Заря прощается с землею

ЛЮБОВНАЯ ЛИРИКА

Любовь у А.А. Фета потрясающая, замечательная, меняющая природу человека.

Шепот, робкое дыханье

Шепот, робкое дыханье,

   Трели соловья,

Серебро и колыханье

   Сонного ручья,

Свет ночной, ночные тени,

   Тени без конца,

Ряд волшебных изменений

   Милого лица,

В дымных тучках пурпур розы,

   Отблеск янтаря,

И лобзания, и слезы,

   И заря, заря!..

Оригинальная особенность произведения заключается в том, что автор не использует ни одного глагола. Даже эпитеты подчеркивают характерные свойства предметов и явлений: «робкое», «ночные», «дымных». Главный эффект достигается особым сочетанием существительных. Их разнообразие и делает стихотворение динамичным и образным. «Человеческие» понятия («дыханье», «слезы»), переплетаются с природными, создавая ощущение неразрывной связи. Между ними невозможно провести границу. Любовные отношения вплетены в мир. Чувство страсти растворяется в окружающих красках и звуках. Утренние перемены в природе сразу отражаются на человеке в виде «изменений милого лица».

Стихотворение состоит из одного непрерывного предложения. Это компенсирует отсутствие глаголов и повышает динамику. В целом произведение является сочетанием звуков, визуальных образов и чувственных переживаний. Автор дает читателю лишь общий контур картины, недостающие детали должно дорисовать воображение. Это открывает безграничные возможности для полета фантазии. Кульминацией произведения становится наступающая заря, символизирующая высшую точку любовной страсти.

Примечание Насти Семашкиной: смотрите, состояние природы и чувства лирических героев сплетаются в одно целое. Похоже на Тютчева.

 

Ты отстрадала, я еще страдаю

Ты отстрадала, я еще страдаю,

Сомнением мне суждено дышать,

И трепещу, и сердцем избегаю

Искать того, чего нельзя понять.

А был рассвет! Я помню, вспоминаю

Язык любви, цветов, ночных лучей.-

Как не цвести всевидящему маю

При отблеске родном таких очей!

Очей тех нет — и мне не страшны гробы,

Завидно мне безмолвие твое,

И, не судя ни тупости, ни злобы,

Скорей, скорей в твое небытие!

 

Смотрите, тоже похоже на Тютчева. Мотив роковой любви, которой так и не было суждено случиться. Лирический герой вспоминает о ней с болью. Он живет только воспоминаниями и не хочет жить в мире без любимой.

Старые письма

Давно забытые, под легким слоем пыли,

Черты заветные, вы вновь передо мной

И в час душевных мук мгновенно воскресили

Все, что давно-давно утрачено душой.

Горя огнем стыда, опять встречают взоры

Одну доверчивость, надежду и любовь,

И задушевных слов поблекшие узоры

От сердца моего к ланитам гонят кровь.

Я вами осужден, свидетели немые

Весны души моей и сумрачной зимы.

Вы те же светлые, святые, молодые,

Как в тот ужасный час, когда прощались мы.

А я доверился предательскому звуку, —

Как будто вне любви есть в мире что-нибудь! —

Я дерзко оттолкнул писавшую вас руку,

Я осудил себя на вечную разлуку

И с холодом в груди пустился в дальний путь.

Зачем же с прежнею улыбкой умиленья

Шептать мне о любви, глядеть в мои глаза?

Души не воскресит и голос всепрощенья,

Не смоет этих строк и жгучая слеза.

В период невыносимых душевных страданий старые письма возродили давно утраченные свежие молодые чувства.

В бесконечно дорогих строчках лирический герой узнает все то, что прежде волновало его сердце: «доверчивость, надежду и любовь». Бумага пожелтела, но письма сохранили свою чистоту и свежесть. Они служат немым укором поэту и напоминают об «ужасном часе» прощания с любимой. Лирический герой резко разделяет свою жизнь на две половины: «весна души» и «сумрачная зима». Он сам виноват в таком непоправимом изменении.

В финальной строфе лирический герой осознает бесплодность чтения старых писем. Они только бередят незаживающую рану в сердце и напоминают об уничтоженной любви. Душа уже никогда не воскреснет, а его «жгучая слеза» не смоет боли.

       Я пришел к тебе с приветом
       Я пришел к тебе с приветом,

Рассказать, что солнце встало,

Что оно горячим светом

По листам затрепетало;

Рассказать, что лес проснулся,

Весь проснулся, веткой каждой,

Каждой птицей встрепенулся

И весенней полон жаждой;

Рассказать, что с той же страстью,

Как вчера, пришел я снова,

Что душа все так же счастью

И тебе служить готова;

Рассказать, что отовсюду

На меня весельем веет,

Что не знаю сам, что буду

Петь — но только песня зреет.

Стих представляет собой восторженный монолог лирического героя, обращенный к своей возлюбленной. Молодого человека переполняет жажда жизни. Опьяненный любовью, он видит ее проявления повсюду. Восход солнца и начало нового дня заставляют его спешить к любимой с первым утренним приветствием. Для многих утро – начало трудового дня со своими проблемами и трудностями. Лирический герой еще не отягощен заботами. Он встречает утро с широко раскрытыми глазами и душой, каждый раз словно бы рождаясь заново. Так же неповторима для него очередная встреча с любимой, способной полностью разделить его радость.

Фет использует характерный для него мотив единения человека с природой. Вместе с лирическим героем просыпается лес, наполняясь пением птиц. Автор указывает на неизменность своего чувства к любимой, свою готовность так же верно быть ее покорным слугой.

Лирический герой не может передать человеческими словами всю величину охватившего его восторга. В его душе «песня зреет», содержание который ему самому еще неизвестно. В этом усматривается ожидание творческого вдохновения поэта, которое захлестнет его и выльется в очередное прекрасное произведение.

ПЕЙЗАЖНАЯ ЛИРИКА.

(здесь явные переплетения с философской)

Читай внимательнее и запоминай.

Заря прощается с землею

Заря прощается с землею,

Ложится пар на дне долин,

Смотрю на лес, покрытый мглою,

И на огни его вершин.

Как незаметно потухают

Лучи и гаснут под конец!

С какою негой в них купают

Деревья пышный свой венец!

И все таинственней, безмерней

Их тень растет, растет, как сон;

Как тонко по заре вечерней

Их легкий очерк вознесен!

Как будто, чуя жизнь двойную

И ей овеяны вдвойне, —

И землю чувствуют родную,

И в небо просятся оне.

Лирический герой предается размышлениям, наблюдая за угасающим днем. Картина погружающейся в темноту природы сначала вызывает лишь чувство умиротворения. Последние лучи солнца «незаметно потухают», но даже этими остатками света стремятся в полной мере насладиться деревья. «Их легкий очерк» представляет собой прекрасную, но очень печальную картину на фоне прощальной зари. Заря гаснет, как гаснет человек, как гаснем все мы.