Психологические особенности смысловой сферы преступников с нарушениями психического развития

Структура ценностно-смысловой сферы при специфических расстройствах личности, осложненных противоправным поведением, характеризуется рядом структурных трансформаций, которые связаны с нарушениями социально-психологической адаптации (Шестопалова Л. Ф., Перевозная Т. А. «Новости харьковской психиатрии», 2002).

Основными структурными характеристиками данных трансформаций являются:

1)неполная структурированность элементов ценностно-ориентационной системы, связанная с недостаточной разработанностью и представленностью смысловых единиц в сознании психопатических личностей;

2)низкий показатель согласованности этих элементов и их высокая конфликтность, что приводит к автономности функционирования отдельных ценностей, их дисгармоничности и непродуктивности в качестве ведущих детерминант регуляции поведения;

3) низкий уровень когнитивной сложности ценностно-смысловой сферы, связанный с дефицитарностью, жесткостью и недостаточной многомерностью способов оценочно-ориентировочной деятельности;

4) недостаточная осмысленность ведущих ценностно-мотивационных тенденций.

Система ведущих ценностных ориентаций включает интимно-личностные отношения, соответствие социальным ожиданиям, материальное благополучие, профессиональные качества, интеллектуальные достижения, а также удовлетворенность своим «Я». Ценности, которые презентируют материальную обеспеченность, профессиональную самореализацию и наличие деловых качеств, а также интимно-личностные отношения и здоровье, определяют наибольшую дезадаптирующую роль ситуаций, связанных с неудачами самореализации.

В структуре ценностно-смысловых образований преступных личностей наблюдается доминирующее значение ценности удовлетворяющего личность самоотношения (как правило, неосознаваемое субъектом), выражающееся в ощущении собственной адекватности-неадекватности, которая выполняет адаптивную функцию по отношению к собственным аномальным личностным проявлениям.

Таким образом, выделение основных существенных черт отличия смысловой сферы личности преступника необходимо в контексте определения основных задач и содержания психокоррекционной и ресоциализирующей программ.

Дефекты правосознания преступников и их место в детерминации преступного поведения. Правосознание – сфера общественного или индивидуального сознания, включающая правовые знания, отношения к праву и правоприменительной деятельности.

В исследовании структуры личности преступника большое значение придается изучению сте­пени знания личностью социальных норм, правосознанию преступников. Выделяют 3 основные функции правосознания: познавательную, оценочную, регулятивную.

Выявлены различия между правосознанием правопослушных граждан и лиц, совершивших правонарушения, а также особенности правосознания различных преступников. Установлено, что в генезисе преступного поведения наибольшее значение имеет отношение к праву.

При исследовании преступника возника­ет вопрос: почему личность с искаженными потребностями, интересами, ценностными ориентациями, нравственными пред­ставлениями не остановил закон, особенно уголовный с его строгими санкциями? Ответ на этот вопрос требует анализа правосознания человека. Такого рода исследования, активно проводимые в криминологии и психологии, говорят о существенной специ­фике правосознания и правовых установок преступников, выявляемой при сравнении их с соответствующими характе­ристиками лиц из контрольной группы, ведущих себя устой­чиво правомерно.

Если говорить об отношении преступников к закону в це­лом, то преступники не занимают какой-то особой, четко выраженной позиции. В принципе ими признается необходи­мость существования закона, осознается справедливость и гу­манность многих охраняемых им положений.

Правда, преступники реже, чем лица в контрольной груп­пе, отмечают созидательную роль закона, его функцию социаль­ного регулятора, хуже (за исключением части государственных, должностных, экономических преступников) осведомлены о го­сударственно-правовых принципах устройства общества, о со­циальной роли закона, нормах различных отраслей права. Оши­бочно мнение о том, что правонарушители лучше других граж­дан знают уголовный закон. Во-первых, до совершения перво­го преступления и его раскрытия их правовая осведомлен­ность мало отличается от правовой осведомленности ровесников. Во-вторых, полученные ими до и после преступления знания случайны и бессистемны, резко ограничены личным опытом либо опытом тех, с кем эти лица находятся в контакте. Уголовный закон в этом случае не играет должной предупредительной роли именно в отношении тех, кто в этом особенно нуждается.

Осуж­денные отнюдь не всегда полагают, что предусмотренные за­коном санкции следует смягчать. Ведь наказываются и те дея­ния, от которых сами осужденные страдают. Но при этом раз­личаются представления разных категорий осужденных о том, какие именно преступления следует строже или мягче ка­рать. Специфичны правовые требования корыстных и насиль­ственных преступников, общеуголовных и экономических.

У преступников наиболее искажен такой элемент право­сознания, как отношение к исполнению правовых предписа­ний. Весьма распространено убеждение, что закон можно на­рушить в конкретной ситуации, ставящей под угрозу какие-то личные или групповые интересы. Здесь дает себя знать и определенная иерархия ценностей личности.

По сравнению с законом нередко значительно переоце­нивается влияние мотива общественно опасного деяния на его уголовно-правовую квалификацию и наказание.

В контингенте преступников всегда наиболее ярко обна­руживалось разное отношение к нарушениям закона. В частности, к тем, которые допускаются лично ими, их родными и близкими, и тем, которые совершаются другими лицами, а тем более в отношении них. Принципы равенства людей перед законом, социальной справедливости в общепринятом понима­нии ими не восприняты на уровне убеждений и руководства к действию.

Криминологически значимы также содержание экономи­ческого сознания личности, религиозного, эстетического, по­литического.

Таким образом, в правосознании преступников можно отметить следующие особенности.

Во-первых, отнюдь не у каждого преступника ценност­ные ориентации, нравственное, правовое, иные формы со­знания заметно отличаются от соответствующих характерис­тик лиц из контрольной группы. Не установлено особых отли­чий у случайных преступников, совершивших даже убийства, но в особо неблагоприятной ситуации.

Во-вторых, большинство умышленных преступников, даже несовершеннолетних, заметно отличаются от ровесни­ков, ведущих себя устойчиво правомерно, на основе комплек­са признаков, отражающих ценностные ориентации, нравствен­ные, правовые взгляды.

В-третьих, разным видам преступного поведения соответ­ствуют специфические виды искажения содержательной ха­рактеристики сознания, хотя они проявляются на фоне неко­торых общих для разных преступников.

Правовые взгляды у многих рецидивистов, особенно тех, кто долго находился в местах лишения свободы, бывают на­столько искажены, что ими даже не осознается степень от­личия собственных взглядов от общепринятых и отраженных в законах. В "естественности" соответствующих воззрений убеж­дает негативная и относительно замкнутая микросреда. Поэто­му при опросах такие лица не стесняются демонстрировать свои взгляды, даже татуировки, отражающие такие сужде­ния: "не скорбящий ни о чем, кроме своего тела и пайки хле­ба", "сила, месть, беспощадность", "чти закон воров", "бог создал вора, а черт прокурора", "человек человеку волк"¹.

Ю. М. Антонян[13] выделяет в качестве самостоятельного кри­миногенного фактора "отчуждение": "Наши исследования пока­зывают: многие преступники находятся в определенной соци­ально-психологической изоляции, как бы отчуждены от других людей, а отсюда — от многих важнейших социальных ценнос­тей, что способствует совершению преступлений. Отчуждение может выражать личностную позицию, а может порождаться только внешними, или в основном внешними, обстоятельства­ми. Первое из них можно условно назвать психологическим, а второе — социальным".

Таким образом, дефекты индивидуального правосознания как результат не­достаточной его социализации проявляются у преступников в следующих формах:

а) социально-правовой инфан­тилизм;

б) правовая неосведомленность;

в) социально-правовая дезинформированность;

г) правовой нигилизм (негативизм);

д) социально-правовой цинизм;

е) социально-правовое бескуль­турье.

В заключение необходимо отметить, что изучение дефектов и деформаций правосознания правонарушителей сочетается в криминальной психологии с разработкой методов их профилактики и коррекции.

Лекция 2.2. Основные криминологические и психологические классификации преступников