Джек Лондон

Прихрамывая, два путника спустились к речке. Оба устали и выбились из сил, и лица их выражали терпеливую покорность - след долгих лишений. Плечи им оттягивали тяжелые тюки, стянутые ремнями. Каждый из них нес ружье. Билл перешел реку. Шел не оглядываясь. Второй путник поскользнулся на гладком валуне и чуть не упал, но удержался на ногах, громко вскрикнув от боли.

- Слушай, Билл, я вывихнул ногу!

Билл ушел, оставив путника одного, в беспредельной и страшной пустыни.

Путник взглянул на юг, там проходит по канадской равнине страшный путь Полярного круга. Речка, посреди которой он стоял, впадает в Северный Ледовитый океан. Картина была невеселая. Ни деревьев, ни кустов, ни травы, - ничего и в его глазах появилось выражение страха.

Оставшись один, он не сбился с пути. Но как ни трудно было ему идти, еще труднее было уверить себя в том, что Билл его не бросил, что Билл, конечно, ждет его. Он должен был так думать, иначе не имело никакого смысла бороться дальше, - оставалось только лечь на землю и умереть.

Он ничего не ел уже много дней, но еще дольше он не ел досыта. То и дело он нагибался, срывал бледные болотные ягоды, клал их в рот, жевал и проглатывал их.

Он просушил мокрую обувь у костра. От мокасин остались одни лохмотья, сшитые из одеяла, носки прохудились насквозь, и ноги у него были стерты до крови. Лодыжка сильно болела, она распухла, стала почти такой же толстой, как колено.

Голодный, он обессилел, полз по мокрому мху; одежда его намокла, тело зябло, но он не замечал ничего, так сильно терзал его голод. Он искал лягушек в озерах, копал руками землю в надежде найти червей, хотя знал, что так далеко на Севере не бывает ни червей, ни лягушек.

Повалил мокрый снег.

Им владело только одно желание: есть! Он помешался от голода.

Вечером он поймал трех пескарей, двух съел, а третьего оставил на завтрак.

Его начали мучить навязчивые мысли.

Отчаянную храбрость смыло волной страха. Перед ним появился медведь. У человека не было сил бежать. Медведь отступил в сторону, угрожающе рыча, в испуге перед этим таинственным существом - человеком, который не убегал…

Это был уже не страх голодной смерти: теперь он боялся умереть насильственной смертью. Кругом были волки. Волки по двое и по трое то и дело перебегали ему дорогу. Но они не подходили близко.

К вечеру он набрел на кости, разбросанные там, где волки настигли свою добычу.

Он стиснул зубы крепче и стал грызть. Иногда ломалась кость, иногда его зубы.

Он забылся от голода. Очнувшись, услышал за своей спиной какое-то сопение - не то вздох, не то кашель. Волк, верно, был болен.

Человек шел следом другого человека, того, который тащился на четвереньках, и скоро увидел конец его пути: обглоданные кости на мокром мху, сохранившем следы волчьих лап. Это было то, что осталось от Билла…

Больной волк шел и следил за человеком, он выжидал. И началась самая жестокая борьба, какая только бывает в жизни: больной человек на четвереньках и больной волк, ковылявший за ним, - оба они, полумертвые, тащились через пустыню, подстерегая друг друга, борясь с забытьем, и сторожа друг друга.

Рукам человека не хватало силы, чтобы задушить волка, он навалился на зверя всем телом…