Ночь, дополняющая до восьмисот

Когда же настала ночь, дополняющая до восьмисот, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что девушки сидели и разговаривали со своим дядей, и старшая девушка сказала: „О дядюшка, мы рассказывали тебе историю Хасана басрийского, которого привёл Бахраммаг, и как он его убил, и рассказывали о женщине, дочери царя величайшего, которую он захватил, и говорили тебе, какие он перенёс тяжкие дела и ужасы, и как он поймал птицу – дочь царя – и женился на ней, и как он уехал с нею в свою страну“. – „Да. Что же случилось с ним после этого?“ – спросил старец. И девушка молвила: „Она обманула его, а ему досталось от неё двое сыновей, и она взяла их и улетела с ними в свою страну, когда Хасан отсутствовал, и сказала его матери: «Когда твой сын явится и продлятся над ним ночи разлуки, и захочет он близости со мной и встречи, и закачают его ветры любви и томления, пусть приходит ко мне на острова Вак“.

И старец покачал головой и закусил палец, а потом он склонил голову к земле и принялся чертить на земле пальцем и оглянулся направо и налево и покачал головой, а Хасан смотрел на старца, спрятавшись от него. И девушки сказали своему дяде: «Дай нам ответ! Наши сердца разрываются». И Абд‑аль‑Каддус покачал головой и молвил: «О дочки, этот человек себя утомил и бросился в великие ужасы и страшные опасности – он не может приблизиться к островам Вак».

И тогда девушки позвали Хасана, и он вышел и подошёл к шейху Абд‑аль‑Каддусу и поцеловал ему руку и приветствовал его, и старец обрадовался Хасану и посадил его рядом с собой, а девушки сказали своему дяде: «О дядюшка, объясни нашему брату сущность того, что ты сказал». И старец молвил: «О дитя моё, оставь эти великие мучения! Ты не сможешь достигнуть островов Вак, хотя бы были с тобой джинны летучие, так как между тобой и этими островами семь долин и семь морей и семь великих гор, и как ты можешь достигнуть этого места, и кто тебя туда приведёт? Ради Аллаха, возвращайся поскорее и не утомляй себя».

И Хасан, услышав слова шейха Абд‑аль‑Каддуса, так заплакал, что его покрыло беспамятство. И девушки сидели вокруг него и плакали из‑за его плеча, а что касается младшей девушки, то она разорвала на себе одежды и стала бить себя по лицу, и её покрыло беспамятство. И когда шейх Абд‑аль‑Каддус увидел, что они в таком состоянии: взволнованы, огорчены и озабочены, он пожалел их, и его охватило сочувствие, и он крикнул им: «Замолчите! – А потом сказал Хасану: – Успокой своё сердце и радуйся исполнению своего желания, если захочет Аллах великий! О дитя моё, – сказал он потом, – поднимайся, соберись с силами и следуй за мной». И Хасан выпрямился и поднялся, простившись с девушками, и последовал за шейхом, радуясь исполнению своего желания.

А потом шейх Абд‑аль‑Каддус вызвал слона, и тот явился, и старец сел на него и посадил Хасана сзади и ехал три дня с их ночами, точно разящая молния, пока не подъехал к большой синей горе, в которой все камни были синие, а посредине этой горы была пещера с дверью из китайского железа. И шейх взял Хасана за руку и ссадил его, а потом он сошёл сам и, отпустив слона, подошёл к двери пещеры и постучался, и дверь распахнулась, и к нему вышел чёрный голый раб, подобный ифриту, и в правой руке у него был меч, а в другой – щит из стали. И, увидев шейха Абд‑аль‑Каддуса, он бросил меч и щит из рук и подошёл к шейху Абд‑аль‑Каддусу и поцеловал ему руку, а потом шейх взял Хасана за руку, и они с ним вошли, а раб запер за ними дверь.

И Хасан увидал, что пещера большая и очень широкая и в ней есть сводчатый проход. И они прошли расстояние с милю, и их шаги привели их в большую пустыню, и они направились к столбу, в котором было две больших двери, вылитые из жёлтой меди. И шейх Абд‑аль‑Каддус открыл одну из этих дверей и вошёл и закрыл дверь, сказав Хасану: «Посиди у этой двери и берегись открыть её и войти, а я войду и скоро вернусь к тебе». И шейх вошёл и отсутствовал в течение одного часа по звёздам, а потом он вышел, и с ним был конь, осёдланный и взнузданный, который, если бежал, – летел, а если летел, – его не настигала пыль.

И шейх подвёл коня к Хасану и сказал ему: «Садись!» И потом он открыл вторую дверь, и через неё стала видна широкая пустыня. И Хасан сел на коня, и оба выехали через дверь и оказались в этой пустыне, и шейх сказал Хасану: «О дитя моё, возьми это письмо и поезжай на этом коне в то место, куда он тебя приведёт. И когда ты увидишь, что конь остановился у двери такой же пещеры, как эта, сойди с его спины, положи поводья на луку седла и отпусти его. Копь войдёт в пещеру, а ты не входи с ним и стой у ворот пещеры в течение пяти дней, и не будь нетерпелив. И на шестой день выйдет к тебе чёрный старец в чёрной одежде, а борода у него белая длинная и спускается до пупка. И когда ты его увидишь, поцелуй ему руки, схватись за полу его платья, положи её себе на голову и плачь перед ним, пока он тебя не пожалеет и не спросит, какая у тебя просьба. И когда он тебе скажет: „Что тебе нужно?“ – дай ему это письмо. Он возьмёт его и ничего тебе не скажет и войдёт и оставит тебя, а ты стой на месте ещё пять дней и не будь нетерпелив. И на шестой день жди старика – он к тебе выйдет. И если он выйдет к тебе сам, знай, что твоя просьба будет исполнена, а если выйдет к тебе кто‑нибудь из его слуг, знай, что тот, кто вышел, хочет тебя убить, и конец.

И знай, о дитя моё, что всякий, кто подвергает себя опасности, губит себя…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.