Глава 209 - Устранят, как нежелательного свидетеля

- Проказник, каждый раз смотря на меня таким взглядом, что же ты хочешь? – ласково улыбнулась Сун Цзюньван, ответив взглядом на взгляд Бай Сяочаня. Взгляд этот сам по себе явно не был кокетливым, но в сочетании с её прекрасным лицом и глубокими, блестящими глазами, он всё равно производил неизгладимое впечатление.

- Старшая сестра Сун всегда так красива и элегантна, я… Я каждый раз ничего не могу поделать с соблазном и желанием любоваться вами… - сердце Бай Сяочаня кричало о чудовищном таланте и силе… Можно было и не мечтать бросить ей открытый вызов, разве что попытаться пробраться в её спальню и так похитить вещь дарующую вечную жизнь и молодость. Потому он, напустив на себя застенчивый вид, смущённо прошептал это.

Закончив говорить, он увидел в глазах собеседницы, что его слова тронули собеседницу, натолкнув Сун Цзюньван на разные интересные мысли.

Видя как откровенно переглядываются и флиртуют эти двое окружавшие это место культиваторы мрачно вздохнули, сердца их наполнила горечь, ненависть их к Бай Сяочаню вспыхнула с новой силой, но ещё больше разгорелась зависть…

Особенно Шэнь Суаньцзи, он смотрел на всё это распахнув глаза, отчаянно желая в этот момент оказаться на месте Бай Сяочаня, смело стоять вот так, не от водя взгляда, напротив Сун Цзюньван, великой старейшины пика, поистине легендарной личности… И флиртовать с ней.

Мне тоже любопытно, каким это ветром занесло сюда вас, Сун Цзюньван! – глаза Сюэмэй, при виде того, как эти двое неожиданно начали флиртовать у неё на виду, сверкнули ещё большим холодом.

Холодно фыркнув, она вновь подняла руку и цветение кроваво-красной вишни застывшее в воздухе, тут же отреагировало, завибрировав и вновь придя в движение.

- Ду Сюэмэй, здесь мой Средний Пик, тебе не стоит быть столь самонадеянной! - Сун Цюэ, в ответ улыбнулась не менее ледяной улыбкой, по знаку её руки, все эти руны на земле внезапно вспыхнули ещё ярче, и прежде чем Сюэмэй успела отреагировать, на земле появилось массивное магическое построение, цветение кроваво-красной сливы также рассеялось обратившись огромным количеством кровавой ци, снова втянувшейся в тело Сюэмэй.

- Это моё дело, вы собираетесь помешать? – холодно и гордо произнесла Сюэмэй задрав подбородок, впервые равнодушный тон её голоса изменился, в нём явно ощущались вызов и провокация.

- Помешать? Я контролирую ситуацию. Если хочешь попытаться напасть на Е Цзана, можешь попробовать, холодно фыркнув, Сун Цзюньван сложила правой рукой печать и магическое построение на земле мгновенно увеличилось, накрыв чуть ли не половину этой области пика, в глазах её читались презрение и та же самая провокация.

Бай Сяочань был тронут, он твёрдо встал позади Сун Цзюньван, яростно глядя на Сюэмэй напротив.

- Изначально я просто намеревалась оторвать ему руки, преподав урок, но раз уж вы вызвались защищать его, теперь я непременно убью его! – Сюэмэй шагнула вперёд, вся мощь её силы с грохотов вырвалась наружу, порождая ураган, что тут же обрёл форму девяти огромных вихрей с грохотом взметнувшихся в небеса. Это было внушительное и ужасающее зрелище, такое мог продемонстрировать лишь культиватор заложения основ достигший девятого прилива земного пульса!

Глаза Бай Сяочаня сверкнули, в глубине души он с презрением подумал, что яви он свою мощь небесного заложения основ и эта Сюэмэй перепугалась бы до смерти.

- Другие боятся твоего статуса, но меня, сунн Цзюньван это не заботит, если с головы Е Цзана упадёт хоть один волосок, я сломаю тебе палец! – Сун Цзюньван точно так же шагнула вперёд, её силы также всей своей мощью выплеснулись наружу, хотя это и не был вихрь девяти приливов, она была на поздней стадии заложения основ, сила её была чудовищной, даже если она уступала Сюэмэй в качестве, количеством она явно превосходила её!

С резким свистом и грохотом эти двое сошлись в бесчисленных невидимых простому взгляду столкновениях. От этой мощи вся растительность вокруг была буквально сметена прочь, заставив отступить в страхе наблюдавших за всем этим культиваторов.

Но Сюэмэй явно уступала, постепенно отступая под мощью ударов соперницы.

Бай Сяочань был крайне впечатлён всем этим хаосом. Он всё больше проникался симпатией к великой старейшине, она неожиданно отнеслась к нему даже слишком хорошо, защитив его и без раздумий атаковав Сюэмэй. Он ощутил себя обязанным ей, особенно услышав, что она готова рассчитаться пальцем соперницы за каждый его волосок. Думая о доброте великой старейшины, Бай Сяочань просто не мог уже оставаться равнодушным.

«Она так добра ко мне, что же мне делать…» - мучаясь этими вопросами Бай Сяочань вздохнул, стоя позади великой старейшины и сверля Сюэмэй мрачным взглядом.

В этот момент Сюэмэй холодно фыркнула, в глазах её сверкнул настоящий гнев и жажда убийства. По знаку её правой руки, белый свет вылетел из её сумки-хранилища, обернувшись белоснежным колокольчиком. На этом колокольчике было изображено улыбающееся лицо, однако если долго смотреть на него, становилось понятно, что лицо это плачет, а если смотреть ещё дольше, по спине и вовсе пробегала ледяная дрожь, вызывая настоящий ужас.

Колокольчик тут же испустил волну странной ауры, что разойдясь, внезапно заставила на порядок возрасти мощь её девяти приливов. Звон колокольчика становился всё сильнее и сильнее, пока девять приливов не обратились в нечто новое, несущее в себе невероятную мощь.

Даже на этой предварительной стадии, очевидно было величие этой силы. Однако колокольчик, не останавливаясь, внезапно начал увеличиваться в размерах, пока не достиг наконец десятков чжан(3,33м), и паря в воздухе посылая вокруг ошеломляющий звон.

Глаза Сюэмэй вспыхнули, усилив свою мощь при помощи этого сокровища, она неожиданно смогла сравниться с Сун Цзюньван, бросив ей новый вызов!

Звон этого колокола разом изменил настроение и ход схватки, угрюмые взгляды толпы изменились, даже Сун Цзюньван прищурилась.

Очевидно было, что это не то магическое сокровище, каким может обладать культиватор заложения основ, учитывая статус Сюэмэй, наверняка это её отец Уцзи Цзы подарил ей столь мощное сокровище.

Патриарх подарил своей любимой дочери столь ценный артефакт, чья мощь была несравненной.

Сун Цзюньван стиснула зубы, между ней и Сюэмэй давно уже были серьёзные разногласия, у них был прямой конфликт интересов, длившийся многие годы, они видеть друг друга не могли. Хотя сила Сун Цзюньван намного превосходила Сюэмэй, но та была любимой дочерью Уцзи Цзы, что ужасно бесило Сун Цзюньван.

Меж тем, Сюэмэй это бесило не меньше, хотя она и была любимой дочерью патриарха, она уступала Сун Цзюньван и в силе и в статусе. Так что эти двое просто терпеть друг друга не могли.

И вот сейчас, эти двое, что не выносили друг друга, наконец смогли выплеснуть все свои обиды.

Бай Сяочань оставшийся в стороне, взволнованно смотрел на колокол, висящий в воздухе, подобное невероятное сокровище заставило его сердце забиться чаще.

И вот, пока Сун Цзюньван и Сюэмэй смотрели друг на друга в возникшем равновесии сил, Сун Цзюньван вдруг фыркнула. Слова, произнесённые следом этой прекрасной женщиной, были остры и убийственны словно меч.

- Целыми днями носишь эту маску, даже изобразила на ней цветущую сливу, почему тогда не хризантемы? Они бы помогли ещё лучше скрыть уродство, которое ты пытаешься прятать под ней, боясь показать его людям!

Когда Сун Цзюньван произнесла столь презрительные слова, у всех людей вокруг невольно перехватило дыхание, они не ожидали, что великая старейшина вдруг скажет такое.

Бай Сяочань ошарашено замер, потом посмотрел на Сюэмэй, которая на секунду задумавшись, тут же нанесла ответный удар.

- Конечно, вы вся такая утончённая и прекрасная, свободная и непостоянная, завели не меньше десяти тысяч интрижек в секте. Женщина, что продала своё тело за статус великой старейшины Среднего Пика. Кто знает, скольких любовников вам придётся завести, чтобы получить статус дитя крови, возможно сотни тысяч! – холодно фыркнула Сюэмэй, она больше даже не смотрела на Бай Сяочаня, в её глазах была лишь сунн Цзюньван.

После этих слов, практически все наблюдавшие за схваткой культиваторы снова потрясённо распахнули глаза, сегодня и Сюэмэй раскрылась для них с совершенно неожиданной стороны.

Услышав слова ответной атаки Сюэмэй, Бай Сяочань замер, вздохнув он невольно подумал, что эти двое… и правда равные соперники.

Также он смутно почувствовал себя как-то неуютно. Эти девушки, схлестнувшиеся в суровой битве из-за него, сейчас полностью об этом забыли, погрузившись в пучины взаимной ненависти…

«Это неправильно, я же главная причина битвы, почему они вдруг забыли обо мне?» вдруг осознал, моргнув, Бай Сячоань.

- Вы… - Бай Сяочань попытался было вмешаться, но обе девушки и Сюэмэй и сунн Цзюньван ут же рявкнули на него.

- Заткнись!

Бай Сяочань вздрогнул, он вдруг рассердился, особенно услышав это от Сун Цзюньван.

- Ду Сяомэй, ты несёшь бред, свободная и непостоянная, как ты сказала, не я, а твоя мать. И так уж случилось, что когда ты родилась, патриарх Уцзи Цзы влил в тебя пару капель своей крови, в итоге признав тебя родной. И это чистая правда, просто никто не смеет говорить об этом. Если тебе любопытно, ты можешь расспросить любого из старшего поколения, каждый знает об этом! – Сун Цзюньван, фыркнув, немедленно нанесла новый удар.

На этот раз, в момент, когда без колебаний прозвучали эти слова, никто уже не удивлялся. Эта тема напрямую касалась самого патриарха, это было всё равно, что играть с огнём, потому, не желая впутываться в лишние неприятности, люди начали тихо и поспешно расходиться.

Очевидно, это был один из грязных секретов секты, что мог запросто вызвать её ярость. Их могли просто устранить, как нежелательных свидетелей. Сун Цзюньван могла не бояться этого, в её семье также был патриарх, но им-то было чего бояться.

- Что за ложные обвинения! Вы думаете я не знаю, что Сун Цюэ на самом деле ваш незаконнорожденный сын, а этот Е Цзан ваш любовник. А уж скорость, с которой вы меняете любовников, говорят никто не может долго выдержать вашу ******, потому вы и спите с кем попало, - выпалила Сюэмэй, упорно не желая уступать, её ответ был не менее острым, в нём разом смешались и настоящие и выдуманные факты.

Ледяной холод с новой силой пробежал по позвоночнику слышавших всё это культиваторов. Они начали отступать ещё быстрее, чуть не плача в глубине души, такого они точно не хотели услышать… Отчаянно жалея, что вообще пришли сюда этой ночью, они буквально разбегались в страхе, боясь, что из-за всего этого им и правда может угрожать смерть.

Бай Сяочань также дрогнул, в панике думая, что слышал слишком много… Так и его устранят, как нежелательного свидетеля.

Он начал осторожно отходить, желая побыстрее убраться подальше от этого места, думая, что даже спасая свою жизнь на горной гряде падшего клана Чэнь, он не испытывал такого страха и беспомощности.

Даже когда он собрался уходить, Сун Цзюньван и Сюэмэй продолжали обвинять друг друга, распаляясь всё больше. Бай Сяочань слушал всё это с ужасом, тут буквально была подробно вытянута на свет вся подноготная Секты Кровавой Реки, вся её тайная грязная история.

К этому моменту многие в Секте Кровавой Реки обратили внимание на эту ссору. Явно не желая, чтобы всё это и дальше слушали, патриарх, кашлянув, создал молнию, что с оглушительным громом, разошедшимся во все стороны, осветила всё небо.

Сун Цзюньван и Сюэмэй, понимая, что это значит, кое-как взяли себя в руки и, смерив друг друга ледяными убийственными взглядами, и холодно фыркнув, разошлись, покинув это место.

Неожиданно никто и не вспомнил о Бай Сяочане…

Быстро всё вновь окутала тишина ночи, и только Бай Сяочань остался стоять здесь с ошарашенным видом. Вздохнув, он подумал, что женские ссоры слишком страшны…

 

Глава 210 - Великая старейшина, прошу, ведите себя достойно!

Бай Сяочань, вздохнув, повернул голову, смотря на обломки своей пещеры бессмертного. С глубокой печалью он думал о том, что с его прибытия в Секту Кровавой Реки, его пещеру уже дважды разрушали.

- Люди здесь слишком жестоки, вместо того, чтобы поговорить, сразу уничтожают чужую пещеру бессмертного, Бай Сяочань, покачал головой, бросил злрой взгляд на кровавые деревья.

Они оказались совершенно бесполезны, в этот раз из-за страха они даже не предупредили его. И вот теперь, когда Бай Сяочань уставился на них, деревья задрожали, отвечая льстивыми взглядами.

Но Бай Сяочань был не в том настроении, чтобы наслаждаться лестью, он сурово предупредил эти кровавые деревья, что если такое повторится ещё раз, он вырвет их с корнем, после чего деревья, дрожа, принялись убеждать его в своей верности, пока Бай Сяочань не успокоился.

После этого он начал разбирать обломки пещеры. С помощью духовной силы к рассвету ему удалось отремонтировать где-то половину, и только на следующий день ему удалось восстановить пещеру целиком.

Усевшись, скрестив ноги, в пещере бессмертного, Бай Сяочань размышлял о том, что Сюэмэй некоторое время ещё не вернётся, потому, пока он сам не спустится с горы, серьёзных проблем возникнуть не должно.

- Когда я заполучу эту дарующую вечную жизнь и молодость вещь, я с этой Сюэмэй точно шкуру спущу, я ей покажу! – Бай Сяочань фыркнул.

Однако, вспоминая, сколько грязных секретов он услышал тогда он невольно забеспокоился.

- Всё должно быть в порядке… - Бай Сяочань как мог успокоил себя.

Но три дня спустя это спокойствие как рукой сняло. Бай Сяочань, выйдя наружу, услышал, что одного из учеников вызвали к великой старейшине и крайне сурово наказали. Бай Сяочань сразу напрягся.

Он вспомнил, что этот ученик тоже был там в тот день и слышал все эти секреты.

А на следующий день, Бай Сяочань услышал об ученике, что сам не зная как спровоцировал Сюэмэй и после того, как она преподала ему урок, его бросили в тюрьму крови. У Бай Сяочаня перехватило дыхание, в сердце поселился страх.

«Только всё закончилось, как эти две девушки снова начали!»

Бай Сяочань в тревоге, начал собирать новости. Быстро пролетело десять дней. За эти десять дней он услышал немало подобных новостей. Многие культиваторы были брошены в темницу Сюэмэй, многие были отправлены в самую гущу войны между Сектой Мистической Реки и Сектой Реки Пилюль в качестве тайных агентов великой старейшиной…

Более того, некоторые источники утверждали, что многие культиваторы, получившие такой приказ от великой старейшины, были на самом деле отправлены на верную смерть, и, стоило им прибыть в назначенные регионы, были там сразу убиты.

Но самое главное, все эти незадачливые культиваторы… У Бай Сяочаня перехватило дыхание при мысли, что все эти культиваторы были тут в тот день и слышали все те грязные тайны. Бай Сяочаня терзали страхи и опасения, он хотел бы немедленно бежать, но не мог.

«Я же не хотел слушать всё это, ох», - встревожено вздыхал Бай Сяочань, о точно не хотел знать все эти тайны происхождения Сюэмэй… И о том, что Сун Цзюньван крутила интрижки со множеством мужчин, он точно не хотел слышать.

Прошло ещё несколько дней и кажется всё это прекратилось. Не слыша больше историй о том, что некоторые из учеников были внезапно наказаны, Бай Сяочань вздохнул с облегчением.

Всё это время, Бай Сяочань старательно тренировал свою технику Бессмертия, как вдруг ощутил чьё-то присутствие, в пещеру бессмертного проник чей-то ледяной голос.

- Е Цзан, Великая старейшина вызывает тебя, следуй за мной.

В пещере бессмертного Бай Сяочань, услышав эти слова, вздрогнул в глубине души, чуть не подпрыгнув, он мгновенно изменился в лице, поспешив приоткрыть двери пещеры и украдкой выглянуть в щель.

Там, среди зарослей расступившихся и дрожащих в страхе кровавых деревьев, стоял, заложив руки за спину, старик в длинной кроваво-красной мантии, вышитой золотой нитью, украшенной рисунком кровеносных сосудов. Мощь силы излучаемой им явно принадлежала поздней стадии заложения основ.

«Кроваво-красный старейшина! Это… Возможно меня всё-таки собираются устранить, как нежелательного свидетеля!» - у Бай Сяочаня перехватило дыхание.

На этой длинной кровавой мантии, помимо золотого шитья, был вышит и знак того, кто лишь немногим уступал по статусу великим старейшинам, превосходя всех остальных защитников и старейшин… кроваво-красного старейшины!

На каждом из пиков было примерно с десяток кроваво-красных старейшин, которые отвечали за помощь великим старейшинам в управлении пиками.

Лицо Бай Сяочаня вытянулось, мысли его вновь заполнили все те тревожные слухи о печальной судьбе многих культиваторов, что он слышал за последние пол месяца, он невольно побледнел.

«Что же мне делать, что делать?!»

И пока Бай Сяочань маялся от тревоги, кроваво-красный старейшина снаружи, устав ждать, снова раскрыл рот.

- Е Цзан, выходи, чтобы через три вдоха ты был снаружи!

Чуть не плача, Бай Сяочань замялся было, но так и не смог ничего придумать, и наконец, стиснув зубы, вышел наружу. Кроваво-красный старейшина смерил Бай Сяочаня взглядом, явно недовольный его медлительностью и, холодно фыркнув, развернулся, направившись прочь.

Бай Сяочань, вынужденный следовать за ним, усиленно думал, что может теперь противопоставить. В таком тревожном состоянии он, следуя за кроваво-красным старейшиной прибыл на место, ко вратам ведущим к пещере бессмертного Сун Цзюньван.

Это была очень большая огороженная область, всё тут, насколько хватало взгляда, было сплошь усажено кроваво-красными розами, источавшими богатый и сильный аромат. А чуть вдали с горы стекало сразу девять кровавых водопадов, что спускались в одно общее обширное кровавое озеро. Прямо по глади озера пролегала аллея, что оканчивалась за кровавыми водопадами, ведя прямиком к пещере.

За кровавыми водопадами можно было смутно разглядеть, что двери ведущие в пещеру были непроницаемо-чёрными, по обе их стороны в молчании стояли четверо юношей. В кровавом озере виднелись тени огромных монструозных рыб, что время от времени выглядывали на поверхность, выпрыгивая и поднимая тучи кровавых брызг, демонстрируя длинные острые зубы и тела усеянные чёрными шипами.

- Ступай, Великая старейшина ожидает тебя уже долгое время, - кроваво-красный старейшина отправил дальше Бай Сячочаня одного, а сам уселся прямо здесь, скрестив ноги и начав медитацию.

Бай Сяочань одновременно с любопытством и беспокойством прошёл дальше, осматриваясь, уделяя особое внимание всему окружающему. Впервые он оказался настолько близок к своей цели, вещи дарующей вечную жизнь и молодость, что сокрыта где-то под этой пещерой бессмертного.

Бай Сяочань вздыхая в глубине души, настороженно и не спеша пошёл по аллее, сердце его стучало как барабан, пока не дошёл до самого конца, пройдя между водопадами и достигнув дверей пещеры.

Четверо юношей, лишь смерили Бай Сяочаня холодными взглядами ни стола не говоря.

Бай Сяочань задумался известно ли об этом патриарху, и чего именно хочет от него Сун Цзюньван, всё-таки даже ей нужен какой-то разумный повод, в конце концов, он ведь продемонстрировал всем Обращённую кровь предка!

Так что, кашлянув, он почтительно поклонился, накрыв кулак ладонью.

- Е Цзан приветствует старшую сестру Сун.

- Входи, - донёсся из пещеры бессмертного томный голос Сун Цзюньван.

Обычно Бай Сяочаню нравилось слушать этот голос, но сейчас всё обернулось совсем мрачно, потому ему оставалось лишь решительно сжать зубы и, распахнув двери пещеры, войти.

Стоило войти, и утончённый аромат защекотал ему ноздри. Внутри эта пещера бессмертного была просто роскошна, стены инкрустированы жемчугом, пол выстлан изумрудно-зелёной плиткой. Она была богата не только кровавой ци, но и духовной энергия здесь была исключительной, словно затуманивая всё вокруг.

Отсюда вели проходы в многочисленные каменные палаты, намекая, что это, что-то вроде главного зала. Прямо посередине неожиданно располагался бассейн с горячей водой, от которого исходил густой пар, застилая взгляд. Но присмотревшись, бай Сяоячань увидел там нежное женское тело, что расслабившись возлежало в этом бассейне, напоминая русалку, неспешно поворачиваясь, заставляя маняще колыхаться все эти роскошные изгибы и выпуклости… У Бай Сяочаня мигом пересохло во рту.

«Эта коварная злодейка не сможет соблазнить меня, Бай Сяочаня. Я не поддамся, это точно ловушка! Стоит мне начать глазеть на неё, и она выставит это как преступление, использовав как предлог!» - Стиснув зубы, Бай Сяочань с трудом отвёл взгляд, поклонившись и стараясь не смотреть.

- Подойди.

Когда вновь прозвучал голос Сун Цзюньван, Бай Сячоань, всё так же склонив голову, быстро подошёл к бассейну. Теперь он не мог уже опустить взгляд, потому начал рассматривать жемчуг наверху, изображая почтение, однако краем глаза он всё равно невольно видел это столь желанное женское тело в бассейне. Тут же сердце его дрогнуло, хотя сознание отчаянно кричало о коварной ловушке…

Сун Цзюньван в бассейне, видя подобное поведение Бай Сяочаня, тут же ласково улыбнулась и встала в плеске воды, струями стекающей с изгибов тела, накинула кроваво-красный халат и вышла из бассейна, встав прямо перед Бай Сяочанем, и коснувшись изящной рукой его подбородка.

- Младший брат Е Цзан, почему же сегодня ты уже не смотришь на на свою старшую сестру так, как раньше? – прямо спросила она, от тела её исходил нежнейший аромат, она стояла практически вплотную, зрелище её белоснежной нежной плоти, было настолько искушающим, что это практически невозможно было описать, любой был бы ошеломлён в такой ситуации.

Её глаза, чистые как родниковая вода, были столь же манящими, настолько чарующими, что стоило заглянуть в них, как человек забывал обо всём, не в силах сопротивляться их призыву, полностью поглощённый ими.

И пока Сун Цзюньван стояла вплотную к Бай Сячоаню, их окружал плотный горячий пар, медленно, волнами расходящийся вокруг, словно проникая в самые глубины сознания, настраивая на отрешённый и расслабленный лад.

Бай Сяочань уже не мог выдержать столь интенсивной стимуляции, он вздрогнул, дыхание участилось, глаза вспыхнули. Стоявшая рядом Сун Цзюньван в этот момент улыбнулась, однако в глазах также мелькнули холод и намёк на презрение, она уже открыла рот, и тут…

Бай Сяочань быстро отошёл на несколько шагов, он больше не отводил взгляд и смотрел прямо на Сун Цзюньван, в его горящем взгляде, также читалась некая боль.

- Великая старейшина, прошу, ведите себя достойно! – чуть ли не прорычал Бай Сяочань, когда он заговорил в тоне его голоса ощущалось разочарование, горечь и печаль, словно он никак не мог поверить увиденному.

От этих слов ледяной холод во взгляде Сун Цзюньван дрогнул, она широко распахнула глаза.

- Великая старейшина, в моих глазах вы священны, подобны яркому сиянию луны в небесах, просто глядя издали на вашу красоту человек должен замирать в восхищении, тронутый до глубины души, - с печальным видом прошептал Бай Сяочань, хотя звук его голоса не был громким, он разнёсся по всей пещере бессмертного.