Сегодняшний сеанс первичной терапии меня просто измо-
тал и опустошил. Просто поражаюсь, сколько боли и обид во
мне накопилось. Что за штука — эта терапия — постоянно удив-
ляешься тому, сколько яда в твоем организме. Мне кажется, что
сейчас я все время занят тем, что говорю многим людям «мать
вашу» — причем говорю это громко и изливая массу яда. Я не
мог делать это, когда был мальчишкой, потому что был совер-
шенно беззащитным. Еще одна вещь, в которой убеждает пер-
вичная терапия, заключается в том, что начинаешь понимать,
что чувства и боль — это реальная, физически существующая
вещь: она находится в кишках, она разрывает на части, или она
гнездится между лопаток, или в груди. Ты открываешь рот, что-
бы вдохнуть, но вместо этого рыгаешь, потому что к горлу под-
катывает тошнота. Боль — очень тошнотворная штука. Сегод-
ня чувствовал себя, словно объевшийся мухоморами берсерк.
Все время орал на старуху и старика. Потом я перекинулся на
детей; я очень рад — я, освобожденный от бремени, чувствую-
щий облегчение — оттого, что во всю глотку орал, что я с ними
сделал. Я так плохо себя чувствую, что даже противно. Я — дей-
ствительно душевнобольной человек. Мне надо собраться.
После легкого обеда поехал на пляж. Кажется, я бывал на
этом пляже сотни раз, но теперь это были я и пляж — одновре-
менно вместе и по отдельности. Пару миль я прошел по линии
прибоя, подбирая раковины и куски топляка, утопая ногами в
мокром холодном песке. Дул сильный ветер. Он продувал паль-
то, кожу, добираясь до костей. Какое наслаждение вдыхать этот
холодный влажный ветер; он обжигал мне щеки. Не могу ска-
зать, почему, но сегодня, на пляже, я почувствовал себя жи-
вым. Такого я не чувствовал давным-давно. Я просто ощущаю
себя живым.
Теперь мне уже не так плохо одному. Я нахожу, что теперь
могу сидеть один довольно долго, не испытывая никакого внут-
реннего беспокойства, мне стало намного интереснее то, что
происходит внутри моего организма, и я могу довольно долго к
нему прислушиваться. Сейчас мне уже не так сильно нужны
радио или книги. Но вытерпеть это положение в течение не-
скольких часов я все же пока не могу. Сегодня вечером я снова
один. Надеюсь, что сегодня я смогу уснуть, но, с другой сторо-