ГЕОРГИЙ ГАПОН ПОСЛЕ ДЕМОНСТРАЦИИ 9 ЯНВАРЯ
После расстрела шествия 9 января Г. Гапон и П. Рутенберг, чудом оставшиеся в живых, покинули место, где войска стреляли в демонстрантов. В одном из дворов Гапон снял свою длинную рясу и накинул пальто, подаренное каким-то рабочим. Чтобы изменить внешность отца Георгия, Рутенберг предложил тут же постричься и вытащил заранее припасённые ножницы. Потом Гапон изумлённо говорил: «Какой хитрец этот Рутенберг — ножницы захватил с собой!».
Прямо на глазах у стоявших вокруг рабочих Рутенберг совершил «пострижение» — обрезал священнику бороду и укоротил волосы. «Как на великом постриге, при великом таинстве, — вспоминал П. Рутенберг, — стояли окружавшие нас рабочие, пережившие весь ужас только что происшедшего, и, получая в протянутые ко мне руки клочки гапоновских волос, с обнажёнными головами, с благоговением, как на молитве, повторяли: „Свято"». Волосы эти остались у рабочих как своеобразные реликвии.
(1864—1917)
МОЛОДЫЕ ГОДЫ
|
|
Виднейший руководитель российской полиции Сергей Васильевич Зубатов родился в Москве в 1864 г. Обучаясь в гимназии, он увлёкся народническими идеями и вступил в кружок революционной молодёжи. В 1882 г. Сергея исключили из гимназии, как он тогда говорил, «за неблагонадёжность». После этого молодой человек так и не смог продолжить своё образование.
Товарищи по кружку собирались на его квартире, обменивались книгами, обсуждали прочитанное. Сергей пользовался среди них немалым авторитетом. Друзья отзывались о нём как о человеке обаятельном, умном и бескорыстном. Революционер К. Терешкович вспоминал Зубатова-гимназиста: «Впечатление он сразу произвёл на меня очень хорошее. У него было интеллигентное, умное и энергичное лицо с высоким лбом и гладкими, откинутыми назад каштановыми волосами».
Однако вскоре в молодом народнике, по его собственному признанию, созрело глубокое разочарование в революции. А 13 июня 1886 г. его вызвал к себе начальник Московского охранного отделения подполковник Николай Бердяев. В беседе с ним С. Зубатов неожиданно для себя узнал, что друзья тайно использовали его квартиру для своих подпольных дел.
Теперь к идейному разочарованию присоединилось и негодование на товарищей, «подставивших» его полиции. С. Зубатов вспоминал: «Я дал себе клятву бороться всеми силами с этой вредной категорией людей, отвечая на их конспирацию контрконспирацией, зуб за зуб, вышибая клин клином». И он согласил-
С. Зубатов.
ся стать тайным сотрудником полиции. Благодаря сообщениям С. Зубатова полиция арестовала нескольких его бывших единомышленников. В 1887 г. революционерам стало ясно, что их прежний товарищ тайно работает на полицию. После этого С. Зубатов продолжил свою службу уже открыто чиновником Московского охранного отделения.
|
|
ПОЛИЦЕЙСКИЙ ЧИНОВНИК
Сергей Зубатов выделялся среди своих коллег хорошим знанием революционеров и поистине выдающимися способностями. Он невероятно быстро продвигался по службе и в 1889 г. уже стал помощником самого Н. Бердяева. Генерал Александр Герасимов вспоминал о С. Зубатове: «По внешности он напоминал собой русского интеллигента, да, собственно, такой белой вороной навсегда и остался в жандармской среде, хотя внутренне он, как редко кто, сроднился с её деятельностью. Благодаря своим незаурядным дарованиям и любви к делу Зубатов скоро выдвинулся в ряд первых и наиболее влиятельных охранных деятелей».
Благодаря Сергею Зубатову политический сыск в России стал отвечать требованиям времени. Например, он создал в охранном отделении огромную картотеку подозреваемых. В неё попадало имя любого, кто хоть однажды привлёк к себе даже мимолётное внимание полиции. Историк В. Жилинский писал: «Всякую справку на любое лицо можно было получить в несколько минут. На карточках можно найти имена всех общественных деятелей, высокопоставленных особ, почти всякого интеллигентного человека, который хоть раз в жизни задумывался над политикой». Общее число карточек достигало миллиона...
В 1896 г. С. Зубатов пересел в кресло Н. Бердяева, возглавив Московское охранное отделение. Жандармский генерал Василий Новицкий отмечал: «Зубатов настолько обошёл Бердяева... сделался начальником Московского отделения с таким треском, что убил совершенно всю службу Бердяева».
«ОТЕЦ ПОЛИЦЕЙСКОГО СОЦИАЛИЗМА»
Сергей Зубатов считал, что путём одного только подавления справиться с революцией нельзя. Так можно заглушить движение интеллигенции. Но иначе обстоит дело с движением рабочих. Если пытаться подавить его запретами и арестами, это вызовет ещё большее сопротивление и придаст революции непреодолимую силу. Значит, надо позволить рабочим легально защищать свои экономические права.
В апреле 1898 г. Сергей Васильевич открыто изложил эти мысли в докладной записке московским властям. Он подчёркивал, что «сил одной интеллигенции для борьбы с правительством недостаточно даже в том случае, если они вооружаются взрывчатыми веществами». Интеллигенция может стать грозной силой, только если за ней пойдут другие сословия. «Пока рево-