Образная система повести А.С.Пушкина «Барышня-крестьянка»

Повесть, завершающая цикл, представляет предельное усложнение субъектной организации, а также чрезвычайную насыщенность реминисценциями. Здесь встречаются литературные реминисценции из «Душеньки» Богдановича, «Переселения душ» Баратынского, «Русалки» и «Оборотня» О.Сомова, «Бедной Лизы» и «Натальи…» Карамзина, «Ростовского озера» Измайлова, «Тёмной рощи» Шаликова, «Даши, деревенской девушки» Львова, «Инны» Каменева, «Спасской лужайки» Лажечникова, «Легковерия и хитрости» Брусилова, из Сен-Пре, романов Ричардсона и др. (76), а также пушкинские автореминисценции (например, мотив переодевания для любовного обмана из «Каменного гостя»).

Сюжет «Барышни-крестьянки» кажется не менее простым, чем во всех остальных повестях цикла. Схолия. Живут два соседа, один — Иван Петрович Берестов, вдовец, хороший «хозяйственник» («Он выстроил дом по собственному плану, завел у себя суконную фабрику, утроил доходы и стал почитать себя умнейшим человеком во всем околодке», VI, 99), другой — Григорий Иванович Муромский, типичный русский барин, транжир, увлекался модной англоманией («Развел он английский сад, на который тратил почти все остальные доходы. Конюхи его были одеты английскими жокеями. У дочери его была мадам англичанка. Поля свои он обрабатывал на английский манер», VI, 99); отношения между соседями были не самыми лучшими.

К Берестову приехал его сын, Алексей, только что окончивший университет, намеревавшийся поступить в военную службу (см. VI, 100). У Муромского была дочь, Лиза, 17 лет, со смуглым лицом, резвая, балованная, отец звал ее на английский манер — Бетси (см. VI, 101). Друг друга молодые люди никогда не видели из-за давней вражды отцов. Однажды прислуга Лизы Настя побывала у Берестовых и рассказала про молодого барина Алексея. Лиза захотела с ней познакомиться, но как найти повод. Она решила переодеться в крестьянку и пойти в лес, туда, где обычно проезжает на охоту Алексей Берестов. Лиза «сшила себе сарафан и рубашку <…> повторила свою роль, на ходу низко кланялась и несколько раз потом качала головою, <…> говорила на крестьянском наречии, смеялась, закрываясь рукавом <…>» (VI, 103-104).

Встреча Берестова и Лизы состоялась, только Лиза назвалась другим именем — Акулина. Берестову Акулина очень понравилась и он договаривается с ней еще и еще о свиданиях. Но вот однажды случилось так, что Берестовы были приглашены в гости к Муромским. Лиза не знает что делать, ведь ей нельзя не быть за столом, но явиться туда значит быть разоблаченной. Она придумывает явиться переодетой: она «набелена была по уши, насурьмлена пуще самой мисс Жаксон; фальшивые локоны, гораздо светлее собственных ее волос, взбиты были, как парик Людовика XIV; рукава à l’imbécile торчали как фижмы у Madame de Pompadour; талия был перетянута, как буква икс, и все бриллианты ее матери <…> сияли на ее пальцах, шее и ушах. Алексей не мог узнать Акулину в этой смешной и блестящей барышне» (VI, 110-111). С Акулиной он продолжал встречи, учил ее грамоте и она очень быстро научилась читать, даже читала уже «Наталью, боярскую дочь».

В скором времени родители молодых людей подружились и решили их поженить. Алексей категорически отказывается жениться на дочери Муромского, так как он всерьез любит Акулину: «романтическая мысль жениться на крестьянке и жить своими трудами пришла ему в голову, и чем более думал он о сем решительном поступке, тем более находил в нем благоразумия» (VI, 114). Приехав к Муромским, чтобы объявить свое решение, Алексей нечаянно застал Лизу.

В повести все ведут себя неестественно, а по неким моделям. Старший Берестов считал себя умнейшим человеком, Муромский — англоман, мадам Лизы читает «Памелу» Ричардсона, служанка Лизы Настя «была в Прилучине лицом гораздо более значительным, нежели любая наперсница во французской трагедии, Алексей Берестов был просто «молодец» (VI, 100).

Конечно, самое интересное происходит с Лизой, которая имеет четыре разных обличья: 1) Лиза, смуглая резвая барышня 17 лет, 2) Бетси, на некий английский манер ее воспринимает отец, 3) Акулина, скромная смышленая «крестьянка» в сарафане, 4) жеманная, накрашенная барышня — дочь Муромского. Ни одно из обличий Лизы не является исчерпывающим, единственно верным ее воплощением, все эти обличия и составляют характер Лизы (хотя не являются простой суммой). Алексей Берестов влюблен только в одну ипостась своей возлюбленной, следовательно, он более влюблен не в Лизу, а в свое представление о ней (ср. «романтическая мысль жениться на крестьянке…»).

«Барышня-крестьянка» (и все остальные повести цикла) наводят читателя на глубокие размышления: об адекватности нашего отношения к людям, к событиям, к жизни в целом, о влиянии на наше поведение «ходячих» моралей.

“Медный всадник” А.С.Пушкина: проблематика и поэтика.

Поэма написана А.С.Пушкиным в 1833 году и представляет собой одно из самых глубоких, смелых и совершенных в художественном отношении произведений поэта. Автор с небывалой силой и смелостью показывает противоречия общественной жизни во всей их наготе, не стараясь их искусственно примирять там, где они непримиримы в самой действительности. В «Медном всаднике» в обобщенной образной форме противопоставлены две силы: государство, олицетворенное в образе Петра I (а затем в символическом образе ожившего памятника, «Медного всадника»), и простой человек с его личными, частными интересами и переживаниями.
В поэме вдохновенными стихами прославляются «великие думы» Петра, его творенье — «град Петров», «полнощных стран краса и диво», новая столица русского государства, выстроенная в устье Невы, «под морем», «на мшистых, топких берегах», из соображений военно-стратегических («отсель грозить мы будем шведу»), экономических («сюда по новым их волнам все флаги в гости будут к нам») и для установления культурных связей с Европой («природой здесь нам суждено в Европу прорубить окно»).
Но эти государственные соображения Петра оказываются причиной гибели ни в чем не повинного Евгения, простого, обыкновенного человека. Он не герой, но умеет и хочет трудиться («...молод и здоров, трудиться день и ночь готов»). Он смел во время наводнения: «дерзко» плывет в лодке по «едва смирившейся» Неве, чтобы узнать о судьбе своей невесты. Несмотря на бедность, Евгению дороже всего независимость и честь. Он мечтает о простом человеческом счастье: жениться на любимой девушке и скромно жить своим трудом.
Наводнение, показанное в поэме как бунт покоренной, завоеванной стихии против Петра, губит его жизнь: Параша погибает, а Евгений сходит с ума. Трагическая судьба Евгения и глубокое сочувствие ему поэта выражены в «Медном всаднике» с громадной силой и поэтичностью.
А в сцене столкновения безумного Евгения с Медным всадником, его пламенного, мрачного протеста, злобной угрозы «чудотворному строителю» от лица жертв этого строительства язык поэта становится таким же высокопатетическим, как в торжественном «Вступлении» к поэме. Заканчивается «Медный всадник» скупым, сдержанным, нарочито прозаическим сообщением о гибели Евгения:

"...Наводнение
Туда, играя, занесло
Домишко ветхий...
Его прошедшею весною
Свезли на барке.
Был он пуст
И весь разрушен.
У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради бога".

Никакого эпилога, возвращающего нас к первоначальной теме величественного Петербурга, — эпилога, примиряющего нас с исторически оправданной трагедией Евгения, Пушкин не дает. Противоречие между полным признанием правоты Петра I, не могущего считаться в своих государственных «великих думах» и делах с интересами отдельного человека, который требует, чтобы с его интересами считались, — это явное противоречие остается неразрешенным в поэме.
Пушкин был вполне прав и проявил большую смелость, не боясь открыто демонстрировать это противоречие. Ведь оно заключается не в его мыслях, не в его неумении разрешить его, а в самой жизни. Это — противоречие между благом государства и счастьем отдельной личности, противоречие, которое в той или в иной форме неизбежно, пока существует государство, то есть пока не исчезло в мире окончательно классовое общество.
В художественном отношении «Медный всадник» представляет собой чудо искусства. В предельно ограниченном объеме (в поэме всего 481 стих) заключено множество ярких, живых и высокопоэтических картин.
Таковы отдельные образы во «Вступлении», из которых составляется величественный образ Петербурга; насыщенное силой и динамикой, из ряда частных картин слагающееся описание наводнения; удивительное по поэтичности и яркости изображение безумного Евгения. Отличают «Медного всадника» от других пушкинских поэм необычайная гибкость и разнообразие его стиха, то торжественного и слегка архаизированного, то предельно простого, разговорного, но всегда поэтичного.
Особый характер придает поэме применение приемов почти музыкального строения образов: повторение с некоторыми вариациями одних и тех же слов и выражений (сторожевые львы над крыльцом дома, образ памятника Петру, «кумира на бронзовом коне...»); проведение через всю поэму в разных изменениях одного и того же тематического мотива — дождя и ветра, Невы (в бесчисленных ее аспектах и т.п.), не говоря уже о прославленной звукописи этой удивительной поэмы.