Статья 9. Статус земельного участка для создания родового поместья

1. Земельный участок для создания родового поместья предоставляется в пожизненное пользование с правом передачи по наследству только гражданину России. Земельный участок для создания родового поместья запрещается предоставлять иностранным гражданам и лицам без гражданства, кроме лиц, получивших в установленном законом порядке статус беженца (но не более двух семей на одно родовое поселение, создаваемое народным депутатом России)*.

***

Не знаю, сколько времени я гулял, пока дедушка Анастасии знакомился с содержимым привезённой мною папки с документами, как вдруг услышал раскатистый, громкий и совсем нестарческий смех. Он продолжал смеяться, и когда я быстро подошёл к нему.

— Здорово… Ой, насмешил… Спасибо тебе… Спасибо, Владимир. А я поначалу вникать не хотел.

— Но если Вы вникли, то почему смеётесь? Положение ведь серьёзнейшее. Сложнейшее!

— Для кого сложнейшее? — переспросил дедушка.

— Для меня, для читателей, пожелавших строить поместья, о которых говорила Анастасия.

* Подробный проект закона и комментарий к нему будут опубликованы в очередном номере альманаха «Звенящие кедры России». Альманах можно будет приобрести. И хорошо если бы читатели посоветовали депутатам всех уровней власти познакомиться с ним.

Возможно, тон мой был несколько раздражённым и обиженным, когда я это говорил. Дедушка перестал смеяться, внимательно посмотрел на меня и ответил спокойно и серьёзно:

— Так до сих пор и не могу понять, почему внучка с тобой возится, да ещё и детей рожает. Ты только не

обижайся на меня, старика, Владимир. Я понять не могу, другие тоже, значит, не поймут, но в этом непонятии возможен смысл великий. И потому к тебе я отношусь без неприязни. Не осуждаю внучку, а восхищаюсь ею содеянным.

— А по существу о написанном Вы что-то можете сказать?

— Так я ж сказал — восхищаюсь содеянным.

— Кем содеянным?

— Внучкой.

— Но я ведь Вас о написанном мною спрашивал.

Дедушка посмотрел на папку с бумагами. Потом молча и внимательно — на меня и ответил:

— Так я не знаю, Владимир, насколько необходимо тобой написанное обращение к людям? Может, оно и важно для них. Для меня прочитанное лишь подтверждение предположения о том, что внучка ещё десять лет назад предвидела все перипетии и всё, что тебе кажется в противодействие творится, она давно это во благо развернула.

— Как же можно благом считать оскорбление читателей и меня?

— А ты понял, кто тебя оскорбляет, читателей твоих?

— Структура некая, под крышей Российской Православной Церкви обосновавшаяся.

— Чувство обиды в тебе возникло?

— Да.

— И это хорошо. Теперь не разумом, а чувствами, возникшими в тебе и множестве людей, ты сможешь понять, как ваших прародителей перед потомками оклеветали. Назвали их язычниками и на протяжении веков приписывали им деянья нехорошие, которых прародители не сотворяли. Не только ты писать об этом пробовал. В веках историков немало находилось, что опровергнуть клевету пытались. Но тщетно.

Теперь возникла ситуация, когда таким же способом клевещут на людей, к твореньям Бога прикоснуться пожелавшим. Таких людей теперь немало, и они на себе чувствуют, как оболгали их прародителей. Теми, кто сегодня оклеветан, воспрянут души прародителей далеких. Как ангелы-хранители далёкие родители оберегать станут своих сегодняшних детей. Добрей не будет и светлей той силы, что возникает сейчас в мире. Поверь. Если сегодня так случилось для людей… Если незримая нить способна будет воссоединить сегодняшнего сына с его родителем, что жил две тысячи лет назад. И если дальше нить соединения продлится, то с Богом человек сегодняшний, с первым родителем своим, соединится.

Дедушка говорил это, явно сдерживая волнение. А мне хотелось уточнить:

— Может быть, очень важно сказанное Вами. Но ведь задержка происходит с созданием родовых поместий.

— Но может быть, она необходима для осмысления и сотворения проекта будущего?

— Может быть. Всё как-то необычно поворачивается. Вроде бы с простых действий начиналась первая книга, затем — вторая, читательские клубы, а теперь — «Родовая книга» появилась и «Семейная летопись».

При этих словах дедушка вновь засмеялся, но сразу замолчал, сказал с доброй улыбкой:

— С «Семейной летописью» внучка явно лично поиграла. Быть может, чтобы вас как-то утешить. Ну это ж надо, ситуацию создала, правители верховные страны и патриарх идею внучки поддержали. Но лишь одну идею. Про философию её умалчивая иль не понимая. Им в вечность не войти, лишь половинчаты они, не смелы.

В историю и вечность люди те выйдут, которые сейчас пусть даже в мыслях создают свои Богоугодные поместья. Идею сами выбрали иль их избрали, уже не будет важным. Вечность впереди у тех людей, кто будущее сотворяет для детей. Своих детей и для себя. Впервые на земле для вечности рождённый вернётся в вечность человек.

Владимир, я начинаю понимать деянья внучки. Открыто перед Анастасией, быть может, многое из таинств бытия. Но есть одна, которая до конца не известна даже жрецам верховным. Они всегда лишь знали: жизнь человеческая может вечной быть. Часть знаний им и позволяла реинкарнироваться вновь. Но их не полным перевоплощенье было. И потому ни им, ни человечеству деянья радости не приносили. Теперь, уверен я, поверь, Анастасия знает в полноте для обретенья вечности необходимые творенья. Её спроси об этом и понять пытайся. И коль слова найдутся в ней, понятные для множества людей, откроются миры, достойные человека-бога.

Иди, Владимир, к внучке, с ней поговори. Сейчас на берегу у озера она сидит под кедром. Случиться может значимое в мире, когда слова о вечности, для разума и чувств понятные найдутся. Взметнутся ввысь стремления проснувшейся цивилизации великой. Галактика почувствует великие стремленья и с трепетным волненьем будет ждать прикосновенья тех, кто жизнь чудесную планетам может дать. Иди, не медли.

Я сделал несколько шагов, но окрик дедушки Анастасии остановил меня:

— Владимир, вообще пора бы вам, анастасиевцам и партию свою родную сделать.

— Партию? Какую?

— Так говорю же я, так и назвать её — «Родная партия».