2015-03-20
317
Я пытаюсь дать себе отчет в этой страсти, всякое
искреннее проявление которой носит печать прекрас-
ного.
Есть четыре рода любви:
1. Любовь-страсть: любовь португальской монахи-
ни ', любовь Элоизы к Абеляру, любовь капитана Везе-
ля, любовь жандарма в Ченто.
2. Любовь-влечение, которое царило в Париже в
1760 г. и которое можно найти в мемуарах и рома-
нах этого времени — у Кребильона, Лозена, Дюкло,
Мармонтеля, Шамфора, г-жи д'Эпине и т. д. и т. д.
Это картина, где все, вплоть до теней, должно быть
розового цвета, куда ничто неприятное не должно
вкрасться ни под каким предлогом, потому что это
было бы нарушением верности обычаю, хорошему
тону, такту и т. д. Человеку хорошего происхождения
заранее известны все приемы, которые он употребит
и с которыми столкнется в различных фазисах этой
любви; в ней нет ничего страстного и непредвиденного,
и она часто бывает изящнее настоящей любви, ибо
ума в ней много; это холодная и красивая миниатюра
по сравнению с картиной одного из Каррачи, и в то
время как любовь-страсть заставляет нас жертвовать
всеми нашими интересами, любовь-влечение всегда
умеет приноравливаться к ним. Правда, если отнять у
этой бедной любви тщеславие, от нее почти ничего не
|
|
|
' Стендаль имеет в виду «Письма португальской монахини» —
собрание пылких любовных писем монахини Марианны Алькафорадо,
изданное в 1669 г.
останется; лишенная тщеславия, она становится выздо-
равливающим, который до того ослабел, что едва мо-
жет ходить.
3. Физическая любовь.
Подстеречь на охоте красивую и свежую крестьянку,
убегающую в лес. Всем знакома любовь, основанная
на удовольствиях этого рода; какой бы сухой и несчаст-
ный характер ни был у человека, в шестнадцать лет
он начинает с этого.
4. Любовь-тщеславие. *
Огромное большинство мужчин, особенно во Фран-
ции, желают обладать и обладают женщинами, которые
в моде, как красивыми лошадьми, как необходимым
предметом роскоши молодого человека; более или ме-
нее польщенное, более или менее возбужденное, тще-
славие рождает порывы восторга. Иной раз, но далеко
не всегда, тут есть физическая любовь; часто нет даже
физического удовольствия. «В глазах буржуа герцогине
никогда не бывает больше тридцати лет»,— говорила
герцогиня де Шон, а люди, близкие ко двору короля
Людовика Голладского, этого справедливого человека,
до сих пор еще улыбаются, вспоминая об одной хоро-
шенькой женщине из Гааги, не решавшейся не найти
очаровательным мужчину, если он был герцог или
принц. Но, соблюдая верность монархическому принци-
пу, она, едва лишь при дворе появлялся принц, тотчас
давала отставку герцогу...
