Об отношении Православия к экуменизму

Церковь едина. Это бесспорный библейский догмат. "Разве разделился Христос?" (1Kop. 1:13); "Да будут все едино..." (Ин. 17:21).

Тем не менее, смотря на состояние современного христианства, многие верующие недоумевают: единство между различными церквами наблюдается очень трудно. Напротив, различные церкви часто враждуют между собой, обличают друг друга, верят по-разному, не имеют общения в таинствах, не служат и не молятся вместе. Это положение христианского мира и подтолкнуло представителей различных христианских конфессий на создание экуменического движения, т.е., движения по объединению церквей. На данный момент существуют в мире 3 основных самостоятельных экуменических движения: "Вера и церковное устройство", "Жизнь и деятельность" и "Всемирный альянс для содействия международной дружбе при посредстве Церквей". Эти движения имеют перед собой главную и вполне конкретную цель: объединение церквей всех направлений. Как Православная Церковь относится к объединению и движению экуменизма? Существует, в принципе, 2 пути для объединения. Первым путем идут протестанты. Они предлагают объединяться в главном, в том, что присуще всем конфессиям. Эта общая для всех платформа есть вера в триединого Бога и Господа Иисуса Христа. При этом каждая церковь остается со своими убеждениями в остальных вопросах веры, со своим церковным устройством, традициями и пр. Верующие всех деноминаций должны иметь мир между собой, перестать критиковать друг друга и относиться друг к другу, как к своим братьям, как к членам единой Церкви Божией, которые просто иначе веруют. Протестанты, особенно на Западе, достаточно последовательно придерживаются этой концепции. Различные конфессии все более готовы сотрудничать и совершать служение вместе.

Можно спросить западного протестанта о его деноминационной принадлежности, и он практически всегда ответит или неопределенно, что для него это не имеет особого значения, или, назвав свою конфессию, скажет и о том, что он хорошо относится и к пятидесятникам, и к харизматам, и ко всем остальным. Все меньше протестанты желают называться какого-либо рода "истами", "итами" или "атами" (баптистами, адвентистами, меннонитами, харизматами и пр.) и все больше желают называться просто христианами или евангельскими христианами. В своих названиях церкви все чаще не используют слова, определяющего их деноминационную принадлежность, и называют себя "Церковь Христа", "Церковь Иисуса Христа", "Евангельская Церковь" и т.п. Т.е., в области признания друг друга и объединения протестанты имеют весьма значительные успехи. Единство как отсутствие критичности и осуждения, как взаимное признание друг друга законной частью Церкви Божией и своими братьями протестантами уже или почти достигнуто, особенно на Западе. Само церковное сознание протестантов таково: есть Церковь небесная, а есть земная. К Церкви небесной принадлежат все искренне верующие во Христа люди, к какой бы деноминации они ни относились и как бы они ни верили. В этой единой вере в Бога все верующие едины, хотя в частных богословских мнениях и верованиях они могут расходиться и даже враждовать друг с другом. Это положение Церкви красиво сравнивают с бушующим морем. Хотя на поверхности бушуют волны и стоит шум - в своей глубине море спокойно и едино. Так же мнится и единство Церкви. Хотя на поверхности верующие спорят, враждуют - в глубине, в своей Божественной природе, Церковь едина. Говорят и о том, что наши перегородки между различными церквами не доходят до небес и пр.

Так смотрят на единство Церкви и на экуменизм протестанты, хотя остаются и такие, которые считают только свою конфессию истинной Церковью.

Идея эта и вообще сам факт того, что протестанты почти перестали осуждать и критиковать друг друга, весьма привлекательны. Кажется, что лучшего пути и возможности объединить христианский мир нет. Разделяет ли Православная Церковь такой подход к единству? Нет, Она против такого единства. Церковное самосознание Православной Церкви совсем иное.

Профессор А.В. Карташев, представитель Православия в экуменическом движении из Франции пишет: "...православная церковь есть непогрешимая хранительница веры и устройства апостольского христиаинства даже просто с позитивной исторической точки зрения: если церковь святых отцов эпохи 7-ми вселенских соборов верна апостольской церкви, а восточная православная церковь есть ничем не отличимая до неподвижности копия церкви святоотеческой, то она и является в мире конкретным воплощением "Единой, Святой, Кафолической и Апостольской Церкви" ("Православие и экуменизм" - Москва, 1999, с. 171).

Протоиерей С. Булгаков - известный сторонник экуменизма - со своими коллегами приложил много усилий для объединения церквей и активно участвовал во многих экуменических встречах. Тем не менее, он также не разделяет протестантскую идею объединения церквей и пишет об отношении Православия к экуменизму так: "Прежде всего, Православие сознает себя истинною Церковью, находящейся в обладании полноты и чистоты церковной истины в Духе Святом. Отсюда вытекает основное его отношение ко всем другим вероисповеданиям, как отклонившимся, непосредственно или посредственно, от церковного единства: оно может стремиться только к одному - оправославить весь христианский мир так, чтобы все исповедания влились в единое русло вселенского православия. Это не есть дух прозелитизма или империализма, это есть сама логика вещей, ибо истина едина, и она не может мерить себя полуистинами. И это не означает и горделивого надмения, потому что хранение истины вверяется не по заслугам, но по избранию, и история избранного народа, так же как и Православия, достаточно показывает, как мало достойны его могут быть эти хранители. Но истина неумолима и непреклонна, и она не терпит компромиссов (С. Булгаков "Православие". - YMCA-PKESS, Paris - 1989. с. 391). Т.е., Православная Церковь сознает себя истинной и единственной Церковью Христовой. В 1948 г. Она отвергла протестантское понимание Церкви, послав всемирному "Совету Церквей" официальное уведомление от лица всех Ее патриархов и главных митрополитов об отказе "от участия в экуменическом движении в современном его плане" (См. полный текст этого послания в книге "Православие и экуменизм", с. 189-191). Позже православные все же продолжили брать участие в экуменическом движении, но они выразили свое понимание и видение смысла своего участия так: "Сознавая себя в непрерывной связи с верой, жизнью и Преданием Древней Церкви, наша Церковь считает своим прямым и священным долгом свидетельствовать о неповрежденном Апостольском и Святоотеческом Предании разделенным христианам, чтобы помочь восстановлению их единства в Единой Святой Соборной и апостольской Церкви.

В этом - основной смысл наших межхристианских контактов, сношений, а также нашего участия в экуменическом движении и во Всемирном совете Церквей" ("Православие и экуменизм", с. 16). Так объясняли свое участие в межконфессиональных встречах сторонники экуменизма. Тогда еще надеялись (и до сих пор некоторые надеются), что участие православных в экуменизме благотворно повлияет на инославных. Сейчас же стала вполне очевидна вся сущность экуменизма. Это новая сатанинская религия универсализма, отрицающая существование единой Истины вообще. Всякое мнение и вера имеют право на уважение, и никто не должен говорить, что этот догмат истинен, а этот нет; так верить правильно, а так нет. По законам этой религии крайне осуждается всякий переход из одной деноминации, религии в другую. Каждый должен оставаться в своей конфессии и учиться уважать другие, не решая вообще вопрос Истины.

Таким образом, православным нет никакой возможности выполнять свою миссию, и их участие теряет свое значение. На экуменических встречах Церковь не имеет возможности проповедовать Истину и обличать ложь.

Кроме того, участие в этих встречах стали принимать не только христианские конфессии, но и представители различных религий, которые и мысли не имеют найти Истину. Все они желают на равных делиться своим духовным опытом и откровениями. На этих встречах совершаются свои обряды и таинства, общие молитвы, а по апостольским правилам молитва с еретиками и, тем более, общее богослужение запрещается и наказывается отлучением от Церкви. Само выражение "православный экуменист" противоречиво. Можно быть или православным, или экуменистом. Православные верят, что для того, чтобы войти в Церковь, нужно креститься и получить Духа Святого через законных священников, причаститься истинной Тела и Крови Христовой; что для того, чтобы стать пресвитером, необходимо принять законное рукоположение; что раскол есть отсечение от Церкви. Если же православный становится экуменистом и признает, например, протестантов своими братьями, то он тем самым отрекается от Православия и отвергает вышеперечисленные догматы и православное учение о Церкви. Он признает противоположные догматы, т.к. верит, что можно и без истинных пастырей креститься во Христе и получить Духа, причаститься Тела и Крови Христовой даже у тех, кто не верит в пресуществление; что раскол - это не раскол и не уход из Церкви; что можно стать пресвитером и без законного рукоположения. Становясь экуменистом, православный отрекается и от многих других догматов и постановлений вселенских соборов, один из которых, к примеру, предал иконоборцев анафеме. Признавая протестантов братьями, а они все - иконоборцы, православный тем самым не признает для себя авторитетным это постановление и т.д. Поэтому "православные" экуменисты являются по своей сути отступниками и вообще уже не православными. Поняв суть экуменизма, многие епископы, священники, монахи и миряне из различных епархий требуют самого категорического отказа от любых экуменических контактов.

Экуменизм - это дьявольский путь к единству через смешение всех догматов и упразднение Истины как таковой. Путь к единству Церковь может предлагать только такой: еретики и раскольники должны покаяться и принять православные догматы и рукоположение от православных иерархов.

Можно догадываться, что такой подход и подобные заявления вызывают у протестантов отвержение и ряд обвинений. Православных обвиняют в гордости, самоправедности, в конфессионализме, в узости, в нетерпимости и в неспособности признать опыт других, который отличается от их собственного; в поддерживании разделений и нежелании единства, а, следовательно, и достижения Евангелием мира, что затрудняется оттого, что христиане не едины. Неужели православные действительно настолько горды, узкомыслящие и не видят того, как эта позиция их мешает объединению церквей и миссионерству?

Вообще, обвинять православных в нежелании единства, по крайней мере, - насмешка и издевательство. Православные ни от кого не отделялись!

Это протестанты поделились на тысячи сект, а теперь православные еще мешают им в благовестии, потому что не одобряют их расколов. Но несмотря на все эти обвинения Церковь стоит и будет стоять на своей позиции по двум главным причинам. Первая причина - это каноническая. Всякая ересь, всякий раскол есть огромное зло и грех против Церкви и Самого Христа. Природа Церкви такова, что те, кто уходит из Нее, откалываются от Нее - уходят и от Бога, откалываются от самого Христа, ибо Церковь - это и есть Сам Христос, Его Тело. Всякий раскол подобен отсечению ветки от дерева. А как может ветвь объединиться с деревом? Только через прививание к нему. Кто-то из древних сказал: "Кому Церковь не мать - тому Бог не Отец". Церковь есть ковчег спасения, и если кто-то выпрыгивает по доброй воле из этого ковчега - спасется ли он, и можно ли его по прежнему считать находящимся в ковчеге?

Епископ Киприан еще в начале III-го века учил, что вне Церкви нет спасения, нет Таинств. И это учение было принято всей Церковью.

Протопресвитер Афанасьев анализирует учение святого Киприана о Церкви: "...Дух не может быть отделен от Церкви и Церковь от Духа... Вне кафолической Церкви вода не способна никого родить, т.к. вне Церкви она не очищает, а оскверняет. Поэтому никто не может быть крещен вне Церкви... То, что у еретиков называется крещением, не только не может рассматриваться таинством, но оно есть святотатство". Общее заключение Киприана было следующее: "Еретики не могут ни рукополагать, ни возлагать рук, ни совершать никакого освящающего действия, т.к. "вся власть и вся благодать - в Церкви, в которой предстоятельствуют епископы, которые имеют власть крестить, возлагать руки и рукополагать"... Таинства являются церковными актами, которые совершаются в Церкви. Нельзя отделить, как утверждал Киприан, таинства от Церкви и Церковь от таинств: природа Церкви такова, что нельзя признать некоторую благодатную ограниченность или условность таинств, в частности, крещения, совершенного вне Церкви... таинства либо совершаются полностью, либо совсем не совершаются" ("Православие и экуменизм", с. 216-217).

Анализирует учение св. Киприана также архимандрит Илларион: "По суждению святого Киприана, быть христианином значит принадлежать к видимой Церкви и подчиняться поставленной в ней от Бога иерархии. Церковь есть осуществление любви Христовой, и всякое отделение от Церкви есть именно нарушение любви. Против любви грешат равно и еретики, и раскольники. Это и есть основная мысль Киприанова трактата "О единстве Церкви"; та же мысль постоянно повторяется и в письмах святого отца. "Христос даровал нам мир; Он повелел нам быть согласными и единодушными; заповедал нерушимо и твердо хранить союз привязанности и любви. Не будет принадлежать Христу тот, кто вероломным несогласием нарушил любовь Христову: не имеющий любви и Бога не имеет. Не будут пребывать с Богом не восхотевшие быть единодушными в Церкви Божией" (Арх. Илларион "Христианства нет без Церкви", с. 28).

Учение Киприана было принято всей Церковью и никогда никем после того не было опровергнуто. Для Церкви как ересь, так и раскол имеют практически одно значение. Как еретики, так и раскольники находятся вне Церкви и не имеют благодатных Таинств, и обе эти группы можно назвать просто - "не Церковь".

Отец Афанасьев пишет: "Гораздо раньше, в IV веке, Оптан Милевийский с обычною своею резкостью высказывал суждение, что раскол является одним из величайших зол, как человекоубийство и идолопоклонство, а Иоанн Златоуст считал раскол, разрывающий единство и полноту Церкви, столь же большим злом, как и ересь. Если раскол является величайшим злом - во всяком случае, не меньшим, чем ересь - то каким образом можно признавать крещение схизматиков, отвергая крещение еретиков?" ("Православие и экуменизм", с. 212).

Игнатий Богоносец писал в послании к феладельфийцам в 3-й гл.: "Кто последует за вводящие раскол, тот не наследует Царствия Божия" (Цит. по арх. Иллариону "Христианства нет без Церкви", с. 33).

Блаженный Августин говорил, что отделившийся от Церкви не имеет любви, что extra ecclesiam nulla salus - вне Церкви нет спасения (Там же.).

Арх. Илларион, анализируя учение Отцов Церкви о расколах, пишет: "...в III веке не допускали даже мысли о том, будто возможно какое-то христианство без Церкви. Тогда ясно учили и определенно говорили, что отступивший от Церкви уже не христианин и лишен благодати Святого Духа, почему он и лишен надежды на спасение.

Эту же мысль ясно выразил и святой Василий Великий в своем послании к епископу Амфилохию. Святой Василий говорит, что отступившие от Церкви через раскол уже не имеют на себе благодати Святого Духа. Эти мысли святого Василия Христова Церковь на VI Вселенском Соборе (правилом 2) и на VII (правилом 1) утвердила как непреложную истину. Послание святого Василия Великого к Амфилохию было признано каноническим, посему и доселе помещается в "Книге правил" (Там же.).

Можно приводить еще массу свидетельств того, что Отцы Церкви и вся Церковь во все времена именно так относилась к ересям и расколам. Теперь, имея такое самосознание и понимание сути расколов, как Православная Церковь может принять совершенно противоположную концепцию Церкви, предлагаемую протестантами? Тогда их мнение Ей нужно предпочесть учению Своих Отцов и постановлениям Ее соборов.