвард!”, но я отогнал эти мысли. Я уже делал это прежде. Убийство было моей привычкой. Я уже знал, что иду к черту, и не надо повторять мне это снова.

Я засунул пушку за пояс, предварительно проверив магазин.

Мы тихо зашли на склад, который был практически пуст за исключением нескольких ящиков, стоящих у дальней стены. Листы фанеры, сложенные стопкой до самого потолка. Посреди свободного пространства - стул и дрожащий мужчина лет тридцати на нем. Никаких окон, только входная дверь. Слабый свет, почти ничего не видно.

- Грязь, - пробормотал я и пожалел о сказанном, но точно знал, что со мной все будет в порядке. Убийство было единственным дерьмом, которым я не боялся замараться. Я любил, когда проливалась чужая кровь.

Мы приблизились к сидящему, постепенно окружая его, вселяя страх.

Эммет и Джаспер, сняв пиджаки, бросили их на ящики и закатали рукава.

Я ходил вокруг своей добычи как хищник и осматривал его, оценивая ситуацию.

Он склонил голову, его руки были связаны за спинкой стула толстой веревкой. Я заметил красные следы на его запястьях, значит, он не раз пытался выбраться из нее. Он тяжело дышал, но я знал, что это от болезненного положения на стуле.

Он был ниже меня, я заметил это, несмотря на то, что он сидел, на нем не было ничего кроме пары боксеров. Он был мокрым от пота и воды. Скорее всего, отец уже отправлял кого-то, чтобы разговорить его.

- Как тебя зовут? – спросил я его холодно и спокойно.

- Маркос, - ответил он с сильным акцентом.

- Откуда ты? - мой тон был резким и убийственным.

- Из Хорватии.

Джаспер, Эммет и я переглянулись, мы подумали об одном и том же.

Он не коп. Он из гребаной Восточно-европейской мафии!

- На кого ты работаешь?

- Ни на кого.

Это случилось так быстро, что я даже не заметил, если бы Маркос не закричал от боли.

Эммет с грохотом ударил Маркоса куском фанеры по бедрам. По дереву пошла трещина вниз от места удара, но оно не развалилось полностью.

- Проклятье, я хотел посмотреть, сломаю ли ему бедро, - Эммет по-детски надулся. - Нам нужен кусок дерева покрепче, – решил он и отправился на его поиски.

- Я снова спрашиваю, на кого ты работаешь? - Я ходил вокруг него, а потом резко склонился над ним на расстоянии руки, придав ситуации драматизма.

Вся эта работа была связана с драмой. Я мог бы убить его прямо сейчас, если бы захотел. Без причинения боли и вреда.

- Ни на кого.

Я резко выхватил пушку из-за пояса и прострелил дыру размером с грейпфрут в его левом колене. Пуля разорвалась, пройдя сквозь кость, и порвала мышцы. Кровь попала на мою рубашку, но я даже не вздрогнул.

Я опустил руку, позволяя стекать ей рядом со мной у всех на виду.

Он изрек поток ругательств, и я почувствовал запах соли его слез.

Гребаный придурок.

- Хорошо, хорошо, - Маркос скорчился, я увидел, как слезы капают с его лица. Его левую ногу, возможно, пришлось бы ампутировать, если бы он выжил. - Его зовут Сергей. Он русский и послал меня, чтобы внедриться.

Через две секунды я прострелил еще и левую голень. Его крики были достаточно громкими, чтобы оглушить меня, но их скрывали гудки барж и морские птицы. Нет необходимости в глушителе. Нас никто не слышит.

- Ты слишком легко сдался, - я вытер кровь со ствола. - Если бы я был твоим главным, ты уже был бы мертв за раскрытие информации. Ты даже не пытался бороться.

- Меня держат тут неделю. Я ничего не ел, и кто-то приходит каждый час выбить дерьмо из меня, чтобы я заговорил. Я больше не могу бороться!

- Жаль, - шепотом произнес Джаспер.

- Парни, у вас не выиграть, ведь так? – жалостно прорыдал Маркос. Я лишь закатил глаза.

По моей просьбе Джаспер развязал Маркоса, который тут же упал в лужу крови, которая вытекала из его ноги.

- Я хочу знать, что ты взял, - Джаспер сел на стул, скрестив руки.

- Ничего, клянусь. Я тут всего несколько месяцев.

- Ты глуп и ленив. Тебя поймали только потому, что ты воровал товар из Майами. Куда ты отправлял его? - спросил Эммет холодно. В деле Эммет может быть очень страшным.

- В Россию. Сергей хочет уничтожить вас… как и все. - Было весьма трудно понять его из-за жуткого акцента и сильной одышки, я знал, что мы не получим много информации от нашего хорошего друга Маркоса.

- Сколько ты взял? – спросил я, уже зная ответ.

- Только пару килограммов кокса... - У него не было времени, чтобы договорить, потому что я выстрелил ему прямо лоб. Его голова сильно дернулась назад от силы выстрела, с которой пуля разорвала его мозг и вылетела с другой стороны.

Кровь брызнула фонтаном из огромной раны в затылке как из скважины и была теперь повсюду, но так или иначе, Эммет и Джаспер были чисты.

Удачливые ублюдки.

- Теперь мне надо переодеться перед обедом, - сказал я, не заботясь о том, что только что убил человека.

- Ты всегда мараешься. Это смущает, - Джаспер ударил себя по колену. - Посмотри на меня, чистого и нетронутого, - он показал свои руки.

Я вытер кровь с пушки о его рубашку, окрасив ее в красный цвет.

Эммет расхохотался, и я сделала тоже самое с ним.

- Проклятье, Эдвард. Кровь не отстирывается с хлопка. Рози убьет меня, на мне одна из ее любимых рубашек.

- Ты такая маленькая сука, - усмехнулся я.

Он ударил меня куском фанеры не так сильно, чтобы повредить, но достаточно, чтобы поставить синяк.

- Полагаю, теперь нам надо разобраться с этим куском дерьма, - Джаспер вздохнул и указал на Маркоса.

- Мы заставим парней скинуть его в реку, - Эммет погладил живот. - Прямо сейчас, я голоден.

Он схватил пиджак и выскочил из склада. Джаспер последовал за ним, я был самым последним.

Я снова заткнул пушку за пояс и с лязгом закрыл дверь.

Вот такая у меня жизнь, нравится вам это или нет!