Беспредложных и предложных конструкций

В связи с проблемой управления и особенностями древнерусского языка в этом отношении стоит и вопрос об истории беспредложных и предложных конструкций, который уже частично был затронут раньше.

Как это ясно из приведенных выше фактов, древнерусский язык характеризовался развитой системой беспредложного управления. Конструкции с таким управлением наблюдаются во многих памятниках письменности. При этом беспредложное управление обнаруживается в конструкциях с род., дат. и мест. пад., имеющими пространственное значение в широком смысле этого слова.

Так, например, беспредложные конструкции с род. пад.: ОТХОЖЮ СВЕТА СЕГО; ОТСТУПИ ВОЛЕЮ КЫЕВА; И ДОШЕДЪ ПЛЬСКОВА РАЗБОЛЕСЯ (примеры взяты из грамот и летописей). Или беспредложные конструкции с дат. пад.: ПРИДЕ СВЯТОПОЛКЪ КЫЕВОУ; ОНЪ ЖЕ ОУСЛЫШАВЪ… ИДЕ ТОРОПЦЮ; И ИДЕ ДАВИДЪ ВОЛОДИМЕРЮ и т. д. (примеры из летописей). Или беспредложные конструкции с местн. пад.: ЗАЛОЖЕНА БЫСТЬ СТАЯ СОФИА НОВЪГОРОДЂ (примеры из летописей).

Все эти и подобные конструкции не сохранились в русском языке: они были вытеснены предложными конструкциями. При этом если в род. пад. на месте беспредложной конструкции возникла конструкция с предлогами от и до (от Киева, до города), а в местн. пад. – с предлогом в (в Новгороде, в Киеве), то в дат. пад. дело обстояло сложнее. Эта сложность была связана с тем, что дательный беспредложный существовал рядом с дательным предложным, причем обе эти конструкции обозначали направление движения к какому-либо пункту. Отличия же между ними заключались в том, что беспредложная конструкция обозначала движение с заходом в пункт, а предложная без захода в него.

Так, например, с одной стороны, ИДЕ МЬСТИСЛАВЪ КЫЕВУ (т. е. в Киев) НА СТОЛЪ ИЗ НОВА ГОРОДА; И ПРИДЕ ОПЬТЬ НОВУГОРОДУ (т. е. в Новгород) (Новг. летоп,); а с другой – ПОИДЕ ОЛЕГЪ НА КОНЕХЪ И НА КОРАБЛЕХЪ… И ПРИИДЕ КЪ ЦАРЮГРАДУ, И ГРЂЦИ ЗАМКОША СУДЪ, А ГРАДЪ ЗАТВОРИША (т. е. в Царьград Олег не попал) (Новг. летоп.).

Кроме род., дат. и местн. пад. в пространственном значении, беспредложные конструкции с таким значением выступали и в вин. пад., хотя это наблюдалось намного реже. Эти конструкции в истории русского языка были заменены конструкциями с предлогом в.

Вместе с тем подобные беспредложные конструкции могли выступать не только в пространственном значении, но и в ином. Так, например, существовала беспредложная конструкция дат. пад. принадлежности: СЕ ИМЕНА ВОЕВОДАМЪ ИХЪ. Подобная конструкция также в целом не сохранилась в истории русского языка и была заменена конструкцией с род. пад., однако тоже беспредложной.

Точно так же вин. пад. без предлога мог употребляться в древнерусском языке для обозначения не полностью занятого действием времени: АЗЪ ОУТРО ПОСЛЮ ПО ВЫ (Лавр. летоп.).

Итак, в древнерусском языке были широко распространены беспредложные конструкции. К тем фактам, которые были приведены выше, можно было бы добавить много иных подобного же типа. В истории русского языка беспредложные конструкции были в большинстве случаев вытеснены предложными, которые «стали более точно и дифференцированно обозначать функции, прежде выполнявшиеся преимущественно падежными формами».

ВЫРАЖЕНИЕ ОТРИЦАНИЯ В ДРЕВНЕРУССКОМ ЯЗЫКЕ

Древнерусский язык имел две особенности в выражении отрицания. Одна из них заключалась в том, что если в роли подлежащего, дополнения или обстоятельства выступали отрицательные местоимения н наречия (типа никто, ничто, николи) или при имени или местоимении наличествовало ни, то отрицание не при глаголе могло быть, могло и отсутствовать. В грамотах и летописях такое двойное отрицание есть: А ПРОТИВУ ТОГО НЕ МОЛВИТИ НИКОМУ ЖЕ (Гр. 1229 г.), И НЕ БЫТЬ ЕМУ ПОМОЧИ НИОТКУДА ЖЕ (Лавр. лет.). В канонических же произведениях и в житиях второго отрицания может не быть: НИЧЬТО ЖЕ ОУМЫСЛИХЪ (Ск. о Бор. и Глебе), НИКОМУ ЖЕ РЕКЪ (Жит. Феод. Печ.) и т. п.

Второй особенностью являлось употребление при двух отрицаемых сказуемых одного с не, а другого с ни. Например, в летописях: НЕ ЂДЕМЪ НА КОНЕХЪ НИ ПЕШИ ИДЕМЪ (Лавр, лет.); в грамотах: А БЕС ПОСАДНИКА ТЫ КНЯЖЕ ВОЛОСТИИ НЕ РОЗДАВАТИ НИ ГРАМОТЪ ДАЯТИ.

В истории русского языка первая особенность отмерла, ибо это была чуждая народно-разговорной речи черта, привнесенная в древнерусскую письменность через посредство церковнославянского из греческого и латинского языков. Что касается второй особенности, то и она перестала быть характерной для русского языка: теперь в подобных случаях употребляется повторяющийся союз ни… ни, усиливающий отрицание.