День сто восемьдесят пять

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Стило Фантом

"Не по плану"

Серия: Наемники (книга 2)

Автор: Стило Фантом

Название на русском: Не по плану

Серия: Наемники_2

Перевод: Татьяна Соболь
Редактор: Татьяна Соболь

Обложка: Таня Медведева

Оформление:

Eva_Ber

Аннотация

 

Новый план:

* Найти Марка

* Не находить Марка

* Приструнить главу русской мафии

* Не заниматься сексом с Кингсли

* Найти Марка

* Приструнить колумбийского наркобарона

* Снова не запасть на Марка

* НЕ НАХОДИТЬ МАРКА

* Убить всех…

*

*

* ПОСЛАТЬ ПЛАН К ЧЁРТУ И ИМПРОВИЗИРОВАТЬ

Это история о том, что случается, когда самые хорошо продуманные планы терпят неудачу, и мстительная женщина вынуждена снова выпутываться самостоятельно. Связь порвана, доверие разбито вдребезги, и за всей этой ложью сложно уследить за тем, что у Марка и Лили все пошло не по плану и практически не осталось времени. Удастся ли им снова обрести друг друга, прежде чем на них посыпятся неприятности, или это и правда конец их путешествия?

 

Пятнадцать километров к востоку от Саленто, Колумбия

 

Лилиана Брюстер ухватилась одной рукой за расположенный у нее над головой трубчатый каркас машины. Другую руку она высунула из окна, уцепившись за дверь. Держась изо всех сил, девушка старалась не выпасть из везущего ее джипа, который прорывался сквозь джунгли, с ревом проносился по грязи и перепрыгивал через поваленные деревья.

— Вон, видите?! — прокричал сидящий за рулем мужчина и указал на лобовое стекло. Лили прищурилась, пытаясь рассмотреть, что там такое, но все стекло было забрызгано грязью, к тому же в воздухе начал сгущаться туман, ухудшив и без того неважную видимость.

— Нет! — выкрикнула она в ответ.

— Держитесь, мы уже практически в той части, где…

Он притормозил, и джип начало заносить, шины забуксовали в грязи, от чего заднюю часть машины немного крутануло в сторону. Когда они остановились, Лили посмотрела направо и поняла, что они находятся на выступе очень крутой насыпи. Она встала на свое сиденье и прислонилась бедрами к лобовому стеклу.

— Где ты его видел? — спросила она, поднеся к глазам большой бинокль.

— Вон там, справа, — сказал ее проводник и, наклонившись над рулём, жестом указал туда же, что и ранее.

Лили повернулась и как следует присмотрелась. Погода была дерьмовая. Над джунглями висела здоровенная туча, грозясь в любой момент обрушиться на них ливнем — туман был только предупреждением. Лили хотела добраться до места назначения до того, как это произойдет. Она смахнула со лба влажные волосы и снова посмотрела в бинокль.

— Там! — крикнула она.

Вдалеке, приблизительно в паре километров от них, из-под плотного покрова деревьев поднимался тоненький, прозрачный столб дыма. Светло-серый и едва заметный, это мог быть только костер. Маленький костер. Рассчитанный максимум на одного или двух человек. Она бросила бинокль на заднее сиденье, а затем проследила за направлением дыма невооруженным глазом. Её губы тронула улыбка.

— Мисс Лили, — произнес ее проводник. — Почему Вы так упорно ищете этого человека?

— Какого человека? — спросила она, пытаясь навскидку определить, за сколько они доберутся до дыма.

— Я слышал, как вчера вечером Вы сказали, что ищете одного человека, — объяснил он.

Улыбка сползла с ее лица, и Лили нахмурилась.

— Марселя Де Санта, — тихо проговорила она.

— Да. Зачем Вам так срочно нужно найти этого... этого Де Санта?

— Затем, — она, наконец, посмотрела на своего проводника.

— Так зачем же?

— Чтобы его убить.

 

ДЕНЬ ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ

Разыскать наемного убийцу Лоу Кингсли оказалось не так просто, как она думала; Лили пришлось постигать всё на ходу. Телефонный номер, указанный на визитке, которую он ей оставил, действительно работал, но ответил ей по нему совсем не шикарный британец, а какой-то эксцентричный парень из Бруклина.

— Всем нужен Лоу, дамочка, — крикнул ей парень. — Сколько у Вас денег?!

Тот факт, что Лили знала настоящее имя Кингсли и у нее имелась его личная карточка, уже говорил о многом, поэтому мужчина, представившийся Карлом, все-таки решил ей помочь. Выяснилось, что Кингсли оставил агенту ее имя и сказал ему, чтобы, когда она позвонит — именно когда, а не если — он помог ей связаться с Кингсли.

— Бангкок, дамочка. Вы найдёте этого козла в Бангкоке.

Распрощавшись с ней в Африке, Марсель Де Сант оставил Лили значительную сумму денег. Все наличные. Поэтому она бросила роскошный курорт, на который он ее отправил, и купила билет в Бангкок. В один конец.

Когда она туда приехала, Кингсли в отеле не оказалось, поэтому Лили сняла себе там номер и стала его ждать. Она всё ждала и ждала. Потом еще немного подождала. Через четыре дня она перезвонила Карлу и спросила, не переехал ли Кингсли в другую гостиницу.

— Не, просто дайте ему немного времени, дамочка. Иногда он не сразу находит дорогу домой, — только и сказал ей мужчина.

Лили вспомнила свой разговор с Марком, после того как они расправились с Ивановым и залегли на дно в Касабланке. Марк сказал, что люди, придерживающиеся «их образа жизни», по-разному справляются со стрессом. У Кингсли был «жизненный стиль Лоу», который, по выражению Марка, означал буквально «трахать все, что движется». И сразу же после этих слов они оба до самого утра слушали, как в соседнем номере Кингсли трахал проститутку.

«Проститутки. Кингсли любит их трахать. Ладно, это не Бог весть какая информация, но уже кое-что».

Чтобы его разыскать, Лили три дня прочёсывала квартал красных фонарей. Она обшарила все элитные бордели. Только, чтобы в них попасть, уже требовалось выложить кучу денег, а чтобы задавать вопросы о клиентах, и того больше.

Она нашла Кингсли в одном из номеров, и, судя по всему, он находился там уже больше недели. Когда Лили постучала, дверь ей открыла роскошная тайка и провела ее в главную комнату. В гостиной бездельничали ещё две бесцельно растянувшиеся на мягкой мебели женщины. Больше напоминая не людей, а декоративные коврики.

В воздухе витал дым и какое-то дурманящее сочетание ароматов. В основном, сигарет — Кингсли курил — а также марихуаны, это не вызывало никаких сомнений. Но там присутствовал и ещё какой-то сладковатый запах. Чего-то, что ей никак не удавалось определить. Лили улыбнулась женщинам и прошла через гостиную в спальню. Никого там не обнаружив, она направилась в ванную.

Лоу Кингсли был невероятно привлекательным мужчиной. Он был довольно высоким, с серо-голубыми глазами, точеными чертами лица и красивым рельефом мышц под светлой кожей. С острым умом и обворожительной улыбкой. Стройного телосложения и всегда стильно одетый в безукоризненно элегантные костюмы.

Поэтому внешний вид человека, на которого она наткнулась в ванной, несколько ее шокировал. На Кингсли были брюки от костюма и шикарные мужские туфли, но рубашка, галстук и пиджак бесследно исчезли. Он лежал в огромной ванне, небрежно свесив по обеим сторонам руки. Между пальцами у него торчала промокшая сигарета. Голова была запрокинута назад, и его обычно светлая кожа приобрела болезненно серый оттенок. Из включенного душа хлестала вода, и англичанин был насквозь мокрым.

— Какого черта ты делаешь, Кингсли? — шёпотом спросила она.

Присев рядом с ванной, Лили почувствовала, что задела что-то ногой. Взглянув вниз, она увидела длинную курительную трубку. Она нахмурилась и посмотрела на Кингсли. И это ее спаситель? Тот, ради кого она летела с другого конца Земли?

Лили ударила его по лицу.

— Маи?! — ошарашенно выкрикнул он, приходя в себя.

— Не-а, — ответила Лили, поднявшись на колени и сбросив с плеч жакет.

— Где я, черт возьми?! И кто, черт возьми, ты такая?! — раздраженно произнес он и потёр руками лицо.

Она проигнорировала его вопросы и встала на ноги.

— Ладно! — заорала она и, звонко хлопнув ладоши, направилась обратно в гостиную. — Дамы, на выход!

Раздались выкрики по-тайски, и, чтобы заставить одну из девушек уйти, Лили даже пришлось применить силу, но в конечном итоге все три проститутки оказались в коридоре. Лили захлопнула за ними дверь и вернулась в ванную. Кингсли по-прежнему сидел в душе, потирая руками лицо и голову.

— Здесь холодно? — спросил он.

Она схватила его за руку и, потянув на себя, заставила подняться на ноги.

— Да, здесь холодно, потому что ты в воде, — объяснила она, заботливо помогая ему выбраться из ванны.

— Точно, точно, это всё объясняет, — согласился он.

Кингсли оперся на нее, и Лили пошатнулась под его весом. Они вывалились из ванной комнаты и рухнули на огромную двуспальную кровать.

— Давай, давай, поднимайся, — подгоняла его она, приподнявшись на матрасе.

Вместо этого он перекатился на спину.

Лили опустилась на пол и стала снимать с него обувь. Это оказалось нелегко, поскольку он продолжал двигать ногами и толкаться ступнями. Мокрые шнурки тоже отчаянно сопротивлялись, но, в конце концов, она добилась своего и отбросила ботинки в сторону.

— О, спасибо, любовь моя. Терпеть не могу эти туфли! — окликнул ее он, с трудом садясь прямо.

— Тогда почему ты…

Для укуренного в хлам человека, Кингсли оказался удивительно быстрым, он схватил ее за затылок и рывком притянул к себе. Лили оказалась под ним ещё до того, как поняла, что вообще происходит, и не успела она на это отреагировать, как Кингсли уже впился в нее губами. Однажды он ее уже целовал, но это был прощальный поцелуй. Без языка, это больше походило на шоу.

В том, как он целовал ее сейчас, не осталось ничего забавного. Словно она была ломившимся от еды буфетом, а Кингсли — изголодавшимся зверем. Она визжала и пыталась его оттолкнуть, но он этого даже не замечал. Его руки блуждали по ее телу, мяли ей груди, а язык настойчиво овладевал ее ртом.

«Видимо, это была плохая идея. Наверное, мне всё-таки стоило вернуться в Огайо».

Лили ударила его по голове, а когда он отстранился, чтобы задать понятный вопрос, она двинула ему в горло. Не так сильно, чтобы причинить ему реальный вред, но достаточно, чтобы он задохнулся и стал давиться.

— Какого хрена ты делаешь?! — раздраженно прохрипел он.

— Я могу задать тебе тот же вопрос! — крикнула она и толкнула его в грудь, пытаясь из-под него выбраться.

— Что ты за шлюха?!

— Я не шлюха!

Он замолчал. Помассировав рукой свое горло в месте, куда она его ударила, он посмотрел на нее. Его зрачки были просто огромными, и взгляд, похоже, всё никак не мог сфокусироваться на одной точке. Но затем он встретился с ней глазами и застыл на месте.

— Лили, — тихо произнес он.

Рука, что тёрла его горло, скользнула вниз и слегка коснулась ее лица.

— Да, это я, — снова сказала она, тоже понизив голос.

— Я очень рад, что ты здесь, — начал он. — Хотя мне жаль, что я не знал о твоём приезде заранее. Мне отвратительно, что ты видишь меня в таком состоянии.

— Мне тоже. Я пыталась до тебя дозвониться.

— Уверен, что так всё и было. А теперь, если позволишь, мне ужасно жаль, но, кажется, я сейчас отключусь.

Именно это он и сделал, тотчас обрушившись на нее. Она задохнулась под его весом и через пару минут с трудом из-под него вывернулась.

— Отлично, просто замечательно, — проворчала Лили, глядя, как он храпит.

Ну и что ей теперь делать с обдолбаным наемным убийцей?!

 

***

 

На следующий день Лили внезапно проснулась и обнаружила, что сражается с одеялом. Она поморгала и осмотрелась. Вчера, после того как она сняла с Кингсли мокрые брюки и убралась в ванной, Лили уснула на диванчике в гостиной. Диванчик был совсем крошечным, ей пришлось свесить ноги на пол и лечь спать, накинув на себя свой жакет. Но теперь она была укрыта настоящим одеялом.

Сбросив его на пол, Лили встала и огляделась вокруг. С одной стороны комнаты находились стеклянные двери, они были открыты, поэтому она направилась прямо туда. Двери вели на просторную террасу, посреди которой в уютном шезлонге расположился Кингсли. Его волосы были аккуратно уложены, он снова надел костюм и, не спеша потягивая кофе, просматривал газету. Рядом с его рукой стояла пепельница с зажжённой сигаретой.

«Мне что, всё это приснилось?»

— А! Ты проснулась! — сказал он, когда она к нему приблизилась.

Однако голову он так и не поднял, продолжая читать газету.

— Да, — ответила она и, встав к нему лицом, прислонилась к перилам.

— Я бы мог сказать, что не ожидал тебя здесь увидеть, но, честно говоря, я знал, что это только вопрос времени. Просто не думал, что это произойдёт так скоро, — продолжил он, перелистнув страницу.

Лили удивлённо вскинула брови.

— Очевидно, — заявила она.

Кингсли сделал паузу, а затем сложил газету.

— Я сожалею о том, что тебе пришлось вчера увидеть, — спокойно извинился он, хотя по-прежнему избегал на нее смотреть.

Его глаза скрывали темные очки, он неотрывно глядел куда-то в открытое небо, влево от нее.

— Я тоже.

— Я не знал, что ты здесь объявишься, понимаешь? У нас у всех свои... способы, которыми мы справляемся с напряжением. Полагаю, тактику Марка ты уже видела, он избегает любых контактов с людьми. Убеждает себя в том, что ему никто и ничто не нужно, — объяснил Кингсли.

— Да, мне прекрасно знаком этот его особый трюк. Но ты, Кингсли… Шлюх я ожидала увидеть — как, по-твоему, я узнала, где тебя искать? Это меня не удивляет. Однако наркотики… Опиум? Для тебя это слишком старомодно, — упрекнула она его.

Он натянуто улыбнулся и сложил руки на коленях.

— У каждого свои способы, — почти что шепотом повторил он.

— И давно ты этим занимаешься? — спросила она.

Он пожал плечами.

— Не знаю, лет с семнадцати, может, с шестнадцати, — честно ответил он.

— Ты курил его в Африке? — не унималась она.

— Боже правый, нет. Я бы никогда не стал заниматься этим на работе, — казалось, это и впрямь его оскорбило, и он, наконец, посмотрел на нее.

— И часто ты его куришь? — продолжала допрашивать его Лили.

— Только после особенно сложных заказов. Обычно я нахожу спасение в сексе, но в этом случае этого оказалось недостаточно. Послушай, дорогая, я ценю твою заботу, но я не наркоман и не собираюсь выслушивать лекции от кого-то, кому еще пару лет назад суждено было стать домохозяйкой из пригорода. Мне нужно было сделать передышку, ясно? — сорвался он.

— Ну что, отдышался? — съязвила Лили.

— Не помню, чтобы ты была такой стервозной, — сказал он ей и, слегка опустив очки, взглянул поверх них ей в глаза.

— Ты плохо меня знал, — заметила она.

— Туше. Зачем ты приехала? — спросил Кингсли, встав, наконец, с шезлонга.

— Думаю, ты знаешь, зачем я приехала.

— Сейчас слишком ранее утро для загадок, дорогая, и у меня раскалывается голова. Будь добра, отнесись ко мне с пониманием, — попросил он и, надувшись, направился обратно в комнату.

— Ты не ошибся, Марк меня бросил. Прислал мне прощальное письмо в стиле «Дорой Джон», в котором говорилось, что этот образ жизни не для меня, что я слишком наивна, что он обо всем за меня позаботится, что мне не нужно больше ни о чем беспокоиться, а нужно найти себе кого-то другого, бла-бла-бла, — объяснила она.

— И ты считаешь, это так уж плохо? — отозвался Кингсли, подходя к серванту.

Лили с удивлением обнаружила, что тот ломится от еды.

— Я считаю, что это скотство, — ответила она.

— То, что сделал Марк?

— Он... он сказал мне ехать домой, — произнесла Лили и замолчала.

Кингсли снял очки и, повернувшись, посмотрел на нее.

— А. Ясно.

— Я теперь уже не знаю, где мой дом, — прошептала она.

Он улыбнулся и снова подошел к ней.

— Теперь ты понимаешь, почему у нас у всех свои способы ухода от проблем, — прошептал он, низко наклонившись к ее уху.

Лили откашлялась, и он выпрямился.

— Ты как-то сказал, что поможешь мне. Что ж, мне нужна помощь, — сказала она.

Кингсли кивнул.

— Конечно, любовь моя. К твоим услугам, — склонив в поклоне голову, проговорил он.

— Больше никаких наркотиков, — резким тоном предупредила она.

Он вздохнул.

— Чувствую, я очень пожалею, что с тобой связался.

— И я хочу научиться всему. Хочу стать такой же крутой, как ты. Лучше. Лучше, чем он, — добавила она.

— Дорогая, сделать тебя лучше него не составит большого труда, но вот лучше меня… Это невозможно, — поддразнил ее он.

Лили закатила глаза.

— И никакого флирта. Именно из-за флирта я влипла во все эти неприятности в Африке. Никакого флирта. Никаких отношений. Никакого секса, — подчеркнула она.

Кингсли фыркнул.

— Беру свои слова назад — ты уже заставила меня о них пожалеть.

— Так что, сделка? — спросила она, протянув ему руку.

— Какая это сделка? По-моему, ты ничего не предлагаешь мне взамен, — рассмеялся он, пожимая ей руку.

— Вот именно. Похоже, для меня это чертовски выгодная сделка.

— Боже правый, к тебе уже прицепилось это ужасное чувство юмора Де Санта. Сколько всего предстоит сделать, чтобы тебя теперь передрессировать, — вздохнул Кингсли.

— Чего бы это ни стоило. Ты меня обучаешь, а я помогаю тебе как угодно и с чем угодно, — предложила она.

— Мммм, как угодно, хм, — его голос стал низким, и он пробежал глазами по ее телу.

— Послушай, Лоу, я не шучу. Хоть раз прикоснёшься ко мне неподобающим образом, и я так расхерачу тебе руку, что ты ее уже не починишь, — предупредила она его.

Кингсли улыбнулся и снова наклонился к ее уху.

— Ооооу, мне нравится, когда ты говоришь грубости, — прошипел он, закусив нижнюю губу.

— Когда я подкреплю их действиями, тебе это совсем не понравится. Теперь давай убираться отсюда.

 

***

 

Первый месяц они провели на Пхукете. У Кингсли там было большое поместье, и они практически оттуда не вылезали. В доме имелась огромная студия, пристроенная к зданию много лет назад, и большую часть времени они проводили именно там. Лили хорошо давался грубый и беспорядочный стиль борьбы (с захватами и бросками), очень похожий на технику Марка. Она знала, как бить и куда бить, но на этом ее знания ограничивались.

Кингсли действительно хорошо владел приемами айкидо и каратэ. Потренировавшись с ним всего несколько дней, Лили быстро поняла, что та «драка» в день их первой встречи в Дахле была обычной шуткой. Кингсли в любой момент мог с легкостью уложить ее на обе лопатки, достаточно ему было только захотеть. Тогда он просто любезно позволил ей с ним подраться.

Она не надеялась за это время превратиться в суперпрофессионала, но благодаря ему она стала быстрее. Ловчее. Эффективнее.

«Закон Кингсли: стиль — это все, дорогая», — любил повторять он, обычно после того, как опрокидывал ее на мат.

По вечерам, после ужина, он учил ее взламывать сейфы. У него оказалось несколько наглядных пособий для обучения — выяснилось, что он любил на досуге попрактиковаться. Он показал ей, как правильно просверлить замок, как с помощью стетоскопа определить через металлическую стенку сейфа код замков по щелчкам запирающего механизма, много разных приёмов. Кроме того, он научил ее вскрывать практически все типы замков, от обычных наручников до личинок, установленных в дверях автомобилей.

Он оказался просто кладезем знаний, и Лили впитывала их как губка. Когда они сидели в сауне, расслабляя свои ноющие после тренировок мышцы, он травил старые байки. Рассказывал о прошлых заказах. Если работа была удачная, он объяснял ей все, что он сделал правильно. Если при выполнении работы возникли проблемы, он подробно анализировал свои ошибки. К концу месяца он уже только описывал ей ситуацию и просил ее самостоятельно указать на то, что было верно, а что нет. Он оказался очень хорошим учителем.

— Для чего ты всё это делаешь? — спросил он её однажды вечером.

Лили сидела за огромным стеклянным обеденным столом, рассчитанным на десять человек. Перед ней лежала его большая снайперская винтовка Барретт пятидесятого калибра по имени Шейла. Винтовка, спасшая ее в Танжере. Лили ее чистила. Видимо, на время их сделки она должна была стать его прислугой.

— Ну, содержание оружия в исправном состоянии предохранит его от…, — начала она.

Кингсли швырнул в нее рулон бумажных полотенец.

— Заткнись, ты знаешь, о чем я. Как бы мне ни нравилось наше очаровательное гнёздышко, которое мы здесь обустроили, я не могу оставаться тут вечно, — предупредил он ее.

Лили кивнула.

— Я знаю. Ты можешь уезжать, когда захочешь, у меня нет временных рамок или чего-то в этом роде. Я просто хочу достичь такого уровня, чтобы самостоятельно справляться с настоящей работой, — объяснила она.

— А что потом, после того как ты получишь работу? Просто уйдёшь в нее с головой? — спросил он.

Лили покачала головой.

— Нет. Я собираюсь найти Станковского, — ответила она.

— А. Ты все никак не успокоишься?

— Моей целью всегда был Станковский. Ничего не изменилось, я просто не хочу повторения Африки. Хочу быть готовой ко всему. Хочу быть профессионалом в своём деле.

— Лили, — вздохнул Кингсли, садясь рядом с ней за стол. — Ты и правда считаешь, что это хорошая идея?

Она на мгновение замолчала, ее рука замерла на стволе винтовки. Марк неоднократно говорил ей о том, что убийство Станковского из мести — плохая затея, и в этом Кингсли был с ним полностью согласен. Конечно, он имел право на свое мнение, и для нее даже не являлись секретом его мотивы, но, при всём при этом, он в принципе не мог понять ее позицию. У него не было убитой сестры, ему не пришлось потерять пять лет своей жизни, а потом смотреть, как единственный, на самом деле дорогой ему человек уходит от него так, словно он пустое место.

Лили должна была это сделать, это даже не обсуждалось. И не только ради своей сестры, не только ради того, чтобы что-то доказать Марку.

Она должна была сделать это, чтобы снова стать самой собой. Чтобы доказать самой себе, что она вполне способна добиться всего, что задумала.

— Слушай, — проговорила она, наконец. — Ты мой лучший друг. Мой единственный друг. Я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты для меня сделал. Но я должна завершить начатое, Лоу. Должна. Я не прошу тебя понять меня и даже со мной соглашаться. Но я прошу тебя не лишать меня этого, и если ты не можешь этого сделать, тогда нам лучше распрощаться.

Кингсли просто улыбнулся, а потом спросил, что она хочет на ужин.

В начале второго месяца он, наконец, взял заказ. Кражу. Стандартное проникновение со взломом: разведенка пыталась отобрать у своего богатого бывшего мужа дорогую семейную реликвию. Обычно Кингсли не разменивался на такие мелочи. Но взял этот заказ для Лили.

Они улетели в Нью-Йорк, где им предстояло выполнить свою работу, и хотя Кингсли составил план действий, именно Лили осуществила его целиком и полностью. Девушка даже удивилась, насколько спокойно она все это проделала. Раньше она только перевозила краденое. Сама она никогда не воровала. Это сделало ее значительнее, и, вернувшись на их импровизированную конспиративную точку, Лили ощутила волну гордости.

«Иди на хер, Марк».

Кингсли отдал ей двадцать процентов своего вознаграждения, что, по ее мнению, было вопиющей несправедливостью, но после того, как выслушав ее жалобы, он одарил ее совершенно жутким взглядом, она не сказала больше ни слова. Все-таки не стоило забывать, что под всем этим кокетливым фасадом скрывался вор. Мошенник. Убийца.

Они носились из штата в штат, постепенно переходя ко всё более сложным и престижным заказам. Лили узнала, как взять человека в удушающий захват так, чтобы он отключился. Как проникнуть в охраняемый дом. Как взломать систему домашнего видеонаблюдения. Она начала чувствовать себя неуязвимой. Лили помнила, как раньше, в Африке, у нее возникало чувство, будто она попирает закон. Однако уже после пары заказов ей быстро стало ясно, что на самом деле она не имела об этом никакого понятия — теперь она стала частью тени. Она превратилась в невидимку, и если ей вдруг казалось, что она что-то не может сделать, то стоявший у нее за спиной убийца, убеждал ее в том, что ещё как может.

Между тем, по мере того, как проходил месяц за месяцем, как рос уровень сложности ее заказов, как ее цели становилась все смелее, отчаяннее, опаснее, и Лили реально начала делать себе имя в преступном мире, одна мысль ей все время не давала покоя.

«Ты это видишь, Де Сант? Где бы ты сейчас ни находился, ты обо мне уже слышал? Ты трус, ты бесхребетный, ты слабовольный, и я раз и навсегда докажу тебе, кто из нас сильней».

ДЕНЬ СТО ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ

«Марсель Де Сант».

Он никогда особо не задумывался над своим именем. Его отец был испанского происхождения. Мать — на половину англичанка, на половину ирландка. Ничего такого ужасно интересного. Он не знал, откуда вообще взялось имя «Марсель» — никого из его родственников так не звали. Он всегда считал, что просто его матери нравились романтично-мелодичные имена. В любом случае, в основном все его знали как Марка, так что, в принципе, это не имело никакого значения.

Впоследствии оно стало его брендом. Он решил на некоторое время его скрыть. Наемный убийца Марсель Де Сант, Господи, это звучало как что-то из кино. Впрочем, очень скоро он приобрёл прочную репутацию, которая уже шла впереди него, поэтому, в сущности, он ничего не мог изменить.

Иногда он вспоминал, как его имя произносила Лили. Как и большинство людей, она в основном звала его Марком, но иногда у нее проскальзывало и его полное имя. Когда она его подкалывала или заигрывала с ним, или когда становилась дерзкой или язвительной. Она растягивала это слово, делала акцент на втором слоге — мар-СЕЛЬ — и слегка задерживалась на Л, касаясь зубов кончиком языка. Когда ему удавалось хорошенько сосредоточиться, Марк мог поклясться, что на самом деле слышит, как она шепчет это ему на ухо.

— Марсель!

Хотя как тут нормально сосредоточишься, когда на тебя орет этот чертов дьявол.

— Это очень досадно, — вздохнул он, снова вскинув вверх голову.

— Что досадно, дорогой? — проворковала миниатюрная блондинка, склонившись в направлении линии его взгляда.

— Быть пойманным кем-то вроде тебя.

Марк стал выслеживать Станковского на Украине скорее интуитивно. Он узнал, что через территорию Станковского недавно перебросили необычно крупную партию женщин, а это было строжайше запрещено. По крайней мере, не заплатив процент. Кого-то явно ждали большие неприятности, и Марк не сомневался, что Пахан самолично захочет заняться этим вопросом.

Вместо этого Станковский направил туда кого-то вроде эмиссара. Кого-то, кому можно было доверить действовать от его имени. Кого-то, кто, не моргнув и глазом, мог приводить в исполнение самые суровые наказания. Кого-то, кто был ещё большим социопатом, чем он сам.

Поэтому он послал свою жену.

На первый взгляд Роксана Станковская выглядела очень безобидно — худенькая, миниатюрная женщина, невысокого роста. У нее были длинные светлые волосы и большие голубые глаза, и носила она всегда только белое. Поначалу Марк не мог понять, почему именно белое. Но очень скоро это стало для него очевидным.

Госпожа Станковская любила кровь, и ей нравилось забирать ее силой. Она алыми брызгами разлеталась по ее кремовым кожаным курткам и чистейшим атласным блузкам, и на белоснежном фоне ее одежды казалась еще ярче.

Он чувствовал себя полным дураком. Попасться, как какой-то дилетант. Он вел наблюдение за фальшивой строительной компанией. Фирма осуществляла какие-то мелкие строительные работы, но на самом деле являлась прикрытием для торговли людьми. Женщин привозили на участок в огромных контейнеровозах, а затем распределили по всей Восточной Европе.

После Африки он стал небрежным. Он практически не спал, всегда находился в движении, всегда охотился, а мыслями всегда был там. Среди жары и песка. Мчался по тем дорогам и шоссе. И рядом с ним сидела она.

«Соберись, Де Сант»

Кто-то заметил, как он покидал строительную площадку, последил за ним до его укрытия, а затем вырубил его. Позорище. Пока он не встретил её, такого дерьма с ним никогда не случалось.

Поэтому он решил, что на самом деле, во всём этом виновата Лили.

— Де Сант, — сильный акцент Роксаны вырвал его из его глубоких раздумий. — Ты меня НЕ СЛУШАЕШЬ!

Раздался свистящий звук, и не успел Марк отпрянуть, как что-то рассекло ему грудь. Он дернулся в стягивающих его веревках и, напрягшись всем телом, попытался заглушить боль.

«Черт возьми, это становится всё больней».

— Конечно, я слушаю, дорогуша, — задыхаясь, произнёс он и устремил на нее взгляд. — Я весь во внимании.

Роксана была очень... интересной женщиной. Потрясающе красивой, но такой пугающей, что не передать словами. После сокрушительного удара по голове он очнулся в просторном гостиничном номере. В нем почти не было мебели, Марк сидел в центре комнаты, крепко привязанный к стулу. Не такая уж и плохая обстановка, однако после того, как он три дня просидел на одном месте, пейзаж явно начал ему приедаться.

Она предпочитала небольшие ножи и тонкие кнуты — по части злодейств госпожа Станковская ничуть не отставала от своего мужа. Если Марк отвечал ей не так, как ей хотелось, она била его кнутом. Если он пытался ее бойкотировать — резала ножами. Иногда ей даже не требовался повод. Она просто заходила в комнату, вырезала у него на груди свои инициалы, а затем уходила.

Марк впервые встретился с этой миниатюрной женщиной, когда выполнял для группировки Станковского свой третий или четвертый заказ. На протяжении всей беседы она оставалась безучастной и молчаливой, но, когда Марк направился к выходу, Роксана проводила его до двери, схватила за член и сказала, чтобы он как-нибудь ей позвонил.

Просто очаровательно.

Он всегда игнорировал ее предложения, но знал, что многие мужчины их принимали — телохранители, водители, влиятельные друзья. Марк не мог с уверенностью сказать, то ли у них были так называемые «свободные отношения», то ли ее мужа просто не волновало то, что она трахала всё, что движется. Каждый раз, когда Марку приходилось с ней видеться, она к нему приставала. Он всегда ее отшивал, и, судя по всему, это не вызывало у нее восторга. Теперь, когда он стал ее пленником, Роксана, похоже, совсем не горела желанием снова его отпускать.

«Кто-то ведь должен был ей сказать, что я не любитель БДСМ».

— Ты никого не защищаешь. Я знаю, что ты не общался с той жуткой женщиной. Знаю, что это из-за нее ты украл наши алмазы и совсем тебя не виню, дорогой, — с придыханием проговорила она и, уперев руки в колени, наклонилась к нему, от чего его взгляду открылся потрясающий вид на ее декольте.

— В самом деле? Как мило. Жаль только, что ты ошибаешься. Я украл у нее эти алмазы, бросил ее как дурную привычку. Она, по ходу, желает мне смерти даже больше, чем ты, — соврал он.

Ну, не совсем соврал — где бы ни была сейчас Лили, скорее всего, она и впрямь желала ему смерти.

Роксана вскрикнула и выбросила вперед руку. Кнут взметнулся и обрушился ему на грудь, прямо под ключицу. Это было отвратительно — ощущать, как лопается под хлыстом его кожа. Он сжал зубы, не желая смотреть вниз, даже когда почувствовал, как у него по животу стекает свежая кровь.

— Этот цирк меня утомил. Завтра я должна покинуть страну. Если мне не удастся выбить из тебя ничего полезного, тогда мы закончили. Я прикажу разрубить тебя на пять частей и закопать вдоль границы, — сказала она ему.

Марк замер. Не от прозвучавшей угрозы, а от известия о ее стремительном отъезде. Она покидает страну — почему? Насколько он знал, здесь, в Киеве, она руководила всей операцией. Они не могли просто перестать работать, перевозить всех этих похищенных женщин. Если она уезжала, то только потому, что ее позвал сам Станковский.

— Вот облом. А я только начал реально наслаждаться нашим общением, — вздохнул он.

Она удивлённо вскинула брови, а затем медленно приблизилась к нему.

— В самом деле? Отчего-то мне очень сложно в это поверить. Я отлично повеселилась, но вот ты? Некоторые из этих отметин останутся у тебя навсегда, — сказав это, она выронила хлыст и, приблизившись к нему, вытащила из-за спины нож.

Изящное оружие блеснуло в свете ламп, опасное, даже невзирая на свой сравнительно небольшой размер. Марк знал, на что способно это лезвие.

— Дорогуша, ты ещё даже не начинала веселиться. Что может быть лучше, чем поиграть со мной? — широко улыбнувшись, спросил он.

Для большого, сурового парня Марк знал, что легко может притвориться очаровательным. Она не сможет ему противиться — у Роксаны была, мягко говоря, низкая самооценка, ей нравилось внимание.

— Мало что, — согласилась она, проведя пальцем по крови, в которой были перепачканы вся его грудь и пресс.

— Ну, если ты уезжаешь недалеко, тогда, может, потом вернешься и мы продолжим с того места, где остановились, — предложил он.

Она громко рассмеялась.

— Колумбия это самое дальнее, куда я могу убраться из этого Богом забытого места. Нет, я больше не вернусь. На этом мы закончим.

— Детка, у нас даже не было возможности начать.

Он провел зубами по нижней губе, и Роксана некоторое время смотрела на него. Затем она подошла поближе и, приподняв юбку, оседлала его колени. Она вонзила кончик ножа ему в плечо. Не так сильно, чтобы поранить кожу, но достаточно, чтобы держать его в напряжении.

— Де Сант, ты ни разу не принял ни одного из моих предложений, Де Сант. Мы знаем друг друга уже много лет. К моим ногам падали мужчины и позначительнее тебя, но ты всегда противился. Почему ты так хочешь этого сейчас? Мне не нравится, когда со мной ведут нечестную игру, — сообщила она ему, и лезвие ножа, наконец, вспороло ему кожу.

Он поморщился.

— Раньше я был наемным работником, чем-то вроде подчиненного. Я не стану трахать жену босса, когда пытаюсь подзаработать денег. Ты думаешь, я не хотел? Да ладно, я мечтал о тебе, — заверил ее Марк. — Теперь я абсолютно уверен, что твой муж больше никогда меня не наймет. Кроме того, ты не дашь мне выбраться отсюда живым. Устроим прощальную вечеринку. Прокатимся напоследок.

Она уставилась на него долгим взглядом. Роксана была женщиной яркой, но не очень сообразительной. Ею было легко манипулировать, легко завести. Она смотрела на него, широко распахнув глаза и тяжело дыша через нос. Ее зрачки расширились. На мгновение нож сильнее вонзился ему в кожу, затем она его выронила и впилась Марку в губы.

На вкус она была как сигареты и несвежее вино, ее язык агрессивно вторгался ему в рот, но Марка это не заботило. Он так целовал ее в ответ, словно ждал этого годами. Словно она была той, о чьих поцелуях он давно мечтал.

Словно у нее были рыжие волосы и зеленые глаза.

Она извивалась на нем, терлась об него бедрами, царапая ногтями кожу его головы. Марк по-прежнему был привязан к стулу, поэтому он просто наклонился к ней насколько смог и, оторвав губы от ее рта, скользнул ими по ее шее.

— Боже, ты потрясающая, — простонал он, потянув зубами ее блузку.

Она откинулась назад и сорвала с себя блузку, затем схватила его за голову и сунула лицом в ложбинку между грудей.

— Зачем ты дразнил меня столько лет?! Мы могли сделать это давным-давно, и тогда тебе не пришлось бы умирать, — сказала она, задрав юбку выше бедер.

— Очень непредусмотрительно, — ответил он, затем взял губами ее сосок и сильно его всосал.

Это сработало. Она завизжала, вздрогнув всем телом. Потом резко дёрнулась, оттолкнув от себя Марка. Она бросилась за стул, и вскоре он почувствовал, как она перерезала связывающие его веревки. Снова оказавшись перед ним, она освободила его ноги, а затем, вцепившись ему в ремень, рывком заставила его подняться.

Марк схватил ее за талию и прижал к себе, свободной рукой он резко потянул ее за волосы, погрузившись языком ей в рот. Пока они, спотыкаясь, шли по комнате, она боролась с его пряжкой. Они рухнули на большой комод; стоявшие на нем предметы загремели и со звоном покатились по поверхности.

— Я хочу, чтобы ты меня связал. Возьми кнут — будь погрубее, — потребовала она.

Марк усмехнулся и прикусил губу.

— О, не волнуйся, детка. Я уж постараюсь.

Рукой, что была у нее в волосах, он рванул ее назад. Слишком сильно для простых сексуальных подёргиваний за волосы; так сильно, что она вскрикнула и, запрокинув вверх голову, уставилась в потолок. Другой рукой он схватил один из лежащих на комоде ножей, а затем развернул Роксану кругом, отпустил ее волосы и, грубо ее обхватив, прижал ее руки к телу. Он приставил ей к горлу нож, надавив на него так сильно, что пошевели она головой, хлынет кровь.

Он сразу понял, что без боя она не сдастся, поэтому нисколько не удивился, когда она сразу же начала орать на него по-русски. Дверь распахнулась, и в номер вбежал охранник, наставив на них пистолет.

— Стреляй в него! — закричала она.

Марк, как мог, спрятался за нее.

— Пальнёшь в меня, и я перережу ей горло!

— Убей его!

Телохранитель открыл огонь. Роксана была миниатюрной женщиной, ростом не более метра пятидесяти или около того, поэтому Марк при всём желании не мог за ней спрятаться. Когда пуля просвистела в опасной близости от его головы, он взмахнул рукой и метнул нож. Лезвие вонзилось прямо охраннику в шею, от чего мужчина выронил пистолет. Еще секунду он стоял на ногах, издавая булькающие звуки, а затем рухнул на пол.

«Вот дерьмо. Никакого оружия».

Впрочем, Роксану это совсем не обескуражило. Она вырывалась из его хватки, совершенно его не боясь. Снаружи до Марка донеслись звуки грохочущих по лестнице шагов. Ничего хорошего. Ему нужно отсюда выбираться, причём быстро.

Роксана все еще выкрикивала приказы, поэтому он снова схватил ее за волосы и ударил лбом об комод. Она упала на пол, и какое-то мгновение он в задумчивости смотрел на нее. Обычно он не убивал безоружных женщин, пребывающих в бессознательном состоянии, но она была из тех врагов, преследования которого были ему совершенно ни к чему.

Дилемма решилась сама собой. Когда он шагнул к валявшемуся на полу пистолету, в номер вбежали еще три охранника. Марк выругался и не успел он пригнуться и отступить назад, как начался сущий ад. Прогремели выстрелы, но Марк об этом не думал; он резко развернулся и кинулся к балконной двери.

Внизу было ещё несколько этажей, с такой высоты ему явно не спрыгнуть, однако по фасаду здания поднимались одинаковые балконы. Марк двинулся вперед, перемахнул через перила и, мельком взглянув вниз, просто прыгнул. Он ухватился за ограждающую решетку находящегося внизу балкона и поморщился от вспышки боли, пронзившей его раненую грудь. Он подумал о том, чтобы подтянуться и, перебравшись через перила, вломиться в номер, на балконе которого он висел, но тут сверху высунулся охранник и начал по нему стрелять.

«Ну почему всё всегда так сложно?!»

Он повторил маневр и, прыгнув вниз, сделал рывок в сторону здания и сумел приземлиться на балкон. Ударом ноги он распахнул французские двери, тут же услышав крик лежащей на кровати женщины. Не обращая внимания на ее крики, он уверенными шагами прошел по комнате. Коридор за дверью был пуст, однако на верхних этажах слышалось движение. Это было старое здание с открытой лестницей; достаточно было поднять голову, чтобы увидеть все верхние этажи. Увидеть двух бегущих к лестнице мужчин.

Перепрыгивая через три ступеньки, он бросился вниз. У него бешено колотилось сердце, и кружилась голова. Ему безумно хотелось пить, но он выбросил из головы мысли о жажде и кинулся в вестибюль отеля. Выбежав через парадный вход, Марк поскользнулся на покрытом льдом тротуаре, но затем быстро восстановил равновесие и пулей рванул по улице, петляя по узким проходам и переулкам.

Пробежав около пары километров, он вломился в подсобку чего-то, что напоминало слесарный магазин. Он с жадностью напился воды из-под крана, а потом обыскал помещение. Конечно, это был не ресторан, и Марк не надеялся найти там много еды, но, тем не менее, обнаружил коробку печенья. Он спрятался в офисе за картотечным шкафом и, энергично жуя хрустящую выпечку, пытался придумать план.

«Черт возьми, мне удалось. Мне, бл*дь, удалось. Что там говорила эта сумасшедшая сука? Завтра она едет в Колумбию?»

Южная Америка. Он не был там с тех пор, как пару лет назад вместе с Лоу Кингсли выполнял в Рио один заказ. Марк вздохнул и прислонил голову к стене. Лоу. В таком месте, как Колумбия, он бы очень пригодился. Мужчина свободно говорил по-испански, был невероятно умен и у него имелись солидные связи в правительстве Колумбии и Венесуэлы.

Он уже не в первый раз задумывался о том, чтобы позвонить Лоу и попросить о помощи, но также, как и во всех остальных случаях, подавил это желание. Нет, Марк сделает это сам. Он самолично выследит и убьет Станковского. Только Марк. Он дал обещание себе и самой необыкновенной женщине на свете. Отказаться от нее было невероятно тяжело. Пожалуй, тяжелее всего, что ему когда-либо приходилось делать, но он сделал это не просто так. Это обещание кое-что значило. Он его выполнит.

Он всегда цеплялся за это убеждение. За это оправдание. Что, отомстив вместо нее, он тем самым оправдает их расставание.

Если он в это не верит, тогда он уже не знает, какого хрена вообще делает.

«Где бы ты ни была, дорогуша, надеюсь, ты за меня молишься. Мне бы, чёрт возьми, это совсем не помешало»

ДЕНЬ ДВЕСТИ ШЕСТОЙ

  Восемь километров к востоку от Саленто, Колумбия

 

Лили тряслась в Джипе, пока ее проводник вел его вниз по крутой набережной. Они мчались напролом через джунгли по размытой тропе, которая, как надеялась Лили, приведет их к тому дыму, что они видели ранее. Затем, спустя, наверное, километр или два, джип съехал с пути. Они неслись по зарослям, пока не наткнулись на упавшее дерево.

— Всё время прямо, — проинструктировал ее проводник, махнув рукой вперед. — Видите? Идите так. Вы найдете дорогу.

— Ясно. Спасибо, — кивнула Лили, выбравшись из машины.

Перед тем, как уйти, она схватила что-то с заднего сиденья.

Черная сумка с толстой лямкой, пересекающей грудь по диагонали. Объёмная, реально слишком большая для Лили, что было вполне логично. Это была мужская сумка, которую дал ей полгода назад один очень особенный человек.

Лили полгода хранила у себя эту сумку. Получив от Марка то прелестное прощальное письмо, она покидала в нее все свои вещи, и как только узнала о местонахождении Кингсли, уехала с Пембы.

Но полетела она к нему не сразу. Лили никогда ему этого не говорила, но перед этим они вместе с этой драгоценной сумкой сделали небольшой крюк. Особый вояж в пустыню на окраине Касабланки. Последнее, что ей оставалось сделать перед тем, как, скорее всего, навсегда попрощаться с Африкой. Затем она перекинула сумку через плечо и улетела в Таиланд.

С тех пор она с ней не расставалась.

Надев сумку поверх короткого дождевика, Лили пошла через кустарники. В это было трудно поверить, но впереди действительно оказалось что-то вроде дороги. Тут обломанная ветка, там грязное месиво или канава. Она шла по тропе, вода стекала с полей ее низко надвинутой на лоб шляпы. Туча все-таки разверзлась, и на Лили хлынул дождь.

Наконец, девушка вышла на небольшую поляну. Она обнаружила источник увиденного ранее дыма — кострище, от которого теперь остались лишь тлеющие угли. Видимо, ещё сегодня днём огонь был очень мощным, но его оставили без присмотра, и он потух. Рядом на поляне стояла большая, зеленая брезентовая палатка. Явно армейская, достаточно просторная, чтобы в ней легко вместилось человек восемь.

«Господи, да кто для него устанавливал всё это дерьмо? Реальные военные?!»

Впрочем, учитывая специфику натуры Кингсли, который договаривался о том, чтобы на месте для нее все было подготовлено, к этому и впрямь подключились настоящие военные. У него было множество... любопытных связей, в том числе и в вооруженных силах.

Лили вошла в палатку и начала сбрасывать с себя насквозь мокрое от дождя снаряжение. Пока снаружи лил дождь, не было никакого смысла пытаться разжечь огонь. К тому же, в палатке имелась плитка. Она была холодная на ощупь и выглядела так, словно ею никогда не пользовались. Видимо, снаружи костёр разожгли только для того, чтобы подать ей сигнал.

Вместе с Кингсли они проследили за Анатолием Станковским до Колумбии. Босс русской мафии подумывал о расширении своей деятельности, и Южноамериканские наркобароны стали, по-видимому, новым хитом сезона. Во время их путешествия по Центральной Америке до них доходили слухи. Слухи о влиятельном человеке по имени Дамиано Ледо. Он контролировал большую часть поступающего из Южной Америки кокаина и незаконного огнестрельного оружия и быстро набирал обороты в Гватемале. Только картелям удавалось держать его на почтительном расстоянии от Мексики, и всё равно, это было только вопросом времени.

Станковский хотел войти в дело. Кровавые алмазы и торговля секс-рабами в Европе, России и Африке, а теперь вот наркотики и оружие в Америке. И его уже никто не остановит. Он станет еще более недосягаемым, чем прежде; этого ни в коем случае нельзя было допустить.

Если бы Лили просто придерживалась своего плана, он давно уже был бы мертв. Но нет. Голубоглазый мерзавец, у которого руки чесались пострелять, пустил под откос всё, что она так долго планировала. Сбил ее со следа, с курса, оставил ее в полном одиночестве в незнакомой стране.

Больше никогда. Лили дала себе обещание, что на этот раз закончит начатое. С помощью Кингсли она добралась до Южной Америки, параллельно создавая себе имя и репутацию. Она знала о встрече Станковского с Дамиано, знала, о запланированной грандиозной вечеринке, на которой русский встретится с большими шишками из политического и преступного мира Колумбии. Знала, что тогда он действительно получит на руки все карты.

Знала, что это также идеальная возможность, чтобы поймать его вне укрытия.

«Закон Кингсли: используй любую возможность, дорогая».

Когда у нее в голове раздался голос Кингсли, Лили грустно улыбнулась себе, разжигая плитку. Ей его очень не хватало. Целых шесть месяцев они были неразлучны, в буквальном смысле, каждый день проводили вместе. Было так странно, находиться вдали от него.

Он решил, что настало время Лили покинуть гнездо. Теперь она чувствовала себя такой подготовленной, какой всегда хотела стать, к тому же Станковский был ее работой, а не его. Кингсли хотел, чтобы она испытала моральное удовлетворение от осознания того факта, что она сама все это затеяла, и теперь сама это закончит.

Кроме того, он будет неподалёку, и, если вдруг запахнет жареным, сможет примчаться и при необходимости ей помочь. Сейчас он тратил свое время на то, чтобы закрыть перед Станковским любые двери, и, при возможности, даже найти союзников, согласных ему противодействовать. Лили все это очень ценила, правда. И тем не менее. Ей было невероятно тяжело с ним расстаться. И еще кое-что — в глубине души она все еще сомневалась, что готова. Забавно, но все время перед поездкой в Африку, она думала, что вполне готова. Просто БУХ-БАХ, выстрелила ему в голову и готово. Но после реальной работы с Кингсли, ей стало ясно, что она совершенно не была готова. Иногда Лили задавалась вопросом, а будет ли вообще когда-нибудь готова.

Она даже унизилась до того, что стала умолять его остаться.

 

— Не бросай меня вот так. Ты мне нужен.

— Закон Кингсли: зачастую то, что ты хочешь, и то, что тебе нужно, это совершенно разные вещи, дорогая. Научись их различать и никогда не забывай об этом.

— Когда ты такое говоришь, это все время так по-дурацки звучит.

— Да, но тебе будет этого не хватать.

— Ужасно.

— Поезжай в Колумбию. Закончи дело. Нажми на курок. И если вдруг что-то пойдет не так, помни, что завтра будет новый день, а до меня — всего один телефонный звонок.

 

Он пустился в свой путь, а она улетела в Колумбию.

В Боготе до нее впервые дошли слухи о наемном убийце. О том самом, который был злым и угрюмым, отвратительно изъяснялся на испанском, зато идеально говорил на французском. На самом деле, никто толком ничего о нем не знал, только то, что он искал любую информацию о Дамиано Ледо. Нет, он никогда ничего не упоминал о русских или об Африке, и нет, он никогда не называл своего имени. Но ходили слухи. В этих местах его уже видели, ранее он приезжал в Колумбию, чтобы выполнить заказ для одного нечистого на руку политика. Его настоящее имя до сих пор оставалось загадкой, но кое-кто знал его прозвище.

— Святой (Прим. Созвучное фамилии Марка слово «Saint» означает «святой» (англ.)).

«Де Сант. Марсель Де Сант. Человек, не имеющий ни малейшего отношения к святости».

Но это все, что ей удалось узнать. Лили открыто говорила людям, что ищет его, чтобы свести с ним счеты. Что она хочет его убить и получить объявленное за его голову вознаграждение, и с радостью поделится этими деньгами с любым, кто поможет ей его обнаружить. Однако все это оказалось бессмысленно, людям попросту больше нечего было сказать. К тому времени, как она добралась до Боготы, его уже недели три, как никто не видел, поговаривали, что он покинул страну. На этом всё.

Итак, пока Лили сидела в ворованной армейской палатке, греясь у зажжённой плитки и пережидая хлещущий снаружи ливень, ее мозг неустанно работал.

«Станковский. Твоя единственная цель — Станковский. Всего одна неделя, и твоя миссия завершена. Одна неделя, и ты встретишься с ним лицом к лицу. Тебя должна волновать та вечеринка, а не то, когда ты снова увидишь какого-то там козла, и увидишь ли вообще. Де Сант уже один раз тебе это запорол; не дай ему опять всё испортить. Только не теперь, когда ты уже совсем близко. Не теперь, когда его даже здесь нет, чтобы ты могла его в этом обвинить. Сосредоточься на цели, Брюстер. Сосредоточься на гребаной цели».

ДЕНЬ ДВЕСТИ СЕДЬМОЙ

В Бразилии было смертельно жарко. Шел январь, а это означало, что в странах Южного полушария сейчас лето. Обычно Марку нравилась теплая погода, но это оказалось слишком, даже для него. На улицах было оживлённо и полно народа, и, хотя благодаря этому ему стало намного легче передвигаться незамеченным, это также вынуждало его находиться в практически постоянном контакте с людьми. Он это ненавидел и предпочитал быть один.

«Ну, это не совсем правда».

Он потряс головой, не желая впускать её в свои мысли. Он давно понял, что если позволит этому случиться, то пройдёт немало времени, прежде чем ему удастся снова выбросить ее из головы. Прекрасно понял. Она мучила его в реальной жизни, но еще больше — в воспоминаниях.

«Сегодня», — решил он. Сегодня станет тем самым днем, когда он, наконец, о ней забудет.

«Ладно, это вообще полный бред».

Марк знал, что подложил ей нефиговую свинью. Знал, что сейчас она, наверное, просто в ярости. И жутко его ненавидит. По крайней мере, он очень надеялся, что она его ненавидит. Мысль о том, что ей может быть больно, была ему невыносима. Конечно, Лили не была склонна к томительным страданиям — он видел, как этой женщине проткнули насквозь руку, а она, не вынимая из руки ножа, выпотрошила им своего противника. Нет, Лили определенно была не из тех женщин, которые упиваются своим горем и жалостью к себе. Скорее всего, она прочитала его записку, а затем наладила свою жизнь.

Это он повторял себе каждый день, чтобы хоть как-то наладить свою.

Хотя, на самом деле, его жизнь целиком и полностью зациклилась на главной цели Лили. Уехав из Африки, Марк больше не работал. Он закрыл все свои счета, снял все деньги и исчез во всех смыслах. Все свои силы и ресурсы он бросил на то, чтобы найти Анатолия Станковского. Человека, который убил сестру Лили, а затем объявил награду в миллион долларов за ее голову. Человека, который контролировал огромную часть нелегальной торговли алмазами и секс-рабами в Восточной Европе и на Западе России.

Человек, которого, как оказалось, было очень трудно найти.

Марк искренне считал, что подобраться к нему не составит особого труда. Его первоначальный план заключался в том, чтобы просто завершить то, что пыталась сделать Лили — приехать в Москву и пристрелить этого говнюка. Но когда он туда добрался, говнюка уже и след простыл.

Всё это напоминало попытку найти Кармен Сандиего; выслеживать главаря русской мафии было всё равно, что гоняться за призраком (Прим. Кармен Сандиего — популярная героиня серии образовательных игр и телевизионных шоу, неуловимая преступница, похищающая национальные сокровища и шедевры искусства). Найти информацию о нем было непросто, а уж узнать его местонахождение… Марк долгие годы выслеживал и убивал людей, и Станковский явно оказался самым крепким орешком.

У Станковского было мало доверенных людей, и он практически никогда не оставлял свидетелей. Он хорошо платил и внушал достаточно страха, чтобы люди хранили его секреты. Марк объездил весь мир, следуя за слухами и сплетнями. Гоняясь за союзниками и врагами Станковского. Однажды в Маниле ему практически удалось его поймать. Марк уже лежал на крыше — прицел наведён, объект как на ладони, палец на спусковом крючке. Но не судьба. Не успел Станковский прийти на вечеринку, как там началась драка, в результате чего его служба безопасности все прикрыла.

«Может, она права, и я действительно приношу одни неудачи».

Слежка ничего не дала. Марк потратил четыре месяца на поиски Станковского, и в результате его самого реально чуть не прикончила мадам Станковская. Поэтому он отступил на шаг назад и решил занять более пассивную позицию. Пробраться в окружение Станковского оказалось слишком сложно, по крайней мере, в такой спешке. Поэтому Марк стал углубляться в другие сферы жизни Станковского. С кем он имел дела, куда инвестировал деньги, какие дальнейшие шаги он планировал — все, что дало бы Марку хоть какое-то преимущество.

Ему многое удалось узнать, например то, что Станковский все больше и больше разворачивается в других странах. Особенно в странах Запада. Он годами пытался пролезть со своими алмазами в США, и, наконец, нашел, как это сделать. Однако куда страшней было то, что с его связями в политических и мафиозных кругах, пройдет совсем немного времени и он разовьёт там и другую свою деятельность. Секс. Оружие. И, как вскоре выяснил Марк, наркотики. Станковский отчаянно пытался ввязаться в разборки южноамериканских наркоторговцев. Только этого всем и не хватало.

Марк знал, что, если Станковский хочет заняться наркобизнесом, значит, ему по любому придется связаться кое с кем по имени Дамиано Ледо. Слишком молодой, чтобы управлять такой огромной империей, этот человек пришел к власти старым проверенным способом — убив всех, кто стоял выше него. Затем он убил всех своих врагов и их семьи. Он держал в кулаке весь наркобизнес от самой Аргентины до Гватемалы.

Так Марк оставил в покое Станковского и сосредоточил все свое внимание на Дамиано. Наркобарон пришел к власти и взял под контроль кокаиновые потоки в Колумбии, но сам он был из Бразилии и имел огромные дома в обеих странах. Кроме того, когда Роксана развлекала Марка в Киеве, она проговорилась, что летит в Колумбию. Один плюс один всегда равняется двум, и сложить кусочки воедино не составило большого труда. Его догадки должны были подтвердиться, Станковский и Ледо собирались заключить сделку. Поэтому Марк прилетел в Колумбию и, пробираясь из города в город, пытался найти любую возможную информацию об этих людях. Их следы привели его в Бразилию, в родной город Домиано, Белу-Оризонти. Наверняка, кто-нибудь что-нибудь да знает.

— Похоже, ты заблудился.

Марк остановился перед аптекой, в месте, где ему было сказано ждать. Голос раздался откуда-то сзади, и, оглянувшись, Марк увидел идущую к нему проститутку.

Он нахмурился.

— Я как раз там, где мне нужно, — ответил он.

— Думаю, что вон там ты найдешь себе подходящего собеседника, — предположила она, кивнув головой в сторону стоящего через дорогу дома.

В нем находился шумный бар, из которого то и дело высыпали на улицу пьяные клиенты.

— Мне и здесь хорошо…

— Собеседника, который знает то, что ты хочешь услышать.

Марк ничего не ответил, просто перешел улицу и стал протискиваться в бар. Зал был заполнен маленькими столиками, вокруг которых толпилась куча народу, но в углу располагался маленький барный столик, за которым сидел всего один человек. Марк пробрался к нему и сел, схватив уже поджидавшее его пиво.

— У меня нет времени на ерунду, — честно предупредил Марк.

Мужчина, которого звали Клаудио, кивнул.

— Знаю. Я помню, что ты сделал тогда в Рио-де-Жанейро для меня и моей семьи. Я скажу тебе всё, что смогу, и тогда мы будем квиты, — заявил он.

— Я просто выполнял свою работу. Твоя семья всего лишь попалась под руку, — ответил Марк, не желая, чтобы у мужчины возникло относительно него никаких ложных иллюзий.

В многоквартирном доме произошел пожар. Там и жила его семья, находившаяся в рабстве у человека, которого Марку предстояло убить. Видимо, мужчина подумал, что Марк проделал всё это ради них. Не совсем так — он сделал это ради контракта в 100 000 долларов.

— В любом случае. Я хочу помочь.

— Дамиано Ледо. Я хочу знать все. Хочу знать, где его найти и с кем он в последнее время контактировал, — чётко произнес Марк.

Клаудио кивнул.

— Я работал за стойкой регистрации в одном из местных отелей. Дамиано понравилась моя работа, и он нанял меня кем-то вроде лакея. У него здесь маленький дом на окраине Белу-Оризонти, я там живу. Но его сейчас здесь нет.

— Черт возьми, — сквозь зубы выругался Марк.

— Месяц назад здесь был один русский. Они заключают своего рода соглашение, вроде как собираются вместе работать. Как я понял, видимо, этот русский хочет участвовать в южноамериканской политике. В главном поместье Дамиано в Колумбии намечается большая вечеринка. Там у него в друзьях влиятельный губернатор, Домиано хочет их познакомить. Затем они вместе уедут в США на какое-то значимое для русских событие. Это все, что я знаю — я никогда там не был, не могу сказать точно, где находится это поместье. Но мне известно, что он будет там через неделю, — заверил его Клаудио.

Марк резко встал и ушел. Клаудио его окрикнул, но это его не остановило. Он выбрался на улицу, а затем направился назад той же дорогой, что и пришел.

Колумбия. Бл*дь. Он был в Колумбии всего пару недель назад, ему не следовало так торопиться. За неделю он не успеет нормально подготовиться. Но поездка в Бразилию все же была не напрасной. Теперь ему известно, что Станковский и Дамиано уже заодно. Также известно, что в Колумбии у Станковского будет политический союзник. И более того, теперь ему совершенно точно известно, где будет находиться Станковский в конкретный момент.

«Сделай это. Заверши это последнее дело. И тогда можешь думать о ней сколько захочешь».