Соотношение международного публичного и международного частного

ПРАВА

Профессор М.М. Богуславский, будучи приверженцем «цивилисти-ческой» теории международного частного права в его расширенном

¹⁹ Л.А. Лунц. Курс международного частного права. Общая часть. М., 1973. С. 32. -° См. его же: Международное частное право. Особенная часть. М., 1963; М.М. Богус­лавский. Международное частное право. Его же: Международное частное право. М.: Практикум, 2002 и др.

восприятии, включая применение материально-правовых норм наря­ду с коллизионными нормами (см. выше), проводит в схематичном изложении следующие различия между международным публичным и международным частным правом²¹.

1. По предмету регулирования fratione materiae) международное пуб­личное, право регулирует «политические взаимоотношения госу­дарств». Международное частное право регулирует «частноправовые» отношения международного характера, прежде всего «имуществен­ные», а также неимущественные (например, в области авторского и патентного права).

Отметим в этой связи, что «политические» взаимоотношения, во-первых, давно уже приобрели чуть ли не преобладающий «имуществен­ный» (экономический в широком смысле) характер, свидетельством чего служит возникновение во второй половине XX века международ­ного экономического (публичного) права. Во-вторых, так называемые «неимущественные» международные отношения (в том числе интел­лектуальная собственность) имеют также явственно «имущественное» значение: патенты и авторские права не только продаются и покупа­ются, но и охраняются, как и иное имущество. А с другой стороны, международное материальное регулирование, к примеру, интеллекту­альной собственности во многом не частноправовое, но публично-пра­вовое. Оно касается взаимоотношений, хотя и с участием частных лиц - авторов изобретений, художественных произведений, - но не только

^Jl См.: М.М. Богуславский, в кн.: Международное частное право. Современные про­блемы. Кн. I, 1993. С. 228-229. Его же: Международное частное право. С. 20-22. См. также: С.Н. Лебедев. Унификация правового регулирования международных хозяй­ственных отношений: некоторые общие вопросы // Юридические аспекты внешне­экономических связей. М., 1979. С. 15-43; А.Л. Маковский. Вопросы теории между­народной унификации права и состав международного частного права // Материалы Торгово-промышленной палаты СССР. М., 1983. Выпуск 34. С. 26-33; В.П. Звсков. Международное частное право, Курс лекций. М., 1999. С. 1-103; Н.Ю. Ерпылева. По­нятие, предмет, система и источники международного частного права // Международ­ное публичное и частное право. 2002. № I. С. 18-30; Л.П. Ануфриева. Соотношение международного публичного и международного частного права: правовые категории. М., 2002; ее же. К вопросу о теории международного права // Моск. журнал межд. Права. 2003. № 1. С. 3-19; В.В. Кудашкии. Актуальные вопросы международного час­тного права. М., 2004; его же. Правовое регулирование международных частных от­ношений. СПб.: Юридический центр. Пресс. 2004; Е.В. Кабатова. Осторожно - новая методология. ЭЖ. Юрист. 2004. № 34, авг. С. 8; Ю. Базедов. Унификация междуна­родного частного права в Европейском союзе // Моск. журнал межд. права. 2004. № 1. С. 156-178.

И не столько между собой, по и с государствами, действующими с (по­стными функциями (правила оформления заявок на изобретения, сроки И условия защиты iосударствами исключительных прав и т.п.).

2. По субъектам регулируемых отношений (ratione pcrsonae).
Основными субъектами международного публичного нрава являются
государства, а в международном частном праве физические и юри­
дические лица.

Однако и тго различие нельзя, полагаем, признать надежно опреде­лительным. Слишком во многих случаях, и чем дальше тем больше, и государства широко и масштабно участвуют в традиционно частно­правовых «гражданских» отношениях. Достаточно упомянуть государ­ственные концессии, крупные подрядно-строительные работы, мно­гомиллиардные займы государств у иностранных коммерческих бан­ков, у других государств и международных учреждений и т.д.

3. По источникам права (ratio legis). В международном публичном
праве роль основного источника регулирования отношений играет
международный договор; в частном праве международные договоры
также имеют большое значение, но их нормы в одних государствах
входят в состав правовой системы данной страны, а в других могут
применяться лишь после того, как будут в определенной форме санк­
ционированы государством.

И в том, и в другом случае, на наш взгляд, нет принципиального различия между применением частноправовых или публично-право­вых международных договорных (конвенционных) норм в правопо­рядке конкретных государств (см. выше).

Разница может быть, как справедливо отмечает проф. М.М. Богус­лавский, в способах, методах рецепции (трансформации) международ­ных договорных норм в национальные правопорядка Это - генераль­ная или специальная рецепция (конституционная, ратификационная, промульгационная и т.п.).

■к -к •&

Получается, что международное частное право, строго говоря, ока­зывается не «международным» и, как ни парадоксально, не всегда «ча­стным». Оно, во-первых, внутринациональное, а во-вторых, в извест­ной части своей нормативной массы - публично-правовое.

Вся частноправовая сущность международного частного права зак­лючена в единственной, но принципиальной нормативной установке: свобода (автономия) воли сторон правоотношений (в этом, и только

Такого рода конвенции, как впрочем и любые иные международные! договоры и их нормы, не имеют ipso jure т.н. «прямого» действия! в национальных правопорядках договаривающихся, а тем более тре-; тьих государств. Чтобы обрести правовую силу в том или ином rocy-j дарстве, не нарушая его государственного суверенитета, соответству­ющие договорные условия должны быть - предварительно или post factum - реципированы посредством внутринациональной, конститу­ционной, ратификационной, промульгационной или иной специаль­ной рецепционной процедуры.

3. Применяемые в результате, в частности, коллизионного метода
конкретные внутринациональные (включая реципированные из меж­
дународных договоров) материально-правовые нормы, обыкновенно
рассматриваемые в советской и в постсоветской доктрине в качестве
регулирующих отношения и с «иностранным элементом», не могут
формально-юридически включаться в corpus juridicum национального
международного частного права.

Включение такого рода норм в международное частное право выхо­дило бы за рамки предмета его регулирования (см. выше) и означало бы стирание граней между подлинным международным частным пра­вом и гражданским, семейным и др. отраслями права. Поэтому задей­ствованные в правоотношениях с «иностранным элементом» матери­ально-правовые нормы гражданского, семейного и других отраслей права следует трактовать в качестве того, чем они формально и явля­ются, т.е. нормами именно этих отраслей. Кроме, разумеется, случаев, когда отдельные нормы соответствующих отраслей служат определе­нию подлежащего применению права (ст. 1186.1 ГК РФ).

4. Преимущественно, с очевидностью, в прикладных интересах непре­
рывно-последовательного нормативно-правового обеспечения рассмот­
рения (в судах, арбитражах, в научно-учебных целях) конкретных право­
отношений (начиная при необходимости с коллизионного определения
применимого материального права, и с обычно беспрерывным перехо­
дом к использованию самого этого права), в частности, при рассмотре­
нии правоотношений с так называемым «иностранным элементом»,
доктриналъно допустимо рассматривать условно - в составе того или
иного национального расширенно понимаемого «международного част­
ного права» - также и некие национальные материальные гражданско-
правовые и т.п. нормы, в том числе и нормы, реципированные из между­
народных конвенций унификационного характера о частном праве., _:.

Это, однако, допустимо, только понимая такое расширенное «меж­дународное частное право» исключительно в качестве специальной отрасли правоведения (Л.А.Лунц), но отнюдь не как подлинное меж­дународное частное право в объективном смысле.

Данная отрасль правоведения может мыслиться в виде науки о на­циональном (для каждой страны собственном) комплексном правовом регулировании трансграничных (иначе с «иностранным элементом») правоотношений субъектов частного национального права. При этом такими субъектами могут выступать и публично-правовые учрежде­ния, включая государство, а сами правоотношения могут подпадать под регулирование не только тех или иных национальных частно­правовых, но и публично-правовых норм, включая и реципированные из международных договоров. Эту отрасль правоведения, дабы терминологически отделить ее от науки собственно международного частного права, можно было бы обозначить как науку о правовом регулировании трансграничных отношений субъектов частного права или (хотя и менее точно) - науку о правовом регулировании частных трансграничных связей (не смешивая с т.н. «транснациональным правом» - см. выше).