Русско-японская война

Силы и планы сторон К началу боевых действии русские войска на Дальнем Востоке насчитывали около 100 тыс. человек. Большая часть войск была сосредоточена в Квантунском ук­репленном районе, защищавшем с суши морскую крепость Порт-Артур, остальные части дислоцировались в Маньчжурии, во Вла­дивостоке и в Приамурском военном округе. Основные силы русской эскадры Тихого океана базировались в Порт-Артуре, а во Вла­дивостоке — второй по значению морской крепости на Дальнем Востоке — стоял отряд крейсеров. Все вооруженные силы на Дальнем Востоке подчинялись наместнику императора адмиралу Е. И. Алексееву.

Японская армия к 1904 г. достигла численности 150 тыс. чело­век. В предстоящей войне японское командование предполагало

поэтапное ее десантирование в Корее, а затем на Ляодунском полу­острове (на юго-западной оконечности которого располагался Порт-Артур) с последующем захватом этой русской морской крепости и переходом в наступление против группировки русских войск в Маньчжурии. Японский план строился на верном расчете: несмот­ря на колоссальную разницу военных потенциалов противников, Япония могла полностью задействовать свои резервы и благодаря близости к театру военных действий сразу добиться ощутимого перевеса над более сильным противником. Слабость же России объ­ективно определялась тем, что военные действия приходилось вес­ти за тысячи верст от военно-промышленных баз, от основных рай­онов комплектования резервов. Связь театра военных действий с европейской частью России осуществлялась по единственной Транс­сибирской магистрали, пропускная способность которой не превышала 7 эшелонов в сутки. Поэтому планы русского командования предусматривали первоначально лишь оборонительные операции, и только после переброски в Маньчжурию резервов планировался переход в наступление с последующим десантированием на Япон­ских островах.

Островное положение Японии определяло особую роль боевых действий на море в предстоящей войне. Для японских вооружен­ных сил вообще было немыслимо проведение сухопутных операций без достижения господства на море. Для решения этой задачи Япо­ния сумела меньше чем за десять лет реализовать программу уси­ления флота, в результате чего были созданы достаточно мощные военно-морские силы, включавшие в себя 6 броненосцев и 20 крей­серов. Россия же еще в 1895 г. поставила перед собой цель добиться того, "чтобы наш флот на Дальнем Востоке превышал значительно японский". Однако к 1904 г. в Порт-Артуре и Владивостоке было сосредоточено лишь 7 броненосцев и 11 крейсеров. Русский флот уступал японскому по крейсерам и легким силам, к тому же стра­дал характерным для русского кораблестроения недостатком — разнотипностью кораблей, затруднявшей их совместное использо­вание в составе эскадры. В противоборстве с Японией Россия не могла рассчитывать на безусловное превосходство на море и, как следствие, на противодействие десантам противника.

Япония, таким образом, могла получить свой шанс реализо­вать численное превосходство на суше. Но ее преимущество в мор­ских силах также не было безусловным. А ей была нужна верная удача.

Начало войны 26 января (8 февраля) 1904 г. около полуночи на броненосце "Ретвизан", стоявшем на внешнем рейде Порт-Арту­ра, раздался взрыв. Это была одна из торпед, выпущенных япон­скими миноносцами. Японское командование решило внезапным нападением, до объявления войны, нанести максимальный ущерб русским морским силам.

В тот же день, несколькими часами ранее, японская эскадра блокировала в корейском порту Чемулъпо стоявшие там крейсер "Варяг" и канонерскую лодку "Кореец". На следующей день, под угрозой уничтожения прямо на рейде, два русских корабля реши­ли прорываться сквозь линию блокады. На выходе из порта их ожидали 6 крейсеров и 8 миноносцев противника. "Варяг" и "Коре­ец" приняли неравный бой, но понесенные потери и полученные повреждения вынудили их вернуться в Чемульпо. Здесь командир "Варяга" В. Ф. Руднев принял решение уничтожить оба корабля. Канонерскую лодку взорвали, а "Варяг", во избежание поврежде­ния стоявших на рейде кораблей под флагами нейтральных стран, был затоплен.

Из-за беспечности русского командования ночная атака мино­носцев на порт-артурский рейд принесла японцам определенный успех: помимо "Ретвизана" были выведены из строя броненосец "Цесаревич" и крейсер "Паллада". Но, когда утром 27 января (9 февраля) основные силы японского флота приблизились к Порт-Артуру, их встретил огонь русской эскадры и береговых батарей. Флагман японского флота адмирал X. Того после непродолжитель­ного боя убедился в боеспособности порт-артурской эскадры. Одна­ко активные действия Того в последующие недели привели к ее фактической блокаде.

24 февраля (8 марта) нерешительного вице-адмирала О. В. Стар­ка сменил на посту начальника эскадры Тихого океана вице-адми­рал С. О. Макаров. Новый командующий своей энергией и инициа­тивностью сразу поднял дух удрученной бездействием эскадры. Макаров стал готовить ее к решительным действиям и после ввода в строй поврежденных броненосцев рассчитывал дать генеральное сражение японскому флоту. Пока же в море регулярно высылались крейсера и миноносцы для разведывательной службы.

31 марта (13 апреля) два миноносца встретили в море отряд японских кораблей. Один миноносец сумел уйти от огня противни­ка и доложил в Порт-Артур о появлении неприятеля. Навстречу японцам стала вытягиваться вся эскадра. С. О. Макаров держал свой флаг на головном броненосце "Петропавловск". Но в двух ми­лях от берега флагманский корабль напоролся на японскую мину и в течение всего двух минут затонул. Из 727 человек экипажа спас­лись только 80. В числе погибших был и командующий.

После смерти Макарова русское командование отказалось от активных операций, и инициатива на море окончательно перешла к японцам. Некоторый успех принесли только минные постановки в районе действий японского флота. 2 (15) мая на русских минах по­гибли два японских броненосца и один крейсер. Но японский флот по-прежнему чувствовал себя хозяином на море.

Сражение на суше С первых дней войны японцы приступили к высадке десантов в Корее. К началу апреля 1-я армия генерала Куроки сосредоточилась на левом берегу р. Ялу, отделяв-

шей Корейский полуостров от Маньчжурии. Командующим рус­ской Маньчжурской армии был назначен военный министр А. Н. Куропаткин. Опытный военачальник, участник русско-турецкой вой­ны 1877—1878 гг. и туркестанских походов, он высоко зарекомен­довал себя на штабной работе. Но в свое время генерал М. Д. Скобе­лев предупреждал Куропаткина, своего начальника штаба: "Пом­ни, что ты хорош на вторые роли. Упаси тебя Бог когда-нибудь взять на себя роль главного начальника, тебе не хватает решитель­ности и твердости воли".

Осторожный Куропаткин не собирался предпринимать каких-либо активных действий до прибытия контингентов войск из За­падной Сибири и Европейской России. Для противодействия армии Куроки при форсировании р. Ялу был выдвинут Восточный отряд генерала М. И. Засулича. Ему ставилась задача "дать противнику отпор с должной твердостью, но и с благоразумием". Под благора­зумием подразумевалось "всеми мерами стремиться избегать ре­шительного боя с превосходящим в силах противником". 18 апреля (1 мая) японцы силами трех дивизий переправились через Ялу близ Тюренчена, где Засулич подготовил оборонительную позицию, и попытались охватом левого фланга отрезать русскому отряду пути отхода. Окружения Засуличу удалось избежать, но задержать про­тивника на переправе он не смог. Это было первое поражение рус­ской армии, стоившее 3 тыс. убитых и раненых.

Блокировав Порт-Артур с моря, японцы смогли приступить к десантированию войск на Квантунском полуострове. В конце апреля здесь осуществила высадку 2-я армия генерала Я. Оку, ко­торая к середине мая сумела захватить Цзиньчжоуский перешеек, соединявший Квантунский и Ляодунский полуострова. Овладение перешейком позволило японцам высадить 3-ю армию генерала М. Ноги уже на Ляодунском полуострове, в непосредственной бли­зости от Порт-Артура. Главнокомандующий адмирал Е. И. Алексе­ев потребовал от Куропаткина выделить из состава Маньчжурской армии один корпус и направить его на деблокаду Порт-Артура. Куропаткин по-прежнему не склонен был к наступательным дейст­виям, но во исполнение приказа наместника послал в направлении к Порт-Артуру 1-й Сибирский корпус под командованием генерал-лейтенанта Г. К. Штакельберга, уменьшив при этом его состав на одну дивизию. Это была скорее демонстрация наступления, посколь­ку Штакельбергу ставилась задача лишь ослабить силы противни­ка на Квантунском полуострове, "с превосходящими же силами не доводить дело до решительного столкновения".

1—2 (14—15) июня корпус Штакельберга был атакован у стан­ции Вафангоу армией генерала Оку. Как и под Тюренченом, япон­ское командование планировало глубокий охват фланга русского корпуса с последующим его окружением. Это японцам почти уда­лось, но упорство сибирских полков не позволило им отрезать все пути к выходу из боя. Бой при Вафангоу, в котором ослабленный

корпус русской армии пытался наступать против превосходящей его численно японской армии, закончился поражением. Русские потеряли 3,5 тыс. человек, японцы — чуть больше тысячи. Попытка деблокировать Порт-Артур с суши закончилась неудачей.

Поражение корпуса Штакельберга при Вафангоу Порт-Артура лишило Порт-Артур надежды на восстановле­ние связи с основными силами русской армии. Над крепостью на­висла реальная угроза захвата противником, что должно было бы повлечь и гибель Тихоокеанской эскадры. Опасаясь за судьбу фло­та, Алексеев потребовал от контр-адмирала В. К. Витгефта, сме­нившего Макарова на посту начальника эскадры, перевести кораб­ли из Порт-Артура во Владивосток.

Храбрый моряк, но малоопытный флотоводец, Витгефт не ве­рил в успех прорыва эскадры, но должен был подчиниться при­казу. 10 (23) июня он вывел корабли в море, однако едва обнаружив эскадру Того, повернул обратно. 28 июля (10 августа) по настоя­нию наместника Витгефт снова вышел в море, доложив при этом командованию: "Лично я и собрание флагманов и командиров [... ] были против выхода, не ожидая успеха прорыва и ускоряя сдачу Артура". На этот раз русские корабли вступили в бой с японским флотом. Но после гибели Витгефта управление эскадрой было по­теряно, и главные ее силы вернулись в Порт-Артур. Несколько ко­раблей ушло в нейтральные порты, где они были интернированы; лишь крейсеру "Новик" удалось прорваться к берегам Сахалина, но из-за серьезных повреждений команде пришлось затопить ко­рабль. Большей же части эскадры пришлось разделить судьбу кре­пости.

К середине июля японцы сконцентрировали на Ляодунском полуострове до 50 тыс. солдат и около 400 орудий. Им противос­тоял 40-тысячный гарнизон крепости, имевшей на вооружении 650 орудий.

Общее командование над гарнизоном осуществлял начальник Квантунского укрепленного района генерал-лейтенант А. М. Стессель, однако фактически руководил войсками начальник сухопут­ной обороны Порт-Артура генерал-майор Р. И. Кондратенко. Его усилиями был подготовлен фронт обороны крепости, который вклю­чал в себя 5 фортов и другие укрепления.

6 (19) августа 1904 г. японские войска начали штурм крепо­сти, который безостановочно продолжался 6 дней и закончился с весьма скромными результатами. Потеряв до 20 тыс. человек, японцы сумели лишь захватить 3 редута и вклиниться на отдельных уча­стках в главную линию обороны. Неудача штурма вынудила япон­ское командование заняться осадными работами. Благодаря им япон­ские траншеи изо дня в день приближались к порт-артурским обо­ронительным укреплениям. Ровно месяц спустя после начала пер­вого штурма японцы повторили попытку взять крепость с боя. Трех-

дневный штурм принес им только потери в 7,5 тыс. человек и за­хват еще двух редутов. Еще большей неудачей закончился тре­тий штурм 17 (30) октября, когда японские атаки были повсемест­но отбиты. И только четвертый штурм, начавшийся 13 (26) нояб­ря, принес японской армии очевидный успех: 9 дней спустя им удалось захватить гору Высокую, с которой они могли вести при­цельный огонь по крепостным сооружениям и по кораблям Тихо­океанской эскадры. Этим определялась судьба и эскадры, и самой крепости. В течение нескольких дней были уничтожены почти все корабли. Во время обстрелов фортов погиб генерал Кондратенко, а от сменившего его на посту начальника сухопутной обороны гене­рал-майора А. В. Фока ничего иного как быстрой сдачи укреплений не ждали.

Но Порт-Артур держался еще несколько недель. После паде­ния двух фортов крепость оказалась в критическом положении, однако Совет обороны крепости высказался за продолжение оборо­ны. 19 декабря (1 января) японцы захватили гору Большое Орли­ное Гнездо, входившую в состав второй линии обороны. По пред­ставлению Фока о невозможности дальнейшей обороны крепости Стессель начал переговоры о капитуляции. На требование русской стороны о выходе всего гарнизона с оружием в руках японцы отве­тили категорическим отказом. 20 декабря (2 января) акт о капи­туляции был подписан. По его условиям в плену оказались 23 тыс. офицеров и нижних чинов. Гарнизон далеко не исчерпал запасы боеприпасов и продовольствия. Большая их часть была уничтоже­на в ночь перед капитуляцией. Тогда же были затоплены остатки Тихоокеанской эскадры, за исключением нескольких миноносцев, которым удалось прорваться в китайские порты. По окончании войны Стессель за сдачу Порт-Артура был предан военному суду и при­говорен к смертной казни, которую заменили на заключение в кре­пости. Но спустя несколько месяцев он был помилован Николаем II.

Одновременно с осадой Порт-Артура японцы вели наступательные действия против Маньчжурской армии А. Н. Куропаткина, которая после первых неудач на р. Ялу и при Вафангоу сосредоточилась на линии Южно-Маньчжурской железной дороги, к югу от г. Ляоян. Противники постепенно нара­щивали силы: из Сибири и европейской части России прибывали пополнения в русскую армию, а японцы усилились высадкой еще одной армии — 4-й под командованием М. Нодзу. Силами трех ар­мией (3-я армия была оставлена против Порт-Артура) японский главнокомандующий И. Ойяма начал в июне наступление против армии А. Н. Куропаткина. Русский командующий, будучи уверен­ным в численном превосходстве противника, ограничился лишь пассивной обороной и постепенным отходом непосредственно к Ляояну, где были подготовлены оборонительные позиции. Здесь Куропаткин предполагал дать генеральное сражение.

К началу сражения под Ляояном русская армия получила уже столько подкреплений, что численно превосходила своего против­ника. Но Куропаткин по-прежнему считал, что его армия недоста­точно сильна, чтобы перейти к наступательным операциям. Боязнь обхода японцами с фланга, которые в случае успеха могли перере­зать единственную железную дорогу, соединявшую Маньчжурскую армию с территорией России, заставила Куропаткина растягивать войска по широкому фронту и оставлять в тылу значительные ре­зервы.

Ояйма же решился атаковать русскую армию, несмотря на ее численный перевес: фактор времени работал против него. 13 (26) августа японская армия пошла в наступление на русские позиции. Это была рискованная операция: наступая практически без резервов, японцы могли потерпеть тяжелое поражение, если бы Куропаткин отважился на решительный контрудар. Но их попытки даже незначительными силами охватить левый фланг русской ар­мии побуждали русское командование оставлять одну позицию за другой даже тогда, когда войска прочно держали оборону. Наконец, Куропаткин решился ввести в действия свои резервы для нанесе­ния удара по той группировке, которая грозила выйти ему в тыл. Однако, получив сведения о частных успехах японцев на других участках, 21 августа (3 сентября) он отдал приказ об отступле­нии всей армии с поля сражения. Куропаткин на два часа опередил японского главнокомандующего, который был уже готов отвести свои войска из-под мощного удара противника. Потери русских в Ляоянском сражении составили 17 тыс., а японцев — 24 тыс. человек.

Отступив от Ляояна к Мукдену, Куропаткин попытался спус­тя месяц перейти в наступление. К тому времени главнокомандую­щий уже отдавал себе отчет в численном превосходстве своей ар­мии. Из Петербурга также требовали активных действий для спа­сения осажденного Порт-Артура и для изгнания японцев из Маньчжурии. 22 сентября (5 октября) русская армия начала наступа­тельную операцию на р. Шахэ. Восточный отряд Г. К. Штакельберга начал охватывать правый фланг японской армии, но Ойяма не побоялся оставить его без подкреплений и перешел в контрнаступ­ление на своем левом фланге. В итоге уже русская армия вынуж­дена была перейти к обороне и после двухнедельных боев вернуть­ся на исходные рубежи, потеряв при этом свыше 40 тыс. человек.

Сражения в Маньчжурии обнаружили не только просчеты ко­мандования, но и слабость самой армии, обусловленную новыми условиями войны. Война с Японией была первой крупной войной, в которой армия комплектовалась резервами, подготовленными по системе всеобщей воинской повинности. Военное министерство мало учитывало тот факт, что войско, в отличие от прежних времен, состояло из солдат, временно призванных под знамена, а потому менее готовых к безрассудному самопожертвованию. Военная про­паганда оказалась неспособной вдохновить на войну чем-либо иным,

кроме молебнов о победе и карикатур на "япошек". Солдаты от­правлялись за тысячи верст, не зная толком, для каких целей они должны были жертвовать собой. Их моральное состояние усугуб­лялось еще и тем, что они оказывались в чужой стране с непривыч­ным климатом и необычной растительностью, с населением, кото­рое преимущественно ассоциировалось с противником. Прибываю­щим пополнениям требовалось немало времени, чтобы освоиться с новой средой, обстреляться, привыкнуть к военной жизни. Однако нерешительность командования, постоянные отступления деморализующе действовали и на обстрелянные части.

Пассивность русского командования обусловливалась не толь­ко личными качествами генералов. Маньчжурская армия постоян­но висела на волоске, которым являлись КВЖД и ее Южно-Мань­чжурская ветка. Слишком велика была цена потери единственной коммуникационной линии, чтобы предпринимать смелые наступа­тельные операции. После нескольких сражений, в которых японцы пытались охватывать русские фланги, не только Куропаткин, но и другие генералы "заразились" страхом перед подобными маневра­ми и при малейших признаках флангового охвата свертывали на­ступление и отходили назад. Боязнь охватов вынуждала командо­вание растягивать линии обороны на десятки километров, соору­жать долговременные укрепления и сосредоточивать крупные ре­зервы. Война постепенно приобретала позиционный характер, при котором противостоящие армии вытягивались друг против друга в линию фронта. Это было новое явление в военном искусстве, и пре­одолевать оборону становилось все более трудным делом.

Иной характер боевым действиям придавали и новые виды оружия, прежде всего пулеметы. В первых боях русские войска, несли большие потери от пулеметного огня, поскольку наступали плотными цепями и даже сомкнутыми массами. Возросшая точ­ность нарезного оружия вынуждала артиллеристов укрываться от огня противника и уже в ходе войны учиться вести стрельбу с за-крытых позиций, точно рассчитывая углы и поддерживая связь с корректировщиками огня. Пехота же несла большие потери от де­маскирующего цвета белых гимнастерок и темно-зеленых мунди­ров, который был необходим в прежних войнах для управления компактными массами войск. Но переодеться в маскировочные цве­та армия смогла только после войны.

Мукденское сражение После неудачного сражения на р. Шахэ обе стороны три месяца не предпринимали активных дей­ствий. После взятия Порт-Артура японские войска усилились 3-й армией генерала М. Ноги, а затем еще и 5-й армией генерала Кавамуры. В русской армии вместо прежних отрядов смешанного фор­мирования образовались три армии, которыми командовали гене­ралы Н. П. Линевич, О. К. Гриппенберг и А. В. Каульбарс. Куропат­кин же после отъезда в Петербург наместника Е. И. Алексеева стал

главнокомандующим всеми вооруженными силами на Дальнем Вос­токе.

В середине января 1905 г. Маньчжурская армия предприняла попытку наступления на дер. Сандепу, занимавшую ключевую по­зицию на довольно слабом левом фланге противника. Но четырех­дневное сражение вновь оказалось безуспешным. От Куропаткина требовали возобновления активных действий, чтобы добиться в этой войне хоть какого-то успеха. Поэтому после неудачи с Сандепу Маньчжурская армия вновь стала готовиться к наступлению. К этому времени ее численность достигла уже 300 тыс. человек, примерно столько же насчитывала и японская армия. С каждым прибываю­щим из России эшелоном линия фронта все более вытягивалась и доходила до 160 км.

Наступление планировалось на 12 (25) февраля, но японское командование нарушило русские планы: 5 (18) февраля японская армия сама начала наступательную операцию. В этом наступлении японцы рассчитывали полностью окружить русских, для чего пред­полагался охват обоих флангов Маньчжурской армии и выход в ее тылу на железнодорожное сообщение.

Первоначально удар был нанесен по ее левому флангу, где отрядам П. К. Ренненкампфа и Ю. Н. Данилова удалось сдержать атаки 5-й армии противника. Однако японцы достигли своей цели:

Куропаткин перебросил свои резервы на левый фланг, предпола­гая, что здесь наносится главный удар. Тогда в наступление против правого фланга перешла 3-я армия М. Ноги, которую активно под­держивала 2-я армия Я. Оку. К этому моменту на левом фланге уже были сосредоточены большие силы, но Куропаткин вместо на­несения решительного контрудара вновь стал перебрасывать ре­зервы — теперь уже на правый фланг. Наступление же армии Ноги было стремительным, и спустя два дня она уже выходила в тыл 2-й армии русских. Ее командующий Каульбарс пытался ответны­ми ударами сдержать натиск двух армий противника, но армия Ноги все глубже охватывала правый фланг русских. 24 февраля (9 марта) японцы прорвали фронт 1-й армии, стоявшей на левом фланге. Создалась реальная угроза окружения. В ночь на 25 фев­раля (10 марта) Куропаткин отдал приказ об отступлении Мань­чжурской армии от Мукдена. День спустя 3-я и 1-я японские армии сомкнули кольцо окружения, однако основные силы русской армии успели отступить.

Обе стороны понесли тяжелые потери в этом трехнедельном сражении: погибли и были ранены около 90 тыс. русских и 70 тыс. японцев. Маньчжурская армия отошла еще дальше на север, где расположилась на Сыпингайских позициях. Она продолжала по­полняться резервами из России, и к августу 1905 г. ее численность достигла 800 тыс. человек. Японская армия тоже увеличила свои ряды, но ее резервы были к лету практически исчерпаны. Ни одна из сторон не решалась на активные действия: русское командова-

ние уже не верило в успех, а японское уже не могло рассчитывать на свои силы.

Цусимское сражение В августе 1904 г., когда порт-артурская эскадра оказалась окончательно блокированной в своей базе, в Петербурге было решено послать на выручку Порт-Артуру эс­кадру кораблей Балтийского флота. Этой эскадре присвоили на­именование Второй Тихоокеанской. В ее состав вошли 4 однотип­ных эскадренных броненосца новейшей постройки, 3 броненосца устаревшей конструкции, крейсеры, миноносцы, вспомогательные суда. Эскадре ставилась задача идти во Владивосток и затем, бази­руясь на этот порт, совместно с Первой (Порт-Артурской) Тихооке­анской эскадрой действовать против японского флота.

В октябре 1904 г. 2-я Тихоокеанская эскадра под командова­нием вице-адмирала 3. П. Рожественского выступила из Либавы в поход. Ей предстоял небывалый в морской истории кругосветный переход, в конце которого ее ждал бой с сильным противником. Корабли были укомплектованы в значительной степени новобран­цами и призванными из запаса; времени же, достаточного для бое­вой учебы, не было. Этот пробел надеялись компенсировать учеб­ными маневрами и стрельбами во время похода. Спешка понужда­ла пренебрегать и техническим состоянием кораблей: устранение неисправностей откладывалось на потом. Большой проблемой во время похода было снабжение эскадры углем, так как Англия, вла­девшая угольными станциями по всему свету, занимала враждеб­ную по отношению к России позицию. На выручку России пришла Германия, в интересах которой было удаление русских морских сил из Балтийского моря. Благодаря ее поддержке Морскому ми­нистерству удалось зафрахтовать германских угольщиков, снаб­жавших эскадру на всем ее пути.

В декабре 2-я Тихоокеанская эскадра достигла Мадагаскара. К этому времени Порт-Артур пал, и 1-я Тихоокеанская эскадра перестала существовать. Поход на Дальний Восток терял всякий смысл, поскольку эскадра Рожественского была заведомо слабее японского флота и без дополнительной поддержки не могла рас­считывать на господство в море. Тогда в феврале 1905 г. ей вдогон­ку была послана из Либавы 3-я Тихоокеанская эскадра контр-ад­мирала Н. И. Небогатова. Она была сформирована из тихоходных броненосцев береговой обороны и в бою в открытом море могла стать лишь обузой для более быстрых эскадренных броненосцев.

В конце апреля Небогатов нагнал Рожественского у берегов Вьетнама, а 14 (27) мая соединенная эскадра вступила в Цусим­ский пролив, держа курс на Владивосток. Этот день был годовщиной коронации Николая II, и корабли по этому случаю были украшены стеньговыми флагами. Эскадра шла выстроившись в кильватерную колонну. Ее основные силы состояли из 8 эскадренных броненос­цев, трех броненосцев береговой обороны и броненосного крейсера.

Впереди шли 4 новейших броненосца типа "Бородино", но скорость всей эскадры определяли старые тихоходы.

В 13 час. 15 мин. справа по курсу были обнаружены главные силы японского флота. Японский флагман X. Того вел свою эскадру на пересечение курса русской эскадры. Два ее броненосных отряда включали в себя 4 эскадренных броненосца и 8 броненосных крей­серов. Все японские корабли отличались быстротой хода, поэтому избежать с ними боя было невозможно.

Того не удалось охватить голову русской колонны, чтобы со­средоточенным огнем уничтожить флагманский корабль и тем са­мым лишить всю эскадру управления. Бой начался на параллель­ных курсах. И здесь сразу выяснилось преимущество японской ар­тиллерии. Японцы сосредоточили свой огонь на двух флагманских кораблях, в то время как русские артиллеристы оказались неспо­собными бить всей эскадрой по одному кораблю. К тому же дейст­вия японских снарядов оказались более разрушительными. Мень­ше чем через час броненосец "Ослябя", возглавлявший второй от­ряд броненосцев, вышел из строя и вскоре затонул. Еще через пол­тора часа покинул строй охваченный пламенем "Князь Суворов", на котором держал свой флаг Рожественский. Раненого командую­щего снял с погибающего корабля подошедший миноносец, а сам броненосец еще три часа отбивался от атак японских миноносцев, пока не затонул.

Следующим в строю шел "Александр III", и теперь по нему вели сосредоточенный огонь японские броненосцы. В результате полученных подводных пробоин, да еще перегруженный углем "Александр III" перевернулся и вместе со всей командой пошел ко дну. Гибель настигла и "Бородино" — третий корабль из первого отряда самых сильных броненосцев. К концу дневного боя броне­носное ядро русской эскадры было фактически уничтожено.

Ночью от атак миноносцев затонул броненосец "Наварин", а к утру 15 (28) мая вся эскадра оказалась разбросанной по Корейско­му проливу, и лишь отряд Н. И. Небогатова, меньше всего постра­давший в дневном бою, сохранил строй. Но, встретив превосходив­шие силы японцев, Небогатов не вступил с ними в бой, а спустил свой флаг. В плен сдались 5 русских кораблей.

Остальные корабли защищались до последнего снаряда и по­гибали в бою либо уничтожались самими командами. 3 крейсера ушли в нейтральные порты и были там интернированы. И только 3 корабля (крейсер и два миноносца) дошли до Владивостока.

Портсмутский мир Цусимское сражение подвело итог военным дей- ствиям в русско-японской войне. Господство япон­ского флота на море оказалось непоколебимым. На суше Россией был потерян Порт-Артур, но армия, несмотря на поражения, со­хранила боеспособность; она по-прежнему стояла в Маньчжурии и

от месяца к месяцу наращивала свои силы. Однако ни у командова­ния (А. Н. Куропаткина после Мукдена сменил Н. П. Линевич), ни у солдат уже не было веры в победу. Армия не могла вдохновиться ни победами, ни сознанием защитницы своей земли. Дело усугубля­ла и начавшаяся в стране революция. Прибывающие пополнения были охвачены революционным духом и у стоящих на Сыпингайских позициях войск появились первые признаки разложения.

Моральное состояние японской армии, несмотря на победу, было также невысоким. Она так и не смогла сломить силу своего против­ника. Ресурсы же для продолжения войны были практически ис­черпаны. Поэтому Япония стала искать пути к миру через посред­ничество США. Петербург с готовностью принял приглашение аме­риканского президента Т. Рузвельта к переговорам. Трудное дело защиты русских интересов в Портсмуте Николай II поручил полу­опальному С. Ю. Витте, который занимал в это время почетный, но маловлиятельный пост председателя Комитета министров.

Витте проявил себя в Америке и искусным дипломатом, и хо­рошим актером. Он, вопреки стереотипным представлениям о чо­порности русских министров, вел себя на публике открыто и демо­кратично. Завоевав симпатии американской прессы, он добился на переговорах особого доброжелательства к России.

Самой большой победой Витте в Портсмуте было то, что ему удалось отмести японское требование о контрибуции. Это было бы наиболее унизительное для великой державы условие. Однако Рос­сия должна была удовлетворить некоторые территориальные пре­тензии Японии. По условиям Портсмутского мирного договора, заключенного 23 августа (5 сентября) 1905 г, она уступила южную часть Сахалина, а также арендные права на Ляодунский полуост­ров с Порт-Артуром.

Хотя при начале переговоров в Портсмуте Витте и заявил, что на конференции "нет ни победителей, ни побежденных", в самой России поражение было очевидным. За всю войну не было выигра­но ни одного сражения, а потеря Порт-Артура и гибель эскадры в Цусимском бою были усугублены позором сдачи в плен. Командо­вание не жалело наград для солдат-героев: было роздано около 90 тыс. знаков отличия Военного ордена — солдатских Георгиев, но их подвиги оказались бесплодными. Возвращение домой было тя­желым и бесславным: в стране бушевала революция, и она быстро увлекала своим стремительным потоком вчерашних героев мань­чжурских боев.