Попугай

А он рискнул,

А он заговорил,

И всё, что слышал,

Взял и повторил.

Что б нам услышать

То, что говорим,

Когда, чего не ведая,

творим.

Зачем же так?

Природе вопреки.

Но если он — дурак,

Мы — дважды дураки.

БАБОЧКА

Через муки, риск, усилья

Пробивался к свету кокон,

Чтобы шелковые крылья

Изумляли наше око.

Замерев в нектарной смеси,

Как циркачка на канате,

Сохраняют равновесье

Крылья бархатного платья.

Жизнь длиною в одни сутки

Несравнима с нашим веком,

Посидеть на незабудке

Невозможно человеку.

Так, порхая в одиночку,

Лепестки цветков целуя,

Она каждому цветочку

Передаст пыльцу живую.

ПЕТУХ

Он на рассвете всех будил,

И дураков, и дурочек,

Он гордо по двору ходил,

Осматривая курочек.

Пройдет походкой боевой —

И куры все повалены,

А перья белые его

Как будто накрахмалены.

Он забирался на забор

И пел, как Лева Лещенко,

И гребешок, как помидор,

Был без единой трещинки.

Он Петя был и Петушок,

И ласкова бородушка.

Но вдруг топор, удар и шок,

И истекает кровушка.

А ноги вроде и бегут,

И снова кукареку дал,

Да, видно, это Страшный суд,

Когда бежать уж некуда.

И петь пока что ни к чему —

Застыну аккуратненько.

Зачем достался я ему,

Хозяину‑стервятнику?

КОТ

Кот мой свернулся калачиком,

Глазки блеснули во тьме,

Это работают датчики

Где‑то в кошачьем уме.

Ушки стоят, как локаторы,

Слушают тайную тьму.

Всё, что в его трансформаторе,

Он не отдаст никому!

МЫШКА

Мышка — тайна, мышка — рок,

Глазки — маленькие дробки,

Мышка — черный утюжок,

Хвостик‑шнур торчит из попки.

Мышка маслица лизнула

И шмыгнула под крыльцо,

Мышка хвостиком махнула

И разбила яйцо.

Яйцо было крутое

И упало со стола,

А потом уж золотое

Кура‑рябушка снесла.

Была мышь не из мультяшки,

Была мышка из сеней,

Нет, не эту бедолажку

Зарисовывал Дисней.

Твердо знает эта мышка,

Что на свете с давних пор

Мышеловка — это вышка,

Это смертный приговор.

КРОТ

Есть у крота секрет,

Известный лишь ему,

Он вечно ищет свет,

Предпочитая тьму.

МУХИ

Мухи под люстрой играли в салочки:

Кто‑то играл, кто‑то думал о браке.

Она — плела ему петли‑удавочки,

Он ей делал фашистские знаки.

Был этот безумный роман неминуем.

Он сел на нее и летал так бесстыже.

Росчерк движений непредсказуем.

Влево, вправо, вниз, еще ниже.

Присели на стенку, как бухнулись в койку,

Чего он шептал ей, известно лишь Богу.

На локоть привстал я, махнул мухобойкой

И хлопнулся снова в кровать, как в берлогу.

И пара распалась, он снова — под люстру,

Она же мне мстила — жужжала над ухом.

Ее я не трогал. Мне было так грустно.

Завидую мухам. Завидую мухам.

ОХОТА

Кто обманывает рыбу,

Прерывает птицы пенье,

Тащит волоком оленя

Без стыда и униженья?

Кто свалил медведя глыбу.

VIII