2020-09-24
76
С другой стороны, Бет Гаррингтон явно не из тех, кто рано ложится в постель. Она вполне может еще бодрствовать, например – смотреть телевизор там, где шум не потревожит ее гостью. В любом случае Лизетт сейчас не хочется спать.
Она выбралась из постели, увидев, что перед сном разделась лишь наполовину. Сбросив лифчик и трусики, Лизетт скользнула в старинную ночную рубашку с кружевами и лентами, которую привезла с собой. Она не сообразила взять тапочки и халат, но ночи стояли теплые, а белая хлопковая сорочка была достаточно целомудренной, чтобы выглянуть в ней в коридор.
В дальнем конце коридора виднелась дверь, окаймленная полосой света. Остальная часть прохода терялась во тьме. Лизетт тихонько вышла из комнаты. Поскольку Бет не упоминала о других гостях, а помещения для слуг расположены где-то в другом месте, вполне вероятно, что свет горит в спальне хозяйки, указывая на то, что мисс Гаррингтон еще не спит. Лизетт решила, что должна хотя бы попытаться встретиться с Бет, раз уж находится в сознательном состоянии.
Идя на цыпочках по коридору, Лизетт услышала негромкую музыку. Дверь в комнату была приоткрыта, музыка лилась оттуда. Ей повезло: Бет наверняка еще не легла. Она осторожно постучалась.
– Бет? Вы не спите? Это Лизетт.
Ответа не последовало, но дверь распахнулась от прикосновения.
Лизетт хотела позвать снова, но слова встали у нее поперек горла. Она узнала мелодию и узнала комнату. Когда она войдет в эту спальню, она не сможет больше управлять своими действиями, как не могла изменить их в своих снах.
Она видела большую комнату, обставленную по моде Викторианской эпохи. Окна завешаны портьерами, единственный источник света – свеча, горящая на ночном столике возле огромной кровати с пологом на четырех столбиках. Возле свечи на столике лежат старинные золотые часы, часы, которые вызванивают однообразную мелодию музыкальной шкатулки.
Лизетт пересекла комнату, молясь, чтобы все это оказалось всего лишь еще одним отчетливым и ярким повторением ее кошмара. Она потянулась к столику и увидела, что стрелки часов показывают полночь. Звон прекратился. Она подняла часы и наконец разглядела портрет, который – естественно – находился под крышкой.
Это была ее фотография.
Выпавшие из пальцев часы со стуком ударились о ночной столик, а Лизетт в ужасе уставилась на кровать с пологом.
Изнутри высунулась рука и развела занавеси. Лизетт хотелось закричать, хотелось проснуться. Отбросив полог, лежащая в кровати села и взглянула на нее.
Лизетт взирала на саму себя.
– Нельзя ли ехать немного быстрее?
Инспектор Брэдли, не поддаваясь просьбам, подмигнул сержанту Уортону.
– Сядьте, доктор Магнус. Мы скоро приедем. Думаю, вам стоит отрепетировать извинения, которые вы произнесете, когда мы нарушим покой мирного особняка посреди ночи.
– Я молю Бога, чтобы эти извинения понадобились, – ответил доктор Магнус, по-прежнему сидя подавшись вперед, словно побуждая водителя ехать быстрее.
«Будет непросто», – размышлял доктор Магнус. Он не осмелился рассказать им всю правду. Он подозревал, что Брэдли согласился на поздний ночной звонок Бет Гаррингтон, больше чтобы проверить его алиби, а не из-за того, что хоть сколько-нибудь поверил импровизированной истории Магнуса.
Угробив целый день на бешеные исследования, доктор Магнус не слышал новостей и не придал значения безвкусным бульварным газетенкам с их кричащими заголовками: «Обнаженная красавица зарезана в ванной», «Голую модель прирезали в душе», «Шлюшка-самоубийца или жертва Потрошителя?» За шоком от сообщения о смерти Даниэль последовал шок открытия, что он сам является одной из «серьезных версий» полицейского расследования.
Потребовалась вся сила убеждения психоаналитика, чтобы уговорить их отпустить его – или, по крайней мере, сопроводить к дому в Майда-Вэйл. По иронии судьбы они с Лизетт оказались единственными, способными засвидетельствовать, где находился другой в момент гибели Даниэль. Департамент уголовного розыска мог бы отнестись скептически к позднему сеансу в офисе доктора Магнуса, но здесь имелось несколько подтверждающих их алиби деталей. Бармен «Кувырка» припомнил изысканного джентльмена с бородой, покинувшего заведение после того, как леди, его подруга, неожиданно «вырубилась». Уборщица слышала голоса и оставила кабинет нетронутым. Таким образом полиция установила местонахождение Лизетт той ночью. Полдюжины раздраженных клерков дали показания, где доктор Магнус провел сегодняшний день.
Доктор Магнус мрачно прокручивал в уме результаты своего исследования. Существовала Элизабет Бересфорд, рожденная в Лондоне в 1879 году, в состоятельном семействе, проживавшем на Чейни-Роу на набережной Челси. В 1899 году Элизабет Бересфорд вышла замуж за капитана Дональда Стэплдона и вместе с мужем переехала в Индию. В Лондон она вернулась, страдая чахоткой, которой, очевидно, заразилась за границей, и умерла в 1900 году. Похоронена на Хайгетском кладбище. Вот что с некоторыми трудностями разузнал доктор Магнус в самом начале. На этой основе он стал подбирать дополнительные подробности, черпая их как из освободившихся воспоминаний Лизетт, так и из найденных записей того периода.
Особенно тяжело оказалось отследить последующие ветви семьи – а это он обязан был сделать, чтобы подтвердить, что Элизабет Бересфорд не являлась предком Лизетт Сэйриг. Его беспокоило, что он не сумел отыскать надгробия Элизабет Стэплдон, урожденной Бересфорд, на Хайгетском кладбище.
Прошлой ночью он подтолкнул Лизетт так жестко, как только осмелился. Из ее всплывших на поверхность сознания ужасных видений он наконец извлек ключ. Эти образы не были кошмарными снами, не были символическим представлением подавленных страхов. Они были точными воспоминаниями.
Поскольку дело касалось сенсации и знатных семей, официальные записи осмотрительно избегали упоминаний о трагедии, так же как и лучшие газеты. Желтая пресса оказалась менее щепетильна, и здесь-то доктор Магнус и начал узнавать, что такое страх.
Элизабет Бересфорд была похоронена заживо.
В последнем желании она попросила, чтобы ее тело не бальзамировали. Газеты предполагали, что она предчувствовала свою судьбу и цитировали целые абзацы из Эдгара Алана По. Как-то вечером капитан Стэплдон пришел к могиле жены и обнаружил ее ошеломленно бродящей среди надгробий. После похорон прошел почти месяц.
Газетные статьи переполняли псевдонаучные теории, объяснения медиумов и длинные списки индийских йогов, которые неделями поддерживали в себе состояние приостановленной жизни. Никто так и не установил точно, как Элизабет Стэплдон выбралась из гроба и из склепа, но предполагалось, что сила отчаяния вырвала из древесины винты, а благодаря милости провидения после предыдущего визита склеп не был должным образом заперт.
Муж и жена, ясное дело, немедленно уехали за границу, чтобы избежать публичной огласки и дать Элизабет Стэплдон оправиться от выпавших на ее долю суровых испытаний. Что она и сделала довольно быстро, но, очевидно, для капитана Стэплдона шок оказался слишком велик. Он умер в 1902 году, и вскоре после этого его жена вернулась в Лондон, унаследовав все его немалое состояние и имущество, включая их дом в Майда-Вэйл. Позже к ней перешло и фамильное поместье ее семьи – единственный брат Элизабет пал на Бурской войне[30] – и Элизабет превратилась в очень и очень богатую леди.
Да, Элизабет Стэплдон стала одной из самых известных – печально известных – дам эдвардианской эры и далее, вплоть до Первой мировой войны. Она была необычайно красива, она очаровывала мужчин, а ее соперницы стонали, что годы как будто не властны над ней. После войны она покинула Лондон и отправилась в путешествие по экзотическому Востоку. В 1924 году пришло известие о ее смерти в Индии.
Поместье перешло к дочери Элизабет, Джейн Стэплдон, родившейся за границей в 1901 году. Элизабет Стэплдон навещала дочь лишь время от времени, Джейн выросла и получила образование в Европе и, кажется, никогда не приезжала в Лондон до 1925 года. Некоторые предполагали, что мать желала отгородить дочь от своего богемного стиля жизни, но когда Джейн Стэплдон появилась, всем показалось, что более вероятной причиной изоляции девочки была ревность. Джейн Стэплдон обладала красотой своей матери – старые поклонники Элизабет клялись, что Джейн – копия Элизабет в молодости. Она унаследовала от матери и вкус к разгульной жизни; с новым кругом друзей-ровесников она подхватила эстафету матери. Газеты пестрели скандальными сообщениями о ее близости с Алистером Кроули и другими, подобными ему. Хотя ее легкомысленные развлечения и поглотили годы Пылающей Юности Потерянного Поколения [31], даже ее врагам пришлось признать, что провела она эти годы великолепно. В 1943 году Джейн Стэплдон исчезла и предположительно погибла во время воздушного налета, сровнявшего с землей тот участок Лондона, куда она отправилась на пирушку с друзьями.
По документам, оставленным у адвоката, имущество перешло к дочери Джейн, Джулии Везерфорд, живущей в Америке, родившейся в Майами в 1934 году. Очевидно, ее мать закрутила типичный роман с американским миллионером, когда проводила зиму во Флориде. Их тайный брак был расторгнут вслед за рождением Джулии, и дочь осталась с отцом, бывшим мужем Джейн. Джулия Везерфорд прибыла из Штатов в начале 1946 года. Любые сомнения в ее аутентичности и подлинности ее требований мгновенно испарились, поскольку она была копией своей матери в ее молодые годы. Она тоже обладала семейным мятежным характером, продолжила традицию диких вечеринок и эксцентричных знакомств – от поколения битников до детей цветов. Ее старые друзья поражались тому, что Джулию в мини-юбке легко принять за одногодку окружающих женщину молодых, курящих «травку» хиппи. Но в конце концов ее юность, видимо, все же начала увядать, поскольку с 1967 года Джулия Везерфорд живет более или менее уединенно в Европе, время от времени навещаемая своей племянницей.
Ее племянница, Бет Гаррингтон, родилась в 1950 году, она осиротевшая дочь единокровной американской сестры Джулии и богатого молодого англичанина из ее же коллекции. После гибели родителей в авиакатастрофе в 1970 году, Бет стала protegee[32] своей тетушки и погрузилась в безумную лондонскую жизнь. Очевидно, Бет Гаррингтон также унаследует имущество тети. Несомненно и то, что она – точная копия тети Джулии, когда та была в ее возрасте. Интересно было бы увидеть их обеих вместе. А этого, конечно, никому никогда не удавалось.
Сперва доктор Магнус просто не желал принимать истины открытой им страшной тайны. И все же, зная то, что вспомнила под гипнозом Лизетт, он понимал, что иного вывода быть не может.
Поразительно, как женщина, пользующаяся такой известностью (и дурной славой), сумела избежать опубликования своих снимков. Как-никак меняются моды и прически, тщательно подбирается косметика: зрительная память недолговечна, чего не скажешь о линзах камеры. В результате упорных поисков доктор Магнус все-таки отыскал несколько фотографий. При наличии хорошего театрального костюма и грима на всех могла быть запечатлена одна и та же женщина в один и тот же день.
Точно так же на них могла быть снята Лизетт Сэйриг.
Однако доктор Магнус знал, что увидеть Бет Гаррингтон и Лизетт Сэйриг рядом – возможно.
И он молился о том, чтобы прибыть вовремя и предотвратить это.
Знание терзало его разум, просто чудо, что доктор Магнус сохранил достаточно здравомыслия, чтобы убедить Скотленд-Ярд совершить эту позднюю ночную «прогулку» в Майда-Вэйл – отчаянную, если то, что он знает, – правда. Он в жизни не испытывал такого потрясения, как то, когда ему наконец-то сказали, куда отправилась Лизетт.
– С ней все в порядке. Она у подруги.
– Могу я осведомиться где?
– Ее забрал «роллс-ройс». Мы проверили документы, машина принадлежит мисс Элизабет Гаррингтон, проживающей в Майда-Вэйл.
Тогда доктор Магнус обезумел, разъярился и потребовал, чтобы его немедленно доставили туда. Ответившая на телефонный звонок служанка проинформировала их, что мисс Сэйриг приняла снотворное и спит, ее нельзя беспокоить; мисс Сэйриг перезвонит утром.
Стараясь не поддаваться панике, доктор Магнус ухитрился изобрести запутанную историю из полуправды и правдоподобной лжи – только бы уговорить полицию как можно быстрее отправиться к дому Гаррингтон. Они уже знали, что он – один из этих задвинутых чудаков-оккультистов. Что ж, он заверил их, что Бет Гаррингтон входит в тайное общество наркоманов и сатанистов (что было в общем-то правдой), что Даниэль и Лизетт завлекли на их последнюю оргию ради какой-то ужасной цели. Лизетт незаметно одурманили, но Даниэль сбежала и увезла домой свою подругу прежде, чем они успели использовать девушек для какого-либо развратного ритуала – возможно, даже ритуала жертвоприношения. Даниэль убили – либо чтобы заткнуть ей рот, либо это часть того же ритуала, – и теперь Лизетт в их когтях.
Весьма мелодраматично, но тем не менее большинство из этого являлось правдой. Инспектор Брэдли знал о проходящих в особняке сексуальных и наркотических оргиях, но по приказу свыше вынужден был закрывать на все глаза. Знал он кое-что и о некоторых более чем странных лондонских сектах – достаточно, чтобы понимать, что ритуальное убийство вполне реально, тем паче в комбинации с нездоровым разумом и нелегальными препаратами. И хотя это еще не стало (да и не станет) достоянием общественности, медэксперт склонялся к мнению, что порезы на горле и запястьях девицы Борланд нанесены в попытке скрыть тот факт, что вся кровь уже вытекла из нее через два глубоких прокола яремной вены.
Сумасшедший убийца, очевидно. Или ритуальное убийство? Сразу и не скажешь. Инспектор Брэдли приказал подать машину.
– Кто ты, Лизетт Сэйриг, почему носишь мое лицо?
Бет Гаррингтон встала с постели. На ней была старинная кружевная сорочка без рукавов, почти такая же, какую носила Лизетт. Ее зеленые глаза – те самые глаза под маской, которые так потрясли Лизетт во время их прошлой встречи – влекли и околдовывали.
– Когда мой верный Эдриан поклялся, что видел моего двойника, я подумала, что его мозг окончательно сорвался с катушек и докатился до полного безумия. Но после того, как он проследил за тобой до вашей маленькой галереи и привел меня туда, чтобы показать твой портрет, я поняла, что столкнулась с чем-то, что выходит за рамки даже моего опыта.
Лизетт стояла, оцепенев от жуткой притягательности своего воплотившегося в жизнь ночного кошмара. Ее близнец обошла вокруг нее, холодно и оценивающе разглядывая девушку: так змея взирает на загипнотизированную жертву.
– Кто ты, Лизетт Сэйриг, почему твое лицо я видела в своих снах, почему оно преследовало меня в кошмарах, когда я лежала мертвой, – лицо, которое я считала своим?
Лизетт заставила свои губы заговорить:
– Кто ты?
– Мое имя? Я меняла их, когда полагала разумным это сделать. Этой ночью я Бет Гаррингтон. Давным-давно я была Элизабет Бересфорд.
– Возможно ли это? – Лизетт надеялась, что имеет дело с сумасшедшей, но знала, что эта надежда напрасна.
– Дух являлся ко мне во снах и медленно похищал мою смертную жизнь, даруя взамен жизнь вечную. Ты понимаешь меня, хотя твой рассудок и настаивает, что подобное невозможно.
Она развязала тесьму на сорочке Лизетт и позволила легкому одеянию упасть на пол, потом то же сделала со своим облачением. Они стояли лицом к лицу, и обнаженные тела казались отражением друг друга.
Элизабет взяла лицо Лизетт в свои руки и поцеловала ее в губы. Поцелуй был долог; чужое дыхание холодило рот Лизетт. Когда же Элизабет оторвалась от ее губ и пристально посмотрела в глаза, Лизетт увидела острые кривые клыки, выступившие из верхней челюсти Бет.
– Будешь кричать? Если так, то пусть это будет крик экстаза, а не страха. Я не стану осушать и бросать тебя, как сделала с твоей глупой подружкой. Нет, Лизетт, моя нежданно обретенная сестра. Я буду забирать твою жизнь крошечными поцелуями, из ночи в ночь – поцелуями, которые продлятся все твое существование. И в конце ты, добровольная невольница, станешь служить мне – как и те немногие, кого я выбрала за эти годы.
Лизетт дрожала под ее прикосновениями, бессильная вырваться. Из глубин подсознания медленно всплывало понимание. Она не сопротивлялась, когда Элизабет увлекла ее в постель и уложила рядом с собой на шелковых простынях. Лизетт была по ту сторону страха.
Обнаженное тело Элизабет распростерлось на теплой плоти Лизетт. Холодные пальцы ласкали девушку; поцелуи прокладывали себе путь от живота к грудям и дальше, к впадинке у горла.
Элизабет остановилась и заглянула в глаза Лизетт. Ее клыки сверкнули, отразив нечеловеческую похоть.
– А теперь я поцелую тебя сладко-сладко, я дам тебе страсть сильнее, чем твой смертный мозг даже осмеливался вообразить, Лизетт Сэйриг, – совсем как ту, что я приняла вместе с поцелуем духа из сна, чьи глаза смотрели на меня с моего лица. Почему ты приходила в мои сны, Лизетт Сэйриг?
Лизетт смотрела на нее молча, без эмоций. Она не дрогнула, когда губы Элизабет прильнули к ее горлу. Раздался лишь тихий, едва слышный звук, словно разорвалась девственная плева, а вслед за ним – мягкий шелест сосущих губ.
Неожиданно Элизабет оторвалась от своей жертвы с невнятным криком боли. С запятнанными алым губами она уставилась на Лизетт в замешательстве и страхе. Лизетт, у которой из раны на горле струилась кровь, смотрела на женщину с улыбкой жестокой ненависти.
– Что ты такое, Лизетт Сэйриг?
– Я Элизабет Бересфорд. – Голос Лизетт был суров и неумолим. – В другой жизни ты изгнала мою душу из моего тела и похитила мою плоть для себя. Теперь я вернулась, чтобы получить назад то, что когда-то принадлежало мне.
Элизабет хотела отскочить, но руки Лизетт внезапно обняли ее со страшной силой, притягивая к себе, – их нагие тела сплелись в жуткой пародии на двух любовников в момент наивысшего наслаждения.
Но крик, эхом отозвавшийся в ночи, не был криком экстаза.
При звуке крика – впоследствии они так и не пришли к единому мнению, два голоса кричали или только один – инспектор Брэдли прекратил выслушивать разгневанные протесты горничной и, оттолкнув ее, ворвался в дом.
– Наверх! Бегом!
Но приказ оказался лишним. Доктор Магнус уже пронесся мимо него и бросился вверх по лестнице.
– Думаю, это на следующем этаже! Проверьте все комнаты!
Позже он проклинал себя за то, что не оставил человека у двери, ибо к тому времени, как способность мыслить рационально вернулась к инспектору, в доме не осталось и следа слуг.
В спальне хозяйки в конце коридора третьего этажа, за пологом широкой кровати, они обнаружили два тела. Одно принадлежало только что убитой девушке: оно купалось в крови, вытекшей из разорванного горла, – возможно, крови было слишком много для одного тела. Другое представляло собой иссохшую мумию, мертвую уже очень много лет. Руки и ноги погибшей девушки непристойно обнимали рассыпающийся труп, лежащий на ней, а ее зубы в предсмертном спазме сомкнулись на горле древней покойницы. На глазах задохнувшихся от ужаса людей мумия развалилась клочьями волос и кусками ломкой кожи.
Сержант Уортон отвернулся, и его вырвало на пол.
– Я должен принести вам искренние извинения, доктор Магнус, – мрачно произнес инспектор Брэдли. – Вы были правы. Ритуальное убийство бандой больных дегенератов. Сержант! Прекратите немедленно и предоставьте мне полную информацию на Бет Гаррингтон. И тащите сюда каждого, кого найдете здесь. Пошевеливайтесь!
– Если бы я только вовремя понял, – пробормотал доктор Магнус. Кажется, он находился на грани обморока.
– Нет, это я должен был раньше прислушаться к вам! – рявкнул Брэдли. – Мы могли успеть предотвратить это. Эти дьяволы, должно быть, смылись через какой-нибудь черный ход, когда услышали, что мы ворвались. Признаюсь, я напортачил.
– Видите ли, она была вампиром, – сказал доктор Магнус пустым голосом, пытаясь объяснить. – Вампир теряет душу, когда становится немертвым существом. Но душа бессмертна; она живет, даже когда ее предыдущая инкарнация превратилась в бездушного демона. Душа Элизабет Бересфорд жила, пока Элизабет Бересфорд не отыскала ее реинкарнацию в Лизетт Сэйриг. Понимаете? Элизабет Бересфорд встретилась с собственной реинкарнацией, что повлекло разрушение их обеих.
Инспектор Брэдли слушал вполуха.
– Доктор Магнус, вы сделали все, что могли. Думаю, вам лучше спуститься в машину с сержантом Уортоном и отдохнуть до прибытия «скорой».
– Но вы же видите, что я прав! Должны видеть! – взмолился доктор Магнус. Безумие плясало в его глазах. – Если душа бессмертна, то для нее время не имеет значения. Элизабет Бересфорд преследовала саму себя.
Примечания:
1 – Строка из знаменитого стихотворения Лонгфелло «Псалом жизни». Евангельская цитата.
2 – SAVE Britain's Heritage – британская организация, занимающаяся охраной памятников архитектуры.
3 – Эмигрантки (фр.).
4 – Бартон Ричард – знаменитый английский актер. Во время съемок «Клеопатры» между Бартоном и Элизабет Тейлор завязался роман.
5 – Киностудия «Хаммер» (Hammer, что переводится как «Кувалда») появилась в Великобритании и производила фильмы еще с 1920-х годов. Характерным для компании является оживление «классических монстров» – Дракулы (всего студия «Хаммер» сняла 16 фильмов про вампиров), чудовища Франкенштейна, Оборотня, Мумии и мистера Хайда. Пик расцвета студии пришелся на шестидесятые.
6 – Кашинг Питер (1913–1994) – английский актер, известность которому принесли роли барона Франкенштейна в фильме «Проклятие Франкенштейна» (1957) и доктора Ван Хельсинга в «Дракуле» (1958). Среди других ролей Питера Кашинга особого упоминания заслуживают Шерлок Холмс («Собака Баскервилей», 1959) и адмирал Таркин из знаменитой саги Джорджа Лукаса «Звездные войны» (1979).
7 – Ли Кристофер (1927) – английский актер; сыграл роль чудовища в фильме «Проклятие Франкенштейна».
8 – Харлей-стрит – улица, на которой с викторианских времен предпочитают проживать самые лучшие лондонские врачи.
9 – Смесь, мешанина (фp.).
10 – Кроули Алистер (Эдвард Александр) (1875–1947) – основатель и лидер учения магического ордена телемитов, писатель и философ. Главный Закон Телема – «Делай, что хочешь…».
11 – Уже виденное (фр).
12 – «Бристол Крим» (Harveys Sherry Bristol Cream) – херес.
13 – Свенгали – герой романа «Трильби» Джорджа дю Морье.
14 – «Тангерин Дрим» («Tangerine Dream») – «Мандариновый сон», немецкая рок-группа, исполняющая электронную музыку.
15 – Ковен (шотл.) – сборище; шабаш ведьм.
16 – Доппельгангер – призрачный двойник, дух живого человека вне его физического тела.
17 – Вильсон Вильям – персонаж одноименного рассказа Эдгара Алана По, которому всю жизнь противостоял его двойник. Убив его, он погубил и себя.
18 – Ронни-клоун – клоун Рональд, символ сети ресторанов «Макдоналдс».
19 – Имеется в виду королева Виктория (1819–1901) – королева Великобритании из Ганноверской династии, правившая в 1837–1901 годы. Шестьдесят четыре года ее царствования вошли в историю под названием Викторианская эпоха.
20 – «Кабаре» – знаменитый фильм Боба Фосса с Лайзой Минелли и Майклом Йорком, поставленный по мотивам одноименного бродвейского мюзикла, основанного на пьесе Джона Ван Друтена И сборнике рассказов Кристофера Ишервуда «Прощай, Берлин»; заслуженно получил восемь «Оскаров».
21 – Руб Голдберг родился в 1883 году в Сан-Франциско. Выучившись по настоянию отца на инженера в Калифорнийском университете, Руб шесть месяцев проработал в городском департаменте водоканалов, пока наконец смог убедить родителя, что способен стать неплохим художником. Карьеру на новом поприще он начал в качестве курьера в спортивном отделе газеты Сан-Франциско. Славу Голдбергу принесли рисунки странных механизмов, построенных по принципу «Зачем делать просто, если можно сделать сложно?». «Изобретения» эти были призваны «помогать» человеку в его повседневной жизни, однако выглядели они совсем не повседневно, поскольку собирались из самых непредсказуемых элементов. Так, например, прибор для автоматического мытья магазинных витрин состоял из последовательно задействовавшихся банановой кожуры, грабель, подковы, лейки, швабры, скотч-терьера, рекламного щита и пепельницы. Механизмы Руба Голдберга служили иллюстрацией к странной склонности человека добиваться минимальных результатов максимальными усилиями. «Есть два способа достижения цели – простой и трудный, – говаривал художник. – И вот что удивительно: большинство людей всегда выбирает именно тот, что сложнее».
22 – Гамильтон Дэвид – режиссер, фотохудожник.
23 – «Остин» (Austin) – знаменитое лондонское такси весьма консервативного вида, считающееся лучшим в мире. Появилось в 1949 году.
24 – «Нью лук» (New Look) – главный стиль 1950-х годов, «новый взгляд» па образ женщины. Автор «нового взгляда» – французский кутюрье Кристиан Диор, отменивший широкие плечи и короткие юбки военной моды и вернувший женственность, романтичность и почти забытую элегантность.
25 – Эдвардианский денди – франт времен Эдуарда VII (1841–1910), короля Великобритании и Ирландии (1901–1910).
26 – Фрэнки – персонаж «Шоу ужасов Роки Хоррора».
27 – Концепцию «пространства» как такового создавали и Демокрит, и Аристотель, и Эвклид, и Ньютон, и Эйнштейн. В данном случае, вероятно, имеется в виду концепция «жизненного пространства» Курта Левина (1890–1947), немецкого психолога, создателя теоретико-полевой концепции личности и группы в психологии.
28 – Блонди» («The Blondie») – американская вокально-инструментальная группа.
29 – «Психо» (1960) – знаменитый фильм Альфреда Хичкока.
30 – Англо-бурская война 1899–1902 годов.
31 - Потерянное поколение – поколение, выбитое войной из привычной жизни, не умевшее или не захотевшее примириться с противоречиями окружающего их послевоенного мира. Основными чертами этого поколения были бездеятельность, гедонизм, преклонение перед успехом, заискивание перед богатством. Летописцем «потерянного поколения» стал Фрэнсис Скотт Фицджеральд с его романами «По эту сторону рая», «Прекрасные, по обреченные», «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «Пылающая юность» (1922) – один из романов того времени.
32 - Протеже, особа, пользующаяся чьим‑либо покровительством (фp.)
Бэзил Копер
Доктор Портос
Basil Copper
Doctor Porthos
Перевод Ксении Тверьянович
Бэзил Коппер, журналист и бывший редактор мелкой газеты, целиком посвятил себя писательской деятельности в 1970 году.
Первое его произведение в жанре хоррор под названием «Паук» («The Spider») было опубликовано в 1964 году в «Пятой панораме ужасов» («Fifth Pan Book of Horror Stories»), и с тех пор его рассказы стали печататься в многочисленных антологиях и с успехом читались на радио. Из них были составлены сборники «Еще не в сумерках» («Not After Nightfall»), «Явление демонов» («Неrе Be Daemons»), «У изголовья зла» («From Evil's Pulow»), «Дальнейшее – тьма» («And Afterward the Dark»), «Голос рока» («Voices of Doom»), «Под эхо шагов» («When Footsteps Echo»), «Ночные шепоты» («Whispers in the Night») и, наконец, сборник «Холодная длань у меня на плече» («Cold Hand on My Shoulder»), недавно опубликованный издательством Sarob Press.
Кроме того, перу Коппера принадлежат два документальных исследования, посвященных легендам о вампирах и оборотнях, а также романы «Огромное белое пространство» («The Great White Space»), «Проклятие насмешников» («The Curse of the Fleers»), «Некрополь» («Necropolis»), «Черная смерть» («The Black Death») и «Волчий дом» («The House of the Wolf»), вышедший вторым изданием к двадцатипятилетнему юбилею в 2003 году, в издательстве Sarob Press. Помимо этого Коппер написал более пятидесяти захватывающих триллеров о частном детективе из Лос-Анджелеса Майке Фарадее и продолжение приключений Солара Понса, детектива а-ля Шерлок Холмс, созданного Августом Дерлетом. Этому герою посвящены несколько сборников рассказов и роман «Коготь дьявола» («The Devil's Claw»), написанный в 1980 году, но вышедший в свет лишь недавно.
«Доктор Портос» («Doctor Porthos») – это обычная история о вампире, но с совершенно неожиданной развязкой. В 1970-х годах рассказ был куплен студией «Universal» для сериала Рода Стерлинга, однако в отличие от «Камеры обскура» («Camera Obscura»), другого рассказа Коппера, «Доктор Портос» так и не воплотился в кинематографической форме.
I
Нервное истощение, так сказал врач. А ведь Анджелина никогда в жизни не болела. Нервное истощение, видите ли!.. Нет, тут что-то посерьезнее. Возможно, стоило бы даже обратиться к специалисту. Но мы забрались в такую глушь, и местные жители так лестно отзываются о докторе Портосе. И зачем только мы вообще переехали в этот дом? Прежде Анджелина чувствовала себя превосходно. Невозможно представить, что моя жена могла так измениться всего лишь за пару месяцев.
