Января 2005 года, 14:14, среда, Североморск

Национальный вопрос.

Я всегда старался относиться ко всем национальностям одинаково. Для меня не было разницы между португальцем и чукчей, между китайцем и татарином, между русским и дагестанцем. Я всегда делил людей не по их национальным принадлежностям…

 

19:44.

…а по их личностным данным. Но тут на флоте этот мой принцип претерпевает крах. Я начинаю понимать, что некоторые национальности имеют ярко выраженные негативные склонности, когда собираются вместе в сложных условиях быта.

Например, здесь, на Северном флоте, очень много дагестанцев, и поверьте мне, я до сих пор не встретил ни одного приличного. Они наглые, хитрые, необразованные и злые. В учебке я ещё и две недели не отслужил, а они уже успели так достать, что просто невмоготу молчать.
Возможно, я сейчас погорячился, ведь на гражданке я встречал вполне приличных дагестанцев, с одним из них был даже товарищем. Но тут с ними происходит какая-то метаморфоза. Предполагаю, что у них в армии вырабатывается особый инстинкт выживания - чтобы выжить, им надо сплотиться между собой и запугать своею сплочённостью и наглостью всех остальных матросов, которые, к сожалению, не могут сплотиться также.
Вот буквально только что, на моих глазах развернулась подтверждающая мои слова сцена. Я сижу один в ленкомнате и в неё входят даг и русский. Даг за что-то наезжал на русского, а русский паренёк не мог почти ничего ему противопоставить. Возможно, он даже и хотел его ударить, дать ему отпор, но вот видно было, что он чего-то боялся. То ли боялся дагов, которые прибегут спасать своего сородича, то ли боялся предстоящей за драку ответственности по Уставу и отправиться на губу.

И вот не понятно, смог бы я как-то впрячься, если бы дело дошло до реальной драки? Я пока не могу ответить на этот вопрос даже самому себе.

А сегодня на утренней уборке, почти тоже самое произошло и со мной. Я закончил свою уборку, а Исмаил ещё даже не начинал её. Он ждал пока освободится какой-нибудь русский парнишка, чтобы заставить его убрать свою территорию. Я освободился первым и он подошёл ко мне и начал заставлять меня. Я естественно же не соглашался. Исмаил начал пихаться. У меня было большое желание врезать ему, но это желание перебарывалось моим здравым умом и возможно даже трусостью, поэтому я только твёрдо стоял на своём. Он понял, что от меня ничего не добьётся, и ушёл искать себе другого матросика.

 

Января 2005 г., 9:40, пятница. Североморск.

Рабство.

Многие заявляют, что в России демократия. Ни хрена подобного! В России нет демократии, а в некоторых местах ещё даже сохранился рабовладельческий строй!

 

Января 2005 г., 15:00, суббота. Североморск.

Заболел.

Из-за того, что простудился, я сегодня загремел в санчасть.

 

Января, воскресенье, Североморск

Санчасть.

Сегодня я узнал свой диагноз – ангина. Почти весь день проспал, слава Богу, в санчасти это позволительно. Чувствую себя поганенько. 

 

Января, понедельник, Североморск.

Обострение.

Только что меня посетила мысль написать письмо моей бывшей возлюбленной Оле. Не удивительно, ведь у меня температура под 40 градусов.

 

Мера прекрасного.

Я даже не знаю, какое сегодня число, поэтому оставил чистое место, чтобы дописать его, как узнаю.

В армии, я совсем не имею возможности видеть что-то прекрасное. Здесь всё какое-то серое, холодное и безжизненное. Поэтому я невольно начинаю ценить прекрасное в мелочах. Вот сейчас сижу на подоконнике и любуюсь снегирём клюющим рябину. И это настолько прекрасно, как будто смотришь какой-то увлекательный фильм.

 

Января, 14:40, четверг, Североморск

Грусть.

Вчера у меня был день тоски. Весь день я с замиранием сердца вспоминал Москву, а точнее мой московский образ жизни.

Первое время, проведённое в Москве, я сильно скучал по Бальцеру, но потом я втянулся в московский образ жизни, и мне просто стало некогда скучать. В Москве я был действительно счастлив, хотя и не понимал этого. У меня была интересная работа, у меня были хорошие друзья, были мама и сестра, там я имел свободу и делал, что хочу и когда захочу.

Но всё-таки грусть по Бальцеру всё время возрастала. Сегодня я пришёл к выводу, что в армию я попал ещё и потому, что очень сильно скучал по моему городку. Когда мама сказала мне про повестку и спросила: «Ехать домой или отсидеться в Москве?», я тут же ответил: «Ехать!» Но ответил я так не потому, что рвался в армию, нет. Просто мне не терпелось увидеть своих друзей, поделиться с ними своими мыслями, побывать в своём доме, пройтись по родным улицам. Я сейчас с содроганием сердца вспоминаю, как меня уговаривали Саша и Паша не ехать в Бальцер сейчас, а ехать после окончания призыва. Но для меня это было немыслимо. Как это?! Предвидится такая возможность ехать домой, а ей не воспользуюсь? И я поехал в Бальцер, а через пару недель за полярный круг в Североморск, где нет даже солнца…

Вчера у меня вообще было какое-то аморфное состояние. Я уже более-менее выздоровел, но до сих пор нахожусь в санчасти. В санчасти мы моем полы по 3 раза в день и это ужасно надоело. Но я понял одно, что ко всем трудностям нужно относиться наплевательски и всё будет казаться не так сложно. Даже вчера, когда меня послали мыть полы в сортир, я не стал перечить, как обычно. Я спокойно пошёл и вымыл. Мне даже в какой-то мере это понравилось, т.к. сортир маленький, белый, чистый и полы там кафельные. Раз-два и готово. Теперь можно даже быть добровольцем по мойке больничного сортира, только боюсь, сослуживцы не правильно поймут.

 

Января 2005 года, Североморск.

Полярная ночь.

Из всех невзгод службы больше всего напрягает вовсе не Устав, не мороз, не тяжелые работы, а вечная темнота. С тех пор, как я приехал в Мурманскую область я ещё ни разу не видел Солнце, ведь тут сейчас полярная ночь. Но это вовсе не означает, что на улице постоянная тьма, тьма тут бывает только ночью, утром и вечером, днём же тут сумерки – такое чувство, что Солнышко вот-вот выглянет из-за горизонта и осветит этот тёмный город, но этого не происходит и светило снова уходит вниз, так и не выглянув.

 

Января 2005 года, Североморск.

Выписка.

Сегодня меня выписывают из санчасти, хотя я так до сих пор и не вылечился. За эти 9 дней я уже привык к спокойной жизни. Тут единственное, что надо делать - это часто прибираться - после каждого приёма пищи. А там, в роте, опять начнётся армейская жизнь: построения, наряды, ЧК (чистка картофеля), ЗУ (загрузка угля) и прочие радости службы.