2020-04-12
1536
Родоначальником эмпиризма стал английский философ Ф. Бэкон. Основной тезис эмпиризма гласит: в разуме нет ничего такого, чего бы не было в чувствах; чувства и опыт - источники знания, разум - лишь систематизатор чувственных данных. Бэкон считал, что философия должна носить, прежде всего, практический характер (“знание – сила”). Опытным знаниям соответствует введенный Бэконом индуктивный метод, в основе которого - наблюдения, анализ, сравнение и эксперимент. Бэкон стоял на позиции двойственности истины: есть истина религиозная и “светская”. Он не осознавал одинаковой важности и индукции, и дедукции. Его идеи нашли свое развитие в философских системах Дж. Локка, Д. Беркли, Д. Юма. В отличие от эмпиризма рационализм (Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбниц) главным источником знания считает мысли и понятия, присущие уму от рождения (врожденные идеи) или в виде задатков, предрасположения ума. Основоположник рационализма Р. Декарт считал, что Я – это субстанция, вся сущность и природа которой состоит в мышлении («Я мыслю, следовательно, существую»). Он в противоположность Бэкону и Гоббсу поставил на первое место разум. Он стремился разработать универсальный дедуктивный метод для всех наук. В решении вопроса о возможности достоверного знания ему пришлось преодолеть философский скептицизм. Природа познания состоит в том, что именно требование сомнения, распространяющегося на всякое знание, приводит к утверждению возможности достоверного знания. Через достоверность мысли и бытия мыслящего существа он идет к достоверности бытия вещей. Декарт одним из первых разработал идеи эволюции. Он отвергал одушевлённость животных, то есть душа присуща только человеку. Декарт разделил мир на два рода субстанции – духовную и материальную.
2. Чем отличается понятие «идея» у Дж. Локка от платоновского эйдоса?
Учение об идеях стало центральной темой всей философии Платона: "теория идей стала как бы частью имени Платона, его символом". Он утверждал, что идея не есть предмет или вещь, какими являются предметы и вещи видимого мира. Т.е. необходимо исключить всякую степень материальности из понятия об идее, "идея нерожденная и негибнущая, ничего невоспринимающая в себя, откуда бы то ни было и сама, ни во что не входящая, незримая и никак иначе не ощущаемая". Идея не имеет какой-либо пространственной характеристики: "Это то, что не находится ни на земле, ни на небеcах, будто бы и не существует". Это - "бесцветная, без очертаний, неосязаемая сущность, подлинно существующая", и постигаемая не чувствами, а умом - "неизменные сущности можно постигнуть только лишь с помощью размышления". Идея у Платона выступает оригиналом и источником вещей, она - основание вещи, причина ее существования, т.е. идеи, являются первообразами вещей, а вещи их копиями.
Одно из важных положений платоновской философии состоит в разделении действительности на два мира: мир идей и мир, чувственных вещей. "Идеи пребывают в природе как бы в виде образцов, прочие же вещи сходны с ними". Материальный мир, который нас окружает, и который мы познаем посредством чувств, является лишь "тенью" мира идей, т. е. материальный мир вторичен. Все явления и предметы материального мира непостоянны, они возникают, гибнут и изменяются (и, следовательно, не могут быть истинными), идеи же являются неизменными, неподвижными и вечными. За эти свойства Платон признает их действительным бытием и возводит в ранг единственного предмета истинного познания.
Для объяснения многообразия чувственного мира Платон вводит понятие материи. Материя, по Платону, это "восприемница и как бы кормилица всякого рождения". Платон считает, что материя может принять любую форму потому, что она совершенно бесформенна, неопределенна, т.к. назначение ее "состоит в том, чтобы во всем своем объеме хорошо воспринимать отпечатки всех вечно сущих вещей", соответственно "быть по природе своей чуждой каким бы то ни было формам". По Платону "идеи" - истинно сущее бытие, а "материя" - небытие. И не будь "идей" не могла бы существовать и "материя". Между миром идей, как подлинно реальным бытием, и небытием (т. е. материей как таковой) существует по Платону "кажущееся бытие" (т. е. мир действительно реальных явлений и вещей), которое отделяет истинное бытие от небытия. Т.е. мир вещей занимая, по Патону, "срединное" положение между областью бытия и небытия, является, таким образом, следствием их взаимодействия.
Мир идей и мир, чувственных вещей Платон объединяет общей идеей, идеей всех идей. И этой высшей идеей выступает идея блага как такового. Она есть источник истины, соразмерности, гармонии и красоты. Таким образом, "идея блага является причиной акта познания", в котором ум становится познающим, а объекты ума, т. е. идеи - познаваемыми: "познаваемые вещи могут познаваться лишь благодаря благу; оно же дает им бытие, существование, хотя само благо не есть существующее, оно за пределами существования ". "Если же благо есть в умственном мире причина познающего и познаваемого, т. е. разума и идей, то оно есть причина и истины, т. е. соединения их в созерцании". Т.е. получается, что "идея блага" есть первообраз, стоящий выше как разума, так и других идей. Таким образом, идею блага можно отождествить с божественным разумом, с Богом.
Выходит, что над всеми другими идеями стоит некая "божественная идея". И остальные идеи будут уже ее копиями. Например, хотя может быть много цветов, существует лишь одна идея, идея божественного цветка. Т.е. остальные цветы как бы нереальны, являясь лишь копиями идеи, которая представляет собой один реальный цветок, созданный Богом. Идеи, по Платону, могут быть более или менее общими, находится в отношении рода и вида. В таком случае одна идея подчиняется другой. Две или более идеи могут входить в одну и ту же родовую идею.
В таком случае они соподчинены между собой. Что подтверждает версию "божественного цветка", в идею которого входят другие "идеи": гладиолуса, хризантемы, розы, лилии и т.д. И они получается, соподчинены между собой. Но выходит, что и "идея цветка" подчинена более высокой "идеи", например, "божественного растения".Есть также идеи, которые не могут сочетаться между собой - это противоположные идеи: "чет и нечет, огонь и снег, жизнь и смерть".
Подводя итог можно сделать вывод, что познание истины есть вместе с тем и познание блага.
3. Почему положение «Cogito, ergo sum» могло стать основным принципом философии?
В истории философии и науке существует одна интересная особенность. Повествование и рассказ о системе Декарта начинают с изложения его научного наследия — рассказывают о Декарте-математике, создателе аналитической геометрии; о физике, внесшем серьёзный вклад в обоснование учения о механическом движении, в новую оптику в концепцию вихревого движения, в космогонию; о Декарте-физиологе, заложившем основы учения о рефлексах. И только потом переходят к философии. Между тем специфика картезианского учения такова, что его философские аспекты, охватывающие метафизику, теорию познания, учение о научном методе, этику не только тесно переплетены с естественнонаучными, математическими, но и в известном смысле главенствуют над последними.
Идеи науки и философии, согласно Декарту, должны быть объединены в единую систему. Их единство мыслитель уподобляет мощному древу, корни которого – метафизика, ствол – физика а ветви — механика, медицина, этика (философская дисциплина, изучающая мораль, нравственные нормы поведения человека, живущего в коллективе). Метафизика (или первая философия) есть фундамент систематического познания; этикой оно увенчивается. Таков общий архитектонический (то есть закономерный) проект здания науки и философии, предложенный Декартом. Как именно он выполняется, какова логика развития мысли, последовательность главных шагов анализа и исследования? В “Метафизических размышлениях” представлены шесть главных исследовательских шагов картезианства. Первый шаг — обоснование необходимости универсального сомнения. Второй шаг (второе размышление) — это практическое осуществление процедур сомнения; нахождение несомненного первопринципа философии; обретение отчётливого понятия о душе (духе) в её отличии от тела; осмысление сущности Я, сущности человека. Третий шаг — (онтологическое) доказательство существования Бога. Шаг четвертый — освещение проблемы истины и заблуждения, обоснование принципов ясного и отчётливого познания. Пятый и шестой шаги — “выведение” материальных вещей, постижение их сущности; вопрос о существовании материальных вещей и о различии души и тела человека. Далее перед нами предстанут лишь главные из этих конструкций причудливого здания единой философии Декарта.
Конкретной работе по его возведению предшествуют, как это было и в учении Бэкона, расчистка самой “строительной площадки” для работы ума и обновление “фундамента” науки и философии. Сначала надлежит привести в действие процедуры сомнения, а затем сформулировать и использовать позитивные правила метода, “правила для руководства ума”, что также выпадает на долю философии, в особенности её учения о познании и научном методе. Сомнение, следовательно, выдвигается на первый план.
Истоки и задачи методического сомнения, обоснованного Декартом, таковы. Все знания, в том числе и те, относительно истинности которых имеется давнее и прочное согласие (что в особенности относится к математическим истинам) подлежат проверке сомнением. Причём теологические суждения о Боге и религии не составляют исключения. Согласно Декарту, надо — по крайней мере временно — оставить в стороне суждения о тех предметах и целокупностях, в существовании которых хотя бы кто-то на земле может сомневаться, прибегая к тем или иным рациональным доводам и основаниям. Но следует особо отметить, что метод сомнения, методический скепсис не должен, однако, перерастать в скептическую философию. Напротив, Декарт желает положить предел философскому скептицизму, который в XVI-XVII вв. как бы обрел новое дыхание.
Сомнение не должно быть самоцельным и беспредельным. Его результатом должна стать ясная и очевидная первоистина, особое высказывание: в нём пойдет речь о чем-то таком, в существовании чего уже никак нельзя усомниться. Сомнение, разъясняет Декарт, надо сделать решительным, последовательным и универсальным. Его цель — отнюдь не частные, второстепенные по значению знания; “я — предупреждает философ, — поведу нападение прямо на принципы, на которые опирались мои прежние мнения”. В итоге сомнения и — парадоксальным образом, несмотря на сомнение, — должны выстроиться, причём в строго обоснованной последовательности, несомненные, всеобщезначимые принципы знаний о природе и человеке. Они и составят, по Декарту, прочный фундамент здания наук о природе и человеке. Однако сначала надо расчистить площадку для возведения здания. Это делается с помощью процедур сомнения.
