Телеграмма Полномочного Представителя СССР во Франции В. П. Потемкина в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

Немедленно 14 июня 1935 г,

На Вашу телеграмму от 11 июня¹⁴². Сегодня виделся с Леже. Относительно излишней детальности французского ответа немцам он сообщил, что первоначальный проект содержал всего три страницы юридического анализа. Однако Ла-валь * пожелал дополнить этот документ по ряду политических соображений. По поводу наших возражений против новой интерпретации п, 2 протокола Леже заявил, что французы все время предупреждали нас касательно зависимости своих решений от локарнских гарантов. Мы-де по существу ее не оспаривали. Сейчас проект лишь с полной ясностью фиксирует это положение. То же самое относится и к превалированию локарнских обязательств над обязательствами нашего пакта**. Я напомнил Леже, что при переговорах мы решительно возражали против формул, подчеркивающих подчинение франко-советского пакта Локарискому договору и наших обязательств взаимной помощи решению локарнских гарантов. В пакте и протоколе по обоюдному согласию мы избежали этих формул, и введение их в ответ немцам было бы непоследовательно и неуместно. Нужно понять, что немецкий меморандум представляет собой ловушку. Авторы его пытаются спровоцировать французское правительство на такую интерпретацию франко-советского пакта, которая, нанося ущерб его политическому значению и силе его обязательств, могла бы посеять недоразумения между СССР и Францией***. Леже с жаром принялся доказывать, что главная цель немецкого маневра— создать предлог для денонсирования Локарнского пакта. Гитлер последовательно освобождается от всех связывающих его международных соглашений, Сейчас в демилитаризованной зоне немцы усиленно ведут работы, вызывающие серьезное беспокойство французского генерального штаба.

* Председатель совета министров и министр иностранных дел Франции с / нюня 1935 г-

"* См. дгж. Ks 205. """• Су. также док. № 245,

Возражая на немецкий меморандум, французское правительство, естественно, желает избегать всего, что могло бы возложить на него ответственность за денонсирование Германией Локариского договора. Тем не менее Леже готов, по согласованию с Лавалем, попытаться подыскать смягченные формулы взамен тех, которые вызывают наши возражения. Я ответил, что мы предпочитаем совершенное исключение указанных нами положений. На этом мы расстались. Отмечаю явную на-пуганиость французов перед возрастающим напором Гитлера и"уступчивость ему англичан. Ожидаю свидания с Лавалем*.

Полпред

Лечат, по арх.

270. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Румынии Народному Комиссару Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову

Ы июня 1935 г-

Имел продолжительную беседу с Титул ее ку по моей инициативе. Я жаловался на действия сигуранцы, принципиально и огулом не пропускающей наших печатных изданий в страну. Титул ее ку обещал урегулировать этот вопрос в смысле снятии запрета и подчинения наших изданий общему режиму о пропуске книг и периодики в страну.

Далее Титулеску выступил со своей «жалобой» и показал мне шифрованную телеграмму от Чнунту**, где он пишет следующее: «Бенеш мне передал, что Сталин. Литвинов и Ворошилов его спросили, можно ли действительно ожидать приезда Титул еску в Москву. Те же собеседники выражали опасение в направлении внешней политики Румынии, отнюдь не распространяя этих опасений на Титулеску. Такие же опасения были высказаны и относительно Югославии, но, по словам Бенеша, в меньшей мере, чем Румынии. Бенеш якобы уверил своих собеседников, что нынешняя политика Румынии есть единственно возможная и что всякая иная была бы началом конца Румынии». Титулеску был искренне огорчен тем фактом, что об этом было сказано Бекешу, сослался при этом на то, что он лично в марте обратил через меня внимание моего правительства на имеющуюся опасность фашизма в стране, на роль короля и условия, при которых фашизм может здесь развиться в угрожающий его политике фактор ⁴³. Он считает на настоящий момент эту опасность минимальной и при этом сослался конспиративно на беспримерную трусость короля и

* См. док_ № 289.

* Посланник Румынии в СССР.

на международную конъюнктуру. Вайда-Воевод*, поднятый на щит немецкой прессой, и тот в течение 3-х часов убеждал его остаться на посту министра иностранных дел в его эвентуальном кабинете. Титулеску просил меня Вас уверить, что отсрочка его поездки не носит никакой дипломатической подкладки, что он не мог поехать после Бенеша четЕертым и что он твердо уверен в своей осенней поездке в Москву, во время которой он надеется заложить прочный фундамент румыно-советской дружбы. Было бы очень целесообразно, если бы получил от Вас какое-нибудь заверение для передачи Титулеску**, что ни в коем случае Вы его 'не стазите ниже Бенеша. Далее Титулеску мне показал два письма, полученные им из форин офиса, одно от 5 мая, второе — от 30 мая. В первом Титулеску сообщается: беседы, которые имел в Женеве Литвинов с Ванситтартом ***, оставили в форин офисе глубокое впечатление, что между Великобританией и Союзом нет ни одкого разногласия ни по одному крупному вопросу международной политики. Что же касается разногласий по второстепенным вопросам, то они могут быть разрешены. Во втором Титулеску сообщается мнение форин офиса о путешествии Геринга: форин офис считает, что поездку Геринга предпринята с целью помешать осуществлению Дунайского пакта, при этом Геринг спекулировал на ультранационализме Венгрии и Болгарии к на страхе Югославии перед Италией. Форин офис, однако, не придает этой поездке никакого значения даже в том случае, если бы она дала немедленный эффект. В борьбе между двумя политиками—немецким расизмом и системой коллективной безопасности, Англия — решительная сторонница второй политики, о чем соответствующая декларация британского правительства после его реконструкции будет сделана. Если Идеи будет в форин офисе, она будет сделана в ближайшем будущем, если же будет другой министр иностранных дел. декларация будет только отсрочена. Не надо забывать, что Болдуин н Идеи — одно и то же.

Малые нации должны теперь же решить, в каком лагере они будут: расистском или коллективной безопасности. Под конец Титулеску прочитал мне телеграмму из Берлина, в которой Шахт приписывает «срыв» румыно-немецкого торгового соглашения ^ш советско-французскому протесту. Далее Шахт шантажирует румын, угрожая в случае срыва нефтяного соглашения перенести покупку хлеба в другие страны.

Островский

Печат. по арх*

⁸ Бывепйй премьер-министр Румынии, лидер еационзл-цгра^пстской партии.

** См. док. № 27L *** См. док. № 195.

271. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Румынии М. С. Островскому

15 июня 1935 г.

На Вашу телеграмму от 14 июня*. Можете заверить Ти-тулеску, что я не сомневался в действительности сбъяснения, данного им мне об отсрочке визита. Поскольку, однако, нам сообщили, будто король советовал Титулеску отложить поездку, мы спрашивали Бенеша, правдоподобно ли это. Мы, естественно, в разговорах с Бенешем обсуждали вопрос, насколь-ко может быть успешна активность, проявляемая Германией в Румынии и Югославии для разложения Малой Антанты. Однако никто не высказывал никаких onacenv::-: и ^'Мнений относительно политики, которую ведет Титу леску. Поскольку сам Титулеску признает наличие опасности, хотя бы и минимальной, он не имеет оснозаний жалозаться на интерес, проявляемый нами к этой опасности.

Литвинов

Печат, по арх.

272. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Великобритании И. М. Майского в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

Немедленно 15 июня 1935 г.

Вчера по приглашению Ванситтарта я встретился у него на маленьком «семейном» обеде с Черчиллем, который искал возможности со мной побеседовать. Разговор с Черчиллем был длинный и интересный. Ход мыслей Черчилля в основном сводится к следующему: 18 лет назад он возглавил борьбу с русской революцией потому, что считал ее величайшей опасностью для Британской империи; сейчас он полагает, что со стороны СССР на ближайший отрезок времени (Черчилль помянул при этом 10 лет) никакой опасности для империи нет. Вопрос о «пропаганде» потерял свою актуальность. Зато выросла новая грозная опасность — со сторона Германии, которую он характеризует как «огромную, научно организованную военную машину с полудюжиной американских гангстеров во главе» (подлинные слова); в частности, Черчилль высказал опасение, как бы Германия не захватила Голландию, вместе с которой она сразу приобрела бы большую колониальную империю в Юго-Восточной Азии. Черчилль далее считает весьма вероятным, что Германия в первую очередь захочет прощупать

* См. док..V» 270.

штыком не СССР (ибо это опасно), а Центральную и Юго-Восточную Европу в духе предвоенной схемы «Серединной Европы». Если бы ей это удалось, Англия стала бы игрушкой германского империализма. Черчилль полагает, что германская опасность в настоящее время основная, на ней надо сосредоточить главное внимание и ради этого он склонен даже предоставить сейчас свободу действий Японии в Китае, хотя считает положение на Дальнем Востоке для Англии чрезвычайно угрожающим. Черчилль думает, что единственным эффективным способом борьбы с германской опасностью является создание «Лиги наций, желающих, чтобы их оставили в покое» (подлинные слова). Конкретно дело сводится к образованию оборонительного союза всех тех держав, которые стремятся к поддержанию мира, но из тактнческо-полнтических соображений этот союз должен носить псевдоним «коллективная безопасность» и существовать под эгидой Лиги наций. Черчилль полностью одобряет наши пакты с Францией и Чехословакией * и вообще считает советскую внешнюю политику чрезвычайно умной, выдержанной, не делающей ошибок. В Англии сейчас сильно течение, поддерживающее организацию «западной безопасности» на базе соглашения с Германией и предоставления ей свободы действий на Востоке, однако Черчилль убежден, что в конечном счете победят сторонники «неделимости мира» и сближения с Францией и СССР. Он сам является апологетов именно этой последней школы. Черчилль просит иметь только в виду, что такая победа дается не сразу— будут зигзаги, колебания и пр.— и что нам поэтому необходимо запастись терпением и выдержкой. В частности, Черчилль отмечает крайне опасную позицию, занимаемую лейбористами, по констатирует, на основании своих наблюдений в парламенте, что за последнее время под влиянием примера СССР в их среде постепенно начинает укрепляться более правильное представление о реальных размерах германской опасности. Несмотря на свою ссору с Хором из-за индийского вопроса, Черчилль все-таки полагает, что Хор будет неплохим министром иностранных дел и в сфере внешней политики мало-помалу станет на ту точку зрения, которую отстаивает Черчилль.

Полпред

Печат_ по срх.

⁸ См. дэк.,\ь 205, 223.

273. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Венгрии

А. А. Бекзадяну

16 июня 1935 г.

Уезжая в отпуск, Юнгерт вчера заходил ко мне и при этом указывал на беспокойство, вызванное в Венгрии визитом Бе-неша * и возникшими предположениями о поддержке нами Малой Антанты против Венгрии**. Я заверил Юнгерта, что в разговорах с Бенешем Венгрия даже не фигурировала и что никаких: обязательств по взаимоотношениям между Чехословакией, а тем более Малой Антантой и Венгрией мы не принимали на себя. Из заключенного пакта совершенно ясно, какого рода опасность имеется в виду. Мы заинтересованы в осуществлении Дунайского пакта и соответственно воздействуем на Румынию и Чехословакию, чтобы они не чинили препятствий, что совпадает с интересами Венгрии, если она, как утверждает Юнгерт, тоже хочет скорейшего заключения Дунайского пакта.

Литвинов

Печат. по арх.

274. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Швеции А. М. Коллоитай в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

16 июня 1935 г.

На очередном приеме Сандлер сам заговорил о трех визитах. прибалтов¹'³ и настойчиво просил передать заверение, что никаких определенных политических задач визиты не имели. С Эстонией и Латвией установили, что на сегодня нет общих проблем, есть рост культурных связей; Швеция экономически мало заинтересована в этих странах, политически сторонится даже намека на блок. Свинхувуд — гость не шведского правительства, а короля; финны хотят загладить перед шведской общественностью раздражение шведов за конфликт с Финляндией по языку. Слова Сандлера: сВ интересах не только Швеции, но и укрепления мира было бы желательно вовлечение Финляндии в орбиту скандинавской политики нейтральности; к сожалению, влияние Германии на известные круги Финляндии этому препятствует. Это опасность и для нас, и для вас. Шведское правительство это учитывает. Швеция никогда не пойдет на поводу нацистской Финляндии». Сандлер

* См. док..Ys 254.

'* См. также док, Дз 167.

сообщил, что из беседы с Лозорайтиеом он сделал вывод: Литва значительно враждебнее сейчас к Германии, чем к

Польше,

Полпред

Пгчаг. по арх.