Путь души на «тот» свет

Большое место в мифологических представ­лениях восточных славян занимала смерть че­ловека, переход души из мира живых, где она пребывала «в гостях», в иной мир — «домой», «на вечное житье». Поэтому в народных гово­рах гроб называется «домовина», «домок», иног­да — «хата». Гроб считался постоянным домом человека на «том» свете. Раньше в нем даже прорезали небольшое окошко там, где находит­ся голова покойника. Внутреннее пространство гроба оформляли по образцу жилого дома: стави­ли в углу гроба иконку, украшали ее вышитым рушником. Туда же клали вещи, которые были необходимы умершему при жизни, — курящему человеку — трубку, хромому — палку, плохо ви­девшему — очки, музыканту — его инструмент, маленькому ребенку — игрушки и соску. В гроб клали также недоделанную при жизни рабо­ту — недоплетенный лапоть или недовязанные носки, чтобы покойник мог докончить ее.

Восточные славяне считали, что человек и за гробом продолжает вести такую же жизнь, какую вел при жизни. Он сохраняет и свои привычки. Археологические исследования древних захороне­ний дают возможность узнать, как в языческие времена происходили похороны. Рядом с телом умершего клали его оружие, сосуды с едой, а также хоронили вместе с ним его коня и останки жертвенных животных — свиньи или барана, чтобы покойный мог воспользоваться всем этим в загробном мире.

В могилу бросали деньги: «покупали» место покойнику. Верили, что в первую ночь после по­хорон вокруг него соберутся все, кто был раньше похоронен на этом кладбище. Старые покойники попытаются выгнать его из могилы. Но он им скажет: «Вы не имеете права: я это место ку­пил» — и покажет деньги. После этого старые покойники признают его право на это место. По другим поверьям, эти деньги нужны душе для оплаты ее переправы через реку или море на пути в загробный мир.

От момента смерти человека до того часа, ког­да его душа обретет новое пристанище на «том» свете, проходит сорок дней. Этот период назы­вается переходом, потому что путь на тот свет представляется в виде тяжелой дороги, которую должна преодолеть каждая душа, прежде чем достигнет загробного мира. Это очень древнее представление о дороге на «тот» свет встречается еще в «Поучении» КНЯЗЯ Владимира Мономаха (1096). Князь обращается к своим детям и пре­дупреждает о своей близкой смерти: он стоит «на далеком пути». Дорогой, по которой души мертвых идут на «тот» свет, считался Млечный путь. По некоторым поверьям, посредине он разделяется на две дороги: одна ведет в рай, другая — в ад.

Чтобы облегчить тяжело умирающему переход в иной мир, в доме открывали окна, двери, за­слонки в печной трубе, снимали обручи с бочек. Особенно тяжелой считалась смерть колдуна или ведьмы. Чтобы они перед смертью не мучились, родственники выламывали доски в крыше или делали подкоп под порогом. Считалось, что их грешная душа может выйти только через то от­верстие, на котором никогда не ставили креста, ведь окна и двери в крестьянских домах всегда крестили на ночь.

По мнению ученых, в древности всех покойни­ков выносили через специальный пролом в сте­не или через окно. В крепостных стенах многих средневековых городов были даже особые ворота, предназначенные исключительно для выноса по­койников. В «Повести временных лет» расска­зывается о смерти великого князя Владимира Красное Солнышко 15 июля 1015 года. Для по­хорон в стене, соединявшей две клети (клетью называлось подсобное, хозяйственное помещение), сделали пролом. Потом завернули тело князя в ковер, на веревках спустили его на улицу и повез­ли на санях в церковь. Все это делали для того, чтобы покойник не мог найти дорогу назад и больше не возвращался к живым. Ведь на «тот» свет вел особый путь, который не мог совпадать с путями живых людей. Вот почему покойника нельзя было выносить в двери, через которые хо­дили живые.

У наших предков еще до начала XX века со­хранялся древний обычай — везти покойника на кладбище или в церковь для отпевания на санях. Так поступали независимо от времени года. Это тоже был способ преодоления длинного пути на «тот» свет. Сани — одна из первых повозок, известных восточным славянам. Поэтому они использовались не только для бытовых перевозок, но и в похоронном ритуале. И тело князя Вла­димира привезли в церковь на санях, несмотря на то что была середина лета. В древнерусском языке существовало даже выражение «сидеть в санях», означавшее «ожидать смерти». Владимир Мономах говорит о себе в «Поучении»: «Сидя на санях, помыслил в душе своей и поблагодарил Бога за то, что довел меня до сих дней».

В языческие времена восточные славяне вери­ли, что загробный мир отделен от человеческого водной преградой — морем или огненной рекой, через которую перебираются души умерших. Эта река со всех сторон обтекает землю, поэтому из­бежать ее нельзя ни праведным, ни грешным. Подобные воззрения на устройство потусторон­него мира отчасти возникли под влиянием книг. Апокрифическая книга «О всей твари» рассказы­вает, как устроена Вселенная. Четырехугольная земля плавает в бесконечном океане. За океаном находится земля, на которой расположено царство мертвых. Посреди этой земли пролегает глубокая пропасть, где течет огненная река, разделяющая рай и ад.

Как же образовалась эта огненная река? Ее происхождение объясняется легендами о борьбе Бога и Сатаны в начале сотворения мира.

2. Когда Бог согнал с неба Сатану и взбунтовавшихся ан­гелов, те упали на землю. И в этом месте потек­ла огненная река. Затем эта река, по Божьему повелению, провалилась под землю, где и течет теперь. В севернорусских сказаниях река, отде­ляющая «тот» свет от этого, называется Забыть- рекой. По пути в загробный мир душа каждого умершего человека на сороковой день пересекает Забыть-реку, после чего умерший забывает все, что с ним было в мире живых.

В восточнославянских мифах души умер­ших через Забыть-реку перевозит святой Ни­колай или архангел Михаил. В духовном стихе «О Страшном суде» архангел Михаил, подобно древнегреческому Харону, перевозит души через огненную реку.

Протекала тут река, река огненная,

Как по той там реке, реке огненный,

Да тут ездит Михайло-архангел-царь,

Перевозит он души, души праведные,

Через огненную реку ко пресветлому раю.

Однако не было единого представления о том, как души попадают на «тот» свет. По одним пове­рьям, души самостоятельно преодолевали огненную реку. Но как душе преодолеть такую преграду? Разве она умеет плавать? Через огненную реку проложена тоненькая жердочка или натянут волосок. Перейти по ним на другой берег, где находится рай, могут только безгрешные души, грешники же не выдерживают этого испытания и срываются вниз.

Восточные славяне даже строили символичес­кие мосты, чтобы облегчить переход умерших в иной мир. Древнерусские церковные поуче­ния отмечали, что язычники «мосты творят по мертвым». Обычай построения реальных мостов в память об умершем сохранялся у восточных славян вплоть до XX века. В Белоруссии на дру­гой день после поминок по умершему делали мостик — «кладку» через какое-либо мокрое и топкое место или ручей. Для этого рубили сосну, обтесывали ее и привозили к нужному месту. На дереве вырезали год смерти и изображение человеческой стопы. Затем все садились на это бревно и поминали покойника. Делали это для того, чтобы его душа беспрепятственно достигла места вечного обитания. Каждый, проходя по такому мостку и видя знак стопы, читал молитву по душе умершего. В древности были настолько убеждены в существовании моста, ведущего на «тот» свет, что клали в гроб щепки и стружки, оставшиеся от его изготовления. Если мост в нескольких местах окажется непрочным, душа сможет подстелить эти щепки себе под ноги.

Но если умерший по дороге в загробный мир преодолевает водную преграду, может быть, надо сразу хоронить его в лодке? Тогда покойнику лег­че будет переплыть огненную реку. Так дума­ли наши предки, поэтому делали ладью, клали туда покойника и сжигали его вместе с ладьей на погребальном костре.

Согласно поверьям, существовал еще один путь, связывавший мир живых с загробным миром, — это дерево. Древние русичи верили, что дерево — временное пристанище души до погребения тела. Птица, сидящая на вершине дерева, представ­лялась душой, направляющейся на небо. На де­ревья, растущие на могилах, вешали веревки, по которым душа могла взобраться на небо. До сих пор сохраняется обычай на праздник Трои­цу приносить в дом березовые ветки. Считалось, что души умерших в этот день приходят в гости к своим живым родственникам и сидят на этих ветках.

У восточных славян не было единого представ­ления о том, что душа делает в первые сорок дней после смерти. Первые три дня до похорон, пока тело лежит в доме, душа находится возле него, летая в виде мухи или птицы. По ночам она ест и пьет все, что для нее оставлено. В этот период покойник якобы видит и слышит все, что про­исходит вокруг него, и только после отпевания лишается слуха и зрения. Поэтому в это время в доме не следовало работать и убираться, чтобы не обидеть душу. Например, нельзя было под­метать пол, пока в доме находится покойник, чтобы случайно не загрязнить душу пылью или не вымести ее за дверь, а также белить хату или печь, чтобы не замазать душу и не забрызгать ее глиной.

В народе верили, что посмертное странствие души начинается, когда покойника выносят за порог родного дома. Порог дома — это рубеж, который отделяет покойника от его земной жиз­ни. После пересечения этого рубежа возвращение покойника в дом опасно для оставшихся род­ственников. Исключение составляют несколько поминальных периодов в году, когда «родители» (так называли всех умерших членов одной семьи) специально приглашаются к столу. С помощью специальных магических приемов старались не допустить возвращения покойника назад. Как только гроб выносили из дома, двери и окна тотчас закрывали, в доме мыли пол — «дорож­ку замывали». Вещи, связанные с покойником (постель, на которой он умирал, посуду, из кото­рой его обмывали, и пр.), выбрасывали на ули­цу. Покойника обязательно выносили из дома ногами вперед. Считалось необходимым также перевернуть в доме все стулья, лавки, табурет­ки, особенно те, на которых стоял гроб, чтобы покойник не смог на них сесть.

По поверьям, в течение сорока дней после смерти душа летает по свету, а на ночь возвра­щается к себе домой. Она нуждается в питье и еде. Поэтому на подоконник ставили воду, мед и хлеб, чтобы душа могла напиться и поесть. Об обычае кормить душу упоминается в древ­нерусском переводе «Слова Иоанна Златоуста», осуждавшем «поганские дела» (то есть языческие, нехристианские обычаи).

Восточные славяне считали, — конечно, под влиянием церковных книг, — что после погребения и до сорокового дня душа ходит по мытарствам: ее водят по глубоким оврагам, пропастям, горам, истязая и показывая ей ее прегрешения и дурные дела. Часто мытарства души представляли как восхождение по лестнице из девяти, двенадцати или сорока ступеней. На каждой ступени стоит огромное количество бесов, напоминающих душе о ее грехах. Один грех соответствует одной сту­пени. Если человек при жизни не был замешан в этом грехе или душа сумела в нем оправдаться, ее поднимают на следующую ступеньку. Но там находится еще большее количество бесов. Свет­лый дух, сопровождающий душу в мытарствах, старается защитить ее. Он показывает ее добрые дела. На ночь душу отпускают домой, куда она прилетает, усталая и измученная. Поэтому на по­доконнике оставляли воду, пищу и полотенце.

На сороковой день после смерти человека его душа является к Богу на суд. Там и определяет­ся, куда ее поместить — в рай или ад. Мытарств и тяжелого пути на «тот» свет избегают только души тех, кто умер на Пасху или перед праздни­ком Вознесения. Они идут прямо в рай, какими бы грешными ни были, потому что в это время ворота в рай стоят открытыми. Новую душу на «том» свете встречают умершие ранее родствен­ники и соседи.