Выборы в режиме спецоперации

Будучи преподавателем, всех своих студентов строго-настрого предупреждал, что легких экзаменов не бывает. Тебе кажется, что ты все знаешь, всем владеешь, а судьба подбросит такую каверзу, что голова может пойти кругом. Недаром заметили много веков назад: «Fortuna variabilis».Судьба переменчива. Те же самые слова следует отнести и избирательным кампаниям. Сколько было их на моем пути, всякие препоны вроде научился преодолевать, но непреложной истиной, что к каждым выборам следует готовиться скрупулезно и тщательно, однажды пренебрег.

В декабре 2001 года мне предстояло в третий раз избираться на пост Президента Чувашии. Домашние, правда, хотели, чтобы я поскорее возвращался в семью. Признаюсь, к тому моменту, в силу ряда причин, устал... Различные переживания, связанные с описанными уже событиями, давали о себе знать. В какой-то момент показалось, что пора уходить. Опасность долгого пребывания наверху состоит и в том, что можно в какой-то момент потерять ориентацию в пространстве, решить, что ты самый лучший, умный, незаменимый, что без тебя Чувашия или Россия не выживет... Надо останавливаться вовремя. Ведь должность не столько дает, сколько забирает...

Однако есть несколько фундаментальных составляющих, которые, думается, защищали меня от деформации. Во-первых, это репутация рода и чувство собственного достоинства. Для Федоровых понятия чести и совести святы. Во-вторых, мне посчастливилось получить основательное юридическое образование в Казанском университете, и у нас были замечательные учителя в аспирантуре Института государства и права Академии наук СССР — Кудрявцев, Халфина, Гулиев, Нерсесянц, Туманов, Мамут (кстати, отец ныне известного олигарха был оппонентом на защите моей диссертации). Юридическая база создает верную систему координат, не дает сбиться с курса. Третье обстоятельство, которое позволяет мне оставаться самим собою, состоит в том, что чувствую себя и психологически, и физически сильным человеком, может быть, благодаря непрерывным занятиям спортом: боксом, каратэ. Это придает уверенности. Четвертый фактор -- мой возраст, совсем еще не предпенсионный. Я не думал о том, что мне надо отложить копейку на «черный» день, понимал, что с уходом из политики моя жизнь не заканчивается. Так много в жизни интересной работы – адвокатом, преподавателем, журналистом (и в этой сфере работать пробовал).

Но человек в политике уже зачастую не вправе распоряжаться самим собой. За ним тысячи людей, связывающих свои планы с конкретной персоной руководителя. Существуют десятки, сотни интересных проектов, рассчитанных на перспективу действующей власти. А уход лидера может быть расценен как дезертирство. Во всяком случае, моя совсем молодая команда мне так и заявляла: уйдешь – значит нас бросишь. Не без колебаний вновь собрался в поход.

Согласно сложившейся субординации предварительно навел справки в Кремле. В. Путин заверил, что ничего против моих намерений не имеет. Даже спросил, нужна ли какая-нибудь поддержка? А у меня вроде никакого особого повода для беспокойства нет. Все социологические опросы, проведенные серьезными компаниями, свидетельствовали, что расклад сил по сравнению с предыдущими выборами 1997 года принципиально не изменился. Коммунисты сохраняли свои традиционные 35-37 процентов голосов, за меня высказывались более половины избирателей.

Даже казалось, что социологи осторожничают в своих прогнозах. Жизнь-то не стояла на месте за эти четыре года. Сделать удалось много, колоссально много. Шутка ли, еще в 1999 году завершили газификацию всех городов и районных центров республики. При советской власти по территории Чувашии проложили несколько веток мощных газопроводов, но они гнали голубое топливо на запад, а наши селяне топили свои печи дровами, как при царе Горохе. Жить у реки и без воды! И мы приняли соответствующие программу, чтобы природный газ служил людям. Последней точкой на карте, куда подвели магистральную ветку, стал Порецкий район. Здесь факел мы зажигали с председателем Совета директоров Газпрома В. Черномырдиным. Виктор Степанович не скрывал, что потрясен масштабом работ. «Ни в одном регионе России ничего подобного не видел», - искренне сказал он.

Мне представлялось, что люди умеют сравнивать и делать выводы. По соседству с нами расположена Ульяновская область. Там долгие годы у власти находился губернатор-коммунист. Естественно. процветали популистские лозунги, на словах провозглашалась забота о людях. А в итоге крупный субъект федерации с мощным промышленным потенциалом в считанные годы оказался по существу банкротом. Там стали происходить постоянные сбои в подаче света и тепла, накопились миллиардные долги за энергоресурсы и по заработной плате; невыплата детских пособий и компенсации за методическую литературу учителям длились годами.

Ну, ладно, Ульяновской области не повезло. Возьмем Кировскую и Нижегородскую области, которые прежде находились на недосягаемой от Чувашии высоте по уровню жизни. Однако и там отсутствовала государственная политика строительства жилья, дорог, газификации. А ведь именно такая политика является фундаментом развития общества и наглядным показателем подлинной заботы о человеке. Жители этих соседних регионов и мечтать не могли о чувашских программах развития здравоохранения, модернизации образования. Мало того, что мы увеличили собственный бюджет на эти цели более чем в два раза. Мы еще и умудрились добавить на грантовой основе 10 млн. долларов США от Всемирного банка, 10 млн. долларов от Всемирной организации здравоохранения, еще 10 млн. долларов от Международного банка реконструкции и развития. Как удалось мало кому известной Чувашии добиться признания со стороны столь авторитетных международных организаций?…

Ответ простой: там знали, что у нас продуманные и хорошо просчитанные прогрессивные программы и каждый доллар дойдет до тех, кому предназначена эта помощь – детям и больным, всем тем, кто действительно нуждается в социальной заботе.

Даже по вечно больному вопросу о средней зарплате удалось добиться перелома. Все годы советской власти по этому показателю наша республика в Волго-Вятском экономическом регионе плелась в хвосте. А к 2001 году уверенно опередила республики Мордовия, Марий Эл, которым мы всегда уступали.

И поэтому, когда ко мне приходили не самые глупые помощники, и говорили, что нужно вовсю готовиться к выборам, только отмахивался. Чего, мол, суетится, мы к ним восемь лет готовились, соперникам предложить в качестве альтернативы абсолютно нечего. Заранее известно, что будут обещать построить развитой социализм в отдельно взятой Чувашии, но пусть себе тешатся. Очевидно, позабыл призыв римлян всегда быть начеку: «Latet anguis in herba». В траве скрывается змея… И вдруг на горизонте появился кандидат в президенты, которого мы никак не ожидали.

Генерал-лейтенанта ФСБ Станислава Воронова знал очень хорошо. Мы вместе учились в Казанском университете на юридическом факультете. Потом он служил в органах госбезопасности Чувашии, стал там первым офицером, в конце 1980-х вышедшим из рядов КПСС. Несомненно, ему было непросто так поступить. С одной стороны, сослуживцы наверняка восприняли такой поступок как вызов. С другой, его отец, известный чувашский педагог и краевед К. Воронов, был человеком старой закалки. Нашел где-то в сельском пруду бюст Сталина, бережно очистил от тины и грязи, а затем в школьном музее поставил. Могу предположить, что у них в семье политические дебаты велись нешуточные. Но к службе это отношения не имело, а служил Станислав неплохо.

При моем содействии его из майоров назначили министром безопасности республики, скоротечно сделали генералом. Через несколько лет взяли в Москву на должность начальника следственного управления ФСБ России. Как он выполнял свой чекистский долг в столице, мне уже трудно судить. Но опыта управленца-хозяйственника у него в принципе быть не могло. А тут человек недвусмысленно заявляет о своих притязаниях на президентский пост.

Естественно, сразу возникла куча вопросов. И первый из них – что эта за служба такая, когда целый генерал-лейтенант может на несколько месяцев посвятить себя сугубо политической стезе? И вот читаю в газете объяснения Станислава Кирилловича. Он пишет, что приказом директора ФСБ России зачислен слушателем факультета подготовки руководящих кадров Академии ФСБ России сроком на шесть с половиной месяцев. Сие означает, по его словам, что он остался в системе Федеральной службы безопасности. После окончания курсов будет назначен на должность - равнозначную или на какую-то другую. Слушателем академии стал по собственному желанию, подав рапорт на имя директора. Для чего он это сделал? «Для того чтобы иметь возможность больше бывать на родине, общаться с людьми», - рапортует бравый генерал. И подтверждает, что готов баллотироваться в президенты республики.

Не могу сказать, что меня очень напугал кандидат, имя которого абсолютному большинству населения республики ничего не говорит. Но симптом, как говорится, настораживающий. Не может же высокопоставленный чин ФСБ действовать сугубо по своей инициативе. Следовательно, ему дали соответствующие санкции, задания… Пытаюсь в Москве в Администрации Президента что-то выяснить, а там лишь плечами пожимают: мы, дескать, здесь ни при чем. А в стране сейчас демократия, кто куда хочет, туда и баллотируется. И ведь действительно, никто из знаковых персон явной поддержки Воронову не оказывает, тот вроде бы ведет свою собственную маленькую войну. Но как ее ведет! Просто себя не жалеет, лишь бы не допустить старого университетского друга к победе.

Его предвыборные газеты и листовки полны заголовков типа «ФСБ против Федорова», «Генерал путинского призыва наведет порядок в республике» и т.п. Конечно, лозунги не мешает хоть чем-нибудь подкрепить, а с обоснованием у него слабовато. Хорошо бы, например, шпиона какого-нибудь или диверсанта лично поймать в ходе избирательной кампании. Но такой шанс не представился. Тогда С. Воронов решил поймать на слове полпреда Президента в ПФО С. Кириенко.

А Сергей Владиленович в ходе своего визита в Чувашию напомнил общеизвестные сведения о том, что новочебоксарский «Химпром» включен в программу по химическому разоружению и под это дело сюда будут выделены большие инвестиции.

Не знаю, кто-то надоумил С. Воронова, или он действовал по собственной инициативе, но его следующий предвыборный трюк наверняка погубил миллиарды нервных клеток у наиболее впечатлительных жителей республики. Ни с того ни с сего он внезапно призвал чувашский народ объединиться и воспрепятствовать уничтожению химического оружия на Новочебоксарском ОАО "Химпром". Генерал-лейтенант ФСБ вроде бы должен знать предмет, о котором заявляет с телевизионного экрана. Ему ли не ведать, что новочебоксарский завод включен в перечень предприятий, подлежащих конверсии. Иными словами, здесь будут до основания сносить цех, изготовлявший отраву, а не возводить комплекс по уничтожению снарядов с химической начинкой.

Заместитель полпреда Президента в ПФО Валентин Степанков заметил, что это выступление - чистая клевета, недостойная человека, носящего столь погоны с большими звездами, и, тем более, претендующего на пост главы республики.

«Вопросами уничтожения химического оружия занимается государственная комиссия, которую возглавляет Сергей Кириенко, - сказал он. - По закону о химическом разоружении есть несколько аспектов: уничтожение самого химического оружия, уничтожение объектов, на которых оно производилось, и конверсия этих производств таким образом, чтобы исключить восстановления производства оружия.

Такая серьезная проблема не может быть предметом политических спекуляций. Это, во-первых. Во-вторых, недопустимо передергивание слов Кириенко. Сергей Владиленович действительно говорил о том, что федеральные ассигнования для ОАО «Химпром» возрастут, но речь шла о том, что часть производств предприятия будет конверсирована, а бездействующие цеха по производству химического оружия будут утилизированы, разрушены «в песок». Чувашию никто не оставляет с этой проблемой один на один. Делается все, чтобы выбить дополнительные деньги для участников программы, предоставить социальные гарантии для работников предприятий, попадающих под действие программы по химическому разоружению.

Поэтому в ходе выборной кампании спекулировать на сложной, общечеловеческой проблеме крайне недопустимо. Думаю, что выступление Воронова является не только невежественным, но и опасным, поскольку этот человек передергивает и подтасовывает факты, пытаясь спровоцировать волнения в республике. – сказал С. Степанков. - Если человек претендует на пост главы республики, он должен знать российское законодательство. Есть закон об экологической экспертизе, где сказано, что никакое химическое производство не может появиться на территории даже муниципального образования без согласия местных органов власти. Без соблюдения законных процедур и получения соответствующих разрешений, которые предоставляются совершенно открыто и гласно, никто не может исподтишка чего-то везти в республику - это абсурд».

Из заметных предвыборных акций С. Воронова стало еще его выступление в программе «Момент истины», но там он опять же нарушил множество требований предвыборного законодательства. В связи с этим даже возбуждались какие-то дела. Но их разбирательство шло уже после выборов и мало кого интересовало.

Честно говоря, так и не понял, что означала вся эта акция, кто затеял эту спецоперацию. После своего малоуспешного выступления на политическом поприще С. Воронов поработал в посольстве России в Белоруссии, а затем ушел в отставку и работает заместителем гендиректора по безопасности какого-то акционерного общества.

А мне в самый разгар выборной кампании стало совсем не до этих разборок: скончался мой отец, ветеран войны, человек, научивший меня любить, трудиться и терпеть. В такие минуты вообще, кроме родных и близких, никого видеть не хочешь. Воспользовался административным ресурсом и запретил газетам даже соболезнования публиковать. Некоторое время жил будто по инерции, настолько переживал.

Nulla calamitas sola. Беда не приходит одна. Миллионными тиражами по республике распространялась клеветническая статья в адрес моей семьи. Будто мой покойный отец в далеком прошлом – 30 лет назад - совершил тяжкое преступление, а будущий Президент республики, тогда 14-летний подросток, вместе с матерью ему в этом активно помогали.

Самое страшное, что никто из моих помощников не посмел мне доложить об этой провокации. Потом оправдывались, говорили, что не знали, что делать. Мне надо было сообщить, а я знаю, как поступать в таких случаях. Уже после выборов написал заявление в прокуратуру с просьбой дать правовую оценку этому факту. Там разобрались, привлекли клеветника, активного члена команды коммунистов, к уголовной ответственности. Правда, В. Шурчанов потом клялся и божился, что никакого отношения к этой грязи не имеет, без его ведома соратнички постарались. Ему, кстати, верю, у него стержень не гнилой.

У нас и после выборов был повод подозревать друг друга в нехороших замыслах. Разрыв между нами оказался сравнительно небольшим. В таких случаях всегда хватит пищи для досужих домыслов о возможных подтасовках. К тому же один факт махинаций был доподлинно установлен в Красночетайском районе. Там в мою пользу было приписано несколько лишних бюллетеней. И на скамью подсудимых сели люди, которым было вменено подстрекательство и пособничество в этом преступлении.

Одно из независимых изданий провело собственное расследование этого печального происшествия. И в нем верно написали, что я сам началразбор полетов по инциденту в Красных Четаях, как только появилась первая информация о подлоге. Потребовал подробного объяснения на предмет того, кому понадобилось приписывать эти лишние бюллетени в тот момент, когда исход голосования был предрешен. Но вразумительного доклада так и не дождался. Существовала даже версия о «засланном казачке», который намеренно спровоцировал ситуацию, дабы в дальнейшем были оспорены итоги выборов в целом по республике. Она основывалась на том, что один из засветившихся наблюдателей от команды Президента был отнюдь не новичком в избирательных делах. Напротив, этот человек в прошлом составе ЦИК Чувашии занимал ответственный пост. И замещал он его как представитель коммунистического большинства Госсовета первого созыва. Ему доподлинно было известно, что наблюдатели В. Шурчанова плотно закрыли весь Красночетайский район и получили на руки заверенные копии протоколов голосования на участках. И, конечно, он понимал, что им не составит труда выявить приписки. Я действительно был возмущен и требовал назвать поименно тех, кто порекомендовал эту кандидатуру в состав наблюдателей. С ними произошла своя разборка, но это уже детали.

Застрельщиками в этом неблаговидном деле все же выступали некоторые руководители Красночетайского района. В ночь подведения итогов голосования им стало ясно, что их район остается единственным в сельской части Чувашии, где побеждает кандидат коммунистов. Чиновники испугались за свои кресла и дали команду избиркомам любой ценой исправлять ситуацию. От избытка усердия кинулись исправлять протоколы и наблюдатели, которых также в Чебоксарах не погладили бы по головке за минусовый результат.

В судейском ведомстве вначале превалировало стремление всячески затянуть уголовный процесс. И я решился лично попросить не затягивать судебное разбирательство. Уж очень хотелось быстрее вытащить «красночетайскую» занозу, чтобы вокруг нее не пошло сплошное нагноение. Не скрою, после этого уголовного дела было легче провести чистку своего аппарата. В который уже раз вспоминал слова о том, что услужливые дураки опаснее врага. Парадоксально, но «красночетайское дело» послужило и укреплению легитимности власти. Ведь наблюдатели коммунистов затем провели сплошные проверки еще в ряде районов, но нигде больше столь грубых нарушений найти не удалось.

В пресс-службе ЦИК России журналистам заявили: «Ставить под сомнение итоги выборов Президента Чувашии нельзя, поскольку речь идет всего лишь о сотне с небольшим бюллетеней, которые не могли повлиять на окончательный результат». И опять же обязан отдать должное Валентину Шурчанову, который с достоинством принял окончательный итог.