Семиотика кино и проблемы киноэстетики (1973)

Лотман Ю.М. Семиотика кино и проблемы киноэстетики (фрагмент).

Барт Р. Риторика образа (фрагмент)

Фрейденберг О.М. Въезд в Иерусалим на осле (фрагмент)

Кулешов Л.В. Искусство кино (фрагменты)

Тарковский А.А. Лекции по кинорежиссуре. Монтаж. (фрагменты)

ЮРИЙ МИХАЙЛОВИЧ ЛОТМАН(1922-1993)

Семиотика кино и проблемы киноэстетики (1973)

(введение)

… Человеческая культура разговаривает с нами, то есть передает наминформацию, различными языками. Одни из них имеют только звуковую форму.Таков, например, распространенный в Африке "язык тамтамов" – системаупорядоченных ударов в барабаны, при помощи которой африканские народыпередают сложную и разнообразную информацию. Другие – только зрительную.Такова, например, система уличной сигнализации (светофоры), используемаядля такой ответственной в современных условиях, в условиях цивилизациибольших городов, цели, как снабжение водителей транспорта и пешеходовнеобходимой информацией для правильного поведения на улице. Наконец,есть языки, имеющие и ту и другую форму. Таковы естественные языки(понятие естественного языка в семиотике соответствует "языку" в обычномупотреблении этого слова; примеры естественных языков – эстонский,русский, чешский, французский и др.). Они, как правило, имеют и звуковуюи зрительную (графическую) формы. Мы читаем книги и газеты, получаяинформацию без помощи звуков, прямо из письменного текста. Да, наконец,и немые разговаривают, используя для обмена информацией язык жестов.

Следовательно, "немой" и "не имеющий языка" – понятия совсем неидентичные. Имеет ли свой язык кино, всякое кино, и "немое" и звуковое?Для того, чтобы ответить на этот вопрос, следует сначала договориться отом, что мы будем называть языком.

Язык – упорядоченная коммуникативная (служащая для передачи информации)знаковая система. Из определения языка как коммуникативной системывытекает характеристика его социальной функции: язык обеспечивает обмен,хранение и накопление информации в коллективе, который им пользуется.Указание на знаковый характер языка определяет его как семиотическуюсистему. Для того, чтобы осуществлять свою коммуникативную функцию, языкдолжен располагать системой знаков. Знак – это материально выраженнаязамена предметов, явлений, понятий в процессе обмена информацией вколлективе. Следовательно, основной признак знака – способностьреализовывать функцию замещения. Слово замещает вещь, предмет, понятие;деньги замещают стоимость, общественно необходимый труд; карта замещаетместность; военные знаки различий замещают соответствующие им звания.Все это знаки. Человек живет в окружении двоякого рода предметов: однииз них употребляются непосредственно и, ничего не заменяя, ничем немогут быть заменены. Не подлежит замене воздух, которым человек дышит,хлеб, который он ест, жизнь, любовь, здоровье.(*) Однако, наряду с ними,человека окружают вещи, ценность которых имеет социальный смысл и несоответствует их непосредственно вещественным свойствам. Так, в повестиГоголя "Записки сумасшедшего" собачка рассказывает в письме своейподруге, как ее хозяин получил орден: "... очень странный человек. Онбольше молчит. Говорит очень редко; но неделю назад беспрестанно говорилсам с собою: (4) получу иди не получу? Возьмет в одну руку бумажку,другую сложит пустую и говорит: получу или не получу? Один раз онобратился и ко мне с вопросом: как ты думаешь, Меджи, получу, или неполучу? Я ровно ничего не могла понять, понюхала его сапог и ушлапрочь". Но вот генерал получил орден: "После обеда поднял меня к своейшее и сказал: "А посмотри, Меджи, что это такое". Я увидела какую-толенточку. Я понюхала ее, но решительно не нашла никакого аромата;наконец, потихоньку лизнула: соленое немножко". Для собачки ценностьордена определяется его непосредственными качествами: вкусом и запахом,и она решительно не может понять, чему же обрадовался хозяин. Однако длягоголевского чиновника орден – знак, свидетельство определеннойсоциальной ценности того, кто им награжден. Герои Гоголя живут в мире, вкотором социальные знаки заслоняют, поглощают людей с их простыми,естественными склонностями. Комедия "Владимир третьей степени", надкоторой работал Гоголь, должна была завершиться сумасшествием героя,вообразившего, что он превратился в орден. Знаки, созданные для того,чтобы, облегчив коммуникацию, заменять вещи, вытеснили людей. Процессотчуждения человеческих отношений, замены их знаковыми связями вденежном обществе был впервые проанализирован Карлом Марксом.

Поскольку знаки – всегда замены чего-либо, каждый из них подразумеваетконстантное отношение к заменяемому им объекту. Это отношение называетсясемантикой знака. Семантическое отношение определяет содержание знака.Но поскольку каждый знак имеет обязательное материальное выражение,двуединое отношение выражения к содержанию становится одним из основныхпоказателей для суждения как об отдельных знаках, так и о знаковыхсистемах в целом.

Однако язык не представляет собой механического набора отдельных знаков:и содержание, и выражение каждого языка – организованная системаструктурных отношений. Мы без колебаний уравниваем "а" произносимое и"а" графическое не в силу какого-либо мистического сходства между ними,а потому, что место одного в общей системе фонем данного языка адекватноместу другого в системе графем. Представим себе светофор с однойнезначительной неисправностью: красный и желтый сигналы функционируютнормально, а в зеленом выбито стекло и горит простая белая лампочка.Несмотря на известные трудности, которые представит такой светофор дляшофера, все же передавать сигналы с его помощью можно, посколькувыражение знака "зеленый" существует не как отдельный знак, а в качествечасти системы, означая "не красный" и "не желтый". Константность места втрехчленной системе и наличие красного и желтого сигналов без трудапозволят идентифицировать белый и зеленый как две разновидностивыражения для одного содержания. А при повторном пользовании этимсветофором шофер может не заметить разницы между белым и зеленым, как незамечает он оттенков цветов у различных светофоров.

То, что знаки не существуют как отдельные, разрозненные явления, апредставляют собой организованные системы, является одной из основныхупорядоченностей языка.Однако кроме семантических упорядоченностей, язык подразумевает еще идругие – синтаксические. К ним относятся правила соединения отдельныхзнаков в последовательности, предложения, соответствующие нормам данногоязыка.При таком, достаточно широком, понятии языка оно охватит весь кругфункционирующих в человеческом обществе коммуникативных систем. <…>.

Знаки делятся на две группы: условные и изобразительные. К условнымотносятся такие, в которых связь между выражением и содержаниемвнутренне не мотивирована. Так, мы договорились, что зеленый светозначает свободу движения, а красный – запрет. Но ведь можно было быусловиться и противоположным образом. В каждом языке форма того илииного слова исторически обусловлена. Однако, если отвлечься от историиязыка и просто выписать одно и то же слово на разных языках, то самаявозможность одно и то же значение выражать столь разнообразными по формеспособами убедительно покажет, что никакой обязательной связи междусодержанием и выражением в слове нет. Слово – наиболее типичный икультурно значимый случай условного знака.

Изобразительный, или иконический знак подразумевает, что значение имеетединственное, естественно ему присущее выражение. Самый распространенныйслучай – рисунок. Если мы можем указать, что в славянских языкахобозначения понятий "стул" и "стол" взаимно смещались: древнерусское"стол" на современный русский язык должно переводиться как "то на чемсидят" (ср. "престол" - трон), польское "stof" (произносится "stul")переводится русским "стол" (ср. эстонское "tооl"), то невозможнопредставить себе рисунок стола, про который было бы сказано, что вданном случае он обозначает стул и именно так должен пониматься теми,кто его рассматривает.

На протяжении всей истории человечества, как бы далеко мы ниуглублялись, мы находим два независимых и равноправных культурных знака:слово и рисунок. У каждого из них – своя история. Однако для развитиякультуры, видимо, необходимо наличие обоих типов знаковых систем. Врамках настоящей брошюры мы не можем касаться причин, обусловливающихнеобходимость закрепления информации именно в двух противоположныхсистемах знаков. Укажем лишь на этот факт и перейдем к характеристикеспецифических выгод, которые связаны с коммуникативным употреблениемкаждого из этих видов знаков, а также с их неизбежными неудобствами.

Иконические знаки отличаются большей понятностью. Представим себедорожный сигнал: паровоз и три косых черты внизу.Воспроизведенный знак состоит из двух частей: одна – паровоз – имеетизобразительный характер, другая – три косых черты – условный. Любойчеловек, знающий о существовании паровозов и железных дорог, при взглядена этот знак догадается, что его предупреждают о чем-то, имеющемотношение к этим явлениям. Знание системы дорожных знаков для этогосовершенно необязательно. Зато для того, чтобы понять, что означают трикосых черты, надо непременно заглянуть в справочник, если системадорожных знаков не присутствует в памяти смотрящего. Для того, чтобыпрочесть вывеску над магазином, надо знать язык, но для того, чтобыпонять, что означает золотой крендель над входом, или угадать потоварам, выставленным в витрине (они играют, в этом случае, рользнаков), что можно здесь купить, кажется, никакого кода не требуется.

Таким образом, сообщение, зафиксированное условными знаками, будетвыглядеть как закодированное, требующее для понимания владенияспециальным шифром, между тем как иконические представляются"естественными" и "понятными". Не случайно при общении с людьми,говорящими на непонятном нам языке, мы прибегаем к иконическим знакам -рисункам. Экспериментально доказано, что восприятие нконических знаковтребует меньшего времени, и хотя разница эта в абсолютных величинахничтожна, ее достаточно, чтобы предпочитать их для сигналов на дорогах ина кнопках приборов, требующих предельной быстроты реакции.

Необходимо подчеркнуть (это нам потребуется в дальнейшем), что как"естественный" и понятный иконический знак выступает именно в антитезеусловному.Сам же по себе, как таковой, он, конечно, тоже условен,Уже сама необходимость при изображении заменять объемный, трехмерныйобъект плоским, двумерным его образом свидетельствует об определеннойусловности – между изображаемым и изображением устанавливаются условныеправила эквивалентности, например, правила проекции.<…>

В какой мере условны иконические знаки, станет ясно, если мы вспомним,что легкость чтения их – закон лишь внутри одного и того же культурногоареала, за пределами которого в пространстве и времени они перестаютбыть понятными. Так, европейская живопись импрессионистического типа длякитайского зрителя предстает как ничего не воспроизводящий наборцветовых пятен, а культурный разрыв позволяет в архаических рисункахошибочно "разглядеть" человека в скафандре, а в ритуальном мексиканскомизображении – продольный разрез космической ракеты. В случае жепроблематичного общения с представителями внеземных цивилизаций рисункистоль же непригодны, как и слова. Вероятно, исходной точкой для общениясмогут стать графические изображения математических отношений. Длясущества, находящегося вне земной культуры, разницы между "понятным"рисунком и "непонятным" словом, видимо, не будет, поскольку сама этаразница целиком принадлежит земной цивилизации.

Для того, чтобы окончить разговор об этих двух типах знаков, следуетуказать еще на одну особенность: изобразительные знаки воспринимаютсякак "в меньшей степени знаки", чем слова. Поэтому они начинаютпротивопоставляться слову еще и в оппозиции: "способное быть средствомобмана – неспособное быть средством обмана". Известна восточнаяпоговорка: "Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать". Слово можетбыть и истинным и ложным, рисунок противополагается ему, в этомотношении, в той же мере, в какой для современного сознания фотографияпротивополагается рисунку.

Между изобразительными и условными знаками есть еще одна, существеннаядля нас, разница: условные знаки легко синтагматизируются, складываютсяв цепочки. Формальный характер их плана выражения оказываетсяблагоприятным для выделения грамматических элементов – элементов,функция которых – обеспечивать правильное, с точки зрения данной системыязыка, соединение слов в предложения. Построить фразу из предметов,выставленных в витрине магазина (каждый предмет, в этом случае, – иконический знак самого себя), определить природу связи ее элементов иее границы - задача весьма трудная. Между тем стоит заменить предметысловами, их обозначающими, и фраза сложится сама собой. Условные знакиприспособлены для рассказывания, для создания повествовательных текстов,между тем как иконические ограничиваются функцией называния. Характерно,что в египетском иероглифическом письме, которое можно рассматривать какопыт создания повествовательного текста на иконической основе, оченьскоро выработалась система детерминативов - формальных значков условноготипа для передачи грамматических значений.

Миры иконических и условных знаков не просто сосуществуют – онинаходятся в постоянном взаимодействии, в непрерывном взаимопереходе ивзаимоотталкивании. Процесс их взаимного перехода - один из существенныхаспектов культурного освоения мира человеком при помощи знаков.Особенно ярко он проявляется в искусстве.На основе двух видов знаков вырастают две разновидности искусств:изобразительные и словесные. Разделение это очевидною, казалось бы, ни вкаких дальнейших пояснениях не нуждается. Однако стоит приглядеться кхудожественным текстам и вдуматься в историю искусств, как делаетсяясно, что словесные искусства, поэзия, а позже и художественная проза,стремятся из материала условных знаков построить словесный образ,иконическая природа которого наглядно обнаруживается хотя бы в том, чточисто формальные уровни выражения словесного знака: фонетика,грамматика, даже графика - в поэзии становятся содержательными. Изматериала условных знаков поэт создает текст, который является знакомизобразительным. Одновременно происходит и противоположный процесс:рисунком, который по самой своей знаковой природе не создан для того,чтобы служить средством повествования, человек неизменно стремитсярассказывать. Тяготение графики и живописи к повествованию составляетодну из самых парадоксальных и одновременно постоянно действующихтенденций изобразительных искусств. В крайних случаях знак в живописиможет приобретать свойственную слову конвенциональность в отношениивыражения и содержания. Таковы аллегории в живописи классицизма. Зрителюнадо знать (знание это он черпает извне живописи лежащего культурногокода), что означают маки, змея, держащая хвост в зубах, орел, сидящий накниге законов, белая туника и багряный плащ на портрете Екатерины IIкисти Левицкого.

<…>Не механическое соединение двух типов знаков, а синтез, вырастающий издраматического конфликта, из почти безнадежных, но никогда не прекращающихся попыток добиться новых средств выразительности,употребляя знаковые системы, казалось бы, вопреки их самым основнымсвойствам, порождает разнообразные формы изобразительного повествованияот наскальных рисунков до живописи барокко и окон РОСТА. Народный лубок,книжка-картинка, комикс входят как различные по историческойобусловленности и художественной ценности моменты этого единогодвижения.