Кто-то скажет: «Это пустое чудачество». Не спорю, но всё равно каждый год везу свои деревья людям

Приехав в город, сначала обхожу деревья, посаженные в прошлом году. Часто вижу сломанные веточки и стволики. Часто вокруг деревьев разный мусор и грязь. Тогда прошу прощения у своих деревьев за людей, которые сделали им больно. Невольно накатываются слёзы... Но зато сколько у меня радости, когда вижу прижившиеся дубики или яблоньки. Порой рядом с моими деревьями появляются и другие деревца. Тогда моей радости нет предела. Значит, рядом живут добрые люди, любящие землю и лес.

В каждом дереве, каждой травинке и даже в каждом камне мне видится и слышится живая душа. Когда ты им своим прикосновением даришь радость, они отвечают тебе чистой радостью и невыразимым словами счастьем. Мне нравится разговаривать с берёзами, клёнами и дубами. Их корнями ухожу вглубь родной землицы и слышу её голос. Их кронами соприкасаюсь с небом и разговариваю с ясным солнышком.

Они знают много интересного, но никому не выдадут твоих тайн и их советы никогда не подводят. Вы скажете: «Деревья не говорят». Говорят. Просто нужно уметь слушать их живую душу. Тогда разговор с ними не будет казаться странным и смешным. Чудно? Да, чудно и все мои чудачества вовлекают меня в необычные приключения.

В Чудославино сказочными историями никого не удивишь. Поэтому-то, когда я объявил о своём путешествии на воздушном шаре, оно никому не показалось странным. Деревенька у нас маленькая, но и в ней мужички не лаптем щи хлебают. Заморские диковинки не в новинку. Мне лишь посоветовали взять с собой тёплый, шерстяной свитер и магнитный компас, чтобы знать, где будет пролетать воздушный шар.

Кто-то даже немного по-доброму позавидовал. Согласитесь, что и вы бы не отказались прокатиться на воздушном шаре. Ведь это очень здорово лететь в корзинке, сплетённой из ивовых прутьев и с большим, брезентовым шаром над головой.

Лететь и мечтать о чем-нибудь хорошем и добром. Ожидать чего-то неизвестного, необыкновенного и пронизанного солнечным светом. Надеяться на чудо и знать, что это чудо произойдет. Купаться в солнечных лучах, смеяться и любить. Звёздочки, горы, лес, озёра. Всё и всех на свете.

«Лечу, лечу, лечу! - вырывается из тебя. - Навстречу солнцу, любви, радости». До чего хорошо и прекрасно на душе в эти мгновения. Ветер обдувает тебя со всех сторон, а тебе весело и интересно. Особенно интересно лететь ночью, когда на небе высыпаются яркие звёздочки и выходит тонкий, совсем молодой месяц. Золотой серп, окруженный таинственным ореолом, по- детски чист, трогателен и наивен.

Лесной царевич

Скажу по-секрету, почему мне хотелось подняться ночью к мерцающим звёздочкам и поговорить с ними. Дело в том, что мне вчера приснилось лесное царство. В нём росли высокие кедры, золотящиеся янтарными капельками смолы. Вековые, почти в семь охватов дубы, укрывавшие под своими раскидистыми кронами тонкие рябинушки и ореховые кусты.

Во всём лесу было много полянок, на которых земляничные веточки с трудом удерживали спелые ягодки. Землянички почти касались земли и просто просились, чтобы их собрали в берястянное лукошко. Я даже улавливал их запах. Сладкий, манящий и какой-то радостный. Да, именно радостный.

В лесу был радостный и сказочный запах. Он проникал в меня и я чувствовал себя то сочной земляникой; то увесистым, как бы подбоченившимся жёлудем; то боровиком с тёмно-коричневой шляпкой, по-хозяйски выросшем во мху. А какая вкусная и налитая сладким соком росла черника! Она была самого настоящего, иссиня-чёрного цвета и вся блестела своими налившимися бочками.

Посредине леса бежала шустрая, прозрачная речушка, мягко журчащая у бобровой плотины. Сами бобры то и дело ныряли возле своего домика и что-то в нём строили. На старой, немного подсохшей сосне деловито постукивал лесной доктор - дятел. «Мы еще поживём, поживём, - говорил он сосне. - Немножко подлечимся и еще годков сто простоим. Простоим, простоим, обязательно простоим».

Не знаю как, но я как-то проникал во все уголки леса. В берлогу к большой, полудремавшей медведице, где боролись пушистые медвежата. Они почему-то напомнили мне дворовых, кудлатых щенят. Никак не верилось, что они вырастут в тяжелых, насупивших густые брови лесных воевод.

Неожиданно на плечо прыгнул рыжий бельчонок. У него в зубах был лесной орешек. Бельчонок устроился по-удобней и принялся разгрызать орех. Сухо хрустнула скорлупка и рыжее чудо стало быстренько уплетать орешек. Затем бельчонок ткнулся в ухо и обнюхал щеку. Я почувствовал его тепло и услышал частое биение его сердечка. Обнюхав щеку, он прыгнул на ближайшую сосенку.

Скоро я познакомился со всеми лесными жителями. С весёлыми зайчатами, уплетающими свою капустку; с сохатым, задумчиво жующим осиновую кору; ежами, заботливо устраивающими свою норку под дубом; с красивой, огненно-рыжей лисой и даже с филином, сидящим в глубине дупла и хлопающим своими желтыми глазами.