Пробуждение

Безмятежность, которую я открыл, — это симптом

определенного состояния. Она не является результатом

постижения или каких-то особых усилий. К большинству

людей она приходит слишком редко и не тогда, когда они

сознательно ищут, — за исключением случаев, когда человек

хорошо знает, где и как искать

Нa страницах этой книги мы откроем тайну обретения

безмятежности. Я отдал поискам безмятежности всю свою

взрослую жизнь. Я проводил годы в глубоких размышле-

ниях, уединившись в горах далеких экзотических стран.

Я год за годом посвящал медитации по нескольку часов

ежедневно — в попытках обрести и удержать покой. После

тридцати пяти лет упорной ≪духовной≫ работы я был не

(жиже к обретению стабильного внутреннего покоя, чем в

самом начале своего путешествия. Исполненный уныния

и разочарования, я наконец отказался от дальнейших по-

пыток. Отказался от всего, что определяло мою жизнь, и

обнаружил на освободившемся месте лишь пустыню. Но

и там безмятежности не было. Все, что у меня осталось, так

это малая искорка надежды.

Однажды, когда я сидел в кафе при книжном магазине

Borders в городе Флинт, штат Мичиган, глядя в пластиковую

чашку с безвкусным зеленым чаем, эта последняя искорка

надежды угасла. Когда это произошло, все замерло. Сама

Вселенная перестала дышать. И едва различимая в этой

недвижимости присутствовала песчинка безмятежности.

Когда мое сознание было привлечено к ней, я ощутил себя

подобно Алисе, падающей в кроличью нору. Падая, я стре-

мительно уменьшался в размере, словно камешек, летящий

с высокого моста. Через миг произошел взрыв. Он был

похож на Большой Взрыв, но только вместо огня и камней

образовалась безмятежность. В результате этого взрыва моя

Вселенная наполнилась веществом покоя.

Столик в кафе. Солнце, пробиваясь сквозь облака, грело

мою спину. Зал гудел голосами, а в динамиках под потолком

тихо журчал джаз. Я сидел, сжимая в ладонях чуть теплую

чашку с чаем. Все было так же, как прежде, за исключением

того, что помещение теперь наполнилось ясным живым

светом —светом безмятежности. Каким образом целая

вселенная уместилась в тот маленький зальчик, и без того

наполненный людьми и книгами, мне неизвестно. Но она

появилась там —и никто не заметил. Галактики и катаклиз-

мы творения легко проходили сквозь наши тела —и никто

этого не замечал. Дыхание мое не изменилось, но по лицу

заструились слезы, падая на стол возле чашки. Студентка,

занимавшаяся вместе с друзьями за соседним столиком,

встретилась со мной взглядом и быстро отвела глаза.

Словно по какому-то незримому сигналу мое сознание

сжалось в бесконечно малую точку —мерцающую вспышку

меньше самой малой субатомной частицы. Я наблюдал, как

из лучистой энергии сгущались облака и смешивались друг

с другом. Из этих лучистых паров прорастали живые духи

деревьев, и морей, и плодородных полей —лишь для того,

чтобы снова раствориться в бесформенной энергии. Я был

повсюду —больше всего самого большого и меньше всего

самого малого.

Когда эти вихрящиеся энергии творения померкли, я

снова обнаружил себя в обыденном настоящем, которое

мы так уверенно называем ≪реальным миром≫. В мое со-

знание вновь ворвались голоса людей, и музыка, и запах

кофе, и гренок. Однако все это перестало быть обыденным.

Слезы подсыхали, и я видел все вокруг более отчетливо. Все

казалось свежим и чистым, озаренным изнутри. Все формы

одновременно ощущались как энергия. Однако было еще

нечто, скрытое глубоко в самых тонких формах энергии.

Это нечто непознаваемо, и все же я его осознавал. Оно было

разумным и сознательным. Но в первую очередь —состра-

дательным. Это и было Состраданием. И каким-то образом

я был Этим.