Существует ли реальная альтернатива массовой школе?

Анна Елашкина, преподаватель философии Новосибирского государственного университета, директор по развитию проекта межвузовской магистратуры ГАУ НСО «Центр»: Образование становится все более жесткой, конкурентной средой, в которой ребенок сразу включается в гонку за призовые места и участвует в ней вплоть до окончания вуза. Организационно этот подход подразумевает массовость, однотипность и жесткий отбор. Плюс такого подхода в том, что он дает результат «на больших числах». А минус — те, кто не вписываются в систему, не получают внутри системы способов движения: они просто не нужны.

Сегодняшняя альтернатива усредненному массовому обучению — индивидуальная работа с ребенком, семейное обучение. Минусы семейного обучения: это дорого, нужно время, деньги, квалифицированные педагоги. Плюсы: ребенок не участвует в конкуренции, разве что соревнуется сам с собой, может найти неожиданное дело по вкусу. Конкурентный жесткий подход дает прекрасных сотрудников корпораций (научные институты и госслужба — это тоже корпорация). Индивидуальный подход дает собственников своего дела, пусть и небольшого, сохраняет в ребенке предпринимательский интерес к жизни.

Какие сейчас в мировом образовании самые главные нерешенные вопросы?

Александр Ковальджи: Противоречие между эффективностью дифференцированного образования и теориями социальной справедливости. Как ни странно, в западном мире идеи социальной уравниловки сейчас стали сильнее, чем они были в Советском Союзе.
Противоречие между выгодным для государст­ва хорошим образованием трудоспособного населения и опасным для чиновников и правителей свободомыслием умных людей. Как писал Л. Н. Толстой, «сила правительства основана на невежестве народа, оно знает об этом, и потому будет всегда бороться против просвещения».

Техническая революция и глобализация всех процессов создают иллюзию, что людям не нужно думать, а нужно только знать и уметь то, что уже достигнуто. Творческие личности нужны в минимальных количествах для крупных корпораций, которые занимаются новыми технологиями, а основная масса населения — это винтики в огромном механизме.

Но великие ученые всегда были вершиной пирамиды. Условно говоря, чтобы появился 1 академик, нужно 50 членов-корреспондентов; чтобы появился 1 членкор, нужно 50 докторов наук; чтобы появился 1 доктор наук, нужно 50 кандидатов наук, а чтобы появился 1 кандидат наук, нужно выпустить 50 студентов. То есть, чтобы на выходе получить одного академика, необходимо обучить 6 миллионов студентов.

Все более узкая специализация — это хорошо или плохо?

Александр Ковальджи: Все вузы, включая университеты, всё более специализируются в ущерб целостному знанию и мировоззрению. Мировая тенденция — знать всё о какой-нибудь мелочи, например, производстве шин для автомобиля или светодиодов, быть в курсе всех новостей о ней, от технологии производства до рынков сбыта. В технике это не так страшно, но, например, в медицине страшновато, когда есть специалист только по коже, только по сосудам, только по печени и так далее. При этом никто из них не видит человека в целом.