Образ Енисея в прозе М. Тарковского

(понятия лейтмотив, концепт, мотив, топос, архетип)

Главной темой искусства вообще и литературы в частности является человек, его внутренний мир, взаимоотношения с другими людьми, взаимодействие с окружающим миром. Поэтому тема природы является одной из самых традиционных в литературе, но в каждом конкретном произведении и в творчестве каждого писателя она реализуется, несмотря на ряд общих признаков, индивидуально, неповторимо, у каждого писателя-пейзажиста, как правило, есть излюбленный круг природных образов. Сложность анализа заключается в том, что все писатели, которые обращаются к этой теме, следуют одной, идущей еще от народного творчества, традиции поэтизации природы. Каждый писатель осмысливает влияние природы на жизнь человека, созвучие или диссонанс окружающего мира с настроением персонажа. Эти кажущиеся общими черты пейзажной литературы глубоко индивидуальны, более того, ни один хороший писатель, всем своим творчеством воспевающий мир определенной местности, использующий присущий его стилевой манере набор художественных средств, не ограничивается статичным, однажды созданным и остающимся неизменным образом.

 В современной литературе заметным явлением представляется пейзажная проза Михаила Александровича Тарковского.

В его автобиографическом творчестве образ Енисея является одним из основных, наряду с образом главного героя. Как отмечает сам писатель в одном из последних интервью, слово «Енисей» для него «святое. Для посвященного достаточно просто произнести эти шесть букв, и он все поймет»^[15]. В изображении великой реки писатель следует традиции лучших мастеров пейзажной прозы, воссоздает могущество Енисея в разных его проявлениях. Мир на Енисее, по М. Тарковскому, это мир мудрости, поэзии, вечности. Все творчество этого автора является бесконечным гимном природе, тайге, Енисею.

Несмотря на то, что общая тональность прозы М. Тарковского в создании образа Енисея благоговейно-почтительная, благодарно-восхищенная, все же отношение к Енисею многолико в зависимости от личности отдельных персонажей и ситуаций, в которых они оказались. Кроме того, образ Енисея объединяет прозу писателя с существующей литературной традицией. В связи с вышесказанным представляется оправданным использовать разные подходы к анализу образа Енисея. Помимо того, что в каждом отдельном произведении создается определенный образ реки, приобретающий символическое значение, в системе творчества писателя он выполняет функцию лейтмотива, концепта. И, наконец, в контексте литературной традиции образ Енисея можно рассматривать как мотив, топос, архетип.  

Образ Енисея в творчестве М. Тарковского является символом гармонии, мудрости, вечности, устойчивости жизни. Он является лейтмотивом, то есть основным мотивом, который повторяется в произведении или ряде произведений. Как правило, лейтмотив связан с идеей произведения. Кроме понятия «лейтмотив», при анализе образа Енисея целесообразно учитывать принцип лейтмотивного построения произведения, тенденция к осмыслению которого активно проявляется в современном литературоведении. Так, Л. Н. Целкова ссылается на положение Б. М. Гаспарова, который под лейтмотивным построением повествования подразумевает «такой принцип, при котором некоторый мотив, раз возникнув, повторяется затем множество раз, выступая при этом каждый раз в новом варианте, новых очертаниях и во все новых сочетаниях с другими мотивами»^[16].

Понятие «концепт» также предполагает рассмотрение ключевого образа в контексте творчества конкретного писателя. Термин «концепт» стал активно употребляться в различных областях литературоведения и лингвистики с начала 90-х годов ХХ века. Л. В. Витковская отмечает, что «слово-концепт соединяет человеческое бытие и познание, оно может основываться на архетипе, универсальном символе», … «слово-концепт несет информацию о глубинном сознании повествователя, его мироощущении, - это проблематика текста, его смысла»^[17]. Художественное произведение является результатом осмысления и художественного восприятия, интерпретации автором картины мира. Как правило, знание о мире сконцентрировано вокруг одного наиболее значимого концепта. Для М. Тарковского таким смысло-, мирообразующим концептом является образ Енисея.

В системе автор – текст – читатель концепт выполняет еще одну важную функцию. В. В. Красных рассматривает контекст как своеобразную обрамляющую текст смысловую категорию, которая, с одной, авторской, стороны, побуждает писателя к созданию произведения, а с другой стороны, приобщает читателя к идее автора. По словам ученого, «при порождении текста отправной точкой является концепт, который предопределяет смысловое строение текста, а через него – логическое строение … совершенно очевидно, при восприятии текста реципиент идет в обратном направлении: от текста... к концепту»^[18]. В своей прозе М. Тарковский, приобщившись к таинству Енисея, поэтизирует его, а читатель через произведения попадает под влияние авторского восприятия этой великой реки.

Понятия «концепт» и «лейтмотив», являясь ключевыми, опорными для постижения поэтики того или иного автора, непосредственно связаны с понятием мотив. Теория мотива достаточно полно разработана в литературоведении. Существуют разные подходы к осмыслению мотива в художественном произведении. Основное отличие мотива от лейтмотива заключается в том, что под лейтмотивом понимается семантический повтор в пределах текста произведения (или – шире – творчества автора), мотив же представляет собой семантический повтор за пределами текста. В «Литературном энциклопедическом словаре» мотив, топос, архетип рассматриваются как обобщенные «по условной, культурно выработанной и закрепленной форме; поэтому они характеризуются устойчивостью своего собственного употребления, выходящего за рамки одного произведения. Мотив – это образ, повторяющийся в нескольких произведениях одного или многих авторов, выявляющий творческие пристрастия писателя или целого художественного направления… Топос («общее место») – это образ, характерный уже для целой культуры данного периода или данной нации. В топике, т.е. совокупности образов-топосов, выражает себя художественное сознание целой эпохи или нации. Наконец, образ-архетип заключает в себе наиболее устойчивые и вездесущие «схемы» или «формулы» человеческого воображения. Пронизывая всю художественную литературу от ее мифологических истоков до современности, архетипы образуют постоянный фонд сюжетов и ситуаций, передающийся от писателя к писателю»^[19]. Образ Енисея М. Тарковского можно рассмотреть и как мотив (в традиции поэтического освещения реки), и как топос (преодолевая значение конкретного географического объекта, Енисей становится символом величия русской природы, вечности, миропорядка), и как архетип (река, вода во все времена понималась человеком как источник жизни, обновления, красоты).

Енисей является ключевым образом поэтики М. Тарковского, потому что он соединяет в себе конкретные черты лейтмотива, концепта, мотива, топоса, архетипа; кроме того, выполняет ряд эстетических функций, характерных, по наблюдениям Е. Н. Себиной^[20], всем пейзажным образам:

1. Функция обозначения места и времени действия. С помощью пейзажа можно представить, где (в деревне, на борту теплохода, в тайге, на реке) и когда происходят события. Как отмечает литературовед, «иногда об этой роли пейзажа говорит заглавие произведения». В творчестве М. Тарковского указание на Енисей содержится в заглавии «Енисейских очерков»^[21], рассказа «Ледоход»^[22], первоначальном названия повести «С высоты» - «На Енисее»^[23], повести «Кондромо», в примечаниях к которой автор замечает, что «точного перевода этого эвенкийского слова не знает никто… «Кондо» означает мыс, и речная природа этого слова очевидна»^[24]. Важно отметить, что в произведениях М. Тарковского даже конкретные географические реалии не воспроизводятся скупо, но представляют собой развернутые описания, а не просто указывают на место и время действия. Конкретная топонимика енисейских мест в творчестве М. Тарковского не только не вытесняет развернутых описаний природы, но, напротив, по мысли автора, пробуждает, открывает «родничок поразительной восприимчивости к природе»^[25].

2. Сюжетная мотивика. Движение Енисея в прозе М. Тарковского предполагает развитие определенных событий: во время весеннего ледохода начинаются заботы о рыбалке, покосе; замерзает Енисей, и охотники отправляются в тайгу за пушниной. Ритм жизни человека зависит от движения реки. При анализе сюжетной мотивики пейзажа в прозе М. Тарковского следует учитывать, что основной жанр, в котором творит писатель, - лирическая проза, характерным признаком которой является ослабление внешнего сюжета и движение внутренних чувств, переживаний, размышлений главного героя.

3. Из представленных в классификации Е. Н. Себиной функций пейзажа в прозе М. Тарковского наиболее отчетливо выделяется пейзаж как форма присутствия автора. Литературовед выделяет два способа передачи авторского отношения к происходящему. Первый - точка зрения автора и героя сливаются. Подобное сближение точек зрения характерно для прозы М. Тарковского, повести и рассказы которого становятся многоголосым гимном Енисею. Второй способ – пейзаж, данный глазами автора и одновременно психологически близких ему героев, «закрыт» для персонажей – носителей чуждого автору мировоззрения. Так, ни потерявшие контакт с природой столичные жители, ни иностранцы не способны постичь все таинство, красоту и богатство великой сибирской реки. Воспевание величия и красоты Енисея сродни народному представлению о земле обетованной, сулящей и дарующей все необходимое, но требующей, чтобы человек не забывал о своей нравственной сути.

4. С внутренним миром героя непосредственно связана форма психологизма – наиболее частая функция пейзажа. В том случае, когда пейзажный образ является знаком определенного чувства, повторяющегося в рамках одного произведения, он может стать мотивом или лейтмотивом. Приобретая богатую символику, эти образы становятся многозначными^[26]. Именно пейзаж создает психологический настрой для восприятия текста, помогает раскрыть внутреннее состояние героев, является знаком его психологического состояния в конкретный момент действия, а также, будучи дан через ощущения, становится знаком его устойчивого мировосприятия.

Осмыслить художественную функцию пейзажа в тексте представляется целесообразным через анализ точек зрения различных персонажей, так или иначе проявляющих свое отношение к изображаемому пейзажу.

Енисей – образ многозначный, многоликий, в сознании разных персонажей он воплощает разные представления о мире. В предлагаемой таблице мы рассматриваем основной ассоциативный ряд, возникающий в сознании читателя под воздействием разных точек зрения о Енисее.

Безусловно, мир Енисея и разные взгляды представлены в таблице с большой долей условности. Ассоциативный ряд, возникающий в сознании читателя только намечен, он может продолжаться до бесконечности. В таблице были приведены точки зрения, перекликающиеся с авторской позиций: для писателя Енисей также является символом Родины, вечности, бесконечности, надежды, любви, мерилом человечности… Контрастной по сравнению с этой многоголосной одой Енисею является точка зрения героев, случайно оказавшихся в этих местах. Например, Зайца из рассказа «Пимы и Заяц» «занесло на Енисей», он как будто привык к таежной жизни, так же, как и другие мужики, охотился, рыбачил, «по экспедициям таскался», но все это кажется рассказчику ненастоящим, неестественным, наигранным, как и енисейское наречие, которое Заяц «впитал без остатка». Но если по отношению к Зайцу рассказчик ироничен, более того, в конце рассказа он сомневается в собственном праве на подобное высокомерие, то в повести «Стройка бани» отношение к чужой точке зрения иное. Серега, сын Петровича, родился в тайге, но не впитал от отца ни любви к охотничьему делу, ни привязанности к родному дому, ни способности кропотливо трудиться, ни восхищения Енисеем. Погоня за легкой жизнью, показным шиком, которой одержим Серега, вызывает чувство горького сожаления у автора.

Подобное отношение к Енисею встречается в творчестве писателя не часто. Это объясняется тем, что здешний мир – настоящий, мудрый, естественный, прекрасный, и люди, живущие на этой земле, несмотря на свои слабости, недостатки, сложности, тоже настоящие и прекрасные. Енисей питает человека духовно и физически. Рыба, бревна, которые весной вылавливают в реке, возможность заработать, показывая данные места туристам, да и все богатство тайги (пушнина, ягоды, грибы, орехи) – все даровано Енисеем. Поэтому почтительное отношение старожилов к «Анисею-батюшке» передается и читателю.

Уважение и благодарность Енисею чувствуется во всех произведениях М. Тарковского. Писатель не всегда прямо называет географическое имя: часто Енисей назван просто рекой (большой рекой) или водой (большой водой). Для местных жителей река – это Енисей (например, Алексей (повесть «Шыштындыр») с высоты самолета видит «речки» и «широкую реку с порогом и плывущей шугой»); и вода – это тоже Енисей: вода пошла, вода начала падать, большая вода. Метонимическое называние реки помогает понять отношение к Енисею именно как к источнику животворительной влаги. Это признак того, что Енисей является в творчестве М. Тарковского образом-топосом и архетипом.

Для создания этого образа автор пользуется также различными эпитетами и метафорами. Чаще всего встречается метафора «полотно Енисея» (белое полотно, бескрайнее полотно, стальное полотно). Метафора, с одной стороны, символизирует спокойствие, размеренность, тишину, а с другой объединяет мир человека и реки. Полотно – результат труда человека, символ дороги (народное пожелание «скатертью дорога» сулит дорогу ровную, как тканое полотно), связанный также в архетипическом сознании с образом судьбы (вспомним мифологические «нити судьбы»). Повтор метафоры «полотно», таким образом, связывает судьбу человека с вечным Енисеем. Печальный рассказ о спивающемся Парне «Ложка супа» заканчивается светло, так как героя спасает Енисей: «И Парень шел, потрагивая Енисей этой веревкой и зная, что связан с ним этой веревкой навсегда». Сближение мира человека и реки осуществляется также с помощью олицетворения: «скалистые щеки белого Енисея», «седой Енисей», «Енисей тихо плещет, лежит его огромное тело».

Красота и богатство Енисея передаются с помощью эпитетов. Наиболее характерны для творческой манеры писателя эпитеты цвета. Хотя мастер цветовой образности М. Тарковский достаточно скуп в использовании красок при описании Енисея (как правило, преобладают оттенки серого цвета), все же мир предстает удивительно ярким, потому что даже серость Енисея не однотонно-серая, она различается оттенками: «стальной трехкилометровый Енисей», «громадный серый Енисей», «вода, мутная у берега, на реке была седая», «сизый», «серел Енисей сквозь пелену дождя», «серебряное, в насечках ветерка, блюдо Енисея».

Так, кажущаяся на первый взгляд монотонность не притупляет в повестях и рассказах М. Тарковского яркого впечатления, и читатель, так же, как и герой повести «Лерочка», не устает удивляться, «как же можно день и ночь терпеть рядом с собой такую красоту и не сходить с ума». А не дает сойти с ума, поддаться новомодным слабостям, помогает вернуться к себе истинная красота Родины, воплощением которой, по глубокому убеждению писателя, является Енисей.

II СЕМЕСТР