Речь Председателя советской делегации M. M. Литвинова на заключительном заседании конференции в Мон-трё о режиме проливов

21 июля 1936 г.

Мы присутствуем сейчас при финальном акте скромной конференции, заседавшей в тихом уголке Леманского озера, в небольшом составе участников,— конференции, которой суждено, однако, занять весьма почетное место в ряду международных собраний. Созванная для пересмотра международного договора и приспособления его к изменившимся обстоятельствам конференция в Монтрё с честью выполнила свою задачу. Полностью учтя изменившиеся обстоятельства, конференция

* Заседание было посвяшено памяти А. М. Горького. ** См. т. XVII, док. № 306. 348. *** См. газ- «Известия», 23 июля (936 г.

признала, что предусмотренные Лозаннской конвенцией * гарантии безопасности проливов не могут внушать Турции чувства действительной безопасности. Конференция сделала отсюда необходимые выводы.

Конференция сделала больше этого. Она пересмотрела некоторые старые взгляды, которые позволяли трактовать проблему проливов как застарелый вековой спор между некоторыми державами и предсказывать поэтому неудачу конференции. Во избежание такой неудачи конференция должна была понять, что место дряхлой Оттоманской империи, являвшейся объектом дипломатии империалистических держав, заняла новая, молодая, полная надежд и энергии Турецкая республика, которая под руководством своего создателя и великого реформатора Ататюрка быстро шагает по пути прогресса и играет все большую н большую самостоятельную роль в деле организации мира в Европе.

Конференция должна была понять, что вместо старой империалистической России, стремившейся пользоваться Черным морем как трамплином для участия в империалистической борьбе великих держав и для новых территориальных завоеваний, наибольшую часть побережья Черного моря занимает ныне новое. Советское социалистическое государство, одним из первых актов которого был полный отказ от всяких империалистических вожделений и которое с тех пор неизменно и последовательно проводит политику мира, озабоченное не только своей собственной безопасностью, но и безопасностью всех соседних и дальних государств. Нужно было признать, что 15-летняя тесная дружба между этими двумя возрожденными государствами — Советским Союзом и Турцией — ненарушима и не является лишь временной комбинацией.

Конференция признала, хотя, правда, в недостаточной еще степени, особые права черноморских стран в Черном море н в пользовании проливами, а также особое географическое положение Черного моря, к которому не совсем должны быть применимы общие понятия об абсолютной свободе морей. Что касается советской делегации, то она, добиваясь признания этих положений, отнюдь не возражала против неограниченной свободы навигации в Черном море для коммерческих целей и для обеспечения сообщения между расположенными в нем портами и портами других морских бассейнов. Она добивалась лишь ограничения свободы военных флотов нечерноморскнх держав как в мирное, так и особенно в военное время. Советская делегация этим путем стремилась отвоевать огромное водное пространство с прилегающими берегами от пламени возможной будущей войны и увеличить безопасность прибреж ных стран, нз которых ни одна не может быть заподозрена в * См. т. VI, прнл. I.

агрессивных замыслах. Обеспечивая мир и спокойствие иа

столь важном участке, как стык двух континентов, мы, кажется, оказываем немалую услугу делу укрепления всеобщего мира. Советская делегация, наконец, стремилась установить связь между вырабатываемым нами международным документом и другими существующими инструментами мира, а именно с Лигой наций и пактами о взаимной помощи.

Советская делегация с огромным удовлетворением констатирует, что она хотя и не полностью, но в весьма значительной мере этих своих целей добилась, и я выражаю благодарность всем моим коллегам за их содействие созданию атмосферы взаимного понимания и примирения, которой особенно отмечен был последний период конференции. Мне кажется, что все участники конференции получили удовлетворение и что недовольных среди нас нет. Конференция не дала повода также для недовольства и другим государствам, отсутствующим на конференции и чьи мирные интересы полиостью обеспечены.

Я хочу надеяться, что подписанная конвенция *, гармонизируя интересы ее участников с разрешением частной проблемы, создаст почву для дальнейшего общего улучшения отношений между инми.

Значение конференции выходит далеко за пределы темы, которую она дискутировала. Она была созвана в момент, когда вера в разум правительств, вера в возможность миролюбивого коллективного разрешения международных вопросов начинала исчезать, в момент, когда вновь возродилась в наиболее омерзительном виде идеология, отрицающая прогрессивные формы общения между народами и коллективного обсуждения и разрешения международных споров, идеология, проповедующая во имя торжества грубой силы идею сепаратных сговоров одних народов за счет интересов других. Удачный исход нашей конференции наносит первый сокрушительный удар этой идеологии, о чем можно судить хотя бы по тому бешенству, с которым носители этой идеологии встретили результаты конференции. Возрождение этой идеологии вызвало политический кризис в международной жизни, создало мрачные пессимистические настроения, близкие к отчаянию н к фатализму, и первым светлым проблеском в этой обстановке является конференция в Монтре. Результаты этой конференции позволяют надеяться, что международная жизнь вскоре окончательно выйдет из тесных проливов бесплодных дискуссий и споров в широкое море истинного международного сотрудничества и достигнет наконец гаванн, ка которой написано: «Всеобщий мир и безопасность всех народов».

Пеъаг. по газ, «Известия* А» 169(6016), 22 июля 1936 е.

* См. «Собрание законов...», отд. II, № 13, 25 апреля 1937 г., стр. 173—207.

230. Запись беседы советника Полномочного Представительства СССР во Франции с Министром авиации Франции П. Котом

22 июля 1936 г.

Посетил Кота совместно с воздушным атташе Васнльченко, представителем Наркомтяжпрома Марьямовым и представителем торгпредства Фрадкиным.

Я передал Коту от имени Наркомтяжпрома официальное приглашение группе технических представителен воздушного министерства н авиапромышленности в составе примерно 10—15 человек посетить в ближайшее время Советский Союз для ознакомления с нашей авиапромышленностью и техникой*. Кот весьма заинтересовался этим приглашением, указав, что он заранее уверен, что прием у нас будет значительно лучше того, который был оказан во Франции Марьямову и его комиссии.

Для предварительного намечения списка участников и программы поездки было решено, что Кот выделит своего представителя, который договорится по этим вопросам с Васнльченко н представителем торгпредства. Дата поездки была ориентировочно намечена с таким расчетом, чтобы французы могли прнбыть в Москву еще до авиационного праздника 18 августа.

Я передал Коту благодарность Марьямова за содействие, оказанное ему и его комиссии, благодаря которому он смог посетить около 20 заводов. Вместе с тем я указал Коту, со слов Марьямова, что, к сожалению, последний не имел возможности завершить переговоры с фирмой «Реио» о договоре на поставку моторов и техпомощи. Дело в том, что, хотя после весьма длительных переговоров с фирмой было наконец достигнуто соглашение по всем пунктам, в частности и в отношении цены (мы пошли на определенное повышение цеи), и был назначен день подписания, представители «Рено» буквально в последний день заявили, что они не могут подписать договора без согласования вопроса с министерством. Я указал Коту, что такое отношение фирмы весьма удивляет представителен нашей промышленности, которые вели с «Рено» переговоры о крупных заказах. Кот записал все это, сказав, что ои считает такого рода поведение фирмы совершенно недопустимым, и обещал, хотя по его заявлению дело касается МИД, переговорить по этому вопросу.

Вернувшись к вопросу об интерпелляции де Кериллиса ** по поводу пушки 23***, Кот указал, что де Кернллис имеет

* См. док..Nfc 241. ** Депутат французского парламента. *** Речь идет о приобретении Советским Союзом лицензия на авиационную пушку калибром 23.«.«.

намерение выступить вторично с интерпелляцией по этому вопросу, мотивируя это тем, что раньше он не располагал «достаточными данными». Кот явно возмущен этой новой попыткой атаки и заявил, что он не допустит новых прений по существу, н выразил надежду, что на этот раз еще более значительное большинство палаты выскажется против де Кернллиса.

Гиршфельд

Печат, по арх.

231. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Великобритании в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР*

Немедленно 23 июля 1936 г,

Ввиду того что Идеи сейчас очень занят локарнскимн переговорами, он не мог меня сразу принять и предлагал отложить наше свидание до отъезда французского н бельгийского министров нз Лондона, но я во избежание потерн времени сделал Крейги сообщение о нашем ответе по вопросу о крейсерах^№. С соответственной мотивировкой я указал, что Советское правительство готово пойти на уступки и согласно на 8 внелимнт-ных крейсеров (включая «Красный Кавказ») вместо 10, однако при условии, что на двух внеликнтных линкорах оно будет вправе поставить 15- или 16-дюймовые орудия по своему усмотрению и что Германия построит 3 внелимитных крейсера, а прочие державы ни одного.

Крейги выразил большое удовлетворение по поводу моего сообщения и заявил, что Советское правительство обнаружило в ходе морских переговоров искреннюю готовность идти на компромисс в интересах торжества качественного ограничения морских вооружений и что, если тем не менее это ограничение не реализуется, ответственность будет падать не на СССР. Крейги вручил мне также первый набросок пунктов, по которым между нами уже состоялось соглашение (посылаю его диппочтой).

В ближайшие дни мы встретимся опять и в предварительном порядке согласуем все наши оговорки и дополнения к договору 25 марта **. После того британское правительство снесется с заинтересованными державами (США, Францией, Италией, Германией), и затем мы уже сможем приступить к окончательной редакции и подписанию двустороннего англо-советского договора. Обращение к первым трем державам Крейги

* Копия телеграммы направлена з натюдный комиссариат оборон«СССР.

** См. док, Ха 63.

мотивирует тем, что они являются участниками договора 25 марта, а к Германии тем обстоятельством, что Советское правительство ставит свои обязательства по договору в зависимость от согласия на такие же обязательства Германии. Кроме того, по-видимому, в порядке информации Крейги доведет о сущности англо-советского соглашения до сведения Японии. Однако я предупредил Крейги, что сделанная нами уступка носит окончательный характер и что он не должен рассчитывать на какую-либо дальнейшую модификацию, какие бы мнения ни высказывали те державы, к которым английское правительство будет обращаться. Крейги ответил, что он это понимает. Далее я указал, что мы имеем в виду не обмен нотами, а подписание настоящего договора с ратификацией. Крейги не возражал против этого. Окончательный проект договора до его подписания пришлю вам на утверждение, но это будет едва ли раньше конца августа или начала сентября,

Майский

Печот. по ар к.

232. Телеграмма Заместителя Народного Комнссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Японии К. К- Юреиеву

25 июля 1936 г.

Ота уезжает 28 июля через Владивосток. 22 июля я дал в его честь обед, на котором с нашей стороны, кроме меня, Кре-стинского и сотрудников НКИД, присутствовали также Микоян, Тухачевский и нарком внешней торговли.

Я обратился к Ота с подчеркнуто теплой по отношению к нему речью, в которой, сославшись на слухи о том, что он собирается не возвращаться в Москву, подвел положительные политические итоги его четырехлетней деятельности в Москве. Указав на характер этого периода, изобиловавшего трудностями и препятствиями, которые возникали вопреки усилиям советской стороны и помимо воли Ота и сторонников мира в Японии, я отметил активность и инициативу Ота в деле улучшения отношений между нашими государствами. Перечислив далее ряд мероприятий в этом направлении, прошедших по инициативе или при ближайшем участии Ота, и засвидетельствовав обычные его корректность, джентльменство и объективность, я сказал, что вся деятельность Ота исходила из совершенно разделяемой нами предпосылки, что установление добрососедских отношений между СССР и Японией не только возможно, ио и необходимо в интересах обеих стран. Сославшись на отсутствие между нами и Японией такпх разногласий,

которые нельзя было бы примирить в короткий срок при наличии доброй воли с обеих сторон, я отметил, что Советское правительство по-прежнему готово договориться с Японией по всем вопросам наших отношений, и выразил надежду па то, что поездка Ота будет содействовать улучшению отношений между нашими странами,

В ответной речи Ота благодарил за торжественный характер обеда и сказал, что, исходя из убеждения в огромной мощи обеих стран и необходимости сближения между ними, которое обеспечило бы мир не только на Дальнем Востоке, но и во всем мире, он всегда был и остается активным сторонником сближения наших стран. Однако он не удовлетворен теперешним состоянием отношений и решил поехать в Японию для того, чтобы как следует проинформировать японское правительство и японскую общественность о положении СССР и продолжить там свои усилия для улучшения отношений между обеими странами. В очень мягкой форме Ота проиллюстрировал свою неудовлетворенность отношениями — нерешенностью рыболовного вопроса и ростом вооружений в обеих странах — и сослался также на плохое знание Японии в СССР. Что касается его отъезда, то он вовсе не решил не возвращаться в СССР, и он с удовольствием вернется, если убедится, что сможет осуществить свою программу развития отношений между нашими странами. Под предлогом того, что предварительное опубликование его взглядов, которые он-де излагает публично впервые, может испортить его предстоящие выступления в Японии, Ота просил его речи не публиковать.

После обеда в интимном кругу Ота заявил, что он решил посвятить свою жизнь делу улучшения отношений между нашими странами, и потом два раза в разных контекстах говорил о том, что он будет до самой смерти бороться за это дело.

Когда я сказал, что мы верим ему и убеждены, что если бы во главе японского правительства стояли такие люди, как он, мы легко и очень быстро договорились бы по всем вопросам, ибо нас ничто не разделяет, и в случае войны выиграли бы другие, но не СССР и не Япония, он живо заявил, что он полностью с этим согласен и даже думал об этом говорить в своей речи, но решил воздержаться от этого «ввиду присутствия некоторых японских граждан», т. е. военных атташе.

Сообщите, все ли отклики японской печати на обед Вы передали через ТАСС * и как реагировали на обед в МИД.

Стомоняков

Печаг. по арх.

* 27 июля 1936 г. К. К- Юренев телеграфировал в НКИД СССР, Ъто все отклики японской печати были переданы ТАСС

233. Письмо Полномочного Представителя СССР в Австрии Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Н. Н. Крестннскому

27 июля 1936 г.

Многоуважаемый Николай Николаевич,

Если оставить в стороне казенные восторги и шумиху вокруг австро-германского соглашения* в австрийской печати, то нужно подчеркнуть, что в ответственных австрийских правительственных кругах это соглашение никаких восторгов не вызывает, а, наоборот, сопровождается довольно тревожным настроением, вызванным тем, что здесь великолепно отдают себе отчет в искренности и в цене тех обещаний, которые Германия дала на бумаге, обещая соблюдать независимость Австрии. Если еще недавно могли быть на этот счет сомнения, то за последнее время имеется ряд указаний, которые могли внушить нужную трезвость и доверчивым людям. «Дн дейче виртшафт», официальный хозяйственный орган германской национал-социалистской партии, открыто пишет, что австро-гермаиское соглашение есть только временное разрешение перед.аншлюсом. С военной точки зрения оно означает укрепление немецкой защитной линии в Альпах, с хозяйственной точки зрения это — первый шаг к созданию хозяйственной империи, которая должна охватить Среднюю и Юго-Восточную Европу. Это заявление достаточно четко и понятно. На днях появилась листовка подпольной австрийской национал-социалистской партии, в которой требуется свободное существование и работа этой партии. В ряде других листовок «наци» уверяют, что они будут продатжать работу по аншлюсу.

В связи с этими материалами ряд австрийских газет, в том числе «Рейхспост», «Нейигкейтсвельтблат» н офиииозная «Ви-иер цейтунг» помещают довольно резкие предупреждения по адресу «наци». Эти предупреждения подчеркивают, что партия «наци» в Австрии остается и будет оставаться запрещенной, что всякая работа в направлении к аншлюсу будет встречать резкие меры воздействия, что «наци», освобожденные по амнистии, при первой попытке возобновления своей деятельности будут вновь арестованы и т. п. Угрозы эти, конечно, не особенно сильно смогут подействовать. Факты имеют свою логику. В провинции при освобождении «наци» устраивают демонстрации, освобожденных встречают криками «хайль Гитлер». Люди, которые скрывали свои немецко-национальные установки, сейчас открыто говорят, кто они. «Наци» всячески" стараются из подполья выйти на легальную работу, правильно учитывая, что нелегко будет применять'репрессии в новой обстановке. Работа «наци» несомненно развернется и усилится.

* См. также док. Ле 226.

Имеются данные, что Шушниг с большими колебаниями решился на подписание австро-германского соглашения. Это соглашение, видимо, нужно было в международной игре Муссолини, и оно, видимо, частично подсказано из Рима. Шушниг должен был решиться на этот шаг также из внутриполитических соображении. Он все больше и больше терял под собой всякую базу. В хеймвере крепла ориентация на то, чтобы искать контакта с Германией. На это давно целился Фей, на это в последнее время готов был идти и Штаремберг*. Для Шушнига важно было получить в соглашении четко сформулированные заверения, что Германия будет соблюдать независимость Австрии. Надо полагать, что Шушниг получил со стороны Муссолини заверения, что Италия по-прежнему гарантирует эту независимость. Не приходится думать, что Италия отказалась от своего влияния в Австрии.

Во всем этом плаке мало учтено то, что факты и события имеют свою логику, н что соглашение неминуемо приведет к значительному усилению влияния Германии в Австрии, и что этой логике придется или подчиниться, или вести чрезвычайно тяжелую борьбу.

В этом сочетании большой интерес представляет только что объявленная амнистия. Такой широкой амнистии в Австрии еще не было. Она обнимает как «нацн», так и социал-демократов и коммунистов. По ней уже на сегодня освобождено около 2 тыс. человек. В дополнение должна быть издана амнистия для лиц, административно наказанных, по которой должно быть освобождено еще значительное количество арестованных. Обе амнистии должны коснуться около 15 тыс. человек. Фактически должны быть освобождены около 4¹:S тыс. человек. Конечно, политический смысл амнистии в первую очередь составляет освобождение арестованных «наци». Этого требовала Германия и к этому Австрия была обязана по соглашению. Но Шушннг решил одновременно распространить амнистию также и на левые круги. Несомненно, будут приняты все меры к тому, чтобы круг этих лиц сузить, чтобы выпущенных по возможности быстрее снова засадить, но в этой широкой амнистии несомненно имеется мысль сделать попытку примирения с левыми, в особенности с умеренными социал-демократическими кругами, и тем самым укрепить свои позиции и базу. Весь этот план производит впечатление наивных попыток растерявшихся людей.

Я уже в дневнике писал о заявлениях хеймвера и о позиции хеймвера. Они ** открыто подчеркивают, что не доверяют пока Германии и что будут выжидать дальнейших событий. Они

* Руководители хеймвера — австрийской военно-фашистской организации.

"*' Имеются в врду представители хеймвера.

приветствуют, правда, договор. Они предлагают свои кондоть-ерские услуги Гитлеру для борьбы с большевизмом. В хеймвере разброд. Баар-Баренфельс * выступил с интервью, где без оговорок хвалил австро-германский договор. На следующий же день это интервью было дезавуировано руководством хеймвера. Между Веннингером и Штарембергом идет глухая борьба. Оба одинаково бессильны. Среди широких кругов хеймвера большое недовольство и растерянность. Расслоение выявляет правую группировку, готовую идти на широкое соглашение, даже на слияние с австрийскими «наци». Последние уже давно работают в подполье над этим расслоением и иад своим внедрением в хеймвер. Более левые демократические группировки хеймвера дезориентированы соглашением. В этих группировках ведется большая и, видимо, успешная работа левыми партиями.

В католических кругах австро-германское соглашение также вызвало различное к себе отношение. Группа Фундера ** соглашением довольна. Инницер *** также поддерживает соглашение. Но в католических кругах все больше проявляется реальное понимание обстановки и той опасности, которая угрожает католикам в связи с соглашением. Недавно появилась пространная статья в «Рейхспост», которая в кисло-сладком тоие хвалит договор, в то же самое время выявляя опасности и критикуя его. Тем временем «Рейхспост» не вошла в список газет, допущенных в Германии. В последнем номере «Крн-стлихер штендештаат» появилась статья, критикующая договор. Номер конфискован.

Имеется ряд фактов, свидетельствующих о том, что Германия старается ускорить развитие событий в нужном ей направлении. Вначале говорили о назначении Папена в Лондон. Но он возведен в чин посла и оставлен в Вене для окончания своей «особой миссии».

На днях в Германию на олимпийское состязание едет большая австрийская спортивная команда. Думали даже, что ее возглавит Штаремберг, но назначен другой. Австрийское правительство поручило защиту своих граждан германскому по.-сольству в Мадриде. Австрийская делегация во главе с Виль-диером поехала в Берлин для переговоров по экономическим вопросам. Хозяйственные дела встретят значительные затруднения, ио это как раз та область, где Австрия думает выиграть от соглашения.

В легитимистских кругах соглашение вызвало переполох. Видимо, Габсбургам еще долго придется сидеть на своих упа-

* Вице-канцлер Австрии с мая по ноябрь 1936 г.

** Главный редактор католической газеты «Рейхспост».

* Кардинал, глава католической церкви в Австрии.

кованных чемоданах. Я уже сообщал о позиции Папена во время переговоров с Шушнигом по вопросу о реставрации Габсбургов. Но было бы неправильным считать идею реставрации похороненной. Шушниг является убежденным монархистом и держит возможность реставрации в запасе.

Из всего сказанного Вы видите, что обстановка в Австрии по-прежнему остается очень осложненной, ближайшие перспективы— неясными. Сделан, однако, весьма серьезный шаг, чреватый последствиями, и австро-германское соглашение усиливает и ускоряет работу тех сил, которые вводят Австрию все больше в орбиту Германии.

С товарищеским приветом

И. Лоренц

Печат. по арх.