Предисловие к французскому изданию

Евгений Годэмэ

Общая теория обязательств

Юридическое издательство министерства юстиции СССР Москва 1948.

От переводчика.  

 

В русской переводной цивилистической литературе, вообще небогатой, почти совершенно не представлена французская нау­ка. Перевод книги недавно умершего страсбургского профессо­ра Годэмэ (Gaudomet) «Общая теория обязательств» (Thoerie generale des obligations),  изданной посте смерти автора в 1937 г (Н. Desbois и J. Gaudemet), приобретает тем самым значение  первого шага для заполнения отмеченного пробела.

 Книга Годэмэ является новейшей из французских работ в области общей теории обязательственного права. Автор использовал в своей работе и законодательные новеллы последнего вре­мени и новейшую литературу по обязательственному праву, которую  он подает читателю не в качестве сырых справок, а в обработанном, систематизированном виде. Ценной особенностью книги Годэмэ надо признать наличие в ней обильных иллюстра­ций основных положений курса справками из судебной практики.

Разумеется, советскому читателю этой книги необходимо пом­нить, что автор не марксист, что он—буржуазный идеолог, а поэтому в ряде случаев объяснения отдельных институтов гражданского права или законодательных норм, даваемые им, носят на себе яркий отпечаток буржуазной идеологии автора. Так на­пример, выражая интересы буржуазии автор подчеркивает (стр. 328), что право на стачку предоставляют рабочим исключительно для защиты их экономических интересов если рабочие пользу­ются этим правом для других целей, в этом, по мнению Годэмэ, заключается злоупотребление правом. Перед социализмом автор испытывает положительно страх (стр. 39). Так называемая сво­бода договоров для Годэмэ есть настоящая свобода (стр. 210):он даже и не ставит вопроса, может ли быть такая свобода в условиях капитализма, Советскому читателю известно, что настоящей свободы не может быть «...у безработного, который ходит голодным и не находит применения своего труда», что «...насто­ящая свобода имеется только там, где уничтожена эксплуатация, где нет угнетения одних людей другими». (И. В. Сталин, Беседа с г-ном Рой Говардом, 1937, стр. 16).

 Для советского читателя работа Годэмэ все же представляет интерес и ценность ввиду того, что по этой книге читатель может составить себе представление о том, как трактуются основные (стр. 5) вопросы обязательственного  права французскими буржуазными учеными и судебной практикой. «Общая теория обязательств» Годэмэ может служить советскому юристу одним из пособий при изучении иностранного гражданского права.

Книга  Годэмэ написана ясным языком. Местами автор пользуется тем же приемом изложения, какой обычен в устной лекции, когда лектор, в интересах лучшего усвоения слушате­лями того или иного тезиса, неоднократно повторяет его с раз­личными вариациями. Этот метод изложения приводит иногда к некоторой растянутости.

В заключение считаем долгом отметить, что цитированные статьи французского гражданского кодекса даются в большинстве случаев в переводе проф. И. С. Перетерского (М., 1941 г.),(стр.6)

ПРЕДИСЛОВИЕ К ФРАНЦУЗСКОМУ ИЗДАНИЮ

Эта книга позволит оценить, какой утратой была для фран­цузской цивилистической школы преждевременная смерть Ев­гения Годэмэ. Вместе с тем, она обогатит нашу юридическую ли­тературу произведением, принадлежащим к числу наиболее со­вершенных, классических, специфически французских.

Количество печатных работ Годэмэ незначительно, но все, что вышло из-под его пера, отмечено такой элегантностью и совершенством, которые делают написанные им статьи, этюды, брошюры небольшими шедеврами. Их, конечно, было бы доста­точно, чтобы показать его значение и увековечить его имя; но эти опубликованные работы не могут дать полной картины его творчества и его личности.

Дело в том, что Годэмэ был прежде всего профессором, посвя­тившим педагогической работе большую часть своих сил. Прежде всего он обращается к своим слушателям. Его курс был и остает­ся его основным произведением; лекции, которые он сам согла­сился дать в печать, являются в некотором роде только результа­том этого курса.

В подробном отчете о его замечательных докладах по вопросу о толковании гражданского кодекса по Франции, сделанных им в Базеле, которые юридический факультет этого города решил опубликовать в знак уважения к его памяти и как свидетельство огромного впечатления, которое они производили на слушате­лей, — я выразил недавно желание, чтобы, по крайней мере, часть его курса гражданского права была, в свою очередь, напе­чатана. Его сыновья—Жан и Поль Годэмэ с чувством сыновнего почтения (за которое я их благодарю и за которое им будет признателен весь юридический мир) пошли  встречу моему же­ланию. Оно остановил свой выбор на центральной главе нашего гражданского права, на той части курса, которой к тому же их отец занимался особенно охотно и которой посвятил наиболее глубокие исследования, — на общей теории обязательств. Для того, чтобы издать эту часть курса издателю, им не пришлось вносить каких-либо изменений в записки их отца, отредактированные с такой тщательностью, что они образовали уже рукопись целого тома. Они ограни­чились оформлением лишь некоторых мест, намеченных автором только схематические, но которые их студенческие воспоминания (стр.7) позволили им правильно восстановить, а также дополнили курс не большим количеством примечаний, характеризующих послед­нее состояние законодательства, судебной практики и науки. Они сократили до минимума свои личные дополнения[1] и просле­довали только одну цель—восстановить в памяти слушателей и познакомить широкие круги читателей с преподаванием учителя, который составлял гордость юридических факультетов  Дижонского, а затем — Страсбургского.

При чтении этих страниц встает в памяти его голос которым он твердо и точно излагал результаты своего долгого труда по обработке и исследованию материала курса. Бла­годаря этому, нам сохранен важный документ по истории цивилистической науки—той истории науки, для занятий которой Годэмэ сам сделал вклад, такой оригинальный и увлекательный: дан курс, который сохранит и для последующих поколений все свое образовательное значение, даже тогда, когда он устареет ввиду изменений нашего положительного права.

Качества этой книги, действительно, таковы, что они делают ее классическим произведением.

Годэмэ в своих исследованиях опирался на исторический метод. Этот метод придавал привлекательность его беседе, осторожность его суждениям, проникновенность его взглядам. Наши юридические институты никогда не являются у него кристаллизовавшимися, они у него в постоянном развитии: он прослеживает их эвалюцию от римской эпохи до гражданского кодекса, а затем дает последующие преобразования на почве гражданского кодекса. «В праве нет ничего неизменяемого", — пишет он. И он восстает против той концепции, которая рассматривает обязательственное право, как чисто логическую конструкцию, понятие которой сло­жилось у римских классических юристов, было затем воспринято Потье и от него перешло о гражданский кодекс.

Ученик Салейля, Годэмэ был также крупным представителем сравнительного правоведения. На каждом шагу видно его глу­бокое знание германского и швейцарского гражданского права которое давало ему право больше, чем кому-либо другому, занять место среди страсбургских ученых, и которое внесло в его работу столько оригинальных и глубоких взглядов.

Его книга показывает, что владея уменьем описать развитие и давать различия институтов, он способен также проникать в них, анализировать и давать синтез всеми средствами юридической мысли. Глава, посвященная теории недействительных сделок, служит,  наряду с многими другими, замечательным тому доказательством, (стр.9)

Но Годэмэ никогда но забывает, что юридические нормы существуют только в силу и ввиду общественных отношений, которые служат предметом их регламентации. «Право, — говорит он, -это— регламентированная общественная жизнь». Следователь­но изучение права нельзя оторвать от общественных наук. Институты права нельзя изолировать от обществ, в недрах которых они функционируют. Как историк и представитель сравнитель­ного правоведения, он открыл себе, как цивилисту, эту важную истину. «Несомненно, — говорит он, — что обязательственное-право менее тесно связано, чем вещные или семейные права, с политическим и моральным развитием, но обязательственное право связано с другой эволюцией, более медленной, но совершен­но такой же реальной, особенно ускорившейся за последнее столе­тие эволюцией торговой или говоря в более общей форме, — экономической». Отсюда он приходит к определению, составляю­щему центральную тему книги и дающему ей удивительную силу И цельность: «Обязательство есть только одна сторона общест­венного явления, другой стороной которого является кредит. "Обязательство есть — кредит, рассматриваемый с юридической точки зрения; кредит — это — обязательство, рассматриваемое с экономической точки зрения».

Таковы главные качества книги. Их исключительно гармо­ничное равновесие, соединенное с элегантной формой и ясностью изложения, достигающими редкого совершенства, делают эту книгу одним из наших классических произведений по граждан­скому праву.

Анри Капитан (член Института, почетный профессор Юридического факультета Парижского университета) (стр.9)

 

ВВЕДЕНИЕ

Права, составляющие имущество, бывают двух категорий, права вещные и права личные. Вещные права были изучены ранее. Личные права составят, хотя и не единственный, но центральный  предмет изучения в настоящей части курса. Прежде всего: мы должны определить личное право, а для этого противопоставить его праву вещному. Эту первую лекцию мы посвятим анализу двух названных попятил.

О собственнике, узуфруктуаре, субъекте сервитута прохода говорят, что они имеют вещное право. Заимодавец, продавец, не получивший покупной цены, имеют личное право. Обратимся к этим двум категориям примеров и проанализируем их, чтобы ви­деть, и чем заключается между ними разница.

1. Вещное право. Что мы наблюдаем в первой категории? Лицо (собственник, узуфруктуар и т. д.) имеет непосредственное господство над вещью, более или менее полное, но в тех размерах, в каких это господство существует,—абсолютное; это право лицо осуществляет без чьего-либо содействия; в этом случае нет надобности для извлечения экономических выгод, даваемых гос­подством над вещью, обращаться к кому-либо обязанному доставить эти выгоды носителю права. Например, собственник имеет ius utendi, fruendi, abutendi (право пользоваться извле­кать до[оды, уничтожить вещь); узуфруктуар — ius utendi, fruendi. (право пользоваться  и извлекать доходы); собственник господствующего участка имеет право проходить по служащему участку. В этих трех случаях господство является все более и более определенным и ограниченным, но и в наиболее скромном размере в котором оно имеет место в третьем случае, как и в весьма широких размерах ij пориом случае, оно является прямым, в том "мысл<\ чго о^ущ^-тлляетгя боз пос-рсдстиа другого лица, связан-

. него f frocuTi^K'M П1)ава юридическими связями; господство это—;ю<^чнж1о^ и том смысла, что потерпит чь^го-либо участия. Но"

. •Ч1т<^'п, ]i|^ti?.i;1^"1^т1!уот само^/тоягслыю и упоротг, что один полу-

- 4ит ii' с ^^кшч^кио BUI оды, которые его и раво имеет целью ему

да'и>.

Dn\.^ысли GixiJin соиди.чепы Обри и Ро п одпиую, очень четкую

})ор.му/1у, iun-орую мо/1;ло признать 1глассическим определением и зещпого права (5"е изд., т. И, § 172): «Иещными называются такие

-права, когорью, создавая нопосродстпоиное и прямое отношенио 'южду гх^цмо и лш^ом, власти которого эта пещь оказывается под-

^ '

- ^яденпой более или менее полно, способны благодаря этому быт^ люпояьзованными не только против такого-то определенного лица, но-и в отношении всякого другого». ^

Несмотря па свою ясность, это определение, быть можег, не лшояне юридически точно. Это показывает критика, которой оно •подверглось со стороны Пляиьоля (Traile elementaire, т. I, 12-е лзд., ном. 2159).

^ Неправильно, говорит Пляньоль, утверждение, что вещное чираво устанавливает прямое юридическое отношение между ли­цом 0 вещью. «Прямое отношение есть только факт; у него есть < вое наименование, это — владение. Отношение юридического ^порядка пе может существовать между лицом и вещью; это был <»ы нонсенс. По самому своему определению, всякое право есть отношение между лицами». II самом деле: «Дать человеку право та вещь было бы равносильным возложению обязательства на гпощь в отношении лица, а это было бы абсурдно. Право может «•уществовать только в пользу одного лица против других яиц, способных сто переносить в качестие пассивных субъектов...» t^]>. цит. соч., стр. 738, ном. 2).

Пляньоль предлагает такое определение: «Вещное право ест»-огпошение, устанавливаемое между одним лицом, как активный ('\ бъектом, н всеми другими, как пассивными субъектами». Это.in* право лица на вещь, а это — право одного лица против всех других. Это—прано, которое возлагает на всех обязательство уважать осущестн.чоние;л ою права ею носителем. Вещное право

-г. птой точки зрения было бы «обязательством, по которому сбя-.зшгпымп являлись бы ппе третьи лица» ¹.

Что скачать но поводу утого учения?

Начнем с нокогорои уступки D его пользу. Совершенно пра­вильно, что на всех и каждом лежит обязанность уважать осу-дцоствлонне вощного правев, и что в этом самая яркая его внсш-дшя характеристика. По только нужно признать, что в основном "<»та идея уже¹ заключалась в определении Обри и Ро в конце:

-^Право, которое допускает использование в отношения и против шох». А ато —то жс¹, что сказать: на всех и каждом лежит в отношении носителя вещного права отрицательная обязанность ке мешать осуществлению его права.

По что ненри^мломо, это — толкование этого решения, вер" дюго самого по ссСо. И-щное право, гово рит Пляньоль, не порож-дает nonocpw тпоиного и прямого отношения между субъектами

¹ Ср Michiis.?.c droil nel roT'siclcr^ coinmc unc obligation pa^e{yeinent Jiniverselle, ihw I'aris, 1^00; Qurru, Syntho.so du droit r6el et du diolt ^cr^onnci, tlif'^c l^OS. Логичсскоо Р<»ЗП|[ТИО этой идеи приводит к тому, we ^)0,1лтие nois^oi'o npai;a делается частым случаем, выводимым иа понятия личного права.

Автор более смелый приходит к отрицанию дпух категорий прав: ••У

-права вещного и права личного; существуют права одинаковой природы, — i»i\' пассивные субъекты it отдельных случаях Оолло пли меиое иногочйслг-Х1Ы См. Domoguo, Notions fondanion laics cle droit prive, 1911, стр. 440 и ел.

}%

 ;: В;;1ДЬЮ, ПОТОМУ 'ПО -ПО MO/t^T (уЩОСТГ^/ПаТЬ 1<1р1!Д11Ч<'^ 1Ч1\ OTKf)"

.'u^timi между лицом и пощып. Д^ш тли нмын', IM ьсщи не мо^от лакать осязанное Til г. отпош* imu лица.

i Против.)Toi'r мыс.-ш мо'.ь-no выставшь i pu no tp.irh'c'imn:

(l) М(Л'уТ cyllh^ ТВОПатЬ ЮРИДПЧССКШ' О-Ш ОП^НПЯ М^ЖДУ ли­гами IT жчцами так, ччо;)THM ил пещи го оуд^т тпложсио обяза!;-tiot'iii. CoBopnioHHf» верно, что II.» вощп но может лежать обязаи-

MOf'Ul. n^lIUl НО MOI-VT Ш.ГГЬ 11<'*< ' 11ШП,!М[1 t уГп < f/l <i\m ПрПВ IBK •,i.(¹,

i^K u активными. llo onn Moiy'r пыть ооъсмами прав; a ITO толь­ко n хотят сказать, когда i опор,! г n юридпчс» кпк O'IHOIHOHUHV между лицами и пощами. Ниць, оорс\кчпчшая в(чдш.ш правом. < ^ть объект Ирана, осуществляемо! о щ псе прямо и;^и олтотло. r.^t посредничества н содет i iinit: 1101 n<,. чю оГю.шач.ч-л я пе|-»{i?u частью класспче* кого oiij'o ic i('ni,,t. \\.)H)M щ^т ппп^то neitcji-,1010, а том болоо — ащ^урдиог п

f 2) Нользн ра<'<'мат11щ;;<11* '[uuiiin.* itcu'mm» npnn<i, 1;;.к iipoii-i-

i!i',!I100 ОТ ПОНЯТИЯ ^11141 [01 О Ч ^.11;.». 1 1м ()|^П'.;'«Ь ll t!,<)Г('0 И [laTHL f I>-

•-о об])атиоо: /i ич и оо нраио япляс к;r '•^ pf'ifn.k'/'iciiiK'M, li^aiioM. ^роп.шодным or n liana \^ ич^и <i: ц,чпршь'1), и;tt ^/ ппсипкм |ч-м-^i^m ii|)aii0 право iqio/,11 к)|»л прогни доломита ^ч I'l, почти ж мп 'п

i|ia!:o на личность (т^огп;! i-cxiirn, no ma^-nno [K \i. 1)<<Гх (во '<! и? ii и). Иоздиоо ирачо ьр^ди гора ¹ тлгопитг-п \и щ ^ У1^ч;ым. ^)iH) < ч анонптся тлатитмм иПри.щм ]^Р(Ц}ОМ щ имуицч тво. мот (

ii,'ii ifi.ivi, чем право i^(4!i!io(\ ^)то - 'ч^^гщ^опо T(),I>IK) t'^i u;u-..!(1^:111. 1;ака}{ содо1)н^птся п теории ll.miihonn.

('3) Очень попятно, ч so прямом oi'ic^.'^niio Mf»i^i\ /;>1!юм и иощыо становится ОТПОШ^НПРМ прч:'.1ым, a i^ ф.а. шч^и.и.м, I^)K

: 'iBOpllT ПЛЯНЬОЛ!*. II 1)11 1^0 UIin^tC^BCtllill < (•Ч1МТЫ10И OI)riЧIИЗaЦIIl^т

<ific>, несомненно, ял.чягтс;t то [I)KO мат*^ IM, гт,т,1м ooл<^дr<ITIl(^lлl. iipo<Ti>iM владоннсм. Но ого tpai^'iH¹'! ' i.n •»"' i 'д,чшо 1Ч)(»д<Пука(ч "я. у1:роплястся;.ianmra ого 1<,^ьч^' я < ^'чпсг' -шующсн обще(г-

:,0;!НОМу ППТОрС¹! у: Пр.ШО Г'1'0 ППЩП Ч if¹'!. Ф Л\{ ГП¹^¹! КОО С'0(ТОЯН1Т(

snu гращается в правово;¹;:^то —'ю. ';ю происходит (що тоиорь и,¹-iiani.ix глазах u случае npnoGpoia iv и-чоч Д.^ГЕО'in. MO.I:I[O.-ю-\.i4^ci^i п исторнчо* i;ii лонятг» ii|)('(!(xo/i.;^ чпк^t i^oiuifolo права. ^' дс^лая пз него формп! ооязаго:и.< '\\\л. ^го то, что i:a?ыпа]<¹;

лаимствоваптлм у Ouny ^'рмшюм, - \\ \\ с г \\ л у ц и о п и ы происхождением вощиого права ((м Н^аш!, \^ (fr-oit г»'<-!. ^•MI ^гщио inptitntioiK^Ic, \\^ ^'о, ^r!¹o^I]<^]^•^lJ \\^\Y1' <'< и р i! \\ \\ \, jnirod. 1 i'etn<lo du droit civil, \-^ \v\n., 102.''>, < i n 1 IS i.1: \. (', n { i n /' (ⁱ 1 a p i L a n t, Cni'r^ cIciiK^nl.itro <1<¹ i!i oit (^ it, ^-o r/,^[., 1, Г!. ^ W ел.).

MbI ВГе-ТаТ?!! буДСМ ПрПДОр'.К!Щ,»ТМ Я OlilX^'^'.iOfIIIH \lllsr \ t ^t

l^ni, с иумеисниом, однако, ого,i,n; ночи-ю 1т.чо[т ч астм; '[или?;). г<.n'ou части мы принимаем формулу Нллньолн. [} рг tynin'nrc- м;,[ ar.r.i;cM: «Всщпымн к^швамн являются ю, иогор1>к\ со^да^ал i[<^ по¹ |и*д</*йеннор,)1|)я.моо (отношение мс'л?ду вещью и лицом, власти которого.па в^щь ^кп-нлваотсн г^/^пикчиют'! в болоо [тли м^т^ч'-

^

ТОЛПОЙ мере, в о з л а г а ю т том с а м ы \г на каждо­го О б я з а н и о f т ь и о мотать н о с и т ё л to \vр У-д а»- Нз^но усвоить, что эта обязанность не есть принцип и сущ­ность вещного нрава, но только его принадлежность и последст­вие. Но ото еще ио достаточно точно. Нужно проанализировать заключительную часть формулы. Эта отрицательная обязанность, полагаемая вещным правом на всех по отношению к носителю пра-«а, порождает два следствии, являющиеся необходимыми при-ладлежпостпми исщпого права, его отличительными чертами;

ii р а в о п i) о н м у щ о с т в а и право с л о д о в а п и я ^L¹ droit do preference ('t le droit cle sui^c).

П у а во и р о п м у щ о с т в а запрещает кому бы то mi Оыло соперничать с. субъектом всщкого права, осуществляющш} t во^ право. Е(ЛП па одну п гу;ко вещь установлено несколько вощпых прав, то в пртшщшо ранг различных субъектов права i in редел яо гсп \ропо,ю1 и четким порядком установления прай-Опи осупю^твляют f во^ право o;uni после других, но каждый осу' щоствлиот < воо П1>аво ^к¹ \ уча< riL4 других.

Например^ лицо уг 1<»иовило в пользу третьего лица вещное и|)аво, порешч-я 1Т|>аво •< от п^чтостн на одну из своих вещей. Л о передачи вощи лицо, У(i а повившее право, становится Нс-(ш'ЮЯТСЛ1Л1ЫМ. Длк < упыч;та вощного права это неважно: он ir-itu^oyei свою вопи. и; пмутцо<1ва лосостоятольного. Он отстро-пиг в^икую другую upo'mi uno: on добьется полного осуществлю ^!ил (восго права. Та);оп)K* 1ул1,тат от|)пцатольного обязатель­ства иг Moui^ib ^уиы'!п\ Bi'nuiolo нрава.

Д[>угои iii)iiMoi) И(^мо'ла-т n;i\i Bi-incuirrb, в чем состоит Право с л о л о в a ii u u. VcTauo'n^lio почщоо л))аво. Нещь выходит из имущества чица. у< иновпвппч-о:iro право. Субъект сможет о< ущо< 1впть < iioc¹ ui^aBo щхипв i (к^тыч о и1)побретателя, хотп оп сццм но до! оварпвал^ н. Он (мо.ког следовать за вещью. ЕСЛИ оы <я[ но им<¹ i Bi^iuroro ii|^nt<i, ^му осгавалось бы только искать во^ющспии \ 1:юрГ)а с устаповитолн iiiiaB.^. 1^ощь была бы для не-i ^ потеряна. 1^от они* < лед< iBii(¹ от|ии^аголы1ого обязатель-

Ирнбавпм к ^тому, что во ф|ки1г^уз(ком nivuio строгие принци-*n,i права П[и-(1мущо'-тва п И1)ава слодовапия немного видоиэме-щиотси при их при Motion ни — правилами пуоличности. Боль^ ii! oi часп. вощиых и1)ав на н^двп^.имостп «таяовится имеющей (илу в OTiionioiiiin T|)OTiinx ^пщ голько not'i)(\4< твом записи акта v то,шч!гом ])(^ост|»о в oioi)o ииси^к. Г)тог n|)innuni Гялл установлен гра/);да1!ским кодексом для даронпП и пгюгок (ст. 939 и 941, 2l3^/)) п |»ас[тростра1кчг на больптую ча< ть вошпых прав на недви-),имостп.;ако1гом 2^) ма|>та 18Г)Г) г., ст. 13 (дополненным декре-t-ом — окопом ^0 OKI поря 1У^Г) г.). В результате, когда лицо >i\ieoT lu-i^iloo гт1)аво на (к^чанятмость, должным образом внесен­ное в p6ocip.^ini^-oti, o\}b иодвЬ!^!^^^^}! irj^RBV следования или'пр^ ну iiiionMyii^c^ilia д11у1чз\ упр^вомочои11'.:\.ин^ толы^о u том сЯу*

19

 w jpaae^ WM его "PW<^g^PJ^ отпртщипа самого Jiy '^liV^^

4«, •«^лх пра»^ йМй^пйсаня

t»i^^<^ <адгч^^ W й^^ самого рГЗ

t«|l|fl^^l^^ ьтношерие между лицом

лмцйМ!^ г.a^^l^^qfi^ уважать право ^

<»pq»sinw^»<N»^ ^{и в} "р⁸^ "р^я

cye^t»^^^^ вещного правд,' саазава б&ЬшаА точность в сила права, бблыпая обеспё^ для носителя права, а следовательно, я экономические J

Но Ив выгоды имеют и оборотную сторону: веть^ ^^ysyw-•алвяояьлу тр^яо л»ц5, становится, в той мере,,в ка^№он» обр—евем, мертеыя кмпггалом для держателя реши. Когда ^л^ деют вещью, собственником которой является другое лицо, илш на которую дру^ лицо имеет уауфруит вд» б1^|^^ тодысо иичтойшым иди весьма сокращенным.в«е«м^б^^{^Д1^ та. Установление вещного а рава и счерпывает кредвд Ж1Ш4. ^ТУ-номвщего атО Jip«90, более, чем установление редкого дургого^ ар««««Соко^юпмхой точки зрения, это оборотная сторона w-годноотя •ешного 9р4«а, только что отмеченной.

Как с юридачвс—А, так и с экономической точки зрения, мыэ найдем в личном праве полную противоположность вещному

IL •$ршов яубио» Переходим ко второй категории случаен, указанных вначале, а именно, к личным правам. Следуя тому же методу^ берем отдельные примеры и их анализируем.

Лиод дает другому взаймы 1000 франков. Заемщик обязан вер­нуть угу сумму, эаимодавеациеет право требовать возвращеадя.

Дцц! -иказывает хуДожчюу картину. Художник обязан вс-uwwft^ l^oiaa, сделавший аахаз имеет право «а это исполнение,

Од^я. купец договаривается с другим о том, чтобы он не от-криаал» том же городе однородное предприятие. Положение соз­дамся аналогичное.

Что мы видим в этих трех примерах? Только двух лиц: одно, наюваемое кредитором, другое — должников Первое ли-по имеет право потребовать от второго или предоставление (воз-ррата ценности) в первом случае, или действия — во вторб^ слу­чае, •шщт воздержания от действия — в третьем случае. Право первого яма есть право требования, обременение второго вех»,о 6 я а а т е л ь с»т в о. В том случае, когда предметом это­го обязательства служит предоставление денежной ценности/ обяватммтео также называют д о л г о м, „

Личвое право, таким образом, есть прав & т р е б о" ват» от an редел енно г о д и ц а п в^дос^ а в" яепяя^ действия или возд^.рж,<»Кж^ иы нредятора, wo — нраво прину»1де^'1й|^ со сторо^ лыжника, это — юридическая необ1рдмость, иоюрой м ЖЙ1Ф «оетюхиться. Это^ед^, ^|J^^j(»yiai зцрами;

^ю,«|^|«|»_^|Ц ^ая<т»Й1^;.^|^»^/-^ ^г9ъ9К«wiw^'^pwa», ^.,. - -,.^.,^ "^..^: •;,..;.. \;,,,,,:ⁱ.,..„,;

»'Я»ад<г отяяияв о» мщ^осо п раап. Ни, одарго и»» >лисо«оуотаж)Ш{с^11^х,Пфвь не найти» нэт веВДИг Ь субъект права B?WB бы иснлюввтельйое право;; не^ обязанности не OTOUWIW субъект» права; правовое, <п-которое, в случае мвр0№ дуава^ сущеотаовало n xw-> и против всех, здесь oyBWW»5Wr только против едидео-Есиика. Следовательно, здесь нет и права следования, ва преимущества..

образом, положение кредитора гораздо моппе благопри-ЮЛ^Мы положение субъекта веоцюго права. Его право не имеет' ^^—'^-Тйяности, силы, обеспеченности, какре мы только что уста-; в вещном праве. У него нет права ра вещь, но п^раво про-узости. Он имеет право воздействовать на волю. Если ото!⁴ лицо не может исполнить, право практически нёдей-'

^

Идаедует преувеличивать идею лцчцргр характера отнойе-щ^считать кредитора не имеющим права ^а имущество до!ля?-кГОн приобретает непосредственно, ^ результате своего Dp^-5ования, очень важное право — право генерального зало-, имущество должника, йредусйат^и^аемое статьей 2092^ некого жйч^кса^ Это п^аво выражается ц наложении арес'-^^ujelu^^ Эта гарантия очень детг-энЙ toJibttO йбполнительная и иногда неэффективна, ибо^t эр не (Шест ни на какое имущество ни права препмущест-^права следования. Он находится о зависимости от конку-1 Других кредиторов, которые могут сократить его право-teft-то доли; он беззащитеа npoTrt третьих приобретатеяеи, должник отчуждает свое иМущеотво^ '; ^ 1 том личное право уступает вещному праву. Но зде^ь так-еоть оборотная сторона: это ^-удобство, wo еа доджййкоур-вето» свободное распоряжение еуоим имуществом; мещ ьрге' зняетсяего хозяйственная активность; еиу Шире предоставляет-возможность совершать мировые сделки^ отчуждения,»сс^» перемешает или создает ценности.. ^т ' ^ Это замечание приводит нас к указанию основной хозяйетвеи-Е вдев, лежащей в основе всякого установления личного права— я кредита. Кредитор—это лицо,, которое оказала жр^' другому лицу. Этим объясняется его положение: вместе¹ ^о-|, чтобы обеспечить себя абсолютном, исключительным цр^во^-

оиределенную вещь, взятуй из имущества должника, о^ гавил за должником свободное распоряжение его ^мущестггом. оказал ему доверие: право требования (сг^апсе) довершст-Л ал се). Доверие, которое, как всякое доверие, содержит № > риск. -•; • - • -• -" ••- •...-' - • • -. ^/ • •-— * ¹ • В^?одобяь» соображения мсопомистов о выгодах» жято-^х крйшта могя» бы здесь найуи c0<fe ме^^, Обйзате^»<^1?во.^^^^ 1раво *вто — только юридический аспект о^^тв^шн! f^^

аоовятом которых является кредит о ^;

• ' iff

ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

Определение. Мы дали предварительное определение обязательства путем противопоставления личного права вещ­ному праву. Обязательство есть не что иное, как личное право, рассматриваемое с пассивной точки зрения: это — «право­вая связь, посредством которой одно ли­цо о б я з а и о в о т и о ui е н и и другого к п р о-д о с т а в л е н и ю, д е ii с т в н ю пли воздержан п ю» (ср. I. J. Ill, 13, pr., «Obligatio cst iuris vinculuin, quo necc^i- " tato adsfcrin^irnur alicuius solvendao rel...»). II гражданский i^tr^ дг-кс (ст. 1101) определяет обязательство в связи с одним из olf^^f источников, договором: «Договор есть соглашение, посредстпоУ^» которого одно или несколько лиц обязываются, в отношении ол<С^^ пого или нескольких других, дать, сделать что-либо или не д^-^ лать чего-то». ^^г

Таков общий смысл термина «обязательство». Существуют^ кроме того, два исключительных смысла этого термина:

(1) В торговом право и в финансовой науке называют облига­циями (т. е. обязательствами) документы, удостоверяющие за' м, сделанный или известными юридическими лицами публичного права (напр., департаментами или общинами), или частными об­ществами. Сумма заима делится на более или м-онее значительные доли; каждый отдельный заимодавец получает столько докумен­тов, сколько таких долей он дает взаймы; документы доказы­вают и представляют собой в его руках его право требования. Заимодавца называют облигационером.

(2) В специальном понимании в нотариальной практике на­зывают обязательством нотариальный акт, удостоверяющий заем, и в еще более особенном смысле —заем, обеспеченный ипо­текой.

Общая характеристика обязательствен­ного права во Фра н^ц и и. Оставляя в стороне эти два значения обязательства, возвращаемся к первому значе­нию. Прежде чем предпринять аналитическое изучение, полезно зафиксировать общие характерные черты обязательственного права во Франции.

л Ещр несколько лет назад было общим местом считать обязатель­на!!^ право правом неизменяемым, построением строгой ло­гики. Такое понятие вело начало от римских классических юрис-

48

^д^^|йда^^^ р^^ Потье, а затем перешло в гражданский

рКДИю-П/,,, -,

^^ДЮйЙ^^^Ё^⁰' ^ "Р³^ нет ничего неизменяемого. Право —,^^,р^да»1енДфованная общественная жизнь, эволюции которой ^j^^ эволюция права.

^^^^ао только одно: это — то, что изучаемая нами область пра-У1& даяменее чувствительна из всех к изменениям общественной

среды.

;- И это легко понять, если противопоставить обязательствен-Нос-право правам вещным и семейным. Вещные права связанно Йолитической и общественной организацией, поскольку дело идет о собственности или ее ответвлениях. Феодальная система; была с юридической стороны специальной организацией земель­ной собственности и ответвлений собственности. Это дало Т&ну основание сказать, что французская революция была «перемеще­нием собственности».

Семейные права связаны непосредственно с тем, что есть са­мого интимного в моральном.состоянии нации и также наиболее изменчивого по времени и адесту. Брак, родительская власть, опека составляли предмет различной регламентации в римском f праве, в каноническом праве, в древне-французском праве н в но­вое время.

В течение последних лет семейные права быстро развивались. Наоборот, на обязательственное право политические и мораль­ные изменения, невидимому, могли действовать с трудом. Како^ влияние могут иметь понятия этого порядка на право продавца— требовать покупной цены?

Аналогичным соображением объясняется тот факт, что обяза­тельственное право народов сходной цивилизации, невидимому, можно унифицировать. Франция и Италия, например, вырабо­тали ж 1929 г. объединенный проект обязательственного кодек­са. Равным образом^ роль сравнительного права здесь значитель­нее, чем в какой-либо, другой области права.

Н^^щ обязательственное право менее тесно связано с поли­тическим;, и моральным развитием, чем другие отрасйи права, оно тесно связано с другой¹, эволюцией, более медленной, йо так­же вполне реальной, и за последнее столетие исключительно у<жо-рмвщейся, —с торговым развитием^ или, выражаясь более о^щим образом, —о развитие^ эконоййческим^ ' Д Припомним сказанное: обязательство есть только определен" щ^ аспект общественного явления, другим аспектом KOTOpWO является кредит. Обязательство — это кредит, райсматрив^е-«шй_ ^юридической точка зрения; кредит —»то обязательство, piac-qMaTfljpiaewoe с экономической точки»рения.; -)

Но мы знаем, как изменяется кредит с течением времени..Мало развитый* и мало надежный в первобытных обществах и в ойщест-

^^^Я^Й^^ ^w Р³³™³⁶^¹"'⁰"'¹¹ УЙР^ВДЯ^Д ^в течедие 'ст^етий, йотЬму^^ййК является существенный условием^раавийающейся.то^!

 говли. Таким образом, обязательство подлежит изменениям с' точением времени вместе с развитием и укреплением кредита. •

Из этого замечания вытекают два следствия: 1) обязат^Яьствен-ноо право приобретает все возрастающее практическое аяачение и сложность; 2) сам юридический характер обязательства изменяется.

1. Рост практического значения обяза­тельственного права сказывается в явлении, редком" столошо назад/и частом—в настоящее вре^я. Бывают имуще­ства, состоящие почти исключительно из ценных бумаг. Эти цен­ности представляют собой документы, заключающие в себе пра­ва требования, соответствующие обязательствам. Юридически ото приводит к довольно любопытному результату: есть имущества, почти исключительно состоящие из личных прав, в которых вещ­ных прав, в принципе гораздо более сильных и надежных для уп-равомоченного лица, почти вовсе нет. Это — признак развития и укрепления кредита: довольствуются правами личными.

Равным образом, обязательственное право занимает все более и более значительное место в законодательствах. Это видно на­глядно на примере французского законодательства, ^ именно:

кроме обязательственного права, широко трактуемого в граж­данском кодексе, обязательствам и договорам посвящена значи­тельная часть торгового кодекса. Торговое право есть лишь обязательственное право, специально приспособленное для извест­ной категории лиц, для коммерсантов, и для специальной кате­гории сделок, — сделок торговых. Ничего подобного в римском праве не существовало.

Этот результат можно наблюдать также и за границей. В но­вых кодексах обязательственное право привлекает к себе COB(OM особое внимание законодателя. Постановления об обязательствах германского гражданского уложения составляют самую замеча­тельную его часть. Сравнивая ее с французским гражданским кодексом^ видишь результат развития, происшедшего в течение столетия. Некоторые специальные учения, совершенно неизвест­ные французскому законодателю, нашли себе место в германском уложении: сложение долга (ст. 414—419), бумаги на предъяви­теля в области гражданского права (ст, 793—808) и пр. Точно так же в странах, разрабатывающих единое гражданское зако­нодательство, обязательственное право кодифицируется, по об" щему правилу, первым: Общефедеральный швейцарский обяза­тельственный кодекс 1881 г., пересмотренный в 1911 г.; Турецкий гражданский кодекс 1869 г. (обязательства и вещные права), Япон­ский гражданский кодекс.

[Равным образом, Польская республика начала гражданскую кодификацию опубликованием в 1933 г. гражданского кодекса обязательств¹]!

¹ [Ср Фран1^увкий перевод Siecrfcowski, Wasilkowski и Henrl Maraud о ^редиело- WVM Henri Capitwt, ж?д. giyey, m^).

ен и я юридического характера с т в а замечаются в трех отношениях в совре-зеком праве.

ательство есть имущественная Эта первая характерная черта часто остается не-между тем, она затрагивает существенные элемеп-[тельственного отношения.

сказали, что обязательство есть связь между двумя ли-» ^fWWf Кредитором и должником, и прибавили, что оно соде^ жиг ^^,ое&^ ^{в т0 же} время право на имущество должника. В самом де-л^» оно направлено на исполнение предоставления, действия или ^ЦЕВ воздержание от действия, представляющее ценность, и обес-\^йечено правом общего залога по ст. 2092 гражданского кодекса

^ (обращение взыскания на имущество). Следовательно, оно само " есть ценность.

Вся история обязательства есть история развития второй характерной черты за счет первой: псе более и бс-i^ на обяза­тельство смотрят, как на ценность, как на основана взыскания с имущества, а характер обязательства, как связи между двумя лицами, не'исчезая вовсе, теряет все более и более свое значение и действие.

Эта история никем не написана, а в нескольких словах этого сделать нельзя..

Ограничимся противопоставлением, в виде прямой противо­положности, первоначального понятия обязательства, каким оно было в Риме, и современного.

а) Первоначально, кредитор, невидимому, мог быть в двух, абсолютно, противоположных одно другому, положениях:

или он -был субъектом права* требования, защищенного ius civile, строгим правом гражданской общины; тогда он и^дел в отношении должника право исключительной и грубой силы: он мог, при отсутствии добровольного исполнения, за­ключить должника в тюрьму, свести его на положение nexus (кабального), а затем даже обратить в рабство, продать,

убить.

Или же его правд требования не было санкционировано ци-вильным правом; тогда, в случае спора кредитор не имел другого средства защиты, кроме третейского суда частного лица, bonus vir (честный человек);, единственной санкцией этого арбитража вна^ле было общественное осуждение, которому подвергался недобросовестный должник.

И обоих случаях обязательство есть личная связь в самом стро­гом умысле, и только это. В первом случае оно приводит к обра­щению взыскания на физическую личность должника; во втором оно, в качестве гарантии, имеет только личные качества должни­ка, ерц ^стнооть, нравственность. Что касается взыскания с иму-Щесуад^дмеющего теперь столь важное вначение, то его нет: нет <>6nWftf<WWa (всего имущества). Позднее система совершенствует-

21

^

 ся. По это первоначальное понятие всегда оказывало давление ка развитие римского права. *"'

Оно привело к выводу капитальной важности — к вёйереда-уломости прав требования и долгов. Действительно, раа связь является строго личной, изменить кредитора или должнадса зна­чило уничтожить эту связь. Это настолько верно, что первона­чально смерть лица прекращала его права требования и долги, уе переходившие к наследникам. Впоследствии это изменилось, по до конца римского права сохранили первоначальную идею непоредаваемости обязательств между живыми: нельзя было пе­редать право требования или долг третьему лицу. Нужно было сначала прекратить обязательство, чтобы затем снова установить его в другом лице. В этом смысле принцип сохранил значение;

юристы его обходили, но никогда его не уничтожали.

Ь) Теперь, наоборот, личность кредитора или должника есть • второстепенный элемент в обязательстве. В самом деле, кредитор не имеет больше никакого права на физическую личность долж­ника; во всех случаях кредитор имее^г право общего залога, ко­торое предоставляет в его распоряжение, в случае неисполнения обязательства, всю систему мер взыскания, известную процес­суальному кодексу. Право требования сделалось ценностью или основанием взыскания с имущества.

В этом смысле можно было сказать, что современное право требования и долг являются отношением между двумя имущест-вамп, в то же время и еще в бблыпей степени, чем между двумя лицами; что кредитор и должник являются только юридически­ми представителями своих имуществ. Это не значит, что обяза­тельство перестает быть отношением между лицами, но только индивидуальность этих лиц о этих пор безразлична для суще­ствования отношения: кредитор или должник могут сме­ниться без уничтожения иЯи изменения права требования или долга.

Это не означает также (и в этом отношении часто допускались ошибки), что современное обязательственное право построено 'исключительно на экономических основаниях, без участия, пси­хологических и моральных факторов. Мы увидим, что наше сов­ременное право, и особенно — судебная практика, все более и бо­лее проникаются моральными и социальными факторами: пороки. соглашения, убыточность, договоры посредством присоединения и пр. (см. R i р ег t, La regle morale dans les obligations oivi-les, 3-е изд., 1935; Josserand, Les mobiles dans les ftctes juridiques de droit prive, 1928).

В итоге, становясь ценностью, обязательство остается личной связью, имеющей моральный и социальный характер. Этот двоя­кий аспект соответствует различию, проводимому Kuntze u Del-bruck между долгом, Schuld (экономическая точка арйния), и обязательством, или Haftung (личная и моральная толка ерёния). В этом различии не два раэличныхпредмета/ но две точки & рения.

2» /..

с?д: обязательство стало передаваемым с активной здй&роиы. <;• ^я^как все усилия римских юристов были направле-рением принципа непередаваемости, составлявшего. wve препятствие для развития учения об обязательств илия современного права направлены на развитие прин-здедаваемости, на все большее и большее облегчение ^обязательств. Это развитие завершено, особенно — в тор"»t Праве: процедура цессии очень упрощена; существуют бу-Hijt предъявителя. Режим передачи долгов, бумаг на предъя-^ достиг большого совершенства в немецком гражданском К настоящему состоянию права в этой области можно при-лвыражение, которое Иеринг, с меньшим основанием, упот".^•^ид^л применительно к последнему этапу римского права: «Обя-^^^тельство функционирует в юридическом обороте новой эпохи, |Й|1вак же,- как в обороте древней эпохи функционировала сама пещь»..iii^: Легко заметить экономическую важность этого глубокого изменения. Мы видели, что большим экономическим преимуще­ством личного права является то, что за должником сохраняется свободное распоряжение ценностями, из которых состоит его иму­щество. Благодаря передаваемости, к этому преимуществу при­соединяется другое: в то время как должник сохраняет свобод­ное распоряжение, кредитор может, со своей стороны, смотреть ^а свое право требования, как на имущественную ценность, от­чуждать его, продавать» превращать по своему желанию в палич" дыэ деньги. Понятно, насколько возрастает от этого значение кре-

ftim.

В. О б ъ е м защиты, предоставляемой о б я-а а т ел ьотвенным отношениям. В римском про-

\W iCJiaSoe развитие и незначительная обеспеченность кредита производили другой эффект: защита цивильного права давалась обязательственным отношениям лишь очень скупо; эти отношения защищались судебным иском -яишь в случаях, исчерпывающим образом, притом узко, определенных законом. Примером могут служить отношения, возникающие из договоров. Было четыре категории договоров, признанных цивильным правом: verbis (устные), litteris (письменные), re (реальные), consensu (консен-суальные). За пределами этих договоров простое договорное соглашение не защищалось иском. Юриспруденция и претор, ^ их -учением о безымянных контрактах и о неформальных согла­шения! (pacta), никогда не могли полностью исправить эту пер-^вояачальную узость.

J Равным образом (и это, быть может, еще более поразительно) о о&дасти обязательственных отношений, возникающих из при­чинения вреда другому, казалось бы, чтб может быть справедли-•все»*;д роще, как установить, в качестве общего принципа (ст. ^2 гр&эдданского кодекса), что: «Всякое действие человека, при-мющее вред другому, обязывает того, по чьей вине это прои-

«

^ ⁱ,

зошло, возместить этот вред»? Однако этот принщш кя&юа ЕС был в его общем виде принят римским правом. Были.^гр«шпп«тельно указаны случаи, за пределами которых потерийвхеыуо^ казывали в иске. В этой области еще претор старался? расширить право, предоставляя actio doli(иск, вытекающий из обмава); но это был только вспомогательный иск. ^f

В настоящее время узость первоначального принципа уступа* ла место новому, более широкому принципу: все обязательстве»» ные отношения, каковы бы они ни были, лишь бы они удовле­творяли условиям существования и действительности, предъяви ляемым разумом и природой вещей, санкционируются правом, при условии, если эти отношения не находятся в противоречии ни с публичным порядком, ни с добрыми нравами. Этот принцип вы­ражен, в отношении договоров, в ст. 1134, в отношении деликтов— в ст. 1382.

С. Способы устано в л ения обязательств и способы установления или перенесения вещных прав. С этой третьей точки зрения французское право гражданского кодекса отличается не только от римского права, но также от многочисленных современных гражданских законодательств.

В римском праве способы установления вещных прав и спо­собы установления обязательств абсолютно разделены: «Tradi-tionibus et usucapionibus dominia rerum, non nudie pactistrans-feruntur» (C. J.»II, 3, 20) (т. е«право собственности на вещи пе­реносится с помощью fcraditio, передачи и давности, а не простыми соглашениями), за некоторыми только изъятиями для серви-тутов и ипотеки. Каждой категории прав должна была соответст­вовать специальная категория способов установления; для вещ' пых прав, каково право сообственности, —mancipatio, in iure cessio, traditio, для личных прав—договоры в деликты. ^

Таким образом, когда желали передать право собственности, недостаточно было совершить договор; нужно было, кроме того, совершить, например, манципацию. При купле-продаже наме­рением сторон было, как правило, привести к передаче права соб­ственности, но стороны не могли осуществить это намерение одним договором. Этот договор давал покупателю личное право про­тив продавца, а не вещное право на вещь. Чтобы приобрести это вещное право, покупатель должен был предъявить иск к продав­цу, чтобы заставить его передать право собственности одним пз специальных способов. Перенесение права собственности осу­ществлялось только посредством mancipatio, in iure ceesio или традиции, т. е. посредством акта, абсолютно независимого от предшествующего ему договора, установившего обязатеавотво,

Во французском праве применяется противоположны»'аршь цип, вследствие взаимного проникновения способов у^сярбяаення вещных и личных прав. Важнейший из способов, i инкгмщцп обя-аатейьств^договор "^-есть в тоже самое время способ уетвиовлошж

^ '. '..'. •

1138). Договор, направленный на передачу илнг нОго права на определенный телесный предмет,,по себе перенесение или возникновение права. эго различия огромно; оно отзывается на всей ор­ава собственности и кредита.

гя бы, продажу определенного предмета. Теперь до­ход себе, в одно и то же время и порождает обязатель* ест» право собственности и исполняет это обязательство. ^станазвливающий обязательство, и титул, устанавливаю­щие права, сливаются в единый юридический акт. |?Й1мском право оба титула оставались раздельными: прода-^рождала обязательство, акт передачи порождал вещное

^овательно, поскольку в римском праве оба титула разли-^ один может остаться действительным,' а другой —пет. овор может быть недействительным, и тем не менее, вещное ||фаво может оказаться установленным или перенесенным благо­даря действию специального титула. Если, например, лицо же­лало перенести право собственности на вещь другому лицу по | титулу дарения, а это другое лицо считало, что первый имел намере-t цие дать взаймы, договора не было, за отсутствием согласия воль. Ц И тем не менее, если происходила передача, право собственности ^переходило от одного к другому. Акт, устанавливающий обяза-

«у тэяьство, признавался несуществующим; акт, порождающий ' в«щное право, имел силу, так как была iusta causa fcraditionia (^равил^ное основание передачи). Итак, этот акт производил дей-^^pW^ < яес^отря на несуществование первого (ср. Юлиан, D, SS^^ I» De adq. dom. 36).

^Сделаем такое же предположение для французского права;

решение будет обратное. Здесь договор в одно и то же время IT t- устанавливает обязательство и переносит вещное право. Если || договор недействителен, то так как он — единственный титул пе-р ренесения, вещное право не может быть перенесено. Таким образом^ || недействительность -договора повлечет за собой недействитель­ность перенесения вещного права.

Сравнение практической ценности обеих систем показываег-значение этого различия в принципах.

Французская система имеет преимущество, которое видно из сле­дующего. В регулировании отношений сторон эта система более сздтведлива, лучше соответствует их обоюдному намерению; сто­роны желали перенести право собственности, но во исполнение-дс^гяоора. Если договор недействителен, более соответствует на-мерению сторон объявить недействительным также и перенесение-юа собственности. Кажется искусственным разделять, как это-дает римское право, договор и цель договора, передачу права ^гвецвости и основание этой передачи.

гНо &та система представляет неудобства о точки зрения х лиц и общего кредита. Недействительность акта, устанав- '

4

[1] Дополнения к первоначальному тексту даны в квадратных скобках. При этом ценное содействие было оказано Н. Desbois, профессором гражданского права в Грэнобле, которому издатели выражают здесь свою глубокую признательность.