В. С. Высоцкий

Песенка о комсомольской богине

Песенка кавалергарда

Кавалергарды, век недолог,и потому так сладок он.Поет труба, откинут полог,и где-то слышен сабель звон.Еще рокочет голос струнный,но командир уже в седле...Не обещайте деве юнойлюбови вечной на земле! Течет шампанское рекою,и взгляд туманится слегка,и все как будто под рукою,и все как будто на века.Но как ни сладок мир подлунный -лежит тревога на челе...Не обещайте деве юнойлюбови вечной на земле! Напрасно мирные забавыпродлить пытаетесь, смеясь.Не раздобыть надежной славы,покуда кровь не пролилась...Крест деревянный иль чугунныйназначен нам в грядущей мгле...Не обещайте деве юнойлюбови вечной на земле! Я смотрю на фотокарточку:две косички, строгий взгляд,и мальчишеская курточка,и друзья кругом стоят. За окном все дождик тенькает:там ненастье во дворе.Но привычно пальцы тонкиеприкоснулись к кобуре. Вот скоро дом она покинет,вот скоро вспыхнет гром кругом,но комсомольская богиня...Ах, это, братцы, о другом! На углу у старой булочной,там, где лето пыль метет,в синей маечке-футболочкекомсомолочка идет. А ее коса острижена,в парикмахерской лежит.Лишь одно колечко рыжеена виске ее дрожит. И никаких богов в помине,лишь только дела гром кругом,но комсомольская богиня...Ах, это, братцы, о другом!

"Антон Палыч Чехов однажды заметил..."

Антон Палыч Чехов однажды заметил,
что умный любит учиться, а дурак учить.
Скольких дураков в своей жизни я встретил,
мне давно пора уже орден получить.

Дураки обожают собираться в стаю,
впереди главный -- во всей красе.
В детстве я думал, что однажды встану,
а дураков нету - улетели все!

Ах, детские сны мои, какая ошибка,
в каких облаках я по глупости витал!
У природы на устах коварная улыбка,
видимо, чего-то я не рассчитал.

А умный в одиночестве гуляет кругами,
он ценит одиночество превыше всего.
И его так просто взять голыми руками,
скоро их повыловят всех до одного.

Когда ж их всех повыловят, настанет эпоха,
которую не выдумать и не описать.
С умным - хлопотно, с дураком -плохо.
Нужно что-то среднее, да где ж его взять?

Дураком быть выгодно, да очень не хочется.
Умным очень хочется, да кончится битьем...
У природы на устах коварные пророчества.
Но может быть, когда-нибудь к среднему придем?

18.5. Выучить наизусть одно из стихотворений В.С. Высоцкого

***

На Братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают,
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают.

Здесь раньше — вставала земля на дыбы,
А нынче — гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы —
Все судьбы в единую слиты.

А в Вечном огне видишь вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,
Горящее сердце солдата.

У Братских могил нет заплаканных вдов —
Сюда ходят люди покрепче,
На Братских могилах не ставят крестов...
Но разве от этого легче?!

Песня самолёта-истребителя (Ю. Любимову)

Я ЯК-истребитель,
мотор мой звенит,
Небо — моя обитель,
Но тот, который во мне сидит,
Считает, что он истребитель.

В этом бою мною "юнкерс" сбит,
Я сделал с ним, что хотел.
А тот, который во мне сидит,
Изрядно мне надоел.

Я в прошлом бою навылет прошит,
Меня механик заштопал,
А тот, который во мне сидит,
Опять заставляет — в "штопор".

Из бомбардировщика бомба несёт
Смерть аэродрому,
А кажется — стабилизатор поёт:
"Мир вашему дому!"

Вот сзади заходит ко мне "мессершмитт".
Уйду — я устал от ран.
Но тот, который во мне сидит,
Я вижу, решил: на таран!

Что делает он? Вот сейчас будет взрыв!
Но мне не гореть на песке —
Запреты и скорости все перекрыв,
Я выхожу из пике!

Я главный, а сзади... Ну чтоб я сгорел!
Где же он, мой ведомый?
Вот он задымился, кивнул — и запел:
"Мир вашему дому!"

И тот, который в моём черепке,
Остался один — и влип.
Меня в заблужденье он ввёл и в пике
Прямо из "мёртвой петли".

Он рвёт на себя, и нагрузки — вдвойне.
Эх! Тоже мне, лётчик-ас!
И снова приходится слушаться мне,
Но это в последний раз.

Я больше не буду покорным! Клянусь!
Уж лучше лежать на земле.
Ну что ж он не слышит, как бесится пульс,
Бензин — моя кровь — на нуле?!

Терпенью машины бывает предел,
И время его истекло.
И тот, который во мне сидел,
Вдруг ткнулся лицом в стекло.

Убит он! Я счастлив — лечу налегке,
Последние силы жгу.
Но что это, что?! — я в глубоком пике
И выйти никак не могу!

Досадно, что сам я не много успел,
Но пусть повезёт другому.
Выходит, и я напоследок спел:
"Мир вашему дому!.."