Повествование шестое

- Кирюша, завтрак готов. Оторвись от телика, радость моя, - пропела из кухни жена Оля. Правдивость ее слов подтверждали яркие запахи, будоражащие аппетит.

- Пап, ну пойдем кушать, - вторил ей настойчивый детский голосок восьмилетнего Евгения Кирилловича, такого же рыжего и конопатого, как и его отец.

- Иду-иду, сейчас уже, - отозвался глава семейства, жадно впившись в экран телевизора.

Сюжет закончился и он поспешил на кухню, где его ждала утренняя трапеза с самыми дорогими людьми. Он знал, что стол полон изысканными яствами, ведь в такой компании самая неприхотливая пища мгновенно превращается в деликатес. И все же, как ни прекрасен был предстоящий субботний завтрак в кругу семьи, новость, которую рассказал ему телевизор, не отпускала его. Проходя по длинному коридору, он даже пробубнил себе под нос:

- Ерудна какая-то, быть этого не может.

Пообещав себе не думать об этом за столом, он окунулся в святые мгновения семейного счастья. Данное себе обещание он сдержал. Ну, почти сдержал. Пару раз он все-таки возвращался к новостному сюжету. Где-то рядом с яичницей, щедро приправленной сыром и креветками, Кирилл подумал: «Пятьдесят три – это невозможно много». И потом, когда в руке глубоким рубином светился бутерброд с малиновым джемом, он мысленно сказал себе: «Если это правда… вот чем стоило бы заняться».

Когда еда на столе закончилась, а вместе с ней закончился и завтрак, Кирилл, поцеловав жену и сынишку, бросился к интернету. Включив ноутбук, он нетерпеливо подгонял вальяжный Windows, приговаривая «ну что ж ты такой сонный-то». Когда компьютер наконец-то был готов беспрекословно ему повиноваться, он услышал звонок мобильного телефона.

- Ну, кого несет? - раздраженно сказал он и схватил со стола мобильник. Номер был не знакомый. Сняв трубку, он услышал нервный прерывающийся голос женщины, которая только что справилась со слезами, но они в любой момент вновь могли одержать верх.

- Кирилл Андреевич? - спросила она.

- Да, я вас слушаю.

И тут же почуял всем организмом, что столкнулся с чем-то огромным, могучим, с чем-то, что сильнее его, как океан сильнее человека. И это что-то готово перевернуть его жизнь, причем неизвестно, в какую сторону. Эта стихия нависала над ним, выбравшись из сотового телефона, словно демонстрируя свое очевидное величие. Кириллу стало так страшно, как не было страшно уже очень много лет, а может, и никогда в жизни. Он инстинктивно понял, что надо немедленно прекратить этот разговор. Просто сбросить звонок, после чего тут же сменить номер. Но… Он замешкался. Буквально на долю секунды.

- Кирилл Андреевич, здравствуйте, - нервно вибрируя, продолжил незнакомый голос. - Мне порекомендовал обратиться к вам Сергей Анатольевич Матвеев, ваш бывший клиент.

- Матвеев? Да-да, слушаю вас.

- У меня случилось горе. Мне срочно нужна ваша помощь. Это вопрос моего выживания… без преувеличения.

Ее голос с трудом сдерживал напор слез, старавшихся прорвать его, выплеснувшись на Кирилла девятым валом женских рыданий.

- Успокойтесь, пожалуйста. Давайте по порядку. Как вас зовут? - предельно спокойным, уверенным голосом ответил Кирилл. Внезапное необъяснимое предчувствие, нахлынувшее на него, когда он ответил на звонок, вдруг съежилось и пропало, оставив вместо себя лишь недоуменный стыд за ту внезапную трусость.

- Простите, ради бога, я…очень нервничаю. Меня зовут Мария… Мария Ленберг. Я работаю у Матвеева финансовым консультантом. Узнав о том, что со мной случилось, он сразу же сказал, что я должна обратиться к вам за помощью.

- Так, уже понятнее. Мария, теперь, в самых общих чертах, скажите, что у вас произошло.

- У ме… у меня про… про…пали муж и дочь, - с трудом выговорила она, заикаясь. Кириллу показалось, что сейчас она не сдерживает слезы, а пытается не упасть в обморок.

- Понятно. Я помогу вам. Когда и где?

- Вче…ра, в Ос…тан… танкино.

- В Останкино?! Я понял. Когда вы сможете со мной встретиться?

- Ко… ког… да надо?

- Сегодня. Через три… Нет. Давайте через два часа. Я буду ждать вас в машине, у станции метро «Алексеевская». Через два часа. Черный джип «Рэнглер». Наберите мой номер.

- С… спа… сибо вам, Кирилл.

- Мария, возьмите, пожалуйста, фото мужа и дочери. Крупные, портретные. И все их данные. От паспортных до биометрических. То есть, рост, вес, цвет глаз, размер ноги. И еще, вот что. Выпейте успокаивающее, мне нужны будут ваши показания. Договорились? Скажу сразу, валерьянка не поможет.

- Я по… няла.

- И за руль не садитесь, ни в коем случае.

- Лад…но.

- До встречи.

Отложив телефон, он схватился за ноутбук. Как только он взял в руки «мышь», телефон зазвонил снова. Это был Матвеев.

- Кирилл, привет, дорогой! - тепло поздоровался он.

- Привет, Сергей Анатольевич! - с искренней симпатией ответил Кирилл. Матвеев был не только его главным клиентом, но и просто отличным дядькой.

- Звонила?

- Да, звонила. В очень плохом состоянии эта Маша, еле говорит.

- Да, она человек тонкий. И тут – такое. Странно, что еще жива. Я взялся ей помочь. Она много для меня сделала. Если бы не Маша, я бы сейчас по миру от кредиторов бегал. Давно это было… С тех пор я ей должен.

- Она финансовый консультант?

- Нет, она лучший финансовый консультант. Услуги твои оплачивать буду я. По моему тарифу. Так что ни в чем себя не ограничивай.

- Ей бы врача. А то найду я мужа ее с дочкой, а она не доживет.

- Врач к ней уже едет.

- А мы с ней через два часа встречаемся.

- Вот и отлично. Кирюша, дорогой, я на тебя надеюсь. Сделай все, что сможешь.

- Я всегда так делаю.

- Ну, с Богом, дорогой.

- С Богом, Сергей Анатольевич.

Кирилл был приподнят, собран, напряжен и спокоен. Это чувство было сродни эйфории. Впервые за последнюю пару лет, перед Кириллом была беда. Он искренне гордился тем, что люди доверяли ему свои беды. Почему?

Если подходить к вопросу формально, то потому, что Кирилл Андреевич Васютин имел лицензию на частную охранную и розыскную деятельность, а также на хранение и ношение нарезного огнестрельного оружия. Одним словом, был частным детективом, каких на просторах нашей Родины тысячи. А если заглянуть в суть вопроса… Люди доверяли ему свои беды, потому что в своем деле он был одним из лучших в стране, а может, и в Европе. Прослужив десять лет в органах, он, исключительно благодаря своему труду и его результатам, к тридцати двум годам добрался до должности старшего следователя по особо важным делам Московского уголовного розыска. Этот путь дал ему огромную практику и прекрасные связи в силовых структурах страны, начиная от МВД и заканчивая Интерполом. Будучи прирожденным математиком и любителем шахмат, он обладал недюжинными аналитическими способностями, которые позволяли ему быстро просчитывать головокружительные многоходовки, находя оптимальное решение. Этот талант он сочетал с врожденной интуицией, прекрасно развитой за долгие годы сыскной работы. В результате такого сочетания, он имел в своем арсенале мощнейшее интеллектуальное оружие. Кроме того, в свои тридцать восемь лет он был в прекрасной физической форме, которую усердно поддерживал.

И еще. Васютин обладал колоссальным чувством уверенности в своих силах. Оно пронизывало его насквозь. Светилось в его серо-зеленых глазах и огненно рыжей шевелюре, придавало значимости его размашистому породистому лицу, подчеркивало его безупречную осанку и широкие атлетичные плечи. Эта уверенность передавалась и тем, кто доверял ему свои беды. Когда он брался за дело, им было спокойно. Как спокойно бывает пациентам, ложащимся на операционный стол к зрелому опытному хирургу.

Неудивительно, что занявшись частной практикой, Кирилл Андреевич быстро сделал стремительную карьеру, прочно закрепившись в элите частного сыска. Довольно быстро он перестал нуждаться в рекламе. Люди приходили к нему со своими проблемами исключительно по рекомендации других клиентов. Внушительные расценки на его услуги надежно закрывали Васютина от ревнивых супругов и прочей, дурно пахнущей, мелочевки. Он брался преимущественно за расследования сложных случаев мошенничества, кражи у частных коллекционеров, шантаж и исчезновение людей.

Так сложилось, что в течение пары последних лет он занимался проблемами своих клиентов, но не их бедами. Мошенничество, нечистые на руку партнеры по бизнесу, кражи антиквариата. Неприятно, обидно, но не беда. А вот настоящие беды давненько обходили его стороной. А когда Кирилл спасал человека в беде, а не просто «решал проблемку», он переживал такой мощный моральный экстаз, рядом с которым модное слово «драйв» просто не имело право на существование. Временами он остро тосковал по этому забытому чувству. И теперь ждал встречи с ним.

Перед поездкой к Марии он созвонился со своим давним другом и бывшим коллегой Толиком. Когда Васютин ушел из органов, Толик остался. Испугавшись автономного плаванья в суровых водах капиталистической Руси, он продолжал хоронить себя в могиле административной работы. Не зная другой жизни, он не жалел об этой, и в том было его простое ментовское счастье. Обменявшись скудными новостями из личной жизни, Толик выжидательно замолчал, как и требовал того многолетний ритуал.

- Дружище, выручай. Мне бы пообщаться с незаметным, но очень информированным человеком из Останкинского отдела. Реально?

- Из Останкинского, говоришь… Ты телевизор, что ли, смотрел?

- Да, бывает со мной такой грешок.

- Ну, Кирюха… гарантировать не возьмусь. Сейчас туда большие люди понаехали. Маленькие могут на такое и не пойти. А вот я могу… получить, что тебя интересует, совершенно легально. Идет?

- Как скажешь, дружище. Когда ждать?

- Может, сегодня, а может, и завтра, - задумчиво ответил милиционер.

- Я твой должник, как всегда, - произнес Кирилл фразу, которая была в этом разговоре главной, но традиционно произносилась в конце.

- Согласен, - ответил Толик с такой интонацией, с которой говорят «Аминь». На том и распрощались.

Увидев Марию воочию, Васютин переосмыслил выражение «убитый горем». Издалека – невысокая хрупкая девушка, южного типа, лет тридцати, с мелкими чертами лица и большими карими глазами. Но с близкого расстояния… Это была тень от женщины. Серое повисшие лицо, опухшее и безжизненное, губы, обметанные лихорадкой… Ненастоящие, совершенно пустые глаза. И ужас был в том, что глядя на эту тень, можно было с легкостью увидеть, какой Маша была всего несколько дней назад, когда беда уже спешила к ней, но они еще не были представлены. Те дни, когда она была счастлива и жила будущим, были еще отчетливо заметны. Теперь она жила прошлым, мечтая вернуть его любой ценой. Смотреть на это было тяжело.

Врач дал ей успокоительное. Это было очевидно. Говорила она вполне сносно, так что свидетельские показания Кирилл добыл без особого труда. Еле слышно поздоровавшись, лучший в мире финансовый консультант Маша Ленберг уселась на переднее пассажирское сиденье с грацией деревянного солдатика.

- Вот, тут все, - сказала она сипловатым равнодушным голосом и протянул Кириллу конверт.

- Мария, вы готовы мне рассказать все, что знаете про день исчезновения?

- Да, это недолго. Все очень просто. Вчера утром мы с Лешей… Леша – мой муж. Мы с Лешей с утра съездили в магазин. В универмаг «Крестовский». Купили продуктов, сока… И пива еще купили.

- В котором часу вы были в магазине? - уточнил Васютин, карябая записи ручкой в блокноте.

- В начале одиннадцатого. Он выпил пива, две бутылки, где-то в половине первого. И они пошли с Алисой гулять.

- Простите за вопрос, он был трезвый?

- Да, абсолютно.

- Когда они ушли?

- В начале второго. Они пошли в Останкинский парк. Хотели посмотреть, работают карусели или нет. Я им позвонила.

- Когда именно?

- Минут через двадцать после того, как ушли.

- То есть, в половине второго.

- Да, примерно. Они были на Калибровской улице.

- О чем вы говорили?

- Я спросила, не холодно ли Алисе. Мне всегда кажется, что она легко одета. Он сказал, что все нормально, ей не холодно, и что они меня любят. Потом я вспомнила, что мы забыли купить масло.

- Какое масло?

- Сливочное. Ну, вот… И я позвонила опять, минут через десять. Они были на Звездном. Я попросила Лешу купить масло.

Она замолчала, закрыла глаза. Спустя несколько секунд рывком очнулась.

- А он что сказал? - вернул ее к разговору Кирилл.

- Сказал, что на обратном пути у дома купит.

- И все?

- Все.

- Сказал, что купит и просто положил трубку?

- А, нет… Сказал, что уже соскучился, что целует.

- Ясно. И что дальше?

- Потом я принялась за уборку. У меня разболелась голова, я выпила таблетку. И уснула. Проснулась, посмотрела на часы - без десяти пять. А их нет. Я звоню – у Леши телефон выключен. Я звонила много раз. Потом села в машину и поехала их искать.

- Понятно. Простой прямой вопрос. Есть люди, которые могут хотеть вашей семье зла?

- Я постоянно думаю об этом. Я уже год не работаю. Леша… Он занимается дизайном помещений, но фирма принадлежит только ему. Леша никогда ничего от меня не скрывал. Если бы у него были конфликты, он бы сказал, это точно.

- Как называется фирма?

- «Малиса дизайн».

- Хоть что-нибудь необычное происходило в последнее время? Подумайте внимательно. Звонили и бросали трубку, ошибались номером, звонили в квартиру, инциденты на дороге. Может, кто на улице к вам подходил, пытался заговорить? Вот такие события меня интересуют.

- Нет, не было. Я бы запомнила.

- Может быть, новые соседи въезжали?

- Нет, мы своих соседей прекрасно знаем. Новых людей в доме не было.

- Старые знакомые, которых давно не видели, неожиданно не возникали?

- Нет.

- Алисе шесть лет, да? Она ходит в детский сад?

- Нет, я сама занимаюсь ребенком.

- Домработница у вас есть?

- Нет. Не люблю чужих людей в доме.

- Как я понимаю, вы в милицию не обращались.

- Не обращалась. Они заявление принимают только через три дня. Какой смысл к ним идти? Я обратилась к вам. Вы моя милиция.

Кирилл внимательно посмотрел на свои записи и что-то в них подчеркнул.

- И знаете, что самое страшное, - вдруг сказала Ленберг. - Что я сама ему пиво это выбирала.

- А почему это страшно? - удивленно спросил Кирилл, оторвавшись от блокнота.

- Если бы не пиво, они бы поехали на машине. И не пропали бы...

Кирилл ничего не сказал ей на это, но задал еще несколько уточняющих вопросов и детально выяснил традиционный маршрут прогулки в парк.

А потом сделал то, чего не делал никогда. Переступив через профессиональное табу, сказал:

- Мария, я найду Лешу и Алису, живыми и здоровыми, обещаю вам.

В тот момент ей это было очень нужно. Отказать ей он не мог. Договорившись созвониться завтра, они расстались.

«Останкино, значит. 53 пропажи за 75 часов. А на самом деле – 54. Надеюсь, Толик не подведет», - думал он, выезжая на проспект Мира. Не прошло и минуты, как ему позвонила Мария.

- Кирилл, я вспомнила. Когда я второй раз звонила мужу, чтоб про масло сказать, он произнес кое-что еще, правда, не мне, - скандировала она в трубку, стараясь говорить четче и громче. - Он сказал Алисе что-то, вроде, «да, сейчас обязательно зайдем». Я думаю, она пить захотела и они зашли в магазин за соком.