2015-04-06
693
17 марта 1936 г.
За короткий срок полуторагодичного пребывания Советского Союза в Лиге наций его представителю з Совете Лиги приходится сегодня в третий раз выступать по поводу нарушения международных обязательств — з первый раз по поводу нарушения Германией военных статей Версальского договора *, во второй раз в связи с итало-абиссинским конфликтом ** и сегодня вследствие одностороннего нарушение Германией как Версальского, так и Локарнского пактов***. Во всех трех случаях Советский Союз либо формально не заинтересован вследствие своего неучастия в нарушенных договорах, как Версальский и Локарнский, либо, как в случае с итало-абиссинским конфликтом, его собственные интересы ни в малейшей мере не были задеты. Эти обстоятельства не мешали з прошлом и не помешают в данном случае представителю Советского Союза найти свое место з числе тех членов Совета, которые наиболее решительным образом запротоколируют свое возму-
* Си. т. XVIII. док. Nî 186. ** Си. т. XVIII, док. M 357. *** См. док. ЛЬ 68.
щение нарушением международных обязательств, осудят его и присоединятся к наиболее эффективным средствам предотвращения подобных нарушений в дальнейшем.
Такая позиция Советского Союза определяется его общей политикой борьбы за мир. за коллективную организацию безопасности и за сохранение одного из инструментов мира — существующей Лиги нации, Мы считаем, что нельзя бороться за мир, не отстаивая в то же время ненарушимости международных обязательств, в особенности таких, которые непосредственно касаются сохранения существующих грашщ. вооруже-ний и политической или военной агрессии. Нельзя бороться за коллективную организацию безопасности, не приникая коллективных мер против нарушения международных обязательств. Мы не считаем, однако, такой мерой коллективную капитуляцию перед лицом агрессора, перед лицом нарушения догозора или коллективное поощрение таких нарушений и тем менее коллективное согласие на премирование агрессора путем принятия угодной и выгодной агрессору базы соглашения или других планов. Нельзя сохранить Лигу наций, основанную на святости международных договоров, в том числе самого Пакта Лиги, проходя мимо нарушения этих договоров или отделываясь слозеснымн протестами и не принимая более действительных мер в защиту международных договоров. Нельзя сохранить Лигу наций, если она не будет выполнять своих собственных постановлений, а приучит агрессоров но считаться ни с какими ее рекомендациями, ни с какими ее предостережениями. ни с какими ее угрозами. Такую Лигу наций никто не будет принимать всерьез. Резолюции такой Лиги станут только посмешищем. Такая Лига не нужна. Скажу больше —такая Лига может быть даже вредна, вредна потому, что она может убаюкивать народы, создать у них иллюзии, которые помешают им самим заблаговременно принимать необходимые меры самообороны,
Ответственность Лиги наций и ее руководящего органа — Совета —тем больше, чем проще обсуждаемое нарушение международных обязательств. Характерной чертой всех трех случаев, о которых я только что говорил, является их простота, простота в том смысле, что установление самих фактов нарушения международных обязательств не представляло никаких затруднений и не могло вызвать ни споров, ни разногласий; говоря об отсутствии споров и разногласий, я, конечно, не имею в виду само государство, обвиняемое в нарушении догозора, которое, естественно, всегда будет если не оспаривать нарушение, то придумывать всяческие аргументы для оправдания своего поступка. Невозможно мыслить себе такой случай, когда такое государство заявит открыто, что никаких оправданий у него нет и что виновато только оно и никто больше.
Обсуждаемый в настоящей сессии Совета вопрос даже превосходит предыдущие случаи своей простотой в указанном смысле. Здесь налицо не только нарушение догозора по существу, но н игнорирование специального пункта договора, который предусматривает способ разрешения могущих возникнуть споров в случае мнимого или действительного нарушения договора. Но прежде чем высказать окончательное суждение о действиях Германии, я считаю справедливым учесть все, сказанное г. Гитлером в оправдание этих действий или для смягчения значения проступка.
Германское правительство утверждает, что Франция первая нарушила по духу и букве Локарнский договор заключением пакта о взаимной помощи с Советским Союзом *. Оно обратилось за разъяснением к другим локарнским державам, а именно к Великобритании и Италии. Надо полагать, что если эти державы согласились бы с германским тезисом о несовместимости советско-французского пакта с Локарнским догозо-ром, то Германия полностью использовала бы их заключение. Но так как эти державы пришли к другому заключению, то Германия безапелляционно заявляет, что Франция. Великобритания, Италия, Бельгия, т. е. остальные локарнские державы, неправильно толкуют Локарнский договор п что единственно правильное толкование— ее собственное. Это: несомненно, чрезвычайно удобный способ разрешения спорных международных вопросов, когда страна, убежденная в несправедливости своего дела, возлагает на себя функции судьи в своем собственном деле и затем судебного пристава.
Несостоятельность германского утверждения о несовместимости с Локарнским договором советско-французского пакта с абсолютной ясностью вытекает из совершенно оборонительного характера этого пакта. Всему миру известно, что ни Советский Союз, ни Франция никаких территориальных претензий на германские земли не имеют, к изменению границ Германии не стремятся. Если Германия не совершит агрессин ни против Франции, ни против Советского Союза, то пакт никогда не будет приведен в действие. Если же Советский Союз сделается жертвой нападения со стороны Германии, то Локарнский договор дает неоспоримое право Франции как члену Лиги прийти Советскому Союзу на помощь. Безошибочное определение агрессора в этом случае дает отсутствие общей границы между Германией и Советским Союзом. Если германские вооруженные силы выйдут за пределы собственной страны, пройдут разделяющие обе страны государства и моря, чтобы напасть на территорию Советского Союза, то германская агрессия будет совершенно очевидной, и наоборот. Это вполне ясно
8 См. т. XVIII, до*..Ni 205.
и германскому правительству, поэтому оно спешит призвать на помошь далеко идущую гипотезу об изменении социального строя во Франции, что лишь подчеркивает искусственность и натянутость германской аргументации о несовместимости советско-французского пакта с Локарнским договором.
Не полагаясь на силу н убедительность подобной аргументации, само германское правительство выдвигает другое оправдание своим действиям. Оно заявляет, что демилитаризация Рейнской зоны сама по себе несправедлива, противоречит принципу равнопразня государств и подзергает опасности неприкосновенность германской границы. Такая аргументация звучит как будто убедительнее и во всяком случае искреннее, чем софистика касательно советско-французского пакта. Чтобы разобрать детально этот аргумент, мне пришлось бы повторить здесь то, что я говорил в Совете Лиги 17 апреля 1935 г. при обсуждении жалобы французского правительства на нарушение германским правительством международных обязательств касательно вооружений *. Лига наций как учреждение политическое, ставящее себе задачей организацию и укрепление мира, не может разрешать вопросы, а тем менее оправдывать нарушения международных обязательств с точки зрения абстрактных принципов. Критерием для решений Лиги должно быть раньше всего соответствие того или иного решения задаче наилучшей организации мира. Значительное число членов Лиги, среди которых тогда Советского Союза не было, считало в 1919 и 1925 гг., что этой задаче соответствует демилитаризация Рейнской зоны. Я не думаю, чтобы изменения, которые произошли с тех пор в идеологии и внешней политике Германии, позволили утверждать, что в настоящее время мир в Европе выиграет от ремилитаризации Рейнской зоны, тем более совершенной односторонне в нарушение добровольно принятых на себя Германией обязательств. Не позволяют этого утверждать ни внешняя политика нынешнего германского правительства, ни начатая и непрекращающаяся за последние три года з Германии проповедь агрессин и международной ненависти и глорификация духа войны.
Я не стану отнимать ваше время соответственными цитатами из германской периодической печати, из германских учебников, германских научных трудов, германских песенников — я позволю себе только напомнить вам политическое завещание нынешнего правителя Германии, которое вы найдете на 754 странице второго тома мюнхенского немецкого издания 1934 г. книги «Моя борьба»:
«Политическое завещание немецкой нации в сфере ее внешней деятельности будет и должно навсегда гласить: не допу-
* См- т. XVIII, док. Ле 186.
екайте никогда возникновения двух континентальных держав в Европе. В каждой попытке организации на германских границах второй военной державы, будь то хотя бы в форме образования способного стать военной державой государства, вы должны видеть нападение на Германию и считать не только своим правом, но и езоей обязанностью воспрепятствовать возникновению такого государства всеми средствами вплоть до употребления силы оружия, а если такое государство уже возникло, то снова его разбить».
Вот, господа, для каких пелен Германии требуется ремнлп-тарнзаиня примыкающей к Франции Рейнской зоны. Речь идет о создании гегемонии Германии на всем европейском континенте, и я спрашиваю, должна ли и будет ли Лига нашш потворствовать осуществлению этой задачи? Я зам читал не случайную статью в газетах, а документ, который автор сам характеризует как политическое завещание нынешнего правителя Германии, который дает квинтэссенцию всей его знешней политики. Какое значение имеют наряду с этим документом отдельные политические речи и заявления, произнесенные с политической целью в тот или иной момент, приспособленные к психологин части того или иного народа для достижения определенных временных целей? Такие речи и заявления находятся в таком же отношении к прочитанному мною оснозному документу, как временное тактическое прекращение стрельбы на одном участке театра военных действий к основной стратегической цели всей кампании.
Что касается защиты Германии, то если есть какое-либо государство в мире, которому не угрожает никакая знешняя опасность, так это — Германия. Я не знаю дн одной страны, которая предъявляла бы какие-либо территориальные претензии к Германии, не знаю литературы, которая содержала бы проповедь похода протиз Германии. Нападения на государство не происходят и не могут происходить без предварительной подготовки, без предварительного предъявления территориальных или иных притязаний, обоснования этих притязаний и воспитания народа в духе осуществления тех же притязаний. Такой подготовки нет ни в одной стране, нет поэтому и мысли об окружении Германии. В тот день, когда исчезло бы всякое сомнение в миролюбии Германии, в ее искренне к готовности сотрудничать с другими европейскими народами в деле организации мира, когда ока перестала бы отказываться дать те самые гарантии своего миролюбия, которые охотно дают другие европейские народы, представитель Советского Союза, всегда отстаивавшего равноправие пародов как больших, так н малых, но равноправие в мире, и продолжающего питать глубокое уважение и горячие симпатии к великому германскому народу, первый поддержал бы протест против навязы-
вання ему некого бы то ни было неравноправия, против лишения его каких бы то ни было средств вооружения, которыми обладают другие народы.
Я разобрал оба аргумента германского правительства, подведенные [ïm з оправдание совершенного нарушения международных обязательств. Оно не ограничилось, однако, этими оправданиями. Оно. по-зидимому. само не уверено з их убедительности, оно само сознает, что пробило брешь з существующей системе организации мира, и пытается поэтому создать впечатление готовности исправить совершенное зло, предлагая новую схему якобы еще лучшей организации мира.
Может поэтому возникнуть вопрос-- раз организация мира не только не пострадает, но даже выиграет, то не следует ли нам пройти мимо какого-то формального нарушения международных догозоров и стоит ли в таком случае констатировать это нарушение и зыносить ему осуждение? В интересах беспристрастности я позволю себе самым кратким образом коснуться и этой стороны вопроса.
Я знаю, что есть люди, которые действительно усматривают особое проявление миролюбия со стороны Германии в предложении Франции и Бельгии пакта о ненападении на 25 лет под гарантией Англии и Италии. Такие люди теряют при этом из виду, что такой же пакт о ненападении с такими же гарантиями, причем не на 25 лет. а без ограничения срока, представлял собой только что разорванный Германией Локарнский договор с той лишь разницей, что последний включил в себя дополнительные гарантии для Франции и Бельгии в виде демилитаризованной Рейнской зоны. Таким образом, мнимое новое предложение Германии сводится к сохранению в силе Локарнского договора с сокращением его срока и с уменьшением тех гарантий для Бельгии Ef Франции, которыми они пользовались в силу старого Локарнского договора. Но те ограниченные гарантии, которые теперь предлагает г. Гитлер, гаранты Локарнского договора могут, если они этого захотят, предоставить Франции и Бельгии и без согласия Германии. Таким образом, предложение г. Гитлера имеет тот смысл, что он. лишив Францию и Бельгию некоторых гарантий, которые им давал Локарнский договор, хочет сохранить за Германией всю полноту выгоды от этого договора.
Этим, однако, не исчерпывается «миролюбце» г. Гитлера. Он готов заключить пакты о ненападении не только с Францией и Бельгией, но и с другими сзоимн соседями, правда без чьих-либо гарантий. Советский Союз сам заключил пакты ненападения со всеми своими соседями (исключая Японию, которая пакт отвергает до сих пор). Он. однако, всегда придавал большое значение тому, чтобы эти пакты не облегчали агрессии против третьих стран. Мы поэтому всегда включаем в та-
кие пакты специальную статью, освобождающую страну от всяких обязательств по пакту в том случае, если другая сторона совершит агрессию против третьего государства. Такая статья, однако, в предлагаемых г. Гитлером пактах указанного им образиа будет отсутствовать. А без такой статьи предлагаемая система пактов сводится к проповедоваемому г. Гитлером принципу локализации войны- Каждое государство, подписавшее такой пакт с Германией, ею иммобилизуется в случае нападения Германии на третье государство.
Это предложение г. Гитлера создает у меня впечатление, что мы имеем дело с новой попыткой деления Европы па две или несколько частей с тем. чтобы, гарантировав ненападение на одну часть, получить свободу рук для расправы с другой частью Европы, Как мне каждый раз приходится указывать в Женеве, такая система пактов может лишь увеличить безопасность агрессора, а не безопасность миролюбивых народов.
Предполагая, однако, что перечисленные мною <миролю-бнвые» предложения не будут сочтены достаточной компенсацией за нарушение международных законов. Германия изъявляет готовность вернуться в Лигу наиий. Вместе с другими членами Лиги мы всегда искренне сожалели о неполноте Лиги, об отсутствии в ней некоторых великих стран, в частности Германии. Мы будем приветствовать возвращение в ее лоно и гитлеровской Германии, если мы будем убеждены в признании ею основных принципов, на которых покоится Лига и без которых она не только перестала бы быть инструментом мира, но эвентуально могла бы преобразоваться з его противоположность. К этим принципам в первую очередь относится соблюдение международных догозоров, уважение и ненарушение существующих границ, признание равноправия всех членов Лиги, поддержка коллективной организации безопасности, отказ от разрешения международных споров мечом.
В настоящий момент, к сожалению, слишком свежи в нашей памяти случаи одностороннего нарушения Германией ее международных обязательств и отказа подчиниться предусмотренным в международных договорах способам разрешения конфликта. Мы не забыли еще, что до самой последней минуты г. Гитлер в самой категорической форме боролся с идеей коллективной безопасности. Он проповедует принцип неравноправия не только рас, но и народов. Он недвусмысленно указызает на те земли, которые насильственно должны быть отобраны у других народов для германской колонизации. Мы знаем, что сравнительно недавно, а именно 28 мая 1931 г., в своей газете «Ангриф» один из глазных соратников Гитлера г. Геббельс писал, что «единственным инструментом, с которым исключительно только и можно делать знешнюю политику, является меч», н что сам г_ Гитлер писал 9 декабря 1930 г. в' официаль-
ном органе его партии «Фелькишер беобахтер», что «в конечном счете меч будет все решать». Наконец, я должен напомнить уже процитированное мною политическое завещание г. Гитлера, в котором рекомендуется германскому народу не допускать существозания рядом с Германией других сильных государств и эвентуально уничтожать их. Мы не можем отделаться от опасения, что член Лиги наций, исповедующий подобные принципы, будет иметь возможность саботировать наиболее ценную часть деятельности Лиги наций, направленную к организации мира и к укреплению безо л а си ости всех ее членов. Только когда мы получим убедительное доказательство, что наши опасения и сомнения впредь будут безосновательны, мы будем считать возвращение гитлеровской Германии в Лигу вкладом в дело мира.
Проанализировав всю совокупность предложений г. Гитлера, я прихожу к заключению, что они не только не компенсировали бы вреда, который был бы нанесен организации мира прощением нарушения международных договоров, но и сами по себе нанесли бы удар по организации мира, и в первую очередь по Лиге наций.
Я позволил себе, господа, высказать свои мысли с. полной откровенностью. Мне это было легче сделать, чем другим моим, коллегам, ввиду того, что та манера, с которой г. Гитлер позволяет себе говорить публично о представляемом мною государстве, освобождает меня от необходимости прибегать к замалчиванию и дипломатическим условностям. Я тем больше права имел это сделать, что смысл выступлений г. Гитлера и его предложений з области международной политики сводится к организации похода проткз народов представляемого мною государства, к объединению против них всей Европы, всего мира. Пусть его агрессия фактически метит на ближайшее время з другие страны, пусть его атаки на Советский Союз являются лишь дымовой зазесой для подготовки агрессии против других государств, но уже то обстоятельство, что он выбирает для этой цели мишенью своих беспрестанных атак Советский Союз и что он это сделал опять в связи с нарушением Локарнского договора, дает мне право открыто и с особой силой говорить о сущности агрессивной внешней политики г. Гитлера. Я выражаю при этом твердую уверенность в том, что ныне делаемые г. Гитлером предложения, вытекающие из такой его внешней политики, никогда не станут в их нынешнем виде базой соглашения между другими членами Лиги.
Прежде чем кончить, я позволю себе выразить надежду, что я буду правильно понят и что из сказанного мною не будут делать выводов, что Советский Союз предлагает только констатацию, осуждение, строгие меры и высказывается против всяческих переговоров и мирного разрешения возникшего серь-
езного конфликта- Подобные выводы дали бы совершенно ложное представление о нашей концепции. Я не менее, а более других заинтересован в ненарушении мира как сегодня, так и на следующие десятилетия и ке в одном только участке Европы, а во всей Европе и во всем мире. Мы решительно против всего, что могло бы приблизить воину, хотя бы на один месяц, но мы также против скороспелых решений, пролихтозанных скорее страхом и другими эмоциями, чем трезвым учетом реальности, решений, которые, якобы устраняя причины для мнимой войны сегодня, создадут все предпосылки для действительной воины на завтра,
Мы стоим за международное соглашение, которое не только упрочило бы существующие устои мира, но к, если возможно, создало бы новые. Мы стоим за участие в таком соглашении всех стран, которые этого желают. Мы возражаем протиз того, чтобы уход из Лиги наций, грубое нарушение международных договоров и бряцание оружием создали бы государству привилегию диктовать всей Европе свои условия переговоров, зыбирать по своему усмотрению участников переговоров и навязывать свою схему соглашения. Мы против того, чтобы переговоры велись на основе, которая дезорганизует ряды искренних сторонников мира и которая должна неизбежно привести к разрушению единственной межгосударственной политической организации — Лиги наций. Мы полагаем, что искренние сторонники мира имеют не меньшее, чем нарушители договоров, право предлагать свою схему организации европейского мира. Мы за создание безопасности всем народам Европы, против полумира, который не есть мир, а война.
Но к каким бы новым международным соглашениям мы ни хотели бы прийти, мы должны раньше всего обеспечить их лояльное выполнение всеми участниками, и Совет Лиги должен сказать, как он относится к односторонним нарушениям подобных соглашений и как он намерен и может на них реагировать. С этой точки зрения всемерное удовлетворение жалобы французского и бельгийского правительств приобретает сугубое значение. Учитывая это, я от имени своего правительства заявляю о его готовности принять участие во всех мероприятиях, которые будут предложены Советом Лиги или локарн-скими державами и будут приемлемы для других членов Совета.
Печат. по газ. ч Известия* Л? 67Г5С2-П. Д) марта 1936 г.
