Логический позитивизм и его принципы

Основателем логического позитивизма был австрийский философ и физик Мориц Шлик /1882-1936/, организатор и руководитель так на­зываемого "Венского кружка", продолжившего традиции Э.Маха, а так­же его участники Отто Нейрат /1882-1945/, Рудольф Карнап /1891-1970/ и другие.(Душой кружка был Людвиг Витгенштейн /1889-1951/, вскоре переехавший в Англию. Его "Логико-философский трактат" с предисловием Бертрана Рассела /1872-1970/, наравне с работами Джоржа Мура /1873-1958/, положил начало неопозитивистского движе­ния в Великобритании. Наиболее видным представителем неопозитивиз­ма в Германии был Ганс Рейхенбах /1891-1953/, в Праге - Филип Франк /1884-1966/, в Польше - представители так называемой "Львовско-варшавской школы" Ян Лукасевич /1878-1956/, Альфред Тарский ' /1902-1984/ и другие. После захвата Австрии немецкими фашистами "Венский кружок" распался, и большинство его участников перебрались в Англию и США.

Логический позитивизм возник на базе логического атомизма, для авторов которого - Б.Рассела и Л.Витгенштейна - образцом фило­софских рассуждений служила логика и математика. Основное назначе­ние философии они усматривали в логическом анализе языка науки, целью которого было отражение в элементарных /атомарных/ предложе­ниях простых /атомарных/ фактов. Считалось, что при таком подходе можно отобразить онтологическую структуру действительности.

Используя средства логического анализа и аппарат математи­ческой логики, логические позитивисты в отличие от логических ато­мистов пытались более последовательно реализовать программу пози­тивистского эмпиризма/ Они стремились создать беспредпосылочную философию и поэтому отказались от всяких онтологических утвержде­ний, в том числе и от онтологических предпосылок логического ато­мизма. Характерной чертой новой позитивистской программы стала критика метафизики и очищение философии от метафизических псевдо­проблем.

По мнению логических позитивистов, вся прошлая философия от­мечена пороком "психологизма" с его интроспекционистской методоло­гией и антропоцентрическим взглядом на человека как уникальное явление во Вселенной. Но, как писал Р.Карнап, в результате деятель­ности Коперника человек потерял свое отличительное свойство цен­тральной фигуры во Вселенной; в результате деятельности Дарвина он был лишен качества особого сверхживотного существования; в резуль­тате деятельности Маркса факторы, посредством которых история мо­жет быть каузально познана, были смещены из сферы идей в сферу ма­териальных событий; в результате деятельности Ницше происхождение морали было лишено нимба; в результате деятельности Фрейда факто­ры, посредством которых идеи и действия могут быть каузально объ­яснены, помещены в темные глубины, в человеческую преисподнюю. Се­годня высказываются предположения, подчеркивает Карнап, что психо­логия, которой до этого был придан ореол величественности как тео­рии о духовных событиях, низведена до статуса части физики.

Согласно М.Шлику, проблема сознания - одна из центральных проблем традиционной философии - является псевдопроблемой. Сама категория "сознания" есть не что иное, как досужее "изобретение философов". Философское утверждение с реальности сознания анало­гично теологическому утверждению о реальности бога, поскольку оно не может быть удостоверено никакими достоверными фактами.

Новое понимание предмета философии и критика прежнего его понимания с наибольшей отчетливостью были сформулированы Карнапом в статье "Преодоление метафизики логическим анализом языка науки", где он питался доказать HeB03voKHocTb философии в традиционном ее значении, т.е. науки, основной вопрос которой есть вопрос о взаи­моотношении бытия и мышления, объекта и субъекта. Карнап считает, что основной философии - это псевдовопрос, поскольку ответы на него лишены научного смысла и не поддаются квалификации как истинные или ложные. Дело, по Карнапу, в том, что философские пред­ложения либо составлены из псевдопонятий /"мировой дух", "субстан­ция", "вещь в себе" и т.д./! либо входящие в них термины соединены в предложения по правилам, несовместимым с грамматикой и логикой. Такие предложения будут не истинными и не ложными, но лишенными научного смысла, подобно предложению "сапоги-всмятку в современ­ных условиях шьют на машинах".

3 доказательстве бессмысленности метафизических положений логические позитивисты усматривают одну из своих главных заслуг. Они разработали критерии, якобы дающие возможность надежно разли­чать бессмысленные метафизические высказывания и осмысленные науч­ные положения. Если их "рабочим" методом был логический анализ, то критерием и одновременно принципом, разграничивающим метафизичес­кие и научные высказывания, объявлялась верификация.

Суть логического анализа, который неопозитивисты рассматри­вали в качестве основной философской процедуры, заключался в сле­дующем. Вся наука складывается из предложений двух типов: логико-математических /аналитических, тавтологических/ и эмпирических /фактических/.\Так, предложение "2x2= 4" тавтологично, так как сводится к -предложению "4 = 4". Таково же предложение "Всё холос­тяки неженаты", поскольку мы можем заменить слово "холостяк" его словарным значением, получив: "Все неженатые люди - неженаты". Предложения этого типа служат как бы логическим каркасом научной теории. Их критерий - законы формальной логики. Напротив, предло­жения "В этой комнате 4 стула" или "Все холостяки эксцентричны" относятся к эмпирическим, поскольку они могут быть проверены под­счетом стульев в комнате или путем наблюдения за привычками холос­тяков. Все остальные предложения или ошибочны, будучи построены в нарушении правил синтаксиса и логики, или же /если они не сводимы ни к тавтологии, ни к некоторому акту опыта/ "метафизичны", т.е. научно неосмысленны, абсурдны.

^Отличие эмпирических предложений от "метафизических" логи­ческий позитивизм осуществляет на основе "принципа верификации", который играет в неопозитивизме решающую роль. Он оказывается од­новременно критерием истинности предложения и принципом "демарка­ции" /разграничения/ эмпирических /научных/ и "метафизических" предложений. Принцип верификации - это проверка предложений с целью установления их научной осмысленности, а затем их истинности или ложности на основе сравнения с опытными данными. Согласно принципу верификации, критерием истинности суждения является его соответствие чувственному опыту субъекта. В случае, если суждение не поддается сопоставлению с опытом, оно считается и не истинным и не ложным, но лишенным научного смысла, т.е. вненаучным.

Таким образом, логический анализ и верификация - таковы от­личительные особенности логического позитивизма. Может сложиться впечатление, что логический позитивизм - это довольно простое, яс­ное и вполне убедительное учение: если ты хочешь говорить со смыс­лом и претендовать на научность, то изволь пользоваться только та­кими предложениями, которые, с одной стороны, непротиворечивы, а с другой - могут быть проверены на опыте. Представители неопозити­визма неоднократно пытались убедить читателей в независимости принципа верификации от каких-либо философских предпосылок. Однако на деле он неотъемлем от субъективно-идеалистической позиции в фи­лософии и неизбежно ведет к солипсизму. Возражая против этого, Рас­сел пишет: "Гипотеза, что звездное небо существовало во все време­на, и гипотеза, что оно существует только тогда, когда я его вижу, совершенно тождественны во всех тех следствиях, которые я могу проверить". Но как тогда быть, например, с таким предложением: "Существует независимо от существования субъекта реальность"? Оно ведь не поддается верификации, поскольку требует для своей провер­ки субъекта там, где его, по содержанию предложения, не должно быть. Как и все прочие философские предложения, оно не верифициру­ется, а значит не истинно и не ложно, а "лишено научного смысла". Согласно принципу верификации нельзя проверить предложение: "Я переживу свою телесную смерть" Псевдопроблемой является и вопрос о существовании бога. Неопозитивизм отрицает не истинность предло­жения "Бог существует", а его принадлежность к числу предложений науки.

Принцип верификации оказался неприменимым и к самой науке. С точки зрения этого принципа не имеют, например, научного смысла утверждения о существовании потенциальной энергии или о физических свойствах сверхзвезд, поскольку большая гравитация внутри них не позволяет им излучать электромагнитные волны или какие-либо другие сигналы. Между тем эти утверждения имеют научный смысл в современ­ной физике и космологии. Более того, поскольку каждое предложение о факте, спустя мгновенно после его совершения, автоматически пре­вращается в предложение о прошлом факте, то практически вся наука оказывается под сомнением, поскольку предложения о фактах прошлого не поддаются верификации. Непонятно, и как можно производить обмен научной информацией.

Для выхода из создавшихся трудностей предлагались различные варианты. Наиболее интересное "лекарство" от субъективности пред­ложил Р.Карнап. По его мнению, базисом науки должны быть не ощуще­ния и не предложения об ощущениях в момент их фиксации, но уже за­фиксированное и как бы "омертвленное" предложение. Такие предложе­ния Карнап назвал "протокольными предложениями". Форма протоколь­ных предложений такова: "такой-то человек там-то видел то-то". Карнап полагал, что ссылка на разных лиц в самих протоколах спаса­ет от субъективизма и не препятствует обмену протоколами между людь­ми. Однако и здесь, если придерживаться строго правил верификации, обмен между учеными принципиально невозможен. Протокол: "Он гово­рит: "Это дерево зеленое" означает для ученого "Я" не сообщение о

свойствах дерева, но лишь констатацию действия третьего лица, произносящего звуки Э - Т - 0... Считать же, что эти звуки означа­ют биологический факт, строго логических оснований нет.

Таким образом, верификация, задуманная в качестве защиты на­учных положений от "метафизического тумана", в действительности поставила под сомнение само существование научных теорий. Принцип верификации, по верному замечанию К.Поппера, вместе "с метафизикой уничтожает также и естествознание, законы которого логически не сводимы к элементарным опытным высказываниям".; В конце концов ока­залось, что сам принцип верификации не верифицируем. Он явно не тавтология, но он и не опытное предложение. Следовательно, он - "метафизика", научно неосмысленное предложение, подлежащее устра­нению из научного языка и "научной философии", каковою объявил себе логический позитивизм.

Следует подчеркнуть, однако, что сам по себе принцип верифи­кации имеет некоторый рациональный смысл, поскольку осмысленность и истинность всякого научного положения если не прямо, то опосредо­вано восходит в конце концов к чувственной /опытной/ проверке. Но эта проверка есть лишь определенная сторона практического воздей­ствия людей на внешние объекты, которую неправомерно сводить к со­поставлению предложений с некоторыми "атомарно" вычлененными ощу­щениями субъекта. Кроме того, принцип верификации заставил более требовательно отнестись к проблеме доказательности философских по­ложений, поставил проблему специфики Философской аргументации.

Наряду с принципом верификации важное место в логическом по­зитивизме занимает конвенционализм, т.е. методологический принцип, согласно которому многие утверждения науки являются результатом соглашения между учеными. В философском отношении конвенционализм формировался как способ преодоления материалистических и идеалисти­ческих крайностей в решении основного вопроса философии. Тезис о произвольности выбора начальных понятий и аксиом устранял, каза­лось бы, необходимость определенного выбора между материализмом и идеализмом в данном вопросе.

Одна из наиболее ярких формулировок конвенционализма - это так называемый "принцип терпимости" Карнапа, согласно которому можно выбирать /"можно терпеть"/ любую избранную решением субъекта непротиворечивую логическую систему. "Принцип терпимости" Карнапа распространялся на любую научную дисциплину, в состав которой вхо­дят аксиоматические построения. В конвенционализме нашел отражение тот факт, что научные теории не являются непосредственными обобще­ниями опытных данных, и в этом смысле конвенциональные элементы неустранимы из научного знания. Но это совсем не означает, что снимается вопрос об их истинности и каждый ученый волен строить свою логическую систему произвольным образом. \

Ввиду трудностей применения принципа верификации и в стрем­лении избежать солипсизма Р.Карнап, О.Нейрат, Ф.Франк и другие нео­позитивисты большое внимание уделили принципу физикализма. В физикализме получила выражение идея объединения /"унификации"/ всех наук на основе универсального языка, в роли которого выступал язык математической физики, а также стремление превратить язык в глав­ный объект философских исследований. Так Нейрат в своих работах настойчиво проводил мысль о том, что главной задачей логического позитивизма является "энциклопедическая интеграция" научного зна­ния, связывая эту задачу с идеей Лейбница о создании искусственно­го языка, с помощью которого можно было бы строить все рассуждения по способу, каким выполняются вычислительные операции.

Согласно Карнаяу, науки различаются между собой не природой исследуемых объектов, а различными языками. Эти языки в принципе "транслируемы" на язык физики - наиболее универсальный язык науки. Карнап характеризовал физикализм как требование замены предложений различных наук предложениями, в которых фигурировали бы лишь тер­мины, употребляемые в физике. Возможность перевода предложения на физикалистский язык Карнап рассматривал как критерий их научной осмысленности. Речь шла не об объединении всех природных и общест­венных явлений на основе физических процессов и не о сведении их к физическим процессам, а лишь о замене терминологий различных наук терминологией одной науки. Такой подход он пробовал провести в от­ношении всех наук без исключения, в том числе и в отношении психо­логии и социологии.

Физикализм пережил полосу расцвета в начале 30-х годов в ра­ботах неопозитивистов Венского кружка, а затем началось его быстрое падение, поскольку он оказался неспособным ни обеспечить унифика­цию научного знания, ни раскрыть перспективы взаимозависимости и единства различных областей научного познания. Ведь даже в преде­лах самой физики невозможно создать единый язык, поскольку, напри­мер, язык механики недостаточен для выражения электромагнитных, атомных или термодинамических явлений. Можно сделать вывод, что неопозитивисты в новом варианте повторили ошибку тех философов ХУЛ века, которые пытались уложить все науки в прокрустово ложе совре­менной им механики.