Глава 2. Правовой статус СМИ, законодательное, административное регулирование

Конституционной основой свободы слова, информации и печати в Федеративной Республике служат два первых пункта статьи 5 Конституции. Кроме того, правовые позиции прессы закреплены в законах о печати, принятых федеральными землями[4].

 

Согласно положению статьи 5 Основного закона, каждый имеет право «беспрепятственно получать информацию из общедоступных источников», поэтому по конституции недопустимо:

- препятствовать получению иностранных газет,

-запрещать слушать иностранные радиостанции и радиопередачи,

-составлять государственный список запрещенных публикаций

 

По мнению Федерального конституционного суда, статья 5 Основного закона защищает печать в целом в качестве неотъемлемого института демократического государства.

Антиконституционным считается государственное регламентирование посредством:

-выдачи разрешений на выход в свет того или иного органа печати,

-нормирования бумаги по политическим мотивам,

- перекрытия источников информации.

 

Основной закон однозначно запрещает всякую цензуру, контроль со стороны властей за содержанием печатных изданий перед их публикацией. Однако по распоряжению суда

допускается конфискация тиража того или иного печатного издания, если его содержание нарушает положения Уголовного кодекса или конституции.

 

Власти обязаны предоставлять информацию.Поэтому в федеральных, земельных и коммунальных органах имеются соответствующие пресс-отделы и службы. Распространяемая ими информация призвана:

- освещать деятельность правительственных и административных

органов,

- доводить до сведения населения намерения и меры

правительственных и административных органов

- и пробуждать у людей готовность участвовать в общественных делах.

 

Федеральные земли в законодательном порядке обязали органы власти предоставлять информацию СМИ. Различные фирмы, союзы и отдельные граждане могут свободно принимать решения о том, сообщить что-либо журналистам или нет. В статье 4, пункт 1 закона о печати земли Берлин говорится: «Власти обязаны предоставлять информацию

представителям прессы, предъявившим соответствующие удостоверения, чтобы те могли выполнять свою общественную функцию»[5]. Если же они отказываются делать это

или дают ложную информацию, то соответствующая газета может потребовать возмещения ущерба.

 

Для того, чтобы органы уголовного преследования не могли в результате обыска получить информацию, которую сотрудники газеты или телерадиостанции отказались им предоставить, ссылаясь на свое право на отказ от дачи свидетельских показаний, существует запрет на конфискацию. Он призван обеспечить редакционную тайну.

 

Согласно статье 5 пункт 2 Основного закона свобода слова, информации и печати может ограничиваться «нормами общих законов, законодательными положениями об охране интересов молодежи и защите личного достоинства граждан». К общим законам относятся Гражданский и Уголовный кодексы. Журналист, склоняющий солдата к дезертирству, порочащий память покойного или клевещущий на кого-либо, нарушает Уголовный кодекс и не может ссылаться на свободу печати.

 

Свободу СМИ может ограничивать не только право на защиту личного достоинства, но и общие права личности, закрепленные в статье 1(достоинство человека) и статье 2 (свободное развитие личности) Основного закона[6].

 

Для того, чтобы СМИ и те, кого затрагивают их публикации, находились в равном положении, в земельных законах о печати, радио и телевидении закреплено право на опровержение. Хермайн отмечает, что благодаря этому частные и юридические лица, а также власти, суды и парламенты имеют возможность изобразить неправильно, по их мнению, представленные события так, как они считают нужным[7]. При этом в ответ на утверждение факта они имеют право тоже лишь утверждать факт. Они не имеют право на опровержение оценок. «Бургомистр X берет взятки». Это утверждение факта, которое может быть опровергнуто. «Бургомистр X плохо справляется со своими обязанностями». Это уже оценка, которая не может быть опровергнута. Право на опровержение имеет каждый, чьи индивидуальные интересы были затронуты публикацией. Группы лиц, например, «врачи» или «женщины» таким правом не обладают.

 

В 1951 г. между организациями газетных издателей и Германским союзом журналистов (ГСЖ) был заключен рамочный коллективный договор для профессиональных штатных редакторов газетных издательств. В нем говорится: « При заключении трудового договора издатель должен обязать редактора соблюдать директивы, касающиеся принципиальной позиции газеты»[8].

 

Издатель имеет право предписывать общее, политическое, экономическое и культурное

направление своей газеты и обязывать редакторов в трудовых договорах придерживаться этого направления.

 

В каждом конкретном случае очень трудно провести грань между правом издателя определять направление газеты и отсутствием у него права вмешиваться в составление текстов. Поэтому журналисту ничего не остается, как зависеть от доброй воли владельца газеты. Другими словами, он может лишь надеяться на то, что хозяин не будет слишком

часто диктовать ему, что надо делать.

С другой стороны, редакторы не имеют право без согласования с авторами менять смысл написанного. Так, в 1998 г. суд оштрафовал газету „Кельнер штадт-анцайгер" на 10.000 марок в пользу двух авторов, в чей научный труд редакторы внесли 82 поправки[9].

 

У редакций изданий существуютвнутренние предписания, указывающие под каким углом подавать тс или иные неприятные темы или вообще замалчивать их.

 

Так, 26 августа 1983 г. главный редактор газеты „Остфризсн-цайтунг" Курт Вилькен писал своим редакторам: „По известным причинам указываю на то, что газета не намерена заниматься пропагандой..горячей осени". У нас нет оснований оказывать публицистическую поддержку  противникам довооружения и прочим меньшинствам... В ближайшие недели мы никоим образом не будем указывать на запланированные демонстрации, кампании по сбору подписей и подобные акции, не говоря уже о том. чтобы о них писать...Кто с этим не согласен, пусть подумает о последствиях".