Глава 3

После той кошмарной ночи все стало еще хуже.

На следующее утро Наота не мог смотреть на лица Камона и Харуко, так что ушел очень рано.

Это был второй день игры между Марсианами и Фрагментами, но Наота не имел никакого желания участвовать в этом балагане, так что он медленно шел к берегу около моста Мабасе, где и встретился с Мамими. Она была такой же, как всегда – старшеклассница, которой нечего делать.

Они начали «играть» с утра.

Фабрика ММ выпустила белый пар, который медленно расползся по всему небу, украв у мира цвет.

«День за днем, я всегда на том же месте, всегда смотрю на одну и ту же картину, делаю одни и те же вещи. Снова и снова, - рассуждал Наота. – Смогу ли я однажды уйти от этого?»

Мамими пальцем выводила на спине Наоты какие-то узоры. Так начиналась невинная игра, в которой он должен был угадать, что она пишет. Первым она написала «Та», видимо, начало имени Тасуку.

«Однажды, куда-нибудь, как мой брат…» - начал говорить себе Наота.

Внезапно звук приближающегося мотоцикла прервал их игру.

- О, Хару! – радостно воскликнула Мамими.

Наота ушел из дома, чтобы не видеть Харуко, но она уже заметила парочку и остановилась. На ней была спортивная форма, и, похоже, она направлялась на поле.

- Игра уже началась! Опять шалите? – спросила Харуко

Мамими обнимала Наоту сзади. Действительно, для мальчишки делать то, что делал Наота, было весьма неприлично, но парень не хотел слышать это от такой, как Харуко.

Бинт он затянул потуже, чтобы не выпустить рог.

«Чем ты занималась прошлой ночью?»

Наота хотел обругать Харуко, но не хотел, чтобы Мамими слышала зависть в его голосе, поэтому проглотил свой вопрос.

Не зная, о чем думал Наота, Харуко сказала:

- Эй, пошли, поиграем.

- Таккун играет? – удивленно спросила Мамими. – Но Таккун не из тех, кто станет бить.

Слова Мамими еще сильнее встревожил Наоту:

«Не из тех, кто станет бить»?

Неужели Мамими думала о Наоте так же, как и Харуко?

- Могу подкинуть до поля, - предложила Харуко.

Поджав губы, Наота отказался:

- Нет, спасибо, я не играю в бейсбол.

- Это первая игра Канти.

Глаза Мамими загорелись, когда она услышала это имя, и она возбужденно подскочила:

- Лорда Канти?

- Стоит хотя бы посмотреть, как он будет принимать, - сказала Харуко.

- Отлично! – воскликнула Мамими.

- Знаешь, твои хоумраны не такие уж особенные.

Слова Наоты, слова жалкого неудачника, девушки уже не слышали.

- Я еду, Хару! – сказала Мамими.

- Ладно!

Ликующая Мамими схватила Харуко сзади, и Веспа уехала.

Оставшийся один Наота горько прокричал в пустоту:

- Я больше никогда не позволю тебе тренировать меня!

После этого он пошел домой, сжимая биту в руке.

До этого момента он ни разу не думал, что сможет убить собственного отца.

***

Когда Наота вернулся домой, там было пугающе тихо. Сикегуни и Харуко были на поле, а Камона нигде не было видно.

Когда Наота подумал, что, может, стоит и пекарню закрыть, он услышал шум из глубины дома. В коридоре стоял их питомец, кот Мию Мию.

Мию Мию смотрел в гостиную со странным блеском в глазах. По легендам, кошки могут видеть таинственные вещи, невидимые для людей, и казалось, что кот нашел нечто необычное – судя по тому, как он смотрел, в гостиной было чудовище.

Наота разделял подозрения кота и тоже почувствовал, что в комнате кто-то есть.

Инстинктивно сжав биту, он заглянул туда и увидел одиноко сидящего Камона. По крайней мере, Наота подумал, что это его отец. Человек чуть отличался от его отца. На мужчине не было майки, он был растрепан и опирался на стену, открыв рот. В нем было что-то неприличное.

Наота подумал о прошлой ночи, когда почувствовал тошноту, поняв, что Харуко была в комнате Камона.

- О, – заметив Наоту, Камон попытался закрыть живот.

После этого он вгляделся в лицо Наоты и, как будто злорадствуя, довольно ему улыбнулся:

- О, Харуко, я же просил не оставлять следов. Если Наота увидит их, у нас будут проблемы.

Наота посмотрел на живот Камона. Он пытался скрыть любовные укусы. Наота почувствовал, как его лицо одеревенело, а беспокойство превратилось в ярость.

Чтобы еще сильнее разозлить сына, Камон добавил:

- Понимаешь, твой отец и Харуко состоят в таких отношениях.

- Таких отношениях?

Наота испытал невыразимую горечь от столь прямолинейной демонстрации удовлетворения и почувствовал себя полностью преданным. В голове у него снова повторились слова Харуко о том, что он был первым.

Черт! Она ведь сама сказала это…

Камон оперся на стену, попытался встать.

- Ты, наверное, голоден. У нас сегодня твое любимое – генетически модифицированный бобовый творог, Наота-а-а.

Услышав интонацию, с которой к нему обратился отец, Наота почувствовал новую волну издевок. После этого, Камон начал повторять имя Наоты снова и снова, как заевшая пластинка:

- Наота-а-а, Наота-а-а, Наота-а-а…

Парень сжал биту в руке и закричал на отца, чтобы он заткнулся,.

Тогда у него в голове и щелкнуло.

Наота неожиданно разбил битой телевизор, сломав ЭЛ-трубку и раздробив пластик.

Хотя парень ударил только телевизор, Камон издал противное «ух», как цыпленок, которому свернули шею.

Когда Наота бросил на него взгляд, он увидел, что голова Камона повернута под неестественным углом, а он сам лежит на полу перед ним. Наручные часы, которые лежали на телевизоре, взлетели при ударе и упали прямо на голову Камону.

Парень втянул воздух и отшатнулся.

***

Спустя час после преступления, Наота оказался в комнате допроса в полицейском участке Мабасе. Сидя в пустынной комнате в одиночестве, он посмотрел в окно и увидел полуденное солнце, ярко сияющее снаружи.

«Шок! Шестиклассник до смерти забил отца битой!» - такими будут завтрашние заголовки газет.

- Нет, нет, он был таким обычным, взрослым, хорошим ребенком. Никто от него такого не ожидал… - а это уже скажет Миядзи и другие знавшие его люди на телешоу.

«Я убил своего отца и теперь сижу в комнате для допросов, меня обвиняют в убийстве. Я все еще сплю. Хм, во сколько я сегодня встаю?»

Наоте было трудно дышать - не из-за недостатка воздуха в комнате, но потому что он думал о трупе Камона, который лежал с широко открытыми глазами.

Нет, мой отец не умер. Как будто мой отец мог умереть! Это плохой сон – просто плохой сон. Убийство? Чушь. Слово «убийство» я только в драмах и слышал. Убийца? Это слово из новостей. Как будто мой отец мог умереть.

МОЙ ОТЕЦ ЛЕЖИТ НА ПОЛУ И ЕГО СЕРДЦЕ НЕ БЬЕТСЯ.

Что случилось со мной? Как так получилось? Что подумают брат и дед?

Снова воспоминание: труп с широко открытыми глазами.

Я убил человека. Я УБИЙЦА. Наверное, они опубликуют эссе, которое я писал в школе.

«Мечты о будущем: когда я вырасту, думаю, я уеду из этого города, потому что я чувствую что-то гнилое во фразе «эра локальной автономии»…»

Черт, надо было написать что-нибудь получше. Все специалисты, которые будут анализировать мое психологическое состояние, в один голос скажут, что это был «мальчик с внутренними психопатическими наклонностями».

Сколько времени? В этой комнате есть часы? Как я сюда попал? Почему я сегодня не пошел в школу? Ах да, сейчас же каникулы. Лучше бы я пошел на бейсбол. Я должен был сейчас стоять на месте отбивающего, даже если я ничего кроме этого не сделал бы. Почему я больше не держу в руках биту? Это особая бита моего брата. Помоги мне, Тасуку. Я не могу дышать. Мне тяжело – так тяжело. Мне кажется, мой стул опускается в бездну.

КТО-НИБУДЬ… ПОМОГИТЕ МНЕ!

Из коридора раздался звук шагов.

- Я с ним поговорю, - объявил мужской голос. Наота откуда-то знал его.

Когда дверь открылась, на пороге появился мужчина с бровями, командующий Амарао.

«Как я и думал – он полицейский!» - сказал себе Наота.

Амарао закрыл дверь и сел на стул напротив Наоты, достал из широкого нагрудного кармана КПК и прочитал текст на экране:

- Наота Нандаба, шестиклассник, начальная школа Мабасе. Отец: Камон Нандаба, пекарь, сорок семь лет. Последние десять лет работал в издательстве в Токио ассистентом редактора в журнале субкультур. Около месяца назад женщина, чья личность не установлена, известная под именем «Харуко Харухара», поселилась в доме Нандаба.

Мужчина с бровями неплохо изучил его. Он, скорее всего, уже какое-то время следил за домом Наоты, чтобы поймать Харуко, но вот то, что Наота совершил убийство, для него точно стало сюрпризом.

- Тебе не стоило брать биту, - сказал Амарао. – Ты же в пекарне живешь. Ударил бы залежавшимся батоном.

- Я не бил его, - тихо ответил Наота.

Это была правда. Наота не бил отца. Однако он не тешил себя надеждой, что Амарао поверит ему.

- Наверное, было больно, – прикинул Амарао, налив две чашки кофе и протянув одну Наоте. Мужчина один за другим кидал сахарные кубики в чашку Наоты. - Ты же любишь послаще?

Наота думал, что суперсладкий кофе был методом допроса, но, к его удивлению, мужчина накидал столько же, если не больше, и в свою чашку. Ему видимо очень нравилось сладкое, потому что он без колебаний прижал чашку к губам.

Наота решил рассказать всю правду:

- Я ударил только телевизор.

- Ударил?

- Это была случайность.

Серьезно посмотрев на Наоту, Амарао сказал:

- Я думал ты из тех, кто только ограждения и умеет бить.

«Только ограждения и умеет бить»?

Наота все больше запутывался.

Что значит это «ты из тех, кто только ограждения и умеет бить»?

Амарао спокойно выпил кофе, который больше походил на сахарный сироп:

- Все-таки женщина постарше оказалась ошибкой? Не стоило сражаться за нее с отцом?

- Харуко никакого отношения к этому не имеет.

- Харуко? Ты зовешь ее по имени. Вы, должно быть, близки.

- Я не знаю.

- Она же твой тренер по отбиванию? Ну, она весьма привлекательна.

- Я сказал, что Харуко к этому не имеет никакого отношения! – повторил Наота, повысив голос, потому что Амарао добрался до сути проблемы.

- Ну, так зачем ты ударил его? – немного резче повторил Амарао.

- Я не бил его! – повторил Наота. – Я ударил телевизор.

- Так ты ударил телевизор.

- Да, потому что…

- Потому что ты завидовал?

Наота замолчал и кивнул.

- Не беспокойся. Тебя не обвинят.

«Он, наверное, говорит о законах для несовершеннолетних», - подумал Наота.

Наоте еще не было двадцати, но он все же совершил преступление. Он понятия не имел, что с ним теперь случится.

- Ты тоже жертва, - добавил Амарао. – Просто оказался втянут в нечто большее.

«Жертва», - прошептал Наота.

Жертва? Почему я жертва?

Казалось, этот человек допустил грубую ошибку. Даже если он косвенно вызвал смерть отца, Наота все равно чувствовал себя виноватым.

- Ты правда думаешь, что сам его убил?

Парень не знал, что ответить.

- Лучше посмотри на это, Наота.

- Лучше? – спросил Наота, думая, что может быть лучше жестокого убийства школьником собственного отца.

Когда Амарао нажал на свой КПК, на экране что-то появилось. Это было небо, а в центре экрана сияло нечто, выглядевшее как искусственный спутник. Когда Амарао увеличил картинку, Наота увидел, что спутник сильно трясется.

- Это все в реальном времени. Прямо сейчас на город падает спутник. Это необычный спутник. Это спутниковая бомба с очень большой разрушительной силой.

«Что он сказал?» - подумал Наота, попробовав кофе. Он был намного слаще, чем ожидал парень, и вкус увеличил уровень глюкозы в озадаченном мозгу Наоты.

«Что он сказал про спутниковую бомбу?»

- Если спутниковая бомба взорвется, она уничтожит Мабасе. Понимаешь? Если это случится, никто не спасется. Понял? Никто. Не. Спасется. Ни один котенок. Конечно, ты должен держать это в секрете – даже от своего отца.

- Э? – пробормотал Наота. – Мой отец… все еще жив?

- Все умрут, даже если эвакуируются прямо сейчас. Никто не спасется.

Наота опять вспомнил труп отца.

- Так что быстро иди домой и скажи ей, что нужно сделать еще один хоумран. Скажи, что это послание от фаната из ее города.

Амарао говорил о Харуко. Откуда-то он знал ее.

- Почему Харуко?

- Она из Братства Галактической Космической Полиции.

Наоту не особо интересовала, что это за Братство Галактической Космической Полиции. Ему показалось, что он не поймет, даже если ему объяснить. Парень снова посмотрел на неестественно толстые брови Амарао. Они были странно неестественными бровями.

«Ты тоже жертва». Жертва. Казалось, он имел в виду «жертва Харуко», что значило, что есть и другие жертвы. Каждый раз, когда Амарао упоминал Харуко, он казался необычно взволнованным. Наверное, он тоже был жертвой Харуко.

Наота совсем запутался, пытаясь обработать всю эту информацию.