Самозванные дети царя Алексея Михайловича

План

1. Смерть царевича Алексея Алексеевича и появление самозванца.

2.Использование имени царевича Алексея Алексеевича в подстрекании восстания С.Разина.

3. Лжецаревич Симеон Алексеевич (Семен Воробьев). Биография лжецаревича. Самозванец в Сечи. Казнь лжецаревича.

1. Появление лжецаревича Алексея Алексеевича.Версии о личности самозванца. Во второй половине XVII века, в годы царствования Алексея Михайловича, в России вновь появились самозванцы. Монарх давно восседал на троне, жизнь простого народа была сложна, поэтому общенародным чаянием стало ожидание возможного появлении другого, доброго царя. В народе верили, что таким добрым царем мог стать царский сын Алексей Алексеевич, который в 1670 году внезапно скончался, не дожив и до шестнадцати лет.

В России и в Европе его давно считали официальным наследником Алексея Михайловича, поскольку еще в 1667 году он был представлен народу как будущий государь. В этой связи в царской грамоте говорилось: «По милости всемогущего в Троице Славимого Бога, изволили Мы, Великий Государь, нашего Царского Величества сына благоверного Царевича и Великого князя Алексея Алексеевича объявить в народ, и для той Нашей Государевой и всемирной радости, пожаловали Мы, Великий Государь, бояр и окольничих, и думных людей, и дворян московских, и жильцов, и дворян и детей боярских городовых, велели к прежним окладам чинить придачи по указанным статьям».

В детстве Алексей получил хорошее образование. Он изучал языки, арифметику, философию, грамматику. Самым известным педагогом царевича был Симеон Полоцкий. Мальчик отличался хорошими способностями и отличной памятью, был любознательным и тянулся ко всему новому. Царь выписывал для него из-за границы много иллюстрированной литературы и занимательных игрушек. В юности Алексей Алексеевич много читал и учился, увлекался театром, общался с приезжими иностранцами.

На время отсутствия царя в столице (в том числе пребывания в действующей армии) царевич считался временным правителем Российского государства; в этот период официальные грамоты издавались от его имени. По задумке родни Алексея Алексеевича планировалось женить на польской принцессе, племяннице супруги польского короля Яна II Казимира. При этом перед юным царевичем открывалась хорошая перспектива стать наследником польской короны в случае смерти короля польского. Послы этой страны по достоинству оценили юного наследника русского престола, встретившего их приветственной речью на польском языке, которым он отлично владел. Иными словами, с царевичем связывали большие надежды.

Поэтому его скорая и неожиданная смерть, без предварительной болезни или недомогания, породила слухи о том, что Алексей не умер, а бежал из Москвы на Волгу и в скором времени может объявиться среди простого народа и улучшить привычную жизнь.

Внезапная кончина наследника была использована Стенькой Разиным. Мятежник в августе 1670 года объявил, что среди его людей появился молодой царевич, который бежал из Москвы от происков бояр-изменников.. Из-за неожиданного появления сторонники Разина стали называть его «Нечаем». Впоследствии это имя люди Разина стали использовать как боевой клич при нападении на царское войско. О настоящем происхождении лже-Алексея I ничего не известно. В дальнейшем, уже на закате восстания Разина, в августе 1671 года появился лже-Алексей II, который на самом деле был дворянским сыном Иваном Клеопиным, страдающий безумием.

2. Использование имени царевича Алексея Алексеевича в подстрекании восстания С.Разина. Имя царевича стало лозунгом восстания Степана Разина. Слухи о его присутствии в лагере повстанцев и рассылаемые Степаном Разиным «прелестные грамоты» сыграли заметную роль на первом этапе Крестьянской войны. В.Буганов цитирует грамоту «от великого войска Донского и от Алексея Григорьевича» в город Харьков (т.е. в Харьков от разинцев, а именно от А.Г.Черкашенина, атамана восставших, названного брата С.Разина): «В нынешнем, во 179-м году, октября в 15-й день, по указу Великого Государя... (далее дается полный титул царя) и по грамоте ево, Великого Государя, вышли мы, великое Войско Донское, з Дону... ему, Великому Государю на службу... чтобы нам всем от них, изменников бояр, в конец не погинуть».

В грамоте не указано имя Государя, но то, что современники имели в виду вовсе не царствующего Алексея Михайловича, подтверждает выдержка из другой грамоты, уже из правительственного лагеря, написанная от имени царя Алексея Михайловича: «...воровскими прелесными письмами, будто, сын наш государев благоверный царевич и великий князь Алексей Алексеевич... ныне жив и будто по нашему, Великого Государя, указу, идет с низу Волгою к Казани и под Москву для того, чтобы побить на Москве и в городех бояр наших и думных и ближних и приказных людей... будто за измену».

По всей видимости, в Москве к слухам о царевиче Алексее относились серьезно, если изготовили даже цитированную выше специальную «государеву образцовую» грамоту, содержащую официальную версию восстания и упоминающую царевича Алексея Алексеевича. Какого-то определенного лица, постоянно выдававшего себя за царевича Алексея Алексеевича, видимо, не существовало. Есть предположения (В.Буганов), что роль царевича Алексея играл молодой князь Андрей, сын князя Камбулата Пшимаховича Черкасского, кабардинского мурзы. Князь Андрей был крещен в православную веру, попал в плен к Разину при взятии Астрахани. Разин, продвигаясь вверх по Волге, вез с собой и его, поместив князя на отдельном струге, приказав обить струг красным бархатом. «Царевич» должен был служить, и служил не по своей воле, конечно, символом «законного» государя, которому даже присягали в уездах, охваченных восстанием. Впоследствии, роль «царевича Алексея Алексеевича» играл казак Максим Осипов. Однако точных данных о самозванце нет.

О лжецаревиче известно лишь то, что он был, вероятно, российским подданным, восточным славянином (русским или украинцем), православным и — на момент «проявления» — бродягой. Однако историки так и не пришли к единому мнению относительно того, кем был самозванец на самом деле, когда точно и как он «проявился», сколь долго пребывал среди разинцев и что с ним сталось после их разгрома. Тем не менее можно полагать, что его самозванство обусловлено в значительной степени теми же обстоятельствами, что подтолкнули Разина, донских казаков и «голытьбу» к восстанию.

Поводом для их мятежа был слух о боярском заговоре против царя. В народе прошёл слух, что царицу Марию Ильиничну Милославскую и царевичей Симеона и Алексея Алексеевичей отравили придворные из бояр. Разин поверил в это, объявил себя мстителем за старшего царевича и защитником самого монарха. О том, что царь нуждается в защите, Степан Тимофеевич говорил на кругу под Паншиным городком в апреле 1670 года, и как раз тогда из его уст впервые прозвучал призыв «итти в Русь против государевых неприятелей и изменников». Главным лозунгом восставших неизменно был призыв «стоять за великого государя». При этом повстанцы были уверены, что Разин ведёт их на Москву не по собственной прихоти, а «по государеву указу». Да и сам предводитель, судя по всему, был тоже в этом уверен. Дело в том, что весной 1670 года на Дон привезли фальшивую царскую грамоту, которую Разин и его соратники приняли как настоящую и в которой обнаружили просьбу-приказ отправиться к царю «на службу, потому что у нево, великого государя, царевичев не стала и от них, изменников бояр».

Этот указ мог быть прислан вместе с письмом, написанным якобы лично патриархом Никоном. Повстанцы позднее говорили: «Никон де патриарх к Стеньке Разину на Дон писал, чтобы он, Стенька, собрался с воровскими казаками, шол на бояр к Москве, а ево де, Никона, бояря согнали с Москвы напрасно». Самозванный «царевич», которого в глаза никто не видел, был всего лишь знаменем, именем которого Стенька Разин чинил разбой и исчез также загадочно, как и появился. Однако его эстафету подхватил, объявившийся позднее младший брат «царевич» Симеон.

3. Лжецаревич Симеон Алексеевич (Семен Воробьев). Биография самозванца. После подавления восстания под предводительством Степана Разина многие его участники занимались разбоем на Дону и Северском Донце. Один из них, казак по имени Иван Миуский, объявился с группой беглецов в Запорожской Сечи у кошевого атамана Ивана Серко. Он представил атаману молодого человека, назвавшегося царевичем Симеоном Алексеевичем. Лже-Симеон поклялся Ивану Серко, что является истинным сыном царя Алексея Михайловича, спасшимся бегством от боярских козней, сначала в Соловецкий монастырь, а позже примкнувшим к Разину. Исследователи считают, что человеком, выдававший себя за царевича Симеона Алексеевича (который на самом деле умер в возрасте 4-х лет), был самозванец Семен Иванович Воробьев.

Серко начал обращаться с молодым человеком почтительно, как будто с действительным царевичем. Узнав о самозванце, гетман Иван Самойлович донёс о нём в Москву, где очень встревожились. Царь направил к Серко посланцев Чадуева и Щёголева с небольшим стрелецким отрядом и грамотами, в которых писал, что истинный царевич умер, и требовал выдачи самозванца. Однако запорожские казаки во главе с Серко, который желал насолить гетману и царю в ответ на своё отстранение от гетманской булавы, встретили послов враждебно, чуть было не убив их. Лишь предварительные меры предосторожности, принятые гетманом, заключавшиеся в аресте запорожских посланцев в Батурине, охладили пыл запорожцев. На совете казаки постановили отпустить посланцев в Москву, чтобы они от самого царя узнали правду об именующем себя Симеоном Алексеевичем, поскольку его письма якобы перехватываются боярами и не допускаются до царя.

Царь прислал Серко новую грозную грамоту. В ней он укорял кошевого атамана за неисполнение указа и потворство самозванчеству, а также требовал выдачи лже-Симеона вместе с казаком Миуской. Царь обещал отправить запрашиваемые запорожцами лодки (чайки), пушки, сукна, денежное и хлебное жалование, но велел удерживать всё это в Севске до выдачи «воров». В переговорах Сечи с Москвой прошло всё лето 1674 года. В конце концов, настойчивость московских властей увенчалась успехом: в августе Серко под охраной отправил лже-Симеона в Москву. Миуске удалось спастись бегством.

Самозванца привезли в Москву прикованным к телеге тем же образом, что и Степана Разина. Под пытками он сообщил, что на самом деле его зовут Семён Иванович Воробьёв, он католик, уроженец села Лохвицы на Полтавщине. Его отец был подданным польного гетмана коронного Дмитрия Ежи Вишневецкого. Пытаясь выгородить себя, он сообщил, что на самозванчество его подбил казак Миуска. 17 сентября 1674 года лже-Симеон был казнен: его четвертовали на Красной площади, так же, как ранее Степана Разина.

Подводя итоги, можно сказать, что самозванные царевичи 1670-х годов, Алексей Алексеевич и Симеон Алексеевич, являлись не противниками царя Алексея, но его союзниками против изменников-бояр. Исследовательница из Великобритании М.Перри назвала их «самозванцами во имя царя», потому что они участвовали в «бунтах во имя царя», т.е. они действовали против изменников-бояр за легитимного правящего царя. По ее мнению, эти «самозванцы во имя царя», и те бунты или движения, связанные с ними, являлись исключительно казацким феноменом. Наличие самозванных царевичей в рядах восставших давало дополнительную монархическую санкцию их движениям под знаменем правящего царя.

Все эти «самозванцы во имя царя» – Лже-Алексей Алексеевич и Лже-Симеон Алексеевич – являлись внутри-династическими самозванцами. Легитимности правящего царя они не оспаривали.