А была ли сковородка?

Обычно я готовил себе пищу на электрической плитке: керамический лабиринт с открытой спиралью. Очень практичная плитка, хотя и небезопасная в пожарном отношении. Когда спираль перегорала, я выбрасывал сгоревший участок и соединял концы спирали. После такого ремонта спираль горела ещё сильнее, раскаляясь чуть не добела. Бесконечно это продолжаться не могло, после нескольких таких ремонтов она выходила из строя окончательно, и её надо было менять.

В деревне часто пропадал свет, и тогда, чтобы приготовить пищу, нужно было топить печь в любое время года. Зимой я жил в большой комнате, разделённой перегородками, кухня с русской печью были законсервированы. В центре комнаты, как я уже сказал, стояла печка-голландка, чугунной плиты в ней не было. Чтобы там готовить, надо было сначала дать дровам прогореть, а кастрюли или сковородки ставить прямо на угли. Где-то я слышал: чтобы картошка или макароны (основные мои блюда) меньше пригорали, надо сковородку сначала прогреть, а потом уже на ней жарить. Картошку я начистил и порезал, теперь надо разогреть сковородку, полить подсолнечным маслом и высыпать туда мою нарезку. Сковородки, кстати, достались мне от прежних хозяев. Взял я одну из них, проверенную, не раз на ней на плитке готовил, поставил на угли, закрыл дверцу, подождал минуту-другую, открываю топку, а сковородки нет! Исчезла, испарилась! У меня ум за разум зашёл — чудеса или козни бесовские? Тут я обратил внимание на странную лужицу красного цвета. И мне стало ясно — сковородка была оловянная, она просто расплавилась! Видать температура в печи намного выше плиточной. Хорошо хоть без картошки утекла. Остывшее бесформенное образование, бывшее некогда сковородой, хранится у меня до сих пор в память о тех чудесных событиях. Спустя годы я показывал её детям, иллюстрируя этот рассказ и доказывая его подлинность.

Факельное шествие

Но на этом приключения того вечера не закончились. Кушать-то хочется, и картошка нарезана. В доме по-прежнему нет света, только керосиновая лампа тускло горит на столе. Беру я другую сковородку, теперь чугунную, эта уж не расплавится. Плохо только, что у неё ручки нет, надо брать сковородником[9]. Пришла мне мысль сделать картошку во фритюре. Наливаю побольше масла, высыпаю картошку и снова ставлю сковородку на угли. На сей раз я и дверцу не успел закрыть (а зря!), масло в сковородке вспыхнуло, как олимпийский огонь. Вместо того чтобы закрыть дверцу и дать сгореть этой несчастной картошке тихо и мирно, я зачем-то выдернул сковородку обратно. Секунду соображаю, что мне делать, а пламя полыхает до потолка. У меня обе руки заняты — держу сковородник, а сковородка в нём шатается, видать, зажим не того калибра. Надо как-то вынести этот факел на улицу, а я уже на ночь все двери закрыл. На пути до улицы три двери. Если бы качнулась или опрокинулась сковородка — быть пожару.

Меня спасло то, что я в те поры занимался тхеквондо[10], ради тренировки даже свет включал и выключал ногами на уровне головы. Итак, держу я эту дрожащую и огнекипящую сковороду, подхожу к первой двери из комнаты в кухню, здесь всё просто — надо ногой повернуть ручку и потянуть её на себя. Есть! Подхожу к следующей двери из кухни на мост[11] (в сени), здесь надо сначала толкнуть (опять же ногой) крючок вверх, а затем дверь от себя. Получилось! Теперь самое сложное: спуститься по ступеням вниз ко входной двери. На мосту темно, но картофельный факел освещает дорогу. Впереди самый большой и длинный крючок, можно сказать, крюк, плотно держащий дверь. Чтобы удар был сильным, надо бить ступней ноги, стоя на третьей ступени, на расстояние удара коленом не подойдешь — ручка сковородника мешает. Крюк железный, а я в тапочках, бить по нему, считай, босой ногой достаточно больно, но со страху я всё-таки выбил крюк из проушины и распахнул дверь. Ещё две ступени вниз — и моя картошка во фритюре летит в сугроб. И мне её не жалко, так ей и надо! Этот незабываемый ужин закончился мирным чаепитием.

Самое интересное, что после этих неудачных экспериментов я не отчаялся, но сделал правильные технологические выводы, и ещё не раз, когда внезапно наступал «конец света» (black out), готовил на углях в голландской печи без особых приключений.

Рецепт выпечки хлеба, достойный Книги Гиннеса

Впрочем, нет, было ещё одно забавное приключение, правда, не столь опасное как история со сковородкой, когда я мог спалить не только свой дом, но и всю деревню, если учесть огромные размеры дома Валезневых.

Хлеб можно было купить только в Рождествено, а до него два километра. Зимой дорогу часто заметало, и пройти эти два километра туда и обратно, да ещё с сумками – настоящий подвиг. Вот и тогда поленился я идти за хлебом, думаю, сам испеку. Раньше серые бумажные пакеты, в которых продавали муку, сахар и крупы, все были одинаковыми, без всяких картинок и надписей. Достал я пакет из шкафа, открыл, пальцем потрогал – вроде мука, не манка. Рецептов выпечки хлеба я, само собой, не знал, но чего тут хитрого – мука плюс вода, и получится опреснок. Беру кастрюлю и мешаю муку с водой, смазываю сковородку маслом, выливаю в неё тесто, получается этакий блин толщиной в два пальца. Готовить решил на поду[12] в русской печке. Сдвинул угли в стороны, взял сковородник и засунул сковороду в глубь печи. Заслонка открыта, сижу, наблюдаю. Интересно, что у меня получится?

Тесто начало подниматься покатой полусферой над сковородкой и покрылось красивой румяной корочкой, я был доволен. Однако вскоре макушка пирога стала обугливаться и центральная часть ее провалилась внутрь. Срочно вынимаю сковородку из печи, даю немного остыть. «Пирог» получился аппетитным, но почему-то полым внутри. Отламываю румяный кусочек корочки и пробую... Сначала ничего понять не могу, наконец, до меня доходит, что я вместо муки использовал пищевую соду. И как красиво меня эта сода разыграла!