Романы-притчи Франца Кафки

 

«Поэты пытаются заменить людям глаза, чтобы тем самым изменить действительность».

 

«Проснувшись в день своего тридцатилетия,

Йозеф К. обнаруживает, что он находится под арестом…»

(«Процесс»)

 

«Однажды утром, проснувшись после беспокойного сна, Грегор Замза

 внезапно обнаружил, что превратился в огромное страшное насекомое...»

(«Превращение»)

 

В обоих произведениях фабула рассказана в самом начале. Так же как оба произведение начинаются после пробуждения ото сна. В каждом романе, в каждой новелле писателя – ощущение трагизма и неустойчивости мира. Кто-то видит в Кафке иудейского вероучителя, кто-то – экзистенциального пророка, иные – авангардиста или даже консерватора.

Кафка чувствует себя "поставленным вне общества", отброшенным в замкнутый мир, в котором ему трудно дышать. Немецкий критик Гюнтер Андерс так характеризовал трагедию Кафки: «Как еврей, он не был полностью своим в христианском мире. Как индифферентный еврей, - а таким он поначалу был, - он не был полностью своим среди евреев. Как немецкоязычный, не был полностью своим среди чехов. Как немецкоязычный еврей, не был полностью своим среди богемских немцев. Как богемец, не был полностью австрийцем…»

«Я потерял веру в себя, зато приобрел безграничное чувство вины» [32], - писал Кафка-младший в письме, которое мать отцу так и не передала. Кроме того, Кафка не раз упоминал о ненависти, которая связывала их отцом, но ненависти особой, граничащей с поклонением.

Когда-то Анна Ахматова говорила о том, что «ХХ век стоит, как на трех китах, на произведениях Марселя Пруста, Франца Кафки и Джеймса Джойса».

Кафка ни в одном произведении не обозначает ни место, ни время действия. И уже одно только это рождает универсальность романа.

В основе произведения – безысходность отношений человека с миром. Мир в романе описывается как некая местность (Замок и окружающая его Деревня), отданная всевластию безответственной бюрократии. Что происходит в правящих верхах для читателя остается покрытым мраком. В чем заключается суть и соль событий, происходящих вокруг, герой (К.) не имеет ни малейшей возможности догадаться. Административная иерархия, осуществляющая власть, вероятно получила ее свыше, но, по-видимому, без целей и задач. Повсюду царит бессмыслица, каждое сообщение из Замка ли, из уст ли трактирщицы или иного жителя деревни пропитаны этой бессмысленностью, но законность господства этой бессмысленности даже не ставится под сомнение.

Рождение человека – не это ли подразумевается в начале романа? Человек рождается – зачем, почему именно в этой точке пространства и времени ни ему, ни его окружающим близким неизвестно. Проводя параллель с романом: неизвестно откуда в деревне появляется некий К., как будто не зная сам, кто он и зачем пришел. Или это душа появляется в непонятном теле и пытается там как-то устроиться?

 

Антиутопия Дж. Оруэлла.

 

 «Свобода — это возможность сказать, что дважды два — четыре».

 

Помимо политических предсказаний, Оруэлл предвидел появление видео-наблюдения. Помните то устрашающее: «Большой Брат следит за тобой!»? До сих пор мурашки по коже. Что мы видим сейчас — во многих странах уже ведется тотальное наблюдение за гражданами именно оруэлловским способом. Ввел в политический язык термин холодная война.

А «новояз», на котором говорят персонажи романа «1984», очень напоминает сегодняшний «олбанский» жаргон падонков. Также Оруэлл четко предвидел управление общественным мнением, да и поведением в целом, с помощью средств массовой информации, манипулирование историей в свою пользу, и много чего еще.

Эрик Артур Блэр родился 25 июня 1903 года в Мотихари (Индия) в семье сотрудника британской спецслужбы, занимавшейся контролем над производством и хранением опиума. В 1936 году женился, а уже через шесть месяцев вместе с женой отправился на фронт гражданской войны в Испании. Провёл полгода на войне, пока не был ранен в горло фашистским снайпером. Во время Второй мировой войны вёл антифашистскую программу на Би-би-си.

Романы Оруэлла, Замятина («Мы»), Хаксли («О новый дивный мир») относятся к жанру антиутопии. И утопия, и антиутопия создают некоторую модель общества. Но если утопическое произведение, например роман Т. Морра «Утопия», давший название жанру, показывает счастливое государство, то в антиутопии человек всегда несчастлив по вине государства. Антиутопию можно назвать проверкой этого государства. Оруэлл создает в своем романе модель государства и общества, где тоталитаризм доведен до пределов возможного.

Мир 1984 года — это три тоталитарных государства: Океания, Евразия и Остазия, которые находятся в состоянии постоянной войны друг с другом. Один из партийных лозунгов гласит: «Война — это мир». Цель войны — сохранить общественный строй, основанный на неравенстве. И правящая партия будет вести эту войну вечно, охраняя свое привилегированное положение.

Оруэлл разгадал тайну тоталитаризма: «дважды два будет столько, сколько скажет вождь». И мир был потрясен этим открытием. Тоталитаризм — это государство лжи и насилия, он несет гибель и разорение. И «рецепт его приготовления» не выдержал проверки антиутопией Оруэлла.

 

Северные рассказы Джека Лондона.

Мартин Иден».

 

Роман Джека Лондона «Мартин Иден» во многом авто­биографичен, это своеобразная исповедь писателя и попытка предсказать свое будущее через судьбу вымышленного пер­сонажа.

В романе нам раскрывается трагедия человека, вышед­шего из низов и сумевшего занять свое место в обществе высшего света, но при этом осознавшего, что достиг он совсем не того, к чему стремился изначально, словно жизнь посмеялась над дерзостью бросившего ей смелый вызов юноши...

В образе Мартина Идена перед нами предстает человек, выросший в бедности, среди людей, находящихся в самом низу общественной лестницы, в полной мере усвоивший жестокие животные законы, царящие в этом мире: выжи­вает сильнейший, он же получает самое лучшее — еду, женщин, власть. Не желая мириться со своим положением, Мартин страстно стремится выбраться «наверх», и в этом проявляются не столько материальные интересы и честолюбие молодого человека, сколько его стремление к знаниям, культуре, мечта о красоте и чистоте отношений между людьми.

Случай сводит Мартина с семьей банкира Морза, и он влюбляется в дочь Морза — Руфь. Эта девушка, воспитан­ная в совершенно другом, чем Иден, мире, довольно зауряд­ная и посредственная, кажется Мартину олицетворением чистоты и одухотворенности. Стремясь завоевать ее лю­бовь, оказаться достойным ее, юноша с энтузиазмом и бес­конечным упорством устремляется на завоевание своего места под ярким солнцем высшего света.

В радужных тонах представляя себе будущее своей меч­ты, Мартин много читает, занимается самообразованием. Он твердо решил стать писателем и достичь известности, чтобы оказаться на равных рядом с Морзами и им подоб­ными. Иден много и кропотливо работает, но его стремле­ние к писательству воспринимается высшим светом с иро­нией, как ребячество, хотя они и с уважением относятся к желанию Мартина выдвинуться, занять более высокое со­циальное положение.

Для того чтобы добиться цели, Мартин готов на лише­ния и потери. Он пишет рассказы, стихи, повести, однако рукописи неизменно возвращаются из различных изда­тельств и редакций, куда он их рассылает. Но даже терпя отчаянную нужду, юноша не сдается, потому что сравнение его произведений с напечатанными в газетах и журналах говорит явно в его пользу. В глазах Идена журнальное сочинительство фальшиво, пресно, мелочно, ограниченно, а для прямого и честного молодого человека сделка с совес­тью невозможна. Избегая литературных штампов, не же­лая никому подражать, Мартин добивается признания своей исключительности, индивидуальности.

Постепенно перед главным героем романа раскрывает­ся истинная сущность высшего света, механизмы, движу­щие миром, куда он так стремился. Мартин постоянно стал­кивается с мелочностью, скудостью духовных интересов, и торгашеский дух, который Иден распознал за внешним лоском и утонченностью «столпов общества», стал ему от­вратителен.

Внезапный и ошеломительный успех приходит уже не к восторженному юноше, а к человеку, утратившему все иллюзии. С успехом, который, как теперь ясно понимает Мартин, явился следствием не столько его таланта и ог­ромного труда, сколько игрой случая, приходит разочаро­вание. В мире, который раньше представлялся Идену иде­альным, власть отдана деньгам и славе, здесь покупается даже любовь. Однако деньги никогда не были приорите­том в системе ценностей Мартина. Его трагедия в том, что ему некуда стремиться, а вернуться назад он уже не может и не хочет. Получается, что весь этот огромный и слож­ный путь, который он проделал, был пройден зря.

Одинокий и никому не нужный, Мартин Иден теряет смысл жизни. И он выбирает единственно возможный, как ему кажется, способ разрубить этот гордиев узел — уйти из жизни, так жестоко посмеявшейся над его мечтами и надеждами.