2015-04-06
208
5 октября 1936 г.
После моего визита к Блюму последний демонстративно приходил ко мне и, не застав меня дома, явился вторично. На Ассамблее он также демонстративно беседовал все время с нашей делегацией. Он произвел на меня впечатление усталости, фатализма и обреченности. Чувствовалось, что он мало надеется преодолеть внутренние затруднения. О Польше он говорил, отвечая на мои критические замечания, что обмен визитами был предпринят по его личной инициативе и что если сделана ошибка, то это его личная ошибка или сознательный рнск. Рыдз-Смнглы дал письменное зазеренне об отсутствии секретного соглашения с Германией, направленного против Франции, Чехословакии или Советского Союза. Он устно дал обещание о пропуске советских самолетов в случае нападения на Францию. Вопрос об уходе Бека якобы не ставился ни одной нз сторон, хотя многие здесь утверждают, что Рыдз-Смиг-лы осведомлялся об отношении Франции к Беку, но что Дель-бос не нашел ничего лучшего, чем требовать лояльного сотрудничества.
Я упрекал Блюма главным образом в том, что не был затронут вопрос, о Восточном региональном пакте с участием Польши. Блюм признал эту ошибку. Блюм соглашался и с моими критическими замечаниями касательно Испании. Он объяснял свое поведение главным образом опасением внутреннего кризиса. Блюм не отвергает идею более широкого пакта взаимопомощи, охватывающего Францию. СССР, Малую и Балканскую Аитанты, которую я приписывал Бонкуру, но до локарнской конференции он ничего не будет предпринимать. Он считает также возможным пакт с Турцией и с нами, но также лишь после локарнской конференции.
О военных переговорах я говорил ему, что мы ничего не предлагаем и ничего не требуем, а только отмечаем, что, поскольку на этой почве возникает недовольство в Чехословакии, мы оставляем ответственность за это за Францией. Блюм дал понять, что это дело саботируется не только военными, но и Даладье, и не подтвердил ранее сделанное Дельбосом заявле-
* См. также док. № 291, 295.
нне, будто военным даны теперь какие-то новые указания на этот счет *.
В данный момент политику Блюма можно характеризовать: ничего до локарнской конференции, до которой остается якобы лишь несколько недель. Он оценивает пессимистически возможные результаты конференции. Новые затруднения возникли со стороны Бельгии, требующей односторонних гарантий. Блюм говорил, что в крайнем случае обойдется без Бельгии, но вряд ли он так думает.
По моему требованию он дал мне заверение, что никаких новых толкований советско-французского пакта в связи с Ло-карно не будет допущено. Блюм считает декабрьский протокол **, подписанный Лавалем и мною, утратившим свою силу с подписанием пакта; он не возражает против нового аналогичного соглашения, но вряд ли он имеет это в виду серьезно. Он обещал воздействовать на прессу, ведущую антисоветскую кампанию, в частности на Гавас и его представителя в Москве, и просил об этом напомнить ему через Потемкина. Он уклонялся от ответа на вопрос о дате его поездки в Москву, и надо думать, что мысль об этой поездке им пока совершенно оставлена. Повторяю, разговор с Блюмом оставил у меня тяжелое впечатление, хотя я не сомневаюсь в его добрых намерениях.
Литвинов
Печат. по арх.
