Выходыизкризисалегитимации

Выход должен быть найден в самой политической практике, по правилу «форма следует функции». Нецелесообразно догматизировать принципы территориально-государственной, опосредованной партиями майоритарной демократии. Невозможно заранее начертить единственно верный путь - можно только обратить внимание на подводные камни, обнаруженные на уже проделанном пути. Обобщая результаты специализированной политологической дискуссии последних лет, можно набросать три пути выхода:

- последовательная парламентаризация наднациональных институций,

- построение трансграничной переговорной демократии (обогащенной элементами ассоциативной, совещательной и прямой демократии),

- транснациональная федерация граждан.

Последний из этих вариантов только-только намечается на горизонте, но два других, похоже, следует считать ложными путями или уходом от проблемы. Но сперва необходимо обратить внимание на еще один ошибочный (пусть и почетный) путь.

Ложный путь демократической изоляции

Как либеральная англо-американская модель демократии, так и строгая интерпретация государственного суверенитета в традиции континентальной европейской мысли приводят к единому выводу: вопросу демократического участия за пределами национального государства не следует уделять много внимания потому, что подчинение носителя суверенитета решению, принятому большинством голосов других народов, автоматически приводит к утрате национального суверенитета. С этой точки зрения образование любого наднационального сообщества по образцу европейского демоса бесперспективно. Не может существовать соревновательной демократии без мирового правительства - а мирового правительства существовать не должно. Мы часто забываем глубокую причину отказа Соединенных Штатов и Великобритании от участия в наднациональных и многосторонних «авантюрах»: их желание оберечь автономию Вестминстерского парламента и американского Конгресса. Конечно, США и Великобритания не исключены из процесса экономического и культурного размывания, но они не доверяют над- и транснациональным демократическим экспериментам, результатом которых становится такое размывание.

Логическим следствием такой позиции является либо демонтаж переплетенной международной структуры сегодняшней политики, либо стремление к ее минимальной регламентации, когда глобальной взаимозависимостью управляют через рынки или через решения державы-гегемона. Не стоит презирать попытку охранить «священные» права парламентов. Как-никак, парламенты - эта центральная институция демократических представительства и общественности - и по сей день остаются незаменимыми и непревзойденными гарантами демократического законодательства, формирования правительства и контроля над ним. Об этом надо помнить, оценивая любые предложения по демократической легитимации транснациональных решений через расширенный парламентский контроль. Такие предложения подразумевают как раз тот самый акт, которому сопротивляются старейшие либеральные демократии, - передачу тех или иных элементов национального суверенитета наднациональным центрам принятия решений, будь то в рамках ЕС, ООН или ВТО. От такого шага до сих пор отказывалась прежде всего родина парламентаризма, в то время как такое коллективное образование, как Федеративная Республика Германия, с самого начала сконструированное как «постнациональное», еще в 1949 году вписало его в свою Конституцию. При этом конституционный суд Германии как «гарант конституции» объяснил, что эта операция не должна наносить ущерб действенности германских конституционных органов.