Глава 12. Бог не даёт ему маленьких ролей. (Часть 3)

«Мы использовали мотоцикл Norton - самый большой байк, который мы смогли достать, в 450 - 500 кубов. Я хотел что-то по-настоящему мощное, однако это был самый большой, самый ужасный мотоцикл, который англичане делали в те дни. Он проехал на этой машине от 20 до 30 ярдов, затем его сменил каскадер. Этой склейки не должно быть заметно».

«Такой старый мотоцикл ─ вещь капризная, и я забеспокоился, как бы Алан не переломал себе кости. Я был очень недоволен тем, что он лишь отчасти научился ездить на нем. Я помню, как он однажды не совсем контролировал ситуацию. Но это его очень забавляло.

Что касается сцены гибели, то он упал в воду всего на девять дюймов; мы показали, как чугунное колесо ударило его по голове, но на самом  деле это был резиновый муляж на поролоне. Остальное сделали звуковые эффекты».

«Ужасно большое приключение» - фильм,  который содержал первую  постельную сцену для Рикмана в кино:  обнаженными по пояс П. Л. О'Харой и Стеллой (в исполнении Джорджины Кейтс) изображалась необычайно деликатная и нежно-эротичная сцена лишения девственности молодой девушки. Мы видим спину Рикмана, который склонился над ней в постели: возможно, он являлся для неё наставником.

Он определенно соответствовал описанию О'Хары в оригинальном романе Бэрил Бейнбридж: «В профиль этот человек выглядел надменным, почти высокомерным». О'Хара цепляется за кусочки и осколки того, что он когда-то называл честностью, но этот герой настолько запятнал себя этими  двусмысленными отношениями со Стеллой - отчасти отеческими, отчасти хищническими - что только мощное и сложное исполнение роли  Рикманом гарантирует ему наши симпатии. Сомнения и дурные предчувствия О'Хары видны во всём.

Сценарий Чарльза Вуда был слишком фрагментарен, чтобы сохранять на всём протяжении сильное повествование, и большинство зрителей будут либо скучать, либо будут сбиты с толку, либо и то и другое вместе. «Ужасно большое приключение» стало кинопровалом, быстро переходящим в разряд видео.

Вот и вся команда мечты Ньюэлла и Гранта, где только Рикман и несколько других стойких товарищей – например, Алан Армстронг в роли дяди Стеллы, Прунелла Скейлс, Никола Паже и Кэрол Дринкуотер – вызывают большое доверие.

В данных обстоятельствах довольно жестко Майк Ньюэлл заявляет, что в «Ужасно большом приключении» для состава актеров второго плана ему "нужны были люди, время которых уже прошло, или те, кто вот-вот собирались выйти в тираж". А сам Алан признался в одном из интервью на съемках программы Барри Нормана "Film 95": «В некотором роде, в этом странном фильме нужно играть так, будто ты стервятник, клюющий собственную плоть... у нас есть актеры, которые играют актеров, используют сцену под съемочную площадку, а также используют свою собственную жизнь в качестве исходного опорного материала. Джорджина просто замечательная… она утверждает, что ей семнадцать лет, но я могу сказать, что ей сорок три».

Он вспоминал о днях, проведенных на репетициях: «Мне пришлось нести свой крест, потому что я был одновременно  и менеджером, и инквизитором в постановке "Святая Жанна" Бернарда Шоу[1]. А потом мне пришлось ставить разогреваться чайник. Все воспоминания о репетиции оставляют смесь удовольствия и мýки».

В «Ужасно большом приключении» есть немного ценной услады по сравнению с сильными страданиями и сплетнями во главе с чёрствой Николой Паже и пресытившейся Кэрол Дринкуотер.

Тема потерянной невинности в духе Питера Пэна грубо разворачивается в безжалостно подавленной и удручающей обстановке, которая, по крайней мере,  должна отвратить нескольких чудных дочерей Миссис Уорзингтон от  тяжкой театральной стези.

Трудно заинтересовать кем-либо, не в последнюю очередь холодной и замкнутой юной героиней Стеллой. Неудивительно, что «Ужасно большое приключение» не принесло феерических кассовых сборов, а большинство людей привлекали только имена Хью Гранта и Алана Рикмана.

Журнал Variety возненавидел фильм, назвав его "мрачной, антисентиментальной историей про достижение совершеннолетия... довольно неприятным взглядом на безответственное и развращающее поведение взрослых по отношению к юным протеже". Действительно  непримиримая британская аскеза.

Во многих отношениях герой Рикмана был неудачным: он выглядел анахронично современным, с белокурой шевелюрой, которая в «London Evening Standard» навеяла ехидную историю о поставках геля для волос в Дублин (там не осталось ничего от довоенного Ливерпуля, чтобы проводить съёмки).

Малозаметные театральные начинания заставили его вновь вернуться на сцену с давним честолюбием. После одной или двух попыток в роли режиссера ему снова захотелось поразмять свои мышцы. Сольное шоу  Руби, на самом деле, было делом монтажа.

Рикман хотел расти и взяться за постановку настоящей драмы, а именно за "Зимнего гостя" Шерман Макдональд - за  проект, который был сорван из-за провала заявки Рикмана на руководство Риверсайдом. Тем не менее, для человека, являющего собой образчик  самообладания, он все еще был до странности неуверен в своих силах. "Когда в нём не было уверенности, что он сможет поставить "Зимнего гостя", то он просил меня понаблюдать за этим, как бы я это сделал, - говорит Ричард Уилсон. -  И пока он осуществлял режиссуру, то говорил мне: "Твое имя будет упомянуто".

- Однако всегда считалось, что Алан должен стать режиссером, и я удивляюсь тому, как долго он к этому шёл. К Алану всегда обращаются за советами. Он легко их раздаёт. Я тоже советовался с ним по некоторым вопросам; ведь он сродни гуру.

«Он действительно принимает участие в огромном количестве постановок. Он очень поддерживает друзей, у которых давно не было работы, подбадривая их, когда те впадают в отчаяние. Теперь он кинозвезда, и это не мешает ему ходить на второстепенные постановки. Хотя нет объективных причин для того, чтобы это делать.

Мне кажется, он хотел бы заниматься и тем, и другим: играть и режиссировать. Приятно, когда можешь думать о своей роли и разучиться воспринимать всех остальных как актёров, потому что режиссура - это непросто. Однако я бы очень удивился, если бы он вообще ушел из театра».

В январе 1995 года за небольшую плату менее 200 фунтов в неделю Рикман представил  премьерный спектакль "Зимнего гость" в театре Западного Йоркшира. Это была совместная постановка с модным лондонским театром "Алмейда", в которой приняла участие мать Эммы Томпсон, актриса Филлида Лоу. Пьеса родилась в беседах Алана со своей бывшей партнершей по спектаклю "Опасные связи" Линдси Дункан. Еще в конце 80-х годов в приморском городке на западном побережье Шотландии Линдси навещала свою мать, которая овдовела и  серьезно страдала болезнью Альцгеймера.

Всё было вовсе не мрачно и уныло: когда они встречались, то много смеялись и утешали друг друга. Собирая по крупицам рассказ Дункан, Рикман постепенно понял, что из этого возникнет пьеса  про "мать и дочь": и что же могло лучше изобразить эти самые сложные из всех внутрисемейных отношений, нежели не его открытие? Как ни странно, мать Дункан, которой был посвящен фильм, умерла, когда Шерман писала пьесу, и само её название отсылает к самому верному предвестнику зимы - Смерти.

В Лидсе Майкл Биллингтон из «The Guardian» назвал ее "западающей в память, кольцеобразной пьесой о неразрешенности существования, прекрасно поставленной Аланом Рикманом". Алэстер Маколей из "Financial Times" считал, что "Рикман проявляет немалое режиссерское мастерство, и не в последнюю очередь в том, что касается темпа игры. Всё лишено фальши".

Чарльз Спенсер в "Dаily Telegraph" писал: "Великий дар Макдональд - это способность убедить публику, что она смотрит не пьесу, а скорее случайный, прекрасный поток самой жизни… К финалу великолепно сыгранной постановки Алана Рикмана красиво прорисованные герои стали казаться старыми знакомыми. Внешнее обрамление оказалось настолько эффектным, создавая образ  заледенелого приморского городка на западном побережье Шотландии, что он вернула меня к промозглым каникулам в детстве на унылых галечных пляжах в Монтроузе... как говорил Марк Твен о лете в Сан-Франциско, к самой холодной зиме, которую я когда-либо проводил". Рикман и его художник-декоратор Робин Дон общались без слов, посылая друг другу эскизы.

Когда два месяца спустя, в марте, в Лондоне состоялась премьера, в моей   «Daily Express» вышла рецензия, которая хвалила "великолепно текучую структуру пьесы, которая углубляется  в жизнь четырех разных пар и выходит из нее почти кинематографично". Джек Тинкер в "Daily Mail" писал: «Алан Рикман поставил пьесу, обладая интуитивным чутьём места и случая... Это вечер магического и завораживающего шарма».

 А Клайв Хиршхорн из "Sunday Express " назвал «эту ностальгическую тональность... скромным маленьким сокровищем».

Рецензия Бенедикта Найтингейла в "Times review" произвела не меньшее впечатление: «Это забавная, трогательная, довольно красивая пьеса: в самом буквальном смысле слова, западающая в душу. Да, мы все были безусловно потрясены и восхищены».

Потом бедный Рикман сидел и ждал, когда на него посыплются режиссерские предложения взамен актерских, от которых, должно быть,  почтальон надорвал спину, принося увесистую кипу сценариев.

«Мы обедали в кафе "Пеликан" на Сент-Мартинс-Лейн, сидя за моим обычным столиком, и Алан пожаловался на то, что никаких предложений о режиссуре ему не поступило сразу же после "Зимнего гостя", - вспоминает Питер Барнс. – И я ответил: "Алан, неужели ты не понимаешь, что ты околдовал людей как актёр? Они хотят видеть тебя перед камерой, а не за ней!". «Актерам очень трудно стать режиссерами, - добавляет Барнс с некоторым сожалением. - Я могу вспомнить только троих или четверых, кто сумел в прошлом этого добиться».

И все же он слишком ясно понимает, почему Рикман жаждет больше заниматься режиссурой, чтобы взять под больший контроль и свою карьеру.  «Как актер, вы можете заниматься только тем, что предлагают. И одна из больших дилемм для любого актера, работающего в кино, заключается в том, действительно ли вы снимаетесь в каждом фильме, который вам предлагают, если вы свободны и сценарий, на самом деле, вас не оскорбляет, или же вы сами выбираете сценарии? - говорит Питер. - Оба решения влекут за собой определенные недостатки: либо вы становитесь халтурщиком, либо, если захотите, в вашей карьере появятся большие пробелы. И никогда нет никакой гарантии, что фильм будет хорошим; вы находитесь в руках режиссера, актеров и сценария, который может показаться хорошим, но который внезапно может пролететь в трубу. Проблема в том, что вы можете интуитивно хорошо чувствовать сценарий, но между написанным словом и реализацией на экране есть ужасная разница. Алан интуитивно делает хороший выбор, но никто никогда не знает, как все сложится. Это дилемма для умных актеров».

© Морин Пэтон, "Алан Рикман. Неофициальная биография", 2003.

 

 Перевод – Е. Н.

 

 

[1] «Святая Иоанна» (англ. Saint Joan, переводилась также под названием «Святая Жанна») — одна из самых известных пьес Бернарда Шоу.